Убить одноклассника.

- А что это? Дай угадаю! Это шприц с ядом, замаскированный под ручку? Нет, это испепеляющий лазер! Да, точно! - третья минута урока, а мой мозг уже вынесли. А кто постарался? Стасик! Этот придурок-педрила каждый день достает меня! И какого черта русичка посадила меня с ним? Я, конечно, понимаю, что она меня не любит, но не до такой же степени! - Уебок, это ручка! - Ты врешь! - поверь, как бы я хотела, чтобы это было ложью! Как я хочу затащить тебя в зеркальную комнату, где и потолок, и пол будут в твоей крови всего через какой-то час. И ты будешь видеть, сука, как твоя кровь брызгами разлетается и пачкает зеркальную поверхность. Ты заметишь в моих руках спицу. Длинную, толстую и острую. Это ты поймешь, заметив капельку крови на пальце, которым я коснулась ее конца. Твои глаза непонимающе по смотрят на меня. Негодование и ужас в них еще больше раззадорят меня, убеждая в том, что я все делаю правильно. Другой рукой достав из кармана зажигалку, я поднесу пламя к моему орудию пыток, раскаялся его. Дождавшись, когда температура достаточно повысится, я приближаюсь к тебе, не смеющему двинуться с места. Страх парализовал твое тело. Мне это на руку. Стасик, я обещаю, ты испытаешь новые ощущения, что не забудутся никогда. Они ведь будут последними. Но ты не огорчайся. Я буду осторожна! Как удав с кроликом. Я поднесу раскаленную спицу к твоему уху, примерюсь и, придерживая рукой мочку, проколю этот ненужный тебе орган. Да тебе уже ничего не будет нужно. Рот откроется, звуки попытаются вырваться из твоих уст, но ты будешь так поражен этой стороне твоей соседки-отличницы, что сможешь только лихорадочно делать один глоток воздуха за другим. Я сильнее буду надавливать на спицу, появляться первые капли крови и мучительные стоны, оглашающие начало твоих страданий. Дыра в твоем ухе расширится, как только в нее войдет половина орудия. Горячая кровь хлынет на мои руки, а ты все безмолвно будешь смотреть на отражение моей кривой улыбки в зеркале. Наконец-то ты молчишь, сученок. И правильно, не надо орать раньше времени. Сорвешь себе голос и не сможешь доставить мне удовольствие, когда я стану распарывать твой живот. Но это будет в конце нашей программы. Красная жидкость стекает по белым рукавам моей белоснежной школьной блузки и пачкает капроновые колготки. Из-за тебя, подлец, придется, потратить уйму времени, чтобы вывести пятна. Но твоя смерть стоит гораздо больше. Вот я вытащу спицу из твоего органа слуха. Сволочь, я всегда хотела сделать тоннели, но это не соответствует образу отличницы. Хоть у кого-то сбудется моя мечта. Я отступлю, держа в опущенной руке окровавленный предмет, а ты схватишься за свежую рану, пачкаясь в крови. Почувствовав нежелательный пирсинг, ты, Стасик, согнешься пополам, открыв рот в молчаливой мольбе прекратить. Но уже поздно, милый. Мне слишком нравятся твои мучения. Дальше по плану твои руки. Я вытащу из кармана коробочку с иголками для швейной машинки. Не знаю, откуда все это у меня. Но это же моя фантазия, здесь я могу все. И именно поэтому под тобой возникнет электрический стул, который вмиг прикует тебя к себе. Больше ты не сможешь двигаться, а я обрезу полный контроль над твоей тушкой. Острые иголки будут одна за другой проникать под твои ногти, пробиваясь сквозь грязь под ними. Ужасная боль возникнет в твоих пальцах. Но ты не бойся, это будет не долго. Совсем скоро она прекратится, как только я отрублю тебе кисти рук. Твои зрачки расширятся, когда ты увидишь в моих руках топор, а потом то, как твои обрубленные конечности встречаются с зеркальным полом, громко хлюпая в лужице крови. Ее много из тебя вытекло. Конечно, ты же так долго высасывал ее из меня! Крик. Наконец ты не можешь себя сдерживать и кричишь, что есть мочи. Сладким эхом твой перепуганный голос разольется по комнате, создавая атмосферу, в которой я смогу расслабиться. Меня это успокаивает. Но все же твои кишки рядом с кистями рук будут лучшим успокоительным. Щелчок моих пальцев, и вся твоя одежда исчезнет. Ты останешься совсем безоружным и беззащитным предо мной. А я. А я не смогу не воспользоваться этим, устоять перед таким соблазном. Перочинный нож, также взявшийся неоткуда, блеснет своим лезвием в моих хрупких, но сильных руках с уверенной хваткой. Ловким движением я приближусь к тебе и наклонюсь, упираясь руками об обрубки, прикрепленные железными оковами к дереву подлокотников. Окажется, что слухи, что твои штаны почти пусты оправдаются. Но чтобы они оказались стибрильны, я лишу тебя твоего достоинства. Хотя, чего-то крайне важного ты не лишишься. Всего лишь пару движений по внутренней стороне бедра заставят тебя сдвинуть колени. Дорогой, неужели ты думаешь, что сможешь мне этим помешать? Ну уж нет. Распорки будут в самый раз. Закрепив твои ноги, я продолжу свою процедуру, уже сильнее надавливая на нож. Красные полоски останутся на твоих жирных ляжках, а заглушенные стоны дорвутся до моих ушей. Не нравится? Аа, ты хочешь ощутить его в себе! Ладно, но это будет не совсем так, как ты представляешь это. Ножик небрежно пройдется по твоему половому органу и, не церемонясь, будто режа хлеб, я отрежу у тебя последние десять сантиметров твоей гордости. А знаешь, у меня есть идея. Я хочу, чтобы эта гордость вернулась к тебе, только немного по-другому. Ты съешь свой член! А что такого? Не нравится своя плоть? Ты обязан проглотить его и запить кровью, что сейчас стекает между твоих ног в стакан, о котором я тоже не забыла. Я поднесу пенис к твоему лицу, но ты будешь сжимать губы, сильнее стискивая зубы. Мне тебя теперь уговаривать надо? Хорошо. Я ударю тебя в солнечное сплетение. Ты начнешь задыхаться и тебе придется открыть пасть. А я засуну тебе в рот, пропихивая в глотку, хуй. Конечно, ты не оставишь попыток избавиться от этой "пищи", но совсем скоро поняв всю безысходность своего положения, проглотить свою собственную плоть, при этом активно кривясь и хмурясь. Чтобы ты не так мучился, я залью тебе в рот кровь. Весь стакан. Ты не сможешь проглотить все сразу, а когда захочешь набрать в легкие воздух, их наполнил красная жидкость, последние кои которой коснутся твоих губ. Твое тело обмякнет, а взгляд станет затуманенным. Не мудрено. Потерять столько крови. Но ничего. Остался последний шаг. Все тем же ножом я беспардонно вспарываю твой живот. Кровь заливает низ твоего живота, бедра и то место, где недавно красовался член. Лезвие глубоко входит в тебя, обнажая твои внутренности. Желудок, кажется. Я не сильна в биологии, но не суть. Совсем скоро ты умрешь. А пока ты будешь наблюдать, как я вытащу твои кишки. Это будет последним, что ты увидишь. Руки по локоть в крови. Блузка безнадежно утеряна, да и юбка тоже. Липкая ткань приливает к моему телу, неприятно облегая его. Но нам все равно, ведь я уже вижу, как буду плакать на твоих похоронах, скрывая улыбку в темноте глубоко надвинутого капюшона, а ты мечтаешь поскорее оказаться в гробу, чтобы перестать чувствовать ту боль, что пронзает все твое тела: от головы до кончиков пальцев, которые валяются на зеркальной поверхности, залитой густой алой жидкостью. В твоем теле останется лишь сердце, что будет биться до последнего. Но прежде чем оно остановится, я аккуратно вытащу твои глаза и глазниц и оставлю их себе, как сувенир, в баночке на подоконнике. Глазные яблоки будут смотреть на меня ежедневно, потеряв всю беззаботность и глупую веселость. Лишь боль будет отражаться в безжизненных очах. И мне не будет стыдно. Я буду смеяться, видя их. Я буду заливаться смехом, чувствуя, как срывается голос, а нервишки шалят. А душа рада. Рада до безумства, что я смогла причинить тебе такие муки. Ты никогда не забудешь меня, Стасик. И я тебя не забуду. - Не вру. Но если ты не заткнешься, я выебу тебя этой ручкой, - произношу спокойно, как само собой разумеющееся, а в зеркальной комнате твое бездыханное тело, прикованное к электрическому стулу, что не показало себя в полной красе, избавляется от остатков крови, вытекающей из глазниц, брюха и обрубленных кистей, тонущих в ярко-красной густой жиже.