stoned from m.

      Аделаида уже проблевалась снова, когда Малфой с грохотом ворвался в туалет.       — Ее вещи раскиданы в душе, собери их и иди в комнату, — проговорил он кому-то.       Раздались торопливые шаги, но Аду так кружило, что она не стала открывать глаза, чтобы узнать, кто это был тут все это время. Малфой сел на колено перед Морган и бесцеремонно тряхнул ее за плечо, видимо, думая, что она уснула. Девчонка недовольно нахмурилась и отпихнула его руку, но, когда открыла глаза и увидела все еще свирепое лицо, остановила уже заготовленную реплику.       — Чем ты думала? — прошипел парень. Она молча пялилась на него, даже не пытаясь придумать ответ на этот риторический вопрос. — Больше не вздумай брать ничего у Забини, поняла? — Драко поднялся и грубо потянул Аду за локоть, но она вдруг с легкостью вывернулась, оставшись на полу.       — Думаешь, дело в Забини? — медленно выговорила Аделаида и посмотрела на Малфоя потухшим взглядом. Слизеринец отвернулся, делая передышку, чтобы не взорваться, и снова наклонился, чтобы взять ее за локоть, но она перехватила его кисть и потянула на себя, заставляя застыть в полусогнутом положении. — Это мог быть кто угодно, Драко. Дело не в них. Оно во мне. Ясно?       — Ясно, — фыркнул он ей в лицо, а потом стряхнул пальцы со своей руки и, обхватив за плечи, наконец, поднял Аду на ноги.       Уже около двери ее комнаты Малфой остановился и сказал мягче:       — В зеркале наверняка никого не было. Некоторые вещи, которыми тут балуются, вызывают галлюцинации.       — Класс, — равнодушно ответила Аделаида, заваливаясь в комнату. — Доброй ночи, — бросила она через плечо.       Никакого чувства признательности Морган по отношению к старосте не испытывала. Она никогда не была благодарна, если ее нашли рядом с унитазом или на полу в комнате под кайфом. Мало того, что потревожили, так еще и заставили чувствовать себя полным дном. За что тут можно быть благодарной?       Оказалось, что Пэнси не спала — она сидела в кровати, укутавшись в одеяло, и наблюдала за вернувшейся соседкой.       — Ты должна мне новый халат, — проговорила она вполголоса.       Аделаида застыла, непонимающе уставившись на нее, а потом оглядела себя и простонала. Так вот кто собирал по полу душевой ее носки, трусы и лифчик, пока она наблюдала недовольную малфоевскую рожу. Просто потрясающе.       Спала Аделаида просто отвратительно. Пятая соседка громко сопела и ворочалась в другом конце комнаты, каждый раз сбивая у Морган хрупкую пелену дремы. Утро наступило очень внезапно, когда Аделаиду разбудила приглушенная болтовня соседок. Пэнси сразу заметила, что Ада проснулась, и спросила:       — Мы идем на завтрак, тебя ждать?       — Нет, спасибо, — прохрипела Морган в ответ. Паркинсон пожала плечом и бесстрастно добавила:       — После завтрака начнутся уроки, но мы еще не знаем расписания, так что постарайся успеть к завтраку, чтобы не потеряться.       — Хорошо, мам, — выдохнула Ада и с головой накрылась одеялом.       На самом деле, забота Пэнс ее не разозлила, а лишь пристыдила, напоминая о прошлой ночи. Дождавшись, когда девчонки, чирикая, покинут комнату, Аделаида сначала выползла из комнаты, чтобы умываться, а затем переоделась в форму и отправилась на завтрак.       Снова найти Большой зал не составило труда — поток из слизеринцев, а затем и из других студентов недвусмысленно подсказал нужное направление. Когда Ада вошла в туда, суматоха заставила ее слегка опешить: над столами вились птицы, кидаясь на учеников с пронзительными криками. Хотя, повременив, Аделаида сообразила — это почтовые совы, и они не кидались, а приземлялись на столы перед адресатами своих писем и посылок.       Из-за всей этой суеты Морган не привлекла всеобщего внимания и смогла спокойно оглядеться, чтобы за слизеринским столом найти Малфоя и его свору. Крэбб с Гойлом сидели справа, а место слева снова чудом осталось пустым. Поэтому Морган послушно прошла вдоль стола и остановилась за его спиной, собираясь перелезть через скамейку.       — Читать чужие письма невежливо, — неожиданно буркнул Драко, не оборачиваясь. Морган даже не обратила внимания: он держал в руке перо и отвечал на какое-то письмо из дома — на лежавшем рядом пергаменте с мелким убористым почерком стоял фамильный малфоевский герб.       — С чего ты взял, что я стараюсь быть вежливой? — тут же входя в кураж перепалки, Ада перешагнула скамейку одной ногой и села на нее боком, лицом к старосте. Но он не повелся на провокацию, продолжив писать.       В этот момент напротив начались перешептывания — какие-то девочки, сидевшие через стол от них, косились на Аделаиду и Драко. Блондин не поднял головы, поэтому, наверное, девчонкам очень повезло остаться безнаказанными за столь бурную реакцию. Морган уже открыла рот, чтобы сказать что-нибудь остроумное, но в этот момент за спиной раздался голос второй старосты:       — Тео сказал, что Имоджен Стреттон вчера прилично надралась, — последовал шорох сдавленных смешков. — Она вешалась на него весь вечер, какой позор!       — Ей сколько? Тринадцать? — ужаснулась Трейси. Дафна успокоила ее:       — Четырнадцать. Она с Асти на одном курсе.       Разговор стремительно терял для Ады ценность, но окончательно выдернул из него Малфой, соизволивший уделить крупицу своего внимания подруге:       — Сядь нормально, — скупо бросил он, так и не подняв от письма глаз — он и в самом деле что-то писал, а не просто делал вид. Почерк у Малфоя оказался резкий и размашистый, хоть местами и корявый.       — Ты злишься на меня? — удивленно спросила Морган, только сейчас заметив, что его хмурое настроение не напускное. Выполнять требование она и не думала, только наклонилась вперед, чтобы быть поближе к собеседнику.       — Я пытаюсь дописать письмо, Ада, — проговорил Малфой, даже не поведя бровью. Через стол от них снова зашептались, и тут-то его повело — блондин поднял голову и одарил сплетниц таким обжигающим взглядом, что они заткнулись почти мгновенно.       — Боже, да ты настоящий театрал! — свистяще прошептала Морган, практически восхитившись этой немой сценой. Отвешивая сей комплимент, она наклонилась к его плечу еще ниже, чтобы не услышали остальные — ей мгновенно стало ясно по этому его взгляду, как высоко он ценит производимое впечатление.       — Отвяжись, Морган, — так же тихо прошипел он в ответ.       Что ж, это было справедливо — заигрывать с его эго на глазах у достопочтенной публики было так же рискованно, как произносить при посторонних ее настоящую фамилию. Оценив по достоинству ход старосты, Аделаиды хмыкнула и увидела, как дрогнул в ответ уголок его рта на сосредоточенном над письмом лице. Закончив с ответом, Драко свернул пергамент и привязал его к когтистой лапе филина, сидевшего все это время так тихо и неподвижно по правую руку от блондина, что Аделаида его даже не приметила.       Стоило Малфою закончить свои важные утренние ритуалы, как столы в Большом зале покрылись всевозможными блюдами, завоевав всеобщее внимание на следующую четверть часа.       — Я передал твоей сестре, что ты устроилась нормально, — сказал Драко, когда закончил с завтраком и отпил апельсинового сока из своего стакана. — Не уверен, что она готова узнать, как скоро провалилась ее затея.       — Зря заботишься о ее чувствах, тебе не перепадет, — съязвила Аделаида в ответ.       Этот комментарий Малфой с достоинством проигнорировал. Тем временем мимо прошел профессор Снейп, вызвав волну приветствий от слизеринцев. На стол в нескольких местах он положил свернутые свитки пергамента, один из них протянул Драко. Деловито растянув пергамент перед собой, староста сначала изучил его, нахмурившись, а потом продиктовал:       — Трансфигурация, сдвоенные зелья, руны, и сдвоенная травология.       — МакГонагалл первым? — пробубнил сокрушенно Крэбб и даже раздосадованно бросил вилку, которая жалобно звякнула об тарелку.       — Что за МакГонагалл? — спросила Ада. Крэбб предпочел проигнорировать вопрос, но Малфой не заставил себя ждать:       — Декан Гриффиндора. Крэббу не делает поблажек, но это просто потому, что он тупой, — в ответ на это Гойл загоготал, а Винсент пихнул его локтем.       Аделаида до сих пор сидела боком к столу и вдруг заметила Забини, сместив взгляд в пространство между лицом Драко и расписанием в его руках. Вид у красавчика был помятый — на нижней губе припухлость и пурпурный (пока еще) синяк. Хотя даже при этом он выглядел прекрасно. Но Ада не стала бы пялиться на этого парня только потому, что он вышел лицом — просто он сам пялился на них с Малфоем и не отвел глаза, когда они встретились взглядами с Адой. Вид у него был не считываемый, но совершенно однозначно угрюмый — злился ли он, был уязвлен или расстроен? Трудно сказать.       Наркоманов, особенно серийных, назвать организованными язык не повернется. Но в том небольшом списке правил, которых они придерживались, было одно, о котором Ада вспомнила сейчас, увидев лицо Блейза. Она улыбнулась ему рассеянно, приветствуя, а он сухо кивнул в ответ и отвел взгляд в свою тарелку. Не ссорься с дилером, пока не найдешь другого.       — Ты врезал Блейзу? — спросила Ада без стеснения.       — Это не твоя забота, — бросил Драко холодно, сворачивая расписание.       — Просто любопытно. Я угадала?       — Аделаида, твоя задача — держаться от него подальше. Ты справишься, — это было сказано сверху вниз — Малфой уже поднялся из-за стола, потому что весь Большой зал ожил и зашевелился — пора было на занятия.       Деметра покинула офис нового клиента с подписанным договором и чувством победы. Маглы были очень сговорчивы, иногда даже слишком. Но этот случай оказался чуточку интереснее: пришлось потрудиться, и тем приятнее оказалось получить желаемое. В такие моменты всегда кажется, что теперь тебе все по плечу, все оборачиваются вслед, восторженно замирая, и звезда с неба — всего лишь прихоть.       Где-то на горизонте сознания по-прежнему трепетало волнение за сестру, бесконечные представления ее в стенах любимой школы волшебства и магии. Деми даже снились сны об этом прошлой ночью. Сейчас она направлялась на встречу с Люциусом, чтобы еще раз воздать ему почестей за оказанную помощь — Деметра рассчитывала, что это будет их последняя встреча до самых рождественских каникул, потому что Малфой порядком надоел ей за лето своими сальными взглядами и сладострастным тоном.       Обед был назначен в заведении, которое было весьма популярно как у волшебников, так и у маглов, хотя Люциус и выразил играючи сомнение, что такой нейтралитет не искусственен. Когда Морган вошла в зал, он уже ждал ее.       — Деми! — Малфой всплеснул руками и поднялся, тут же беззвучно отмахиваясь от подоспевшего официанта, чтобы самому усадить ее за стол, ненароком сжав при этом ее плечи. — Ты сегодня — само очарование, моя дорогая.       — Мне уже неловко от того, как ты раз за разом осыпаешь меня комплиментами, Люциус, — в притворном смущении опуская ресницы, улыбнулась Деметра. Ей было вполне ловко, даже скорее тошно, но пока она не видела способа пресечь это лизоблюдство и не оттолкнуть его.       — Я лишь говорю правду, — с видом мудреца сообщил Малфой, опускаясь на свое место. — Я имел смелость заказать тебе бокал белого вина. Ты голодна?       Деметра побыстрее отпустила официанта, выбрав что-то из основных блюд, а потом сделала жадный глоток вина. Оно выплеснулось на дно пустого желудка обжигающей волной и тут же колоколом отдалось в голове, от чего Морган порадовалась, что пока не собирается вставать из-за стола.       — Я получил от Драко письмо ближе к полудню. Он сообщил, что пока все в полном порядке. Но я бы рекомендовал тебе подарить Аделаиде сову на Рождество, чтобы мой сын и я не были посредниками в ваших разговорах.       — На самом деле, я думала об этом, когда была в Косом переулке… — Деми задумалась, вспоминая тот день, беззаботно проведенный в аллее волшебных магазинов. — В центрах реабилитации есть программы, предусматривающие изоляцию пациентов от внешнего мира, в том числе, и от их семьи. Это делается для того, чтобы исключить возможные манипуляции и срывы… — она водила пальцем по скатерти, пока говорила это, и следила взглядом за своими движениями — на самом деле просто потому, что стыдилась того, что собиралась сказать. — Я специально не купила ей сову. Нам обеим нужен этот период тишины. Ей так будет легче привыкнуть.       — Понимаю, дорогая, — наклоняясь к столу и томно понижая голос, Люциус протянул руку и накрыл ею бегающие пальцы Деметры, дождавшись, пока она посмотрит в его масляные от удовольствия глаза. Он разве что не облизывался. — Ты поступила правильно.       — Я уже не знаю, — вспомнив вчерашнее утро, Деми не удержалась и выдернула руку из пальцев собеседника. Он едва дернул бровью, но справился с лицом и снова выстлал его ковром понимания и сочувствия.       — Будет легче, Деметра. Но тебе нужно набраться терпения. Хочешь погостить у нас? Нарцисса была бы рада…       — Я и без того гостила в вашем доме все лето, Люциус! — изображая жгучее смущение, воскликнула Морган, в действительности ужаснувшись перспективе провести еще хоть день в длительном общении с Малфоем. — Кроме того, у меня много дел в Лондоне. Спасибо, что так заботишься.       «Обо мне», чуть было не добавила она. Но вовремя остановилась, заменив это обворожительной и слегка виноватой улыбкой. Их общение балансировало на этой грани постоянно. Можно было добавить маленький жест, чуть позже отвести взгляд или скользнуть им ниже, развернуть чуть шире самую невинную фразу — и все становилось ясно. Все мотивы, полунамеки и домыслы, ускользающие от взгляда и уха обывателя, почти неосязаемые, превращались в рекламные баннеры на площади Пикадилли.       Деметре даже было интересно, говорил ли Люциус прямо о ней хоть кому-то, хотя бы иногда, и, если да, то кому и что? «Я бы трахнул ее»? «Я бы схватил Деметру Морган за волосы, сорвал бы с нее платье, закинул бы ее прямо на этот стол»? Или в своей голове он такой же — тошнотворно-благородный? Сложно представить, как глубоко в его натуре проросла привычка притворяться, и еще сложнее было понять, что из всего, что Люциус Малфой демонстрирует — настоящее.       Они сносно пообедали, заказав еще по бокалу вина, после которого Деми даже смогла расслабиться. Возможно, дело было в том, что напряжение первых минут встречи спало: Люциус смог говорить о чем-то, кроме нее, стал отвлеченно осматривать зал ресторана, даже вполне изящно пошутил, заставив Деми залиться колокольчиком. К счастью, задерживаться Малфой не планировал, так что они распрощались еще до того, как официант предложил заказать десерт.       Когда Деметра вышла из ресторана, в сумке зазвонил мобильный телефон. Спеша перейти дорогу и на ходу шаря по дну сумки в поисках этого маленького громкого агрегата, к которому никак не могла привыкнуть, Деми все же нащупала вибрирующий кирпичик, но в тот же момент ее оглушил визг шин и протяжный гудок клаксона. Прямо на нее несся огромный черный автомобиль, отчаянно тормозящий с пронзительным характерным визгом. Расстояние сокращалось так стремительно, что бежать уже не было смысла. Палочка была где-то на дне все той же бездонной сумки, так что и она не успела бы помочь. Поэтому Деметра не придумала ничего лучше, чем зажмуриться и втянуть голову в плечи. Она осмелилась открыть глаза только, когда визг шин сменился голосами, которые из-за звона в ушах она распознала далеко не сразу.       — Мисс, вы в порядке? Мисс! Позвольте, я отвезу вас в больницу!       — Н-нет, не нужно в больницу, — пробормотала Деми на автомате, пытаясь заставить голос не дрожать.       Она не сразу смогла сфокусировать зрение на человеке, который к ней обращался. Это был мужчина. Суженное до узкого туннеля зрение выхватывало его фрагментами: глаза почти черные и огромные, взгляд тяжелый и тревожный, густые ресницы. Небритые щеки. Белоснежный воротник рубашки, оттеняющий оливковую кожу.       — Вы не должны вот так выскакивать на дорогу, это ведь может кончиться трагедией, — проговорил он озабоченно, не замечая, что она едва слушает его, разглядывая. И все же, когда не последовал вразумительный ответ, его глаза улыбчиво сощурились.       — Я прошу прощенья, — пробормотала, наконец, Морган, чувствуя себя очень глупо. Телефон больше не звонил, но она все еще держала руку в сумке.       — У вас шок, позвольте отвезти вас в больницу, — настойчиво произнес мужчина снова и протянул руку, чтобы коснуться ее плеча, но остановил ладонь в паре сантиметров, не прикасаясь.       Деметра состроила гримасу, словно ей чертовски больно, но, на самом деле, ей просто было очень неприятно оказаться полнейшей идиоткой. Сраный мобильник, нужно выбросить его нахрен.       — Как я могу к вам обращаться? — сбавляя напор, спросил мужчина.       Позади раздался гудок, но уже другой — они все еще стояли на дороге, и машина незнакомца, чуть не сбившая Деми, преграждала целую полосу движения. Этот нетерпеливый звук временно отвлек ее собеседника, сместив фокус его внимания. Поэтому скорее машинально он все же коснулся ее плеча, чтобы развернуть в сторону тротуара и мягко направить в безопасное место. Попутно мужчина вскинул руку и бросил через плечо:       — Не волнуйся, Малкольм.       За эти пару мгновений Деметра смогла прийти в себя. Когда они снова стояли друг напротив друга, Морган одарила спутника уже другим, осмысленным и проницательным взглядом, заставив его самого слегка растеряться.       Это был мужчина лет 30-35, и весь его вид кричал о высоком происхождении: манеры, интонации, одежда, водитель и автомобиль, и то, как он справлялся с собой в этой ситуации. Незнакомец обладал волевым орлиным носом, придающим его внешности античный налет. Прямые дремучие брови были сдвинуты, прорезая лоб глубокими морщинами — сразу понятно, что с таким выражением лица он пребывал частенько. Его волосы были зачесаны назад, но выбившая на лоб вьющаяся прядь подсказала Деми, что на самом деле он кудрявый. По вискам пошла ранняя седина, но ему так было даже лучше. Все первое впечатление о нем было соткано из контрастов: манеры лорда, синий костюм щеголя, но взгляд жгучий и тяжелый, как у дикого зверя, который гнал добычу через лес не один час. И эта небрежная щетина, которая так удачно очертила его скулы…       — Деметра, — произнесла Морган, вытаскивая руку из своей сумки и протягивая ее ему, чтобы перевести и прервать этот длинный изучающий взгляд.       — Деметра, — повторил мужчина и слегка наклонил голову — жест, весьма привычный для многих в окружении Деми — и с почтением пожал ее ладонь. Он точно был из «своих», но, кажется, имел прогрессивные взгляды — не стал лобызать ей пальцы. — Меня зовут Три́стан Каннингем. Позвольте помочь вам, Деметра. Вы явно растеряны. Возможно, у вас тахикардия, головокружение. Если вы упадете в обморок прямо на улице?       Она больше не была растеряна, но и в этот раз не ответила сразу, одарив Тристана Каннингема долгим нечитаемым взглядом. Потом робко потупила взор и смущенно улыбнулась.       — Мне не нужна помощь, мистер Каннингем. Я повела себя крайне глупо и прошу меня простить.       Морган умела извиняться так, чтобы заслужить прощенье и при этом не продемонстрировать ни капли раскаяния. Вот и сейчас Тристан, наконец, растянул губы в улыбке, как бы поражаясь проявленному бесстыдству и озорству, но очаровываясь ими и потому принимая такие извинения.       — Обещайте быть внимательнее, мисс…? — неожиданно настойчиво он заинтересовался ее фамилией. Деметра уже была уверена: перед ней магл, которому ее фамилия, тем не менее, может быть знакома.       — Деметра, — напомнила она лукаво, продолжая вдруг возникшую между ними игру.       — Как же мне найти вас, чтобы выставить счет за упущенное время? — Тристан вскинул одну бровь и прищурился, схватывая на лету ее настрой.       — Вы упустили из-за меня что-то важное? — с сомнением уточнила Морган.       — Наше знакомство. Думаю, оно могло бы случиться гораздо раньше.       Прозвучавшее было ожидаемо, хотя Деми впервые за долгое время была взволнована, услышав это. Она снова запустила руку в сумку, но на этот раз сразу нащупала нужную вещи в маленьком боковом кармашке и протянула ее Каннингему зажатой между указательным и средним пальцем.       — Мисс Морган… Бизнес-консультант, — задумчиво проговорил Тристан, изучая визитную карточку. — Что ж, — мужчина перевел взгляд обратно на собеседницу и улыбнулся. — Остается надеяться, что это и в самом деле ваша визитка. Хорошего дня, Деметра!       — И вам, мистер Каннингем, — качнув в ответ головой, Деми не шелохнулась, пока он не скрылся в своей машине, а та не рванула с места.       Аделаида не подозревала, что ботаника может оказаться интересной. Эти чудики называли ее травологией, и она начинала догадываться, что они в целом любили придумывать свое отдельное слово ровно для тех же вещей, которые прекрасным образом обитали и в мире маглов. Как бы попытка отгородиться. То ли брезгливая, то ли тщеславная, но, на самом деле, попросту жалкая.       Покопаться в земле, изучая подвижные стебли какой-то травянистой штуки, оказалось буквально психотерапевтично. Особенно, если учесть, в каком напряжении прошли трансфигурация и зельеварение.       На паре по зельям Морган впервые увидела того мальчишку, о котором знал каждый в магическом мире, а ей рассказала сестра. Гарри Поттер, Мальчик, который выжил. Да обыкновенный он был, немного бледноватый, остро зыркающий — в том числе на нее, когда они с Драко вошли в кабинет в начале занятий. Но на нее сейчас все так зыркали. В остальном — самый обыкновенный мальчишка, к которому почему-то заметно придирался профессор.       Гораздо удивительнее было видеть его, Снегга, таким. Язвительным, заносчивым, даже грубым. Что-то (или кто-то) в этих стенах его явно задевало за живое, заставляя так изворачиваться.       При всей своей напряженности, по части академической ценности первый учебный день ничем особо не отличился. Суховатая почтенная профессор МакГонагалл коротко кивнула Аделаиде, задержав на ней взгляд перед началом урока — видимо, в знак знакомства — и забыла о ее существовании на все оставшееся занятие, посвященное Метаморфизму. Способность эта Аде показалась весьма завидной и практичной. Но, как оказалось, передавалась она исключительно по наследству — и то не всегда.       На зельеварении профессор Снегг дал задание изготовить Умиротворяющий бальзам, и, пока остальные пыхтели над ним сами, Малфой сделал сносную порцию в своем котле, подсказывая и помогая при этом подруге. На рунах Аделаида откровенно боролась с напавшим сном — всему виной была, по ее мнению, Миллисента Булстроуд — та, последняя соседка, которая шумно сопела всю ночь. Ее Ада увидела и изучила еще за завтраком, втихаря уточнив у блондина, как ее зовут.       И вот, наконец, закончилась сдвоенная травология. Впереди был ужин, который, на самом деле, требовался уже последние пару часов — в середине дня у Ады началось головокружение из-за пропущенного завтрака, и тогда Драко угостил ее зеленым яблоком. Он вообще довольно мило все подсказывал и объяснял ей в течение дня, и даже не взбесился, когда Пэнси подколола его на этот счет. Просто душка.       — Ну, и как тебе первый день? — поинтересовался староста, когда они остались в относительном уединении по пути к Большому залу — сзади, как и весь предыдущий день, шли Крэбб и Гойл, обсуждая что-то свое.       — Нормально, — пожала плечами Ада. — Было бы сложно, если бы не было тебя, — Драко самодовольно хмыкнул. — Пришлось бы самой варить зелье, получила бы от декана.       — Не получила бы, — фыркнул он небрежно. — Его от гриффиндорцев за уши не оттянешь.       — Это, конечно, такое ребячество, — подметила Морган задумчиво.       — Что именно?       — Ваше с гриффиндорцами противостояние. Прям видно, как вы готовы друг-друга дерьмом облить. Это традиция, — Малфой легко пожал плечом, поправляя свою сумку.       Они вошли в Большой зал одними из последних — остальные слизеринцы и ученики с других факультетов уже заняли свои места. В этот раз напротив оказались соседки Ады. Пэнси наклонилась через стол, стоило Драко опуститься на скамейку, и звонким шепотом позвала его:       — Драко! Драко, эй, уже знаешь? — он удивленно наклонился навстречу ей и отрицательно мотнул головой.       — Маркус здесь, — она улыбнулась так, словно эта новость была одновременно шокирующей и приятной. Маркус? — с недоверием переспросил блондин. Паркинсон кивнула несколько раз.       — Он в гостиной. С чемоданом, — добавила девчонка и стала медленно выпрямляться, давая понять, что больше пояснений не будет. Малфой тоже выпрямился, хмуря брови и глядя прямо перед собой.       — Что за Маркус? — тут же спросила Ада.       — Капитан команды по квиддичу. Предыдущий. Он выпустился летом.       — Видимо, не до конца? — предположила Морган. Драко уставился на нее в недоумении, но ничего не ответил.       — После ужина они разделились — Малфой, Крэбб и Гойл распихали кучу народу, в ускоренном темпе покидая Большой зал. Ада же плелась неспешно, хотя желание покурить уже наметилось и подталкивало ее в спину.       — Как первый день? — раздалось позади. Морган развернулась прямо на ходу, лавируя между теми, кто пытался обойти ее. Это был Блейз, он шел за ней следом, опустив руки в карманы брюк.       — Лучше, чем у тебя, — девчонка дернула бровью, останавливая взгляд на ссадине, рассекающей его пухлую губу, и синяке под ней. Забини ухмыльнулся, закусывая губу, наверное, чтобы не треснула снова. Но выглядело это весьма горячо.       — Я не жалею, — сообщил он, пожимая плечом и в один прыжок ровняясь с Аделаидой, чтобы идти дальше вместе.       — У меня вчера были глюки из-за твоих угощений, — сообщила Ада осуждающе. Блейз хмыкнул.       — Да, иногда бывает такое, дело не в тебе.       — О, спасибо! — наигранно оскорбилась Морган. Слизеринец тягуче улыбнулся.       — Я вчера позволил себе лишнего. Приношу свои извинения.       — Было бы гораздо лучше, если бы вместо извинений после ты спросил бы позволения до, — без стеснения сообщила Аделаида.       Они уже шли по лестнице вниз. Здесь было совсем тусклое освещение и гораздо меньше народу, остальные факультеты разбрелись по своим гостиным.       — У меня были шансы? — блестнув зубами в сизом всполохе света, оживленно спросил Блейз, снова кокетничая.       — О да, — протянула Ада небрежно. — Ты упустил все.       В ответ последовал звук шумно втянутого ноздрями воздуха. Забини отстал, замедлив шаг, и в гостиную Морган вошла одна. Возле камина сидели Драко, Грегори и Винсент в компании, очевидно, того нежданного гостя по имени Маркус. Если бы не слова Пэнси, Аделаида сама ни за что бы не заметила, что этого парня здесь вчера не было. Когда она проходила мимо, направляясь к круглому столу, чтобы закурить, в спину ей бросили:       — А это еще кто?       Это Ада Даймонд, она только перевелась к нам, — послышался голос Драко, в котором было что-то вроде неудовольствия сообщать эту информацию.       — Твоя подружка? — хмыкнул Маркус. Ада остановилась и обернулась, одаривая любопытствующего натянутой улыбкой.       — Мог бы и у меня лично спросить, Маркус, — парень хмыкнул, оглядывая ее с ног до головы.       Драко, сидевший в кресле к ней спиной, заерзал на своем месте, видимо, не совсем довольный таким поворотом событий. Морган подошла к ребятам и облокотилась на спинку кресла, в котором сидел Малфой, нависая над ним. Маркус продолжал смотреть оценивающе, но такая «перестановка» заставила его оглядеть и Малфоя. Вопрос, который он задал, уже не казался ему самому таким издевательским и остроумным.       — Думаю, Драко согласится, если я скажу, что мы друзья.       Староста медленно кивнул, как бы обдумывая все, что между ними было, и оценивая это с точки зрения форматов взаимоотношений. Маркус хмыкнул, как бы принимая этот ответ. Его попытка сально пошутить или поставить кого-то в неудобное положение была провалена. Ада с самодовольным видом хлопнула по обивке кресла и бросила, отворачиваясь:       — Приятно было познакомиться, Маркус. Всем доброй ночи!