Зверь в клетке

Стараясь не закрыть глаза, чтобы не уснуть, Леви слегка покачивался на неудобном стуле, от которого болела спина и поясница. Он не выспался, он чертовски не выспался, потому что вырванные пара-тройка часов беспокойного сна в сутки не давали ему такой возможности. Но больше всего он сейчас злился даже не на условия своей работы, а на гребанную «летучку» в семь утра перед этой самой работой. В голову закрадывалась мысль, что проще было бы не уезжать вчера из полицейского участка, а остаться ночевать прямо за своим рабочим столом. Уже погружаясь в сон, Леви очнулся от того, что его легонько ткнули в плечо. Фарлан, сидевший рядом, обеспокоенно смотрел на него. — Сейчас закончим и возьмем кофе, — прошептал он, наклонившись к Леви. — И пожрать, — ответил Леви и только потом сообразил, что сказал это громче, чем хотел. В комнате воцарилась тишина, несколько человек обернулись на них, и Леви пожал плечами, мол, а что вы хотели. Дариус Закклай, который вел собрание, откашлялся, привлекая к себе внимание подчиненных и продолжил говорить о планах на предстоящие дни. Уже после небольшого и непродолжительного собрания, идя к своему рабочему месту, Леви почувствовал усиливающийся тремор рук, скручивающееся и давящие чувство в животе от волнения, и неожиданную бодрость от предвкушения. Вчера они наконец-то поймали его. — Ты сразу на допрос? — Фарлан, его напарник, тот с кем они последние недели практически не спали и не ели, занимаясь ловлей того, кто со вчерашней ночи сидит в клетке, ожидая своей участи, сел за соседний рабочий стол. — Да. Надо с этим покончить, — отчеканил Леви, стараясь придать голосу спокойствие и безразличие, не желая выдавать, как содрогается в нем все при мысли о скорой встрече. — Хорошо. На обед закажу нам пиццу. Леви кивнул и, машинальными движениями поправив волосы и одернув на себе форменную рубашку, вышел из комнаты. Уверенной походкой он шел по коридору, направляясь к камерам для допросов. Холодные и серые, совершенно неуютные, они всегда навевали на него тоску. Леви любил выслеживать, ловить, догонять, а не выуживать информацию и допрашивать. Но сейчас все по-другому, этого допроса он ждал больше всего, представляя его во всех подробностях, прокручивая в голове все возможные варианты разговора, предвкушая и боясь одновременно. В этот раз ему попался действительно серьезный противник, победить которого Леви нужно было любой ценой. Поздоровавшись с ожидающим его шерифом, Леви толкнул дверь, и первый вошел в камеру. Небольшая комната с широким столом, на котором стояла видеокамера для записи разговора, два обычных стула ближе к выходу и один напротив, прибитый к полу, на котором в расслабленной позе сидел мужчина в оранжевой робе. Леви специально оглянулся на шерифа, придерживая ему дверь, и только потом, когда неспеша сел на стул, посмотрел в лицо напротив. Уже после допроса, когда Леви во всех деталях вспоминал этот разговор, то подумал, что проиграл именно с этого момента, когда посмотрел в глаза ему. — Доброе утро, мистер Смит, — начал шериф, усаживаясь поудобнее и раскладывая на столе бумаги. — Как спалось? Прошу прощения за неудобство кроватей, мы пытаемся выбить у руководства более человеческие условия для наших гостей, но пока безрезультатно. — Все в порядке, шериф Пиксис, — от ровного низкого голоса у Леви побежали мурашки по спине. — Обо мне можете не беспокоиться, я бывал и не в таких условиях. — Однако, за решеткой вы все-таки впервые, — Дот Пиксис, местный шериф полиции, не без удовольствия произнес эти слова. Смит и его шайка преступников выпили у него немало крови за последние месяцы. — Что же, начнем. Меня вы уже хорошо знаете, детектива Леви Аккермана вам тоже представлять не нужно, он занимался вашим делом последние два месяца, а вчера вы смогли встретиться лично, когда вас, Эрвин, поймали. — Да, я был очень рад наконец-то увидеться, — Эрвин хищно улыбнулся, будто это Леви, а не он сейчас сидел в наручниках. — Правда, надеялся сделать это при других обстоятельствах. — Это при каких же? — Леви приподнял одну бровь, не желая выдавать сильного интереса к происходящему. — Например: я, ты, вино. Что скажешь, Леви? — Скажу, что ты с такими предложениями будешь не только заключенным, но и инвалидом. — Так, спокойствие, мистер Аккерман, — Дот произнес это нестрого, даже со смешком. — Итак, Эрвин, вы здесь, потому что обвиняетесь в организованном групповом ограблении нескольких складов и аптек. Вы можете назвать своих соучастников? — Мог бы, если бы таковые были, — Эрвин устало откинулся на спинку стула, давая понять, что откровенничать он не намерен. — Хотите сказать, — Дот вынул из папки распечатанные на принтерной бумаге фотографии и разложил их на столе перед Эрвином. — Что эти люди вам незнакомы? — Все так, — Эрвин скучающе пробежался глазами по фотографиям, не задерживая ни на ком взгляда. — Никогда их не видел. — И его тоже? — Дот положил другое фото поверх предыдущих, на котором было скуластое лицо парня с зелеными глазами и собранными в хвост волосами. — Нет, я его не знаю, — Эрвин пожал плечами. — Что, даже шлюху свою не узнаешь? — будто прорычал, а не сказал Леви. Безмятежность Эрвина его раздражала. — Леви, — Эрвин будто ожил, придвинулся к столу и заулыбался. — Это ревность? — Так все-таки вы знаете его? — уточнил Дот. — Нет, совсем нет, — Эрвин постукивал пальцами по столу, не переставая смотреть на Леви, который закипал с каждой секундой все больше. — Хватит стучать! — Прости, ты не выспался? — на лице Эрвина проступила искренняя озабоченность, будто самочувствие Леви, это единственное, что его волновало сейчас. — Да, по твоей милости! — рявкнул Леви, взбесившись еще больше. — Забыл, как мы отлавливали тебя всю ночь?! — Прости. Я бы хотел, чтобы ты не выспался из-за меня по другой причине, — улыбка Эрвина, слегка обнажавшая верхний ряд белоснежных зубов, завораживала так, что Леви даже позабыл про собственную злость. От Эрвина его кидало из жгучей ярости в безграничное счастье, но в любом состоянии было нечто общее — рядом с Эрвином все внутри него оживало и приходило в неистовство. — Тебя веселит происходящее? — Леви попытался напустить на себя спокойствие, что давалось ему очень трудно. — Если ты сегодня не заговоришь, то к тебе приставят людей, которые могут разговорить любого, и эти парни не брезгуют в средствах, уж поверь мне. — Не сомневаюсь, — Эрвина нисколько не напугало сказанное, даже наоборот, судя по блеску в глазах, раззадорило еще больше. — Не хочешь мне устроить личный допрос, Леви? Тебе я бы многое мог рассказать. — А это будет относиться к нашему делу? — не без иронии вставил Пиксис. — Чувствую сегодня мы не продвинемся. — Он устало собрал бумаги. Эрвин только пожал плечами и снова улыбнулся. На свое рабочее место Леви вернулся выжатый, как лимон. Слишком много энергии потратил на то, чтобы сдержаться и не заехать Эрвину в челюсть. Но, по правде говоря, ему хотелось не столько ударить Эрвина, сколько прикоснуться к нему. Ощутить эту горячую, слегка загорелую, грубую кожу, провести ладонью по крепкой груди, обтянутой тонкой оранжевой тканью робы, прижаться к ней самому… — Курьер привез пиццу, — неожиданно раздался голос Фарлана, выдернувший Леви из мечтаний. — Пойдем, заодно покурим. — Пошли, — Леви почувствовал, как сильно ему нужно выкурить сигарету, чтобы хоть немного сбить нарастающий в брюках стояк. У входа в участок стоял высокий светловолосый парень с небольшими аккуратными усами в яркой футболке с логотипом пиццерии и большой коробкой в руках. Чем ближе они подходили к нему, тем больше Леви поражался его небывалому росту. На вид в нем точно было метра два, а то и больше, Леви еще никогда не видел настолько высоких и мощных людей. Пока Фарлан расплачивался и забирал заказанную пиццу, Леви прикуривал сигарету и поглядывал на огромного человека, пытаясь вспомнить, мог ли он его видеть раньше. Не то, чтобы Леви знал всех в городе, но уж такого бы точно запомнил. Тот, будто почувствовав взгляд на себе, посмотрел на Леви долго и внимательно. — Ты видел его раньше? — спросил Леви у подошедшего Фарлана, протянув ему зажигалку. — Кого? — Фарлан прикурил, придерживая коробку с пиццей. — Этого курьера. Давно он работает? — Не знаю, я не обратил внимания. А что? — Ничего, забей. Небольшое напряжение быстро улетучилось и забылось. Леви вдруг почувствовал, как сильно он хочет есть. Их встреча с Эрвином этой ночью, когда его поймали, не была первой, как сказал Пиксис. Они виделись не раз. Леви перебирал папку с его делом и просматривал то, что знал уже наизусть: Эрвин Смит, сирота, родился, в Луизиане, но долгое время, после того, как его из приюта забрала семья, от которой он благополучно сбежал, жил в Мексике, тридцать четыре года, два последних из которых вернулся в родной штат и буйствовал здесь, среди пустошей и болот. Леви знал о нем так много и так мало одновременно: имел полное досье, фото и видео с мест преступлений, знал предполагаемых подельников, но не знал, что таится в этой черепной коробке. Он хотел залезть Эрвину в голову, прочитать мысли, проникнуть в сердце и проверить, такое же ли оно, как и человеческое или у этого зверя, который сейчас сидел в клетке, и сердце тоже звериное, подчиняющееся совершенно другим законам и правилам. Чем не мила была ему обычная жизнь, с работой, семьей и поездками к озеру по выходным? Где и когда мальчик, росший в христианском приюте, свернул на тропу преступности? Был ли у него вообще шанс на нормальную жизнь, родившись в этой дыре? К концу рабочего дня офис пустел, а Леви скрупулёзно корпел над папками и бумагами, ожидая, когда все разойдутся. Вот Фарлан, последний в их комнате, кто закончил свою работу, встал, и попрощавшись с Леви, ушел. Идеальнее время не будет. Леви направился к камерам содержащихся до суда заключенных, бросил охраннику, что хочет провести повторный допрос и попросил выключить видеонаблюдение. Сердце, казалось, замерло, пока он открывал тяжелую скрипучую дверь. Эрвин, раскинувшийся на узкой и жесткой кушетке, негромко храпел, приоткрыв рот. Перед тем, как жестко толкнуть его, Леви поморщился от мыслей о том, как, возможно, мало спит Эрвин, раз может заснуть в любое время и в любых условиях, как истощился его организм. Очень хотелось накормить, приласкать и уложить спать в мягкую и чистую постель. — Эй, — Леви с силой толкнул Эрвина в плечо. — Леви? — спросонья Эрвин выглядел таким необыкновенно расслабленным и домашним. Леви, встречающийся с Эрвином только на перестрелках, никогда не видел его таким растрёпанным, несобранным. — Кто же еще, — успел сказать Леви до того, как чужая рука не схватила его за воротник рубашки и не притянула к себе для поцелуя. Эрвин целовал жадно и грубо, не давая проявить инициативы. Леви уже и забыл, каково это — целовать человека, которого безумно хочешь. Он, вообще, крайне давно не целовался. — Какого хрена? — прошептал Леви, когда поцелуй закончился. — Не начинай, — Эрвин улыбнулся той самой улыбкой, от которой у Леви подкашивались ноги. — Ты ведь за этим пришел, верно? — Откуда тебе знать зачем я пришел? Вместо ответа Эрвин резко схватил Леви за промежность, сжимая через ткань брюк возбужденный член. Леви рвано вздохнул, сдерживая стон. Было слишком приятно. — Он говорит за тебя, — Эрвин снова притянул Леви за воротник и быстро поцеловал. — Раздевайся. Под жадным взглядом Леви стаскивал с себя одежду, прерываясь на поцелуи и почти болезненные ощупывания Эрвина своего тела. Казалось, будто он, действительно, попал в клетку к дикому оголодавшему зверю, готовому растерзать его на клочки. Леви не был против этого. — Аккуратнее, — прошипел Леви, когда почувствовал, как сильно Эрвин впивается губами в его шею, намереваясь оставить яркий засос. — Терпи, — прошептал Эрвин, не переставая мучать его шею. — Я же терплю в этой камере почти сутки. — Хочешь сказать, что у тебя есть выбор? — Леви не смог не ухмыльнуться. — Тебя поймали, и теперь ты будешь ждать столько, сколько будет нужно. — Кто знает, — Эрвин смотрел на почти обнажившегося Леви бешеным взглядом. — Хватит этой болтовни, — Леви сорвал с себя остатки одежды и лег сверху на Эрвина, прижавшись всем телом. Чужие сильные и грубые руки жестко мяли и трогали его тело. Эрвин, казалось, был везде и сразу, ощупывал его задницу, целовал шею, прижимал за поясницу. В какой-то момент он резко засунул пальцы Леви в рот, заставив его задыхаться от быстрых движений, и с упоением смотрел, как выступают слезы на перекошенном лице. — Сейчас я растяну тебя как следует, — тихо сказал Эрвин и, вынув пальцы изо рта Леви, перенес руку к его заднице. Первое проникновение было болезненным. Леви дернулся от непривычных ощущений, когда в него вторгся один палец, но Эрвин крепко держал его второй рукой. — Такой узкий, — Эрвин медленно разрабатывал его одним пальцем, проникая совсем неглубоко. — Будто девственник. Эрвин осторожно добавил второй палец, двигая ими поочередно, медленно растягивая узкий проход. Леви еле сдерживался, чтобы не начать скулить, но, когда Эрвин вставил в него третий палец, громко ахнул от ощущений. — Нравится? — Эрвин задвигал рукой быстрее. — Уверен, ты жаждешь, чтобы твою дырочку жестко отодрали, но никогда в этом не признаешься вслух. — Черт! — Леви чуть не кончил только от этих слов. Конечно, он бы никогда не озвучил то, как сильно он с этим согласен, как жаждет, чтобы его как следует трахнули. Тело, за долгое время одиночества изголодалось по прикосновениям. Леви весь был, будто оголенный провод, готовый ударить разрядом накопившегося напряжения. — А я ведь даже не в тебе, — Эрвин хрипло рассмеялся. — Думаю самое время это исправить. Без предупреждения Эрвин обхватил его ягодицы двумя руками и, раздвинув их, вошел одним резким движением. Сначала Леви не понял, что произошло. Пальцы внутри него резко исчезли, оставив после себя неприятную пустоту, от которой он несколько секунд машинально сжимал и разжимал мышцы, но практически сразу в него с болью вторгся крупный член Эрвина. — Аааа! — Леви вскрикнул от резкого болезненного проникновения и уже был готов ударить Эрвина в челюсть, но тот начал медленными, но сильными толчками бить прямо в простату. — Что такое, Леви? — спросил Эрвин, пока Леви пытался вдохнуть в себя хоть чуть-чуть воздуха. — Приятно? — Эрвин двигался грубо, но неспеша, больше дразня, чем трахая по-настоящему. — Боже, — Леви захлебывался собственными стонами, вырывающимися из груди. Он больше не мог контролироваться себя, демонстрировать спокойствие и равнодушие. Он слишком долго старался держать себя в рамках и теперь сорвался с них, как бешеный пес с поводка. — Аах, — Леви будто потерял зрение и слух на несколько секунд от того, как нарастало напряжение во всем теле. — Леви, — будто в бреду прошептал Эрвин, смотря на него затуманенным взглядом. — Переходи ко мне. Вместе мы сможем провернуть такое, что получим всего, чего хотим, и никто нас не поймает. — Что ты несешь, — прорычал Леви, начиная двигаться в такт, привыкнув к размеру члена, насаживаясь все сильнее с каждым толчком. — Ты — за решеткой, я — в рабстве этого клоповника, забудь то, о чем ты сейчас сказал. Ничего не выйдет. В ответ Эрвин только хрипло просмеялся, двигаясь быстрее. Еще никогда Леви не было так хорошо, возбуждение разрасталось в теле пожаром. Будто от одной спички сгорело все вокруг. Он даже не прикоснулся к себе, практически забыв про собственный член, когда кончил на грудь Эрвина. Все его тело в этот момент принадлежало ему. Эрвин довел себя до разрядки несколькими быстрыми толчками, от которых Леви почти подбрасывало. Горячий поток спермы разлился внутри него, и Леви обессиленный упал Эрвину на грудь. — А если серьезно, — проговорил Эрвин, с трудом контролируя дыхание. — Ты бы пошел со мной? — Не говори ерунды, — Леви нехотя встал и начал быстро одеваться. От предложений Эрвина становилось нехорошо. — Подумай, — бросил Эрвин, когда Леви спешно выходил из камеры и, стараясь не оборачиваться, закрыл за собой дверь. — Пойти с тобой, — горько усмехнулся Леви, идя по коридору. — За решетку, что ли? Он неспеша собрался и отправился домой. Этой ночью Леви впервые за долгое время крепко уснул без сновидений, едва прикоснувшись головой к подушке. Утром Леви проснулся от назойливых звонков. Начальство вызывало на работу срочно и без отлагательств. Уже прибыв в участок, Леви смог узнать в чем дело — Эрвин сбежал. Камеры зафиксировали несколько человек, проникших в участок после полуночи. Среди которых Леви не без труда узнал мощную фигуру курьера, приносившего им пиццу в обед. — Сученыш, разведывал обстановку, — прошептал Леви, рассматривая запись с камер. Теперь все нужно было начинать сначала: выслеживать, ловить, задерживать… Леви пока не знал, где и как искать Эрвина, но точно знал, что в этот раз эта «ловля» будет последней. В этот раз, если он поймает Эрвина, то упрячет так, чтобы тот не смог сбежать, не смог выбраться. Леви будет иметь к нему бесконечный пожизненный доступ. Но даже если поймать Эрвина не получится, то может быть и стоит задуматься над предложением примкнуть к шайке разбойников…