В кабинете директора

  В больших окнах правого крыла университета дизайна «Арт Род», несмотря на поздний вечер, горел яркий свет, играла музыка, а внутри находилось внушительное количество студентов-первокурсников с разных специальностей. Напрашивается естественный вопрос о том, что, собственно, происходит. А я отвечу– сегодня будет одна из весёлых ночей в стенах этого учебного заведения. По традиции каждый год по прошествии шести месяцев с начала обучения для первокурсников проводится мероприятие– возможность провести в университете целый день, сдружиться с другими студентами, поучаствовать в конкурсах, заночевать в месте, где, казалось бы, можно только учиться. По моему мнению это отличная традиция. Когда только узнал о ней в первый день, то с нетерпением ждал этой ночи все полгода.   Я за столь непродолжительное время успел обзавестись компанией друзей и даже девушкой. Все говорили, что мы хорошо смотримся с ней: я статный и активный идеально дополнял зачастую молчаливую темноволосую красавицу. Дело скорее даже не во внешнем виде, так уж вышло, что у меня хорошо получалось становиться душой компании, и я правда относился ко всем с теплотой. Сейчас Микаса с показательно расстроенным видом смотрела на меня, мило надув губки. Она расстроилась из-за того, что в квесте мы оказались в разных командах, но отосланный мной воздушный поцелуй вызвал у неё улыбку, и девушка рассмеялась, жестами показывая, что её команда точно обставит мою. Боевого настроя ей не занимать.   — Итак, ребятки, всё правое крыло сегодня в нашем распоряжении! — задорно говорил в микрофон ведущий квеста, студент третьего курса. — Вижу, что команды уже собрались, и я могу приступить к объяснению правил. В различных закоулках этого здания для вас спрятаны подсказки и, скажем так, некие небольшие сокровища. Та команда, которая  разгадает много подсказок и принесёт мне больше сокровищ, та и получит огромный подарок, собранный нашей администрацией. За сокровище не дерёмся, действуем быстро, время для вас ограничено. Сорок пять не так уж и мало, но всё же и не много. Начинаем!   Это и правда было весело. Мне как старосте, тут же присудили роль капитана и ориентировщика, свалив тем самым большую часть ответственности, но я не был против, скорее это даже в моём духе. Мы с командой отлично справлялись, в нас горел азарт. Те самые сокровища представляли собой мелкие вещички, например, кулон, притаившийся в футляре очков или же самодельная корона из картона под преподавательским столом. Я и остальные ребята побывали уже во многих местах и даже в тех кабинетах, где никогда не были– в эту ночь все двери для нас открыты. У нас имелось уже восемь сокровищ и подсказки нам не составляло труда разгадать, мешали только наши соперники, двигающиеся тоже с неплохой скоростью, но во мне всё же горела уверенность в победе. Не раз столкнувшись с другими командами, мы решили разделиться и взять каждому по подсказке, чтоб охватить гораздо больше территории.   На мелкой бумажке, которая мне досталось виднелась надпись:   «В обители громкоголосого чудовища, герой, тебя ждёт золотая цепь тяжёлым весом»   Так-с... Обитель громкоголосого чудовища... Хах. Что ж, как ни странно, подсказки до этого были гораздо проще, но сейчас мне не приходит ни одной мысли, и все как на зло уже разбежались. На мои сообщения, увы, никто не отвечал. После прочтения подсказки я хотел сразу же пуститься в путь на поиски, но ожидание оказалось противоположным реальности. После квеста по расписанию идёт просмотр фильма ужасов, и я уже размечтался как Микаса, испугавшись скримеров, будет прижиматься ко мне. Не хотелось бы, чтоб этот момент был испорчен чувством недостигнутой победы.   Я попытался представить образ некого громкоголосого чудовища, связанного с этим университетом, и картинка всё же возникла в моём сознании. Наш директор Род имел довольно громкий визгливый голос, совершенного неподходящий его брутальной и строгой внешности, но разве называть его чудовищем не слишком? Да и не помню я никаких золотых цепей в его кабинете, который, кстати говоря, находится в левом крыле здания. Уффффф. Что ж делать, схожу проверю, стоять здесь как глупый пень тоже не выход.   Длинный коридор левого крыла встретил меня недружелюбной темнотой. Здесь было тихо, только немного до ушей едва доносились звуки музыки и веселья ребят, которые вскоре совсем стихли. Кабинет директора находится этажом выше и, поднимаясь по лестнице, я освещал себе дорогу фонариком. Слышу только шаркающие звуки своих шагов. Ну и дурень, я явно иду неправильным путём, сразу же понятно, что в левом крыле совсем никого нет, но почему-то продолжаю упрямо двигаться из-за своей нелепой догадки. А вот и тяжёлая дубовая дверь нужного мне кабинета.   Я посвятил на ручку двери и заметил то, отчего дыхание застыло. В замочной скважине торчала раскрытая скрепка, как будто кто-то, словно в фильме, пытался взломать замок. Моё тело замерло в нерешительности. Я должен обязательно сообщить об этом кому-то из старших – некоторые преподаватели остались следить за нами в эту ночь. Возможно кто-то решил таким образом похулиганить. Ну конечно! Вот же глупые. А получилось ли у них совершить своё злодеяние?   Ручка легко поддалась, и замок характерно щёлкнул, открывая мне дверь. Я сделал пару шагов вперёд, освещая фонарём стоящие передо мной рабочий стол и высокие шкафы, а также стеллажи с книгами и бумагами – ожидаемая обстановка. Казалось, что всё на месте, да и никакой цепи здесь нет. Медленно поворачиваясь, я осматривал всё вокруг, и когда почти развернулся на сто восемьдесят градусов, заметил тёмную фигуру, которая, оказывается, всё это время стояла за моей спиной.   — Ааа!...   От внезапно настигнувшего меня страха я вскрикнул и выронил телефон, который приземлился экраном вверх, а значит луч фонарика на некоторое время перекрылся. В наступившей темноте я шарахнулся в сторону, прижимаясь к рабочему столу директора и вглядываясь в черноту.   Фигура приблизилась к моему лежащему на полу телефону и кажется собралась его поднять, но я по-прежнему не мог двинуться, будучи словно парализованным от испуга, только наблюдал за дальнейшими действиями. Некто взял телефон в руки и посветил на меня.   — Эрен, вот это встреча.   Знакомый голос. А я и забыл о его существовании. Он отключил фонарик и плюхнулся на диван, начал шариться в моём телефоне, что поначалу не привлекло моего внимания, так как было много других возникших вопросов, бьющих по мне. Глаза стали понемногу привыкать к темноте.   — Что ты здесь делаешь?— спросил я.   Нисколько не ожидал его увидеть сегодня, такие мероприятия не для него. Леви всегда был самым отчужденным из моих одногруппников, но вовсе не являлся тихоней. Этот тощий темноволосый парень, хоть ни с кем и не поддерживал нормальных контактов, носил за собой множество слухов, якобы он занимается какими-то преступными делами и состоит в сомнительных компаниях; а ещё он был личной головной болью директора, будто их связывало какое-то прошлое. В общем для примера, если б вы пришли на первую пару в университет и увидели на стене коридора "произведение искусства, созданное гением и противостоящее всем правилам учреждения", которое я посчитал бы обычным вандализмом, то это явно творение этого студента. На парах он всегда преподносил нечто иное, отличающееся от всех остальных. Стоит признать я замечал у него отличные работы, но талант оказался не в тех руках.   На мой вопрос он ответил скучающим долгим вздохом. Клянусь, в этом действии было больше сарказма, чем за всю мою жизнь.   — Отдыхаю. Сегодня же разрешена ночь в университете, представляешь?   — Я имел ввиду, что ты делаешь именно здесь. В распоряжении только правое крыло.    — Если в распоряжении только правое крыло, то что ты здесь забыл?   Действительно. От происходящего я даже потерял интерес к квесту.   — В подсказке было написано о громкоголосом чудовище и золотой цепи, я решил, что это о директоре...    Возникло минутное молчание, которое далее прервалось резким хохотом моего собеседника.   — Хорошая ассоциация. Но вообще ты идиот, Эрен. Там говорилось об аппарате в кабинете окрашивания материалов. Если включить эту старую рухлядь, то она громко скрипит и дребезжит, отчего её прозвали чудовищем. К тому же препод по окраске закрепляет кран установки цепью, покрытой золотой краской.   И правда чувствую себя идиотом, хоть никогда и не был в том кабинете и не знаю о таких тонкостях. Иногда эта напыщенность Леви просто выводит меня из себя. В защиту я смог выдавить из себя лишь злобный хмык и уже намеревался выхватить свой телефон из его рук (только сейчас обратил на него должное внимание) и отправиться назад, как парень резво подскочил, вынул из замка скрепку и с силой захлопнул дверь. Произошёл щелчок самозапиращейся двери, а мой телефон он предусмотрительно оставил по ту сторону в коридоре.   — Ты что, блять, творишь?   Я метнулся к двери, но Леви настойчиво меня оттолкнул.   — Как хочешь, можем помериться силами, но я до последнего не отойду, лишь бы ты не вышел.   — У тебя с головой не всё в порядке?   Ухватившись за него руками, я пытался хоть как-то протолкнуться вперёд, но стоит отдать должное – Леви продолжал стоять на своём, а его хоть и худое тело всё равно оставалось препятствием.   — Ты же со всех ног побежишь жаловаться «а в кабинет директора вломились».   Последние слова мой одногруппник нарочито пропищал детским голоском, передразнивая меня. Леви прав, я сразу бы сообщил об этом. Разве нормально так себя вести? Тем более уже был подобный случай, о котором он точно помнит и на основе которого сделал соответствующие выводы.   Однажды, закончив дежурство, я услышал странные, привлекающие внимание звуки в каморке уборщика, и просто остолбенел увидев как Леви занимается непотребствами с одним из старшекурсников. Тогда я конечно же сразу сообщил об увиденном и вроде бы Леви назначили какое-то наказание, чем я впрочем не особо интересовался. Такое поведение в учебном заведении возмутительно, и я в шоке от таких действий. Подобное выводит меня из себя. И вот снова. Моя ладонь сжималась в кулак и приходилось принимать немалые усилия, чтоб не начать драку. Он– это моя полная противоположность, что внешне, что внутренне.   На близком расстоянии я почувствовал запах алкоголя, да и тот случай в каморке, всплывший в воспоминаниях, вновь заиграл яркими красками перед глазами... Леви, опирающийся руками на тумбу, со спущенными штанами, и парень позади него, ритмично двигающийся. А главное– лицо одногруппника, искаженное от удовольствия, не утратило своего выражения даже после того, как Леви меня заметил. После этого я испытывал всепоглощающий стыд на протяжении полного дня. Например, мне нравится Микаса и есть желание иметь с ней близость, но я бы никогда не позволил себе заняться сексом в институте. Это же так грязно...   От этих мыслей мои попытки прекратились и пришлось отступить назад.   — Самый настоящий долбаёб, ещё  и напиваешься здесь. Чего ты хочешь этим добиться?   Леви усмехнулся:   — Когда-то ты испортил мне веселье. Будет справедливо, если теперь и у тебя случится тоже самое, так?   Сдерживая гнев, я глубоко вдохнул, ища эмоциональное равновесие. У меня есть надежда, что с этим парнем можно договориться.   — Слушай, извини за тот раз. Возможно и правда не стоило вмешиваться, но я считаю такое поведение проявлением невоспитанности и безморальщины, и моё решение, если подумать, было правильным. Давай сойдёмся на этом, ты спокойно отпустишь меня и можешь оставаться здесь, я никому не скажу.   — Пфф, красиво поёшь, — он скрестил руки груди, не соглашаясь на мои условия. — У меня вообще нет причин верить такому хорошенькому мальчику. Правильный, правильный, правильный... А что вообще значит это твоё «правильно»?   — Ты же понимаешь, что если я не вернусь, то меня будут искать, и твой план попросту провалится?   — Понимаю. Поэтому, пока ты в шоке на меня таращился, я заранее написал твоей девушке, что тебе не здоровится, и ты в срочном порядке уехал домой.   Так вот что он делал с моим телефоном...   — И? Разве это не выглядит странно?   Леви махнул рукой.   — Не-а. Вот увидишь, им не будет до тебя особого дела. Моя компания не так плоха, знаешь ли. Давай выпьем,—он достал из-за дивана уже открытую бутылку коньяка.—Хоть наш директор полный кретин, всё же вкус на алкоголь у него неплохой, или же он просто выбирает то, что подороже.   — Я не буду с тобой пить.   — Тц... Давай ты выпьешь со мной пару раз, и тогда я подумаю о том, можно ли тебе доверять.   Коньяк, который я быстро проглотил, в первое мгновение обжигал горло, но затем наступило согревающее ощущение, а также послевкусием на языке оставалась сладость шоколада. Это был уже третий бокал. Для удобства мы сидели на диване, на противоположных концах, и если в первое время я не мог быть спокойным из-за нетерпеливости и стремился поскорее уйти, то сейчас, опьянев, чувствовал тепло и расслабленность. Леви изначально сделал одну попытку начать диалог, но получил лишь игнор; тогда мне хотелось побыстрее закончить со всем происходящим. Поддавшись неге, я прикрыл глаза и откинул голову назад.   В тишине совсем рядом прозвучал вопрос Леви:   — В тот раз, в каморке, когда ты увидел меня, о чем подумал? Не считая конечно того, что я изврат и человек без морали и принципов.   Мне лень открывать глаза и поворачиваться. Как он смог так бесшумно приблизиться? Между нами было до этого как минимум полтора метра, теперь же он спросил довольно тихо, но слышался его голос практически над самым ухом. Кажется Леви очень близко. Я так слаб к алкоголю... Почему-то сейчас мне не вспоминалось о чём же я думал тогда, но в моих мыслях были представления об ощущениях, которые испытывал одногруппник. Ему же было так хорошо... Ранее я всегда видел его серьёзным и не особо эмоциональным на парах, потому возбуждённое лицо Леви, отражающее удовольствие, стало для меня как удар. Что-то совсем не обычное. Меня начинают мучать сомнения, испытывал ли я тогда чувство стыда от столь безнравственного поступка или же оно было вызвано тем, что я никак не мог забыть это лицо.   — Хмм, забавно, — усмехнулся Леви.   — Что?   — Ну эти твои сомнения. От алкоголя ты прозрел.   — Я думал вслух?   — Получается так.   Не сказал бы, что опьянел настолько, что не владею своей речью и мыслями, но ко мне пришла слабость, и я готов ответить на любые вопросы парня, только бы он захотел их задать. Когда кончиками пальцев он нежно огладил моё ухо, я не отреагировал негативно, потому он дотронулся до моей шеи. В какой-то момент границы между нами и вовсе сократились, когда Леви пересел ко мне на колени. Это слишком.   Я оторопело уставился на него. Наверняка так же как и в начале нашей встречи. Он сидит на мне, и это вызывает максимально странное чувство. Всё моё тело напряглось.   — Слезь.   Блять. Я произнёс это угрожающе и приказным тоном, но следует заметить, что не из-за ненависти как могло бы показаться. Эта ситуация крайне сильно меня смутила, и инстинктивно всё перешло в защитные позиции. Сейчас в правом крыле какая-то команда празднует победу, все начали смотреть обещанный фильм ужасов. Микаса смотрит его без меня, пока я нахожусь в кабинете директора с Леви, единственным человеком, про которого я думал, что ненавижу его. Более того мы не сидим и выпиваем как хорошие знакомые, а, более того, одногруппник гладит мою шею, сидя на мне, явно в каком-то эротическом контексте.   — Почему? Тебе не нравится?   — Нет.   Леви медленно подвигал бёдрами, ещё сильнее ко мне прижимаясь. Во рту пересохло, и я невольно облизнул губы.   — Врёшь.   Вру. Он склонился к моему лицу, замирая в паре сантиметров от моих губ. Его дыхание касалось моей кожи. Это так близко. Парень как будто боялся, что в любой момент я могу его оттолкнуть или ударить. Действительно, в данный момент во мне борятся всевозможные чувства, но желание всё-таки поцеловать его настолько сильное, что губы начало колоть, а ладони вспотели. Чем больше я терпел, тем больше была вероятность, что я попросту наброшусь на тело Леви. Такого всплеска противоречий и сексуального желания мне не приходилось испытывать раньше. Заигрывания Микасы вообще ничего не представляют по сравнению с этим. Куда подевались все мои принципы?   Буквально выдавленные из меня слова слетели с губ:   — Нет. У меня есть девушка.   Это последнее, что могу наскрести в защиту. Больше нет ничего. Если Леви прекратит, то всё будет кончено и произошедшее потом забудется, но если он продолжит, то у меня нет никаких сил сопротивляться.   Парень опустил свою руку вниз и погладил мой твёрдый член сквозь ткань джинс.   — У тебя есть выбор, Эрен. Выбери то, что больше нравится. Меня.   Он опустился передо мной на колени. Вот так просто и быстро в одно движение Леви оказался внизу и начал расстёгивать мою ширинку. Я мог бы остановить его в любой момент, но, честно признаюсь, что не хотел. Чувство возбуждения вытеснило вину, и, как же сложно признать, я поддался искушению.   Одногруппник взял в руки мой член, и как только его губы коснулись головки, а рот приоткрылся, я, не сдержавшись, положил свою ладонь на его голову и грубо насадил. Произошёл взрыв наслаждения, от которого даже не получилось сдержать стона. Ощущения бесподобные. Мне бы хотелось сделать это аккуратно, но оказалось так сложно совладать с собственной силой. Впрочем Леви, только немного поперхнувшись, без особых усилий принял его. Я почувствовал как тепло и влажно в его рту, а когда он начал совершать возвратно-поступательные движения головой, любые мысли и вовсе испарились. Со мной осталось только чистое удовольствие. Язык Леви блуждал по члену, вызывая волну новых ощущений, так же он помогал себе рукой, двигая ею в такт у основания члена. Это так приятно. Мне никогда не делали минет, но на основе теоретических знаний и видя, что он почти полностью вбирает в себя член, у меня не возникало сомнений насчёт высокого уровня его мастерства. Поэтому нет ничего удивительного в том, что я не смог долго сдерживаться.   — Ле... ви... Я сейчас кончу.   Он не отклонился, проглотил всё.   Вот теперь нахлынула волна стыда, вины и смущения, которая ранее вытеснялась возбуждением и вожделением. Я почувствовал себя так, словно совершил нечто ужасное, и это ведь действительно так. У меня есть Микаса, а как отреагируют друзья, когда узнают, тяжело представить. Все говорили, что мы отличная пара, а я поддался желаниям с парнем, который для нас не более, чем предмет осуждения и сплетен. Это отвратительно, грязно...   Стараясь не смотреть на Леви, резко подскочил и направился к выходу, на ходу застегивая ширинку.   — Подожди.   — Заткнись, — я повернул задвижку, отпирая дверь. — Только попробуй кому-нибудь сказать об этом.   На полу я не заметил своего телефона. Света уличных фонарей, идущего от окон достаточно, чтоб видеть всю поверхность пола, но моей пропажи нигде не было, сколько бы я не оглядывался вокруг.