stoned from m.

      На улице прохладный воздух и холодная брусчатка под босыми ногами как-то очень быстро отрезвили Аду. Она снова передала Драко свои босоножки, а сама стала копаться в сумочке, ища сигареты.       — Ты знаешь, в Хогвартсе я не стану так прислуживать тебе, — хмыкнул блондин, встряхивая ее обувью в воздухе.       Аделаида только хмыкнула в ответ, зажимая в руках сигарету и вынимая зажигалку. В неверном ночном освещении ее лицо на мгновение озарилось светом огонька, когда она прикуривала. В этот момент Морган машинально замедлила шаг и, затянувшись, наконец, совсем остановилась, чтобы насладиться моментом. Дым она выпустила медленно, живописными клубами, заставив Малфоя невольно засмотреться на это зрелище. Поняв его пристальный взгляд по-своему, Ада протянула сигарету:       — Хочешь?       На удивление, спорить и отказываться он не стал. Затянувшись довольно деловито, Драко выпустил дым, морщась, и протянул сигарету обратно. Но не закашлялся.       — Магловский прикол, — процитировала его Аделаида и усмехнулась.       Они добрались до метро где-то за пятнадцать минут. Там Ада хохотала над Малфоем, который оглядывал шумную подземную станцию, как первобытный. По пути выяснилось, к чему вся эта канитель с розыском и сопровождением — дома их ждал отец Драко, чтобы сегодня же, после сборов, отправиться в поместье.       Когда Ада и Драко вошли в квартиру, Деми с Люциусом сидели на балконе, попивая вино. В коридоре стояли два собранных чемодана. Что ж, одной проблемой меньше, да?       — Добрый вечер, Люциус! — выглядывая из-за занавесок и ловя на лице гостя блаженное выражение, какое часто бывало у мужчин в присутствии Деметры, Ада невинно улыбнулась. Драко оперся спиной на дверной косяк позади нее, кивая Деми со скупой улыбкой.       — О, Аделаида! Рад снова тебя видеть, — излишне подобострастно выдохнул Люциус, приподнимая бокал.       Деметра выглядела довольной, слегка покачивая закинутой на колено ногой. По ее непроницаемому взгляду с поволокой Ада тщетно пыталась понять: знала ли она о смене планов до того, как попрощалась с уходившей на вечеринку сестрой? Наверняка, нет, иначе заставила бы ее заранее собирать свой чемодан самостоятельно.       — У меня немного изменились планы, Ада. Поэтому, полагаю, я должен извиниться перед вами с сестрой за то, что вот так среди ночи вынуждаю собираться и переезжать.       — О, что вы, Люциус! — ухмыльнулась Аделаида. — Ночные приключения — мой профиль. Да, Драко? — бросила она через плечо.       Прямо у Ады на глазах лицо Малфоя-старшего, скользнув от нее к стоявшему за ее спиной сыну, едва уловимо, но вместе с тем разительно изменилось. Похолодело, стало равнодушнее и жестче. Вау, вот это любовь, мистер Папочка. Теряя интерес к этой высокопарной беседе, Ада натянуто улыбнулась и, заталкивая Драко с балкона обратно в квартиру, на ходу бросила погромче:       — Ладно, приятного отдыха! Драко, пойдем, поможешь мне переодеться, — эта фраза незамедлительно вызвала реакцию. Пятясь на кухню, Драко ошалело вылупился на Морган, а с балкона раздался голос Деми:       — Ада!       — Шу-у-утка!       Аделаида в очередной раз повела Драко за руку — на этот раз в большой зал, совмещающий в себе гостиную и библиотеку. На привычном месте здесь вместо телевизора были стеллажи книг под самый потолок — коллекция, которую сестры Морган собрали вместе. Оставив гостя сидеть на диване, она проследовала в свою комнату. Платяной шкаф зиял пустотой сквозь приоткрытую дверь, но в остальном все в комнате было, как всегда. Деми оставила на ее кровати одежду, верно предполагая, что в парадно-выходном комбинезоне Ада путешествовать откажется.       Приняв душ, она на некоторое время задержалась перед запотевшим зеркалом, задумавшись. В этой ванной Аделаида спала не реже, чем в гостевой, примыкающей к прихожей и кухне. Но там — в редких случая, когда было совсем плохо, или Деми ловила на пороге. Ближайший островок безопасности. А здесь, в своей ванной, ее догоняло позже и иногда вовсе неожиданно. Встаешь ночью пописать, а потом не выходишь отсюда до рассвета, потому что снова накрутила себя по сценарию «сраная наркоманка, ты сторчишься через год, а твоя сестра будет отскребать тебя и твою блевоту от стен этой ванной». Вау, да. В этом смысле только ванная Деметры была незапятнанной — туда Аделаида заходила обычно намеренно, только трезвой и исключительно, чтобы понежиться в джакузи сестры. У нее там свечи, благовония, куча баночек-скляночек для кожи и волос. И только приятные воспоминания.       От последних мыслей Ада покосилась на пепельницу с парой окурков на раковине. Н-да. Леди Аделаида Диамант Морган, блять. И кто тебя такую замуж-то возьмет? Здорово было иногда вот так мысленно цитировать всех мамаш своих сверстниц и сверстников, гадая и даже не имея представления, что сказала бы твоя собственная maman на это все. Ни единого предположения.       Аделаида вообще их не помнила. Ни маму, ни папу. Только, что он был лордом, а она — из Шармбатона, а не из Хогвартса. От мамочки достались вкус, любовь к хорошему вину и некое иррациональное чувство собственности по отношению к Парижу. Нужно как-нибудь все-таки съездить туда.       Папочка же оставил дочерям титул, капитал, составленный предусмотрительно в равной мере из галлеонов и фунтов стерлингов, а также репутацию. Ох уж эта репутация! Деметра нередко напоминала, что многое из того, что так легко им удавалось уладить, было таким легким лишь из-за фамилии. Мол, да, сомнительная замена отцовской любви и полной семьи, но ведь правда лучше, чем ничего? Но вот те немногие случаи, когда Аду кто-то был рад видеть, потому что она — леди Морган… Что ж, противоречивая, в общем-то, у папочки была слава.       Деметра говорила, что он всегда ходил по тонкому краю. Женился на иностранке, хотя ему прочили выгодную партию «из своих». Мало того, что водил дружбу со всякими когтевранцами, так еще и с маглами заигрывал — в политических кругах вращался, на советах там каких-то бывал. Удивительно вообще было, что при этом все эти высокородные волшебники так его любили. Отзывались, как об интереснейшем собеседнике и обаятельнейшем человеке. Словом, лизоблюд, видимо.       И все-таки, острый язык его подвел. Аделаида так не любила всю эту тему, что старалась не вникать в подробности и вымарывала их из памяти. С кем-то повздорил, где-то что-то ляпнул. И, то ли его магловские недруги похитили, то ли из магического сообщества кто-то не справился с эмоциями. Так или иначе, лорд Морган погиб при пожаре в семейном поместье. А девочки остались сиротами, потому что maman умерла еще при вторых родах. Такая вот трагическая история.       Ада не раз пыталась объяснить хотя бы самой себе, почему ее так от всего этого воротит? Почему она ненавидит все магическое, не терпит этих родительских друзей и всячески открещивается от своих корней? Официально — из-за сложного детства в переездах от одних дальних родственников к другим, затем в младшие магловские школы-пансионы, а, если по-честному, в детские дома для богатеньких. Как раз в одном из таких мест Ада начала пробовать всякое. К тому же, по началу они с Деми виделись только на каникулах. Старшей леди Морган делали большое одолжение, приютив ее в школе-пансионате Ады между семестрами в Хогвартсе. Эти считанные месяцы были единственным временем в году, когда сестры могли общаться. Но даже этого хватило, чтобы они сблизились.       А, когда Деметре было девятнадцать, она забрала сестру из пансионата и попыталась обсудить с ней поступление в Хогвартс. Думала, сможет отделаться полегче — соберет ее в школу в Косом переулке и забудет до Рождества. Займется продажей погорелого поместья, придумает себе легенду для маглов, обустроится, встретит кого-нибудь… Деми и сама не горела желанием окунаться в магическое сообщество, искать там работу, использовать отцовские связи. Но Аделаида наотрез отказалась от предложенной перспективы. Вернуть ее обратно в пансионат для Деми было бы вопиюще жестоко, так что пришлось по-настоящему стать опекуном для сестры.       И пошло-поехало: новая частная школа, пубертат, подколы, сомнительные избалованные друзья… Эту карусель безумия было уже невозможно остановить. Деми все перепробовала: не давала деньги, закатывала истерики, проводила душевные беседы, водила к психологам, к наркологам, отправляла в реабилитационные клиники… Аделаида все стоически переносила: подыгрывала в каждой воспитательной беседе, но все равно добывала деньги на шмаль, врала врачам и сваливала из рехабов.       Так что в итоге Деми добилась своей изначальной цели: теперь она сбагривала сестру на воспитания магическому сообществу, как хотела сделать пять лет назад. Что ж, может, хоть это сработает? Аде и самой было отчасти любопытно.       Натянув на себя оставленные сестрой вещи, Аделаида вернулась в гостиную, где нашла Драко с выпуском комикса «Звездные войны». Это, кстати, была отдельная гордость лично Ады — некоторые выпуски в серии были очень редкими и также находились в их с Деми коллекции.       — Отличный выбор, — заметила она, останавливаясь в дверях своей комнаты и выключая там свет. Драко вздрогнул и посмотрел на нее как-то испуганно.       — Что это? — спросил он растерянно. Морган прошла к дивану и села рядом, сложив руки на колени.       — Ты не смотрел «Звездные войны»?       — Ты хотела сказать «не читал»? — парень почти снисходительно усмехнулся, переводя взгляд обратно на пестрые рисунки с облачками текста. Аделаида не восприняла это уточнение, как укол, и откинулась на мягкую спинку дивана, подтягивая ноги к груди.       — Обычно все просто смотрят фильмы, комиксы — для задротов.       Что-то при этих словах изменилось в осанке блондина. Он закрыл комикс и, не глядя, протянул его в сторону Ады.       — Ясно, — протянул он сухо. — Бессмысленно, как и все магловское.       — Вау, — забирая выпуск из его рук, бесстрастно отозвалась Морган. Она уже и забыла, что он один из этих.       Ада слезла с дивана и бережно вернула комикс на место, а потом оглядела весь стеллаж. Когда-нибудь все это будет стоить кучу бабла. Но для нее эта коллекция уже сейчас была бесценной, потому что она особенно объединяла их с Деми, была чем-то только для них двоих.       Весь символизм подготовки к путешествию стерся в тот момент, когда, драматично прогулявшись по квартире напоследок, через пару минут Аделаида уже стояла на лужайке перед незнакомым домом с чемоданом в руках. Оказалось, что гостить они будут не в самом Малфой-мэноре, а в летней резиденции семейства — там, по словам Люциуса, им не будут докучать. Дом находился в пригороде Мидлсбро, был гораздо меньше, новее и потому уютнее Малфой-мэнора. И вообще больше было похоже, будто Люциус решил купить его специально для этого случая. Но эту догадку Аделаида оставила при себе, по крайней мере, пока он был здесь.       Они с Драко после недопонимания в библиотеке больше не разговаривали, зато Деметра и Люциус заполняли эту неловкую тишину своей пустой болтовней на грани флирта и порой совершенно беспричинным смехом. Ада с тоской вспомнила, как пару часов назад она была совершенно счастлива, танцуя босиком в толпе одноклассников. Втащив свой чемодан на террасу перед входом, она остановилась, ожидая, что состоится прощание, и наткнулась на пристальный взгляд младшего Малфоя. Как же он ей в затылке дыру не проделал? Маньячина. Люциус уже расцеловался с Деми в щеки и неожиданно потянулся к Аде за тем же самым.       — Доброй ночи, Аделаида, и добро пожаловать, моя дорогая. Чувствуйте себя, как дома.       — Спасибо, Люциус, — едва ли не присев в реверансе от неожиданной горы пожеланий, Ада натянула улыбку.       — Доброй ночи, Люциус, — еще раз сердечно пожав ему руку, Деми озарила мужчину улыбкой. Драко удостоился ее обрывка и кивка.       В доме было два этажа. На первом располагались кухня, совмещенная со столовой и гостиной, небольшая библиотека и ванная, а на втором три ванные и четыре спальни, одна из которых была недвусмысленно больше остальных, хозяйская. Остановившись на ее пороге, Аделаида покосилась на Деми, скрестившую руки на груди. Обе ухмыльнулись.       — Ну очевидно же, что он прикупил дом для тебя. Здесь явно не ступала нога миссис Малфой.       — Ну «для тебя» — это очень громко сказано, — закатила глаза Деметра, но затем кокетливо ухмыльнулась. — Но он и правда только недавно им обзавелся.       — Нарцисса ревнует? Или почему нас не приняли в Малфой-мэноре?       — Я сама не особо в курсе, — Деми пожала плечами. Было видно, что причина ее и в самом деле не особо интересует. — Люциус сказал, что из-за множества деловых встреч в Малфой-мэноре будет слишком людно оставшуюся часть лета. А тебе нужно хоть чему-то успеть научиться к сентябрю.       — Какая забота, — пропела Ада и закатила глаза.       — Не будь такой занудой, Ада! — крикнула Деметра, уже спускаясь по лестнице на первый этаж. — Нам отстегнули целый дом на лето, чем ты недовольна?       Причин для недовольства и в самом деле не наблюдалось. Вокруг были бескрайние луга и холмы — земля у дома на мили принадлежала Малфоям. Никаких тебе шумных загазованных улиц за окном. От воздуха буквально голова кружилась, таким он был чистым.       Возиться с чемоданом Аделаида не стала, оставив это на завтра. Она бросила его в одной из гостевых спален, а сама спустилась вниз, найдя сестру в столовой.       — Холодильник пуст, и, по правде говоря, он даже не был подключен, так что… — немного виновато протянула Деми и достала из большой плетеной сумки, которую принесла из дома, свои излюбленные снеки в небольшом мешке — сушеные фрукты, орехи и ягоды.       Аделаида с уважением относилась ко вкусам сестры, но не разделяла их. Так что она насупилась, тщательно стараясь не скривиться, но Деми усмехнулась и следом достала из той же сумки еще одну бутылку вина.       — Припасла для нас, иначе Люциус бы точно остался здесь с ночевкой, — слегка неловко пробормотала она. Такой ансамбль нравился Аде уже больше. Они нашли в шкафу пару бокалов, откупорили бутылку и устроились прямо за большим островом в зоне кухни.       После пары глотков вина сушеные яблоки и изюм уже не казались такими пресными. Аделаида осматривала интерьер вокруг, не видя в нем ничего общего с теми людьми, которые были здесь хозяевами. Хотя, признаться, она этих людей едва знала.       — Они не пользуются даже холодильниками? — уже зная ответ, протянула она. Деметра вздохнула, барабаня ногтями по столешнице.       — Н-да, даже холодильниками.       Аделаида простонала, кладя голову на сложенные на столе руки. Ну что за дикари?       — Завтра Люциус прибудет с твоим преподавателем. По крайней мере, обещал.       — Знаешь, кто это будет? — спросила Ада, тут же оторвав голову от стола, и поспешила сделать глоток вина, чтобы скрыть нервное возбуждение в лице.       — Профессор Снейп, — хмыкнула Деметра, водя пальцем по краю своего бокала. — Преподаватель зельеварения. Он теперь декан Слизерина.       — Ого, — выдавила Ада, покусывая губу. — Не слишком ли круто для меня одной?       Деметра устало запрокинула голову, закрывая глаза и пьяно усмехаясь.       — Ада, тебе пора бы уже запомнить, что в том мире твоя фамилия и в самом деле что-то значит для них.       От этих слов Аделаиду передернуло. Она ненавидела это. Когда все, что в ней видят, это «леди Морган». Ей это повторяли с ранних лет, пытаясь аргументировать все: что ей нельзя бегать, прыгать, кричать, гулять с мальчиками, заниматься сексом до свадьбы, пробовать алкоголь, хамить, плохо учиться, громко смеяться. Нельзя было все. И все — потому что «Ты леди Морган, милая». И никто, никто ее за это не любил. Только ненавидели или сторонились.       Реакцию младшей сестры Деметра считала, как бы та ни пыталась ее скрыть. Она будто бы тут же протрезвела и поймала взгляд Аделаиды своим темным, непроницаемым и хитро прищуренным.       — Эй, я знаю. Но в этот раз все правда. Поверь.       Ада хлебнула из своего бокала, думая над тем, что сказать, и, наконец, созрела:       — Слушай, Деми. Я думаю, будет честно, если мы обе признаем, что все это — и так большое испытание для меня, — Деметра кивнула, и тогда она продолжила. — И я бы не хотела проходить еще и через какой-то всеобщий приступ истерии по поводу того, что я — это та, вторая леди М. Разве ты не согласна, что с меня и так будет достаточно?       — Ну, и что ты тогда предлагаешь? — бессильно развела руками Деми. Ада забарабанила ногтями по столу, как чуть ранее ее сестра, и проговорила быстро и глядя на свою руку, а не в ее глаза:       — Пусть меня представят под другой фамилией. Декан же этим занимается? С ним наверняка можно договориться, особенно, если завтра он будет здесь.       Деметра могла бы отмахнуться, сказать, что это чушь и ерунда, которой не стоит утруждать уважаемого человека, но она вместо этого едва стерпела мгновение, чтобы затем разразиться смехом. Приступ продлился полминуты, потом она выдохнула, вытерла слезящиеся уголки глаз и, глотнув вина спросила, явно не всерьез:       — Ну, и какую фамилию ты себе придумала?       — Да ничего я не придумала! Это мне в голову только что пришло, — насупилась Ада.       — Вообще, учитывая, какой это, в целом, выбивающийся из ряда случай, смена фамилии ни на что особо не повлияет… — рассуждала вслух Деми. — Но фамилию и в самом деле надо для начала придумать.       — Даймонд, — ляпнула Аделаида, пожав плечами. Деми снова прыснула, уже в кулачок и пытаясь обрубить это на корню. — Ну, а что? Мое второе имя вполне может стать второй фамилией.       — Просто это так… скромно, — хихикнула старшая сестра, но потом стерла с лица улыбку и протянула через стол руку, сжимая пальцы Ады в своих. — Эй, я шучу. Аделаида Даймонд, стало быть. Американка какая-то.       — Тем лучше, это объяснит, почему я как с луны свалилась.       Они разошлись по спальням, даже не допив бутылку, хотя Деми к этому моменты была все-таки чересчур смешливой. Ада долго не могла уснуть, прислушиваясь к звукам дома в темноте. За окном стрекотали сверчки, где-то внизу тикали часы. Этот тик все же убаюкал ее где-то между двумя и тремя часами утра.       Утром Ада проснулась подозрительно легко, а вид из окна своей комнаты окончательно ее отрезвил. На заднем дворе у дома таилось живописнейшее место, от которого даже у равнодушной к пейзажам Ады захватило дух. В поле, где не было ни единого кустика и деревца, среди высокой травы ручьем вилась узкая дорожка, которая вела к раскидистому дубу. Это было не просто дерево — самый настоящий монумент величию природы. При взгляде на него само приходило на ум выражение «древо жизни». Это дерево словно было точкой опоры и притяжения всех объектов вокруг. Как будто сначала возникло оно, а потом уже почва под ним, на ней трава, а меж травы тропинка, и только под конец двор, дом, да и все остальное в мире.       Внизу шуршала на кухне Деметра. Ни капля из вчерашнего вина не отразилась ни на цвете ее лица, ни на самочувствии — выглядела она, как всегда по утрам, бодрой и полной сил. Ведьма.       — Доброе утро! — крикнула она, слыша топот на лестнице. — Спускайся быстрее, завтрак стынет.       Как только они закончили завтракать, снаружи по гравию зашуршали шаги. Деми убирала со стола, поэтому к двери направилась Ада. Разумеется, это снова был Люциус, но на этот раз не с сыном. Его сопровождал похожий на ворона мужчина — черное пятно на фоне неба и полей, состоящее из развевающейся мантии и черных по плечи волос. Образ усугублялся крючковатым носом и надменно-непроницаемым выражением лица. Аделаида побаивалась таких людей, но страх и упрямство всегда толкали ее на контакт с ними — вывести на разговор, озадачить, привести в смятение такого недотрогу было интересной задачкой, в особенности для раздраженного синтетическими стимуляторами мозга.       Выскользнув на крыльцо, Морган игриво помахала мужчинам. Люциус тут же растянул губы в улыбке и, одарив ею Аду, сказал что-то своему спутнику. Тот ограничился лишь коротким взглядом на нее. Н-да, знакомство с первых секунд ну просто по маслу.       — Доброе утро, дорогая, — промурлыкал Малфой, когда они подошли ближе. — Как спалось на новом месте?       — Доброе утро, Люциус. Спалось просто замечательно, — входя в роль леди Морган, которую ей иногда так нравилось играть, Ада очаровательно улыбнулась. — Спасибо за этот чудесный дом.       — О, полно, — буквально плавясь на глазах от похвалы, Люциус поспешил отмахнуться. — Знакомься, это профессор Северус Снейп. Он согласился помочь с твоим обучением, — мужчины остановились перед ступеньками, на которых Аделаида стояла, встречая их. — Северус, это леди Аделаида Морган, твоя подопечная на ближайшие месяцы.       — Рад знакомству, леди Морган, — прогудел профессор Снейп, поднимая на нее свои темные глаза. Ни его лицо, ни голос не выдали ни единой эмоции. Ада поспешила ворваться в это бесцветное пространство яркой улыбкой и протянутой рукой:       — Сэр, благодарю Вас. Вы делаете мне огромное одолжение!       О да, играть ту, кем ее все считали, Аделаида Морган умела. Этому ее считали нужным научить в каждом пансионате. Словно леди представляет из себя всего лишь ходячую иллюстрацию любой книги об этикете. Хоть бы одна чопорная дама задумалась, а не пусто ли в этой кудрявой башке? Не пожухло ли сердце в этой груди? Что от нее вообще осталось там, внутри? Всем было плевать. Главное, чтобы хорошо себя вела.       Протянутая для рукопожатия рука слегка смутила профессора, но виду он не подал — просто долго безучастно пялился на висящую в воздухе кисть. Затем все-таки шагнул на ступеньки, возвышаясь на девчонкой, посмотрел ей в лицо и сухо, коротко сжал ее ладонь. В этот момент из-за двери показалась Деметра. Ада в очередной раз поразилась, как перемена лишь в выражении лица делает из земной женщины эту бескрылую богиню. Деми буквально преображалась, лишь изменив выражение глаз в присутствии тех, кого следовало очаровать. Казалось, она, и без того красивая от природы, в этот момент становилась абсолютно неотразимой.       — Доброе утро! — прощебетала она, распахнув настежь дверь.       Люциус уже проворно юркнул по лестнице мимо Снейпа и Ады и материализовался прямо перед Деми. Они сердечно обнялись, словно не виделись сто лет, а потом Деметра выдержала паузу и с почтением произнесла, выходя за порог дома:       — Профессор Снейп, Вы совсем не изменились.       Кокетство Деметры было чем-то сродни протянутой Адой руки — они обе, каждая по-своему, пытались штурмовать эту крепость бесстрастного лица и отсутствующего взгляда. И прямо на глазах у Аделаиды она стала сдаваться. Профессор поджал губы, потом шумно втянул воздух носом и усмехнулся, качнув головой:       — Не могу ответить тем же. Я все еще помню ту юную девчонку, которой Вы были. Но передо мной сейчас совсем другой, прекрасный взрослый человек. Приятно знать, леди Деми, — особое обращение и едва уловимый наклон головы продемонстрировали Аделаиде, что этот человек испытывает теплоту и уважение к сестре и ее титулу. Неудивительно, и этого она укротила.       — Идемте в дом, я приготовлю чай.       — Деметра, — с придыханием произнес ее имя Малфой. — Профессор Снейп сегодня спешит, поэтому им с Аделаидой лучше не тратить время зря.       — Можем ли мы использовать задний двор в качестве тренировочного поля? — поинтересовался тут же профессор. Деметра растерянно кивнула, оборачиваясь на Люциуса, который был больше в праве отвечать на этот вопрос. От него последовал короткий безразличный кивок — все его мысли были уже в столовой, где они опять смогут остаться вдвоем, наконец.       — Тогда я, с Вашего позволения, сбегаю за палочкой, — пробормотала Ада, едва успевая уследить за развитием событий.       Она была уверена, что практическим занятиям будут предшествовать одна или даже несколько встреч, в которые волшебник будет болтать с ней по душам, выясняя, каков ее собственный прогресс в магии, чтобы знать, с чем они будут работать. Ситуация же развивалась по совершенно иному сценарию.       Прыжками преодолев лестницу, Аделаида влетела в спальню и откинула крышку лежащего на полу чемодана, глядя на аккуратно сложенные вещи. Сначала подумала о том, что складывала их не она, поэтому, не переворошив весь шмот, палочку самой не найти. Но прежде, чем рука поднялась осквернить детище сестры, Ада прошлась рукой вдоль стенок чемодана. Палочка в бархатном коробе нашлась с внутренней стороны, возле соединения корпуса с крышкой. Внутри все задрожало, когда она взяла ее в руки и вытянула из-под футболок.       Это был длинный узкий футляр, обитый черным бархатом и отделанный нежно-зеленым шелком внутри. На сей роскошной ложе покоилась палочка, сделанная для Ады на заказ в том же году, когда она появилась на свет. 12 дюймов, сердечная жила дракона, сосна из рощи в сгоревшем поместье. У Деметры тоже была из той рощи, и у отца, насколько Аделаида помнила. Вот и конец славной традиции, эта палочка — последняя. Ада хмыкнула, вынимая ее и захлопывая футляр. Держать в руках было странно, непривычно, но волнительно. Наверняка, так же себя чувствовал бы любой ее одноклассник, если бы точно знал, что этой штукой можно колдовать.       Когда Аделаида слетела по лестнице вниз, Люциус уже устроился за обеденным столом, откинувшись в кресле и наблюдая за хлопочущей над чаем Деми. На Аду в этот раз он даже не взглянул. Еще бы. Профессор Снейп ждал на заднем дворе, глядя на захватывающий вид могучего дерева. Ада закрыла за собой дверь и остановилась рядом. Разрывая неловкость и тишину, Снейп удивительно просто и душевно произнес, не глядя на свою ученицу:       — Умиротворяющий вид.       — О, да. Да, — все еще запинаясь от монументальности каждой фразы этого человека, пробормотала Ада. Мужчина сделал вдох и обернулся к ней.       — Что Вы умеете?       — Ничего, — машинально ответила она.       — Быть того не может, — едва не закатив глаза, профессор разве что не отмахнулся в буквальном смысле.       — Может.       — Совсем?       — Вообще ничего, сэр, — наигранная вежливость и покладистость сползала с Ады с каждой секундой. Страх и нервное напряжение мешали оставаться в образе, так что Морган все больше становилась собой. Преподаватель сделал паузу, принимая услышанное, а затем мотнул головой на бесполезный в ее руках кусок дерева.       — Полагаю, она досталась традиционным в Вашей семье способом?       — Верно, — Ада кивнула. Профессор Снейп недовольно сжал губы в нить.       — Будет непросто. Инструмент с Вами едва знаком, не выбрал Вас, не изготовлен согласно Вашим особенностям…       — Сэр, так у нас точно ничего не выйдет. Вы же не думаете, что я вдруг впервые за пятнадцать лет загорелась желанием все это изучить? А Ваши слова силы духа не добавляют.       Профессор Снейп явно не ожидал получить здесь какое-то замечание, поэтому замер на секунду. Подумав, он неуловимым движением вынул из рукава свою палочку, потом отстегнул мантию и, направив палочку на нее, произнес:       — Вингардиум Левиоса.       Он отпустил тот конец мантии, за который подвесил ее, а она осталась висеть в воздухе. Снейп слегка взмахнул палочкой, и мантия двинулась в сторону скамейки у самого дома. Там он еще раз взмахнул палочкой, опуская ее ниже, и мантия послушно последовала указанию, повторяя это движение и опускаясь на скамью.       — Левитационные чары, — пояснил он просто. — Попробуйте.       — С Вашей мантией? — пытаясь пошутить, уточнила Ада.       — Хоть с чем-нибудь, леди Морган, — терпеливо ответил Снейп, даже не улыбнувшись. Ада послушно осмотрелась.       От заднего двора вниз по холму, к тропинке с деревом вела лестница, и на первой ступеньке лежал одинокий камушек, отделившийся от гравийного покрытия двора. Аделаида попыталась применить заклинание на нем, но из кончика палочки только брызнула жалкая пара искр.       — Важен жест, — не комментируя ее провал, проговорил профессор и показал: — Взмахнуть и рассечь.       Ада повторила за профессором, но он снова сжал губы в нитку. Она сделала еще раз, тогда он задумался, показал ей на своем примере еще разок. Она повторила в третий раз, и тогда он кивнул, жестом приглашая попробовать повторить фокус.       — Вингардиум Левиоса!       Аделаида взмахнула палочкой, и камушек резко, дрожа, взмыл в воздух. От неожиданности она взвизгнула. До этого момента ей не очень-то верилось, что и в самом деле что-то получится. С триумфом и радостью глядя на профессора, Морган повернулась всем корпусом, вместе с палочкой в руке, и камушек пролетел по такой же траектории, опасно приблизившись к ним обоим.       — Аделаида! — строго осадил ее Снейп, и она тут же опустила палочку к земле, разрывая невидимую нить заклинания. Камушек стукнулся о ступеньку и покатился вниз.       — Ну, простите, профессор Снейп! — без особого раскаяния прощебетала Аделаида, чувствуя, как говорит интонациями старшей сестры. — Вы-то наверняка привыкли, что Ваши ученики так быстро всему учатся. Но для меня это все — впервые.       — Леди Морган… — прервал ее болтовню мужчина, и его интонация показалась ей угрожающей. — Это и в самом деле недурно для первого раза, — признал он. Удивительно, но фокус Деми работал!       — Думаю, что, все-таки, секрет не во мне, а в Вас, сэр.       Возможно, Ада перегнула, потому что Снейп отвернулся обратно к пейзажу.       — Люмос, — вдруг произнес он, поднимая палочку перед собой. На ее кончике вспыхнул небольшой шар света. — Люмос Максима, — добавил мужчина, едва уловимо качнув палочкой, и шар вспыхнул, ослепляя Аделаиду, которая неотрывно следила за происходящим. — Нокс, — добавил профессор, и источник света погас. — Попробуйте.       — Люмос, — торжественно произнесла Ада, и кончик палочки загорелся с первого раза. Памятуя, как ее острую реакцию пресекли в прошлый раз, Морган закусила губу, не издав ни звука. — Люмос Максима! — шар разросся, и она прищурилась. — Нокс!       Фокус удался с первого раза. И Аделаида позволила себе ликующе подпрыгнуть на месте. Профессор Снейп проигнорировал эту вольность, а также оставил без комментариев удачно продемонстрированные чары. Вместо этого он сказал:       — На сегодня достаточно, леди Морган. Я лишь хотел убедиться, что вы не сквиб. Что ж, это очевидно.       — Благодарю, сэр! — воскликнула Ада.       — Позвольте заметить, — протянул Снейп медленно и сделал паузу, пронизывая ученицу своими темными глазами. — Я вижу, что вы относитесь к этому, как к игре. Но я считаю важным напомнить вам, леди Морган, что магия — не игрушка, а огромная ответственность. Вы не только удостоились этого дара, но и получили в придачу обязанность использовать его с умом. Ваша радость от удачно проделанной работы похвальна, но в свете вашей… немагической биографии я не могу не сказать об этом. Это не развлечение, а труд, к которому я попрошу Вас относиться ответственно. Мы с вами пытаемся огранить алмаз, который станет вашим инструментом на всю жизнь. А не показываем фокусы.       — Да, профессор Снейп. Я понимаю, — покладисто кивнула Морган.       Чего-то подобного следовало ожидать, так что Ада даже не удивилась. Он сказал бы это в любом случае — ведь Снейп стал ее единственным проводником в этот мир, и, если она наделает глупостей, применив магию некорректно, на нем окажется часть вины.       — Я хотел бы проститься с вашей сестрой и мистером Малфоем, — кивнул профессор, удовлетворенный ее ответом.       — Конечно, идемте, — спохватилась Ада, жестом приглашая мужчину в дом.