Его реальность

Дерево столешницы скользит под руками и Уилл крепко хватается за край стола, чтобы удержать себя от резких и болезненных движений телом по поверхности идеально гладкого стола Ганнибала. Перед ним – входная дверь кабинета, он не уверен, заперта ли она, но мысль о том, что кто-то может войти странным образом подстегивает возбуждение. Слева от двери – статуэтка оленя на деревянной подставке, Уиллу требуется все его самообладание, чтобы не смотреть на этого крошечного оленя, потому что тогда он начнет всматриваться в Уилла. Хотя не то чтобы обстановка располагала к долгим и внимательным всматриваниям куда бы то ни было. Картинка дергается, сначала ритмично, потом рвано, и снова ритмично. Картинка плывет, границы предметов стираются, цвета сливаются в темноту перед глазами с яркими вспышками точек, сигнализирующих о приближении разрядки. Уилл полностью обнажен, правой ногой он может чувствовать мягкий хлопок рубашки, что валяется под столом, левая стоит на ворсистом ковре. Он стоит, перегнувшись через рабочий стол Ганнибала. С каждым толчком Уилл трется грудью и животом о стол, ощущения малоприятные, но сил поддерживать себя на вытянутых руках уже нет и он вынужден просто цепляться пальцами за почему-то скользкое дерево, стараясь удержаться в реальности. Но реальность и не стремится его покидать, хотя за последние месяцы часто порывалась распрощаться с ним, вычеркнуть из себя Уилла Грэма, отдать его своему приятелю – безумию. Реальность здесь, с ним, за ним, внутри него. Имя сегодняшней реальности – Ганнибал Лектер. У него сильные цепкие пальцы и он не заботится о комфорте Уилла, впиваясь ими в его бедра, сжимая запястья или хватая за плечи. Ганнибал полностью одет и Уилл не удивился бы, если бы оказалось, что ни волоска не выбилось из идеальной прически его психиатра, а галстук ни на миллиметр не съехал в сторону. Уилл не видит его лица, он упирается лбом в столешницу и кусает губу, сдерживая стон, но глухой задавленный звук все-таки нарушает ковровую тишину кабинета и только сейчас Уилл понимает, что все это время они оба молчали. Что до этого момента слышно было только быстрое прерывистое дыхание его самого, тяжелые шумные вдохи Ганнибала и глухие шлепки кожи о кожу. Уилл случайно проводит носом по испарине, что оседает на дереве от его дыхания, и чувствует запах кожи Ганнибала. Во рту – вкус Ганнибала. Он будто окружен Ганнибалом, пропитан им, он и есть Ганнибал. Вдруг Ганнибал замирает и мокро целует Уилла в шею, случайно задевая чувствительную кожу зубами. Уилл по инерции все еще двигается, сначала вперед, а потом назад, насаживаясь на член Ганнибала и прижимаясь ягодицами к ткани его брюк. Он приподнимается на руках, запрокидывая голову. По телу идут мурашки, кажется, даже на голове волосы встают дыбом из-за контраста ощущений: обнаженной, влажной от пота спины Уилла касается прохладная ткань безупречного костюма Ганнибала. Он шепчет, выдыхая в ухо Уилла горячий воздух: - Не сдерживайся, - и Уилла ведет от ярко-выраженного акцента в голосе доктора, от повелительной нотки, от осознания приказа. Он тотчас же позволяет себе протяжный стон, точно отражающий его ощущения в этот момент. Ему хочется, чтобы Ганнибал продолжал двигаться, он не может терпеть, собственное возбуждение слишком сильно, и Уилл жадно подается назад, принимая Ганнибала на всю длину и меняя угол проникновения, от чего дыхание перехватывает и правая рука соскальзывает со стола, но Ганнибал не дает ему упасть, поддерживая за талию. - Я держу тебя, - шепот почти неразличим, слова снова искажены акцентом. Уилл запрокидывает голову, открывая Ганнибалу полный доступ к своей шее и тут же чувствует мягкое прикосновение его губ, поцелуи вдоль сонной артерии, а потом горячий язык на кадыке. Уилл сглатывает. Он погружен в тактильные ощущения не меньше, чем в эмоциональные. Полы пиджака Ганнибала расходятся, как бы обнимая Уилла, касаются его боков. Ощущение ткани брюк на ягодицах едва ли не болезненно: хочется касаться только голого тела, хочется слиться с Ганнибалом еще больше, слиться абсолютно, раствориться в нем. Наконец, доктор Лектер решает прекратить мучить своего Уилла. Он отпускает его талию, подхватывает под правую ногу, задирая ее на стол, и продолжает двигаться, резко, рвано и быстро. Уиллу даже немного больно, нежную кожу ануса тянет, но скоро ритм замедляется и Уилл подстраивается под него, подаваясь назад. Он упирается прямыми руками в стол, правая нога согнута в колене и все норовит соскользнуть с края стола, это неудобно. Воздух в кабинете серый, углы тонут в темноте, предрассветный свет мягко льется из окон, нежно касается предметов, обрисовывает две слитые друг с другом человеческие фигуры. Уилл может видеть матовый блеск полированного дерева столешницы, он упирается в нее ладонями, зная, что оставляет следы. Все его тело болит. Болят мышцы ног и рук от напряжения и усилий не свалиться на пол, не упасть на колени. Болят колени, потому что до этого он упирался ими в жесткий ворс ковра, пока Ганнибал тянул его за волосы, прижимая к собственному паху. Уилл все еще чувствует на языке солоноватый, терпкий вкус и облизывается так, будто это было лучшее блюдо в его жизни. Головка члена задевает стол, скользит по нему, оставляя следы от смазки и Уилл с трудом сдерживается от того, чтобы не кончить от одной мысли о том, что потом Ганнибал будет как ни в чем ни бывало сидеть за этим столом, перебирать бумаги, делать записи и смотреть поверх них на пациентов. Уиллу жарко, жарко от прикосновений ткани одежды Ганнибала, жарко от его резких движений. Уилл приоткрывает рот и жадно вдыхает воздух, в горле щекочет, грудь сжимает от недостатка кислорода. Слюна тонкой струйкой вытекает из уголка рта, Уилл забывает себя контролировать, когда он вообще контролировал что либо. Он может только подчиняться, только следовать за Ганнибалом, который направляет его, ведет его, спасает от сумасшествия. Ганнибал наклоняется ниже к Уиллу, мокро целует в шею сзади и вдруг впивается зубами в кожу, обводя языком верхний выступающий позвонок. Уиллу совсем немного больно, но он только наклоняет голову, облегчая Ганнибалу задачу, он позволяет себя кусать, оставлять на себе метки, он позволил бы Ганнибалу все, что тот потребовал бы. Странно, но кожа на ладонях Ганнибала шершавая, хотя он не занимается никакой трудной физической работой. У него красивые ладони и пальцы, сильные, уверенные и умелые. Почему-то иногда от прикосновений Ганнибала дрожь идет по телу, и Уиллу хочется бежать, это желание на уровне инстинкта, это желание жертвы бежать от охотника, Уиллу даже кажется, что он почти знает, почему так, а еще ему кажется, что он не хочет этого знать. Ганнибал сжимает ладонь на члене Уилла, не позволяя ему пачкать стол, и тело Уилла прошибает судорога от прикосновения грубоватой кожи пальцев Ганнибала к нежной головке, он кончает. Вязкие белые капли падают на столешницу, мышцы рук подводят и Уилл опускается на стол животом, прижимается мокрой от пота щекой к его гладкой прохладной поверхности, чувствует, как под ним размазывается по дереву сперма. От резкого движения член Ганнибала выскальзывает из него, появляется чувство пустоты, сзади горячо и влажно, Уилл поднимается на ноги, но они его не держат. Его держит Ганнибал, сильной рукой сжимая плечо, а другой рукой направляет свой член в Уилла. Он легко входит внутрь, мышцы растянуты и расслаблены, Уиллу становится немного неприятно, потому что он уже кончил, но он послушно позволяет Ганнибалу продолжать трахать себя, он готов доставить ему удовольствие, он хочет доставить ему удовольствие. Ганнибал глухо рычит в шею Уилла, больно сжимая пальцы на плече и бедре, Уилл покорно выгибает спину, насаживаясь на его член и чувствует как невыносимо горячо становится внутри. Ганнибал выходит из него и Уилл чувствует, как по внутренней стороне бедра стекает горячая струйка. Ноги дрожат, сзади все пульсирует в такт учащенному сердцебиению. Уилл чувствует себя открытым, уязвленным, неприличным. Он стоит, поддерживаемый Ганнибалом, голый, мокрый от пота и спермы, влажные волосы липнут ко лбу, губы опухшие и красные, ему становится стыдно, и Ганнибал как будто ощущает это. - Ты красив сейчас, - говорит он и слышно, что голос повинуется ему с трудом, что он едва себя контролирует. Уилл поворачивается к нему лицом, Ганнибал ладонью проводит по его щеке, большим пальцем оттягивает губу. Уилл лениво всасывает палец и тут же отпускает. Вопреки его ожиданиям, костюм Ганнибала не остался в безупречном состоянии. Галстук сбился набок, пуговицы жилетки расстегнуты, рубашка тоже открыта до половины и обнажает покрытую волосами грудь доктора. Волосы растрепаны, челка падает на глаза. Ганнибал пристально всматривается в Уилла, будто ожидая увидеть что-то конкретное. Ганнибал его реальность. Уилл дрожит, потому что в кабинете прохладно. Ганнибал убирает руку с его талии и Уилл падает на колени, прижимается щекой к ткани брюк Лектера, он опустошен, вымотан. Ворс ковра больно жжет ранее разодранные колени, но Уилл игнорирует эту боль. Он цепляется руками за пояс брюк Ганнибала, трется об него щекой. Ганнибал запутывает свои пальцы в волосах Уилла, гладит властно, успокаивающе. Уилл чувствует себя полностью подчиненным воле Ганнибала. Он на коленях у его ног, он смотрит на него снизу вверх, он ждет его расположения. Он подобен своим собакам. - Хороший мальчик, - Ганнибал улыбается одними губами, он расслаблен, но улыбка все равно получается хищная. Уилл только тяжело дышит. Ганнибал не склонен потакать кому бы то ни было. Он отходит от Уилла, поправляет одежду, безуспешно приглаживает волосы. Его самообладание восхищает. Уилл же дотягивается до рубашки и вытирает ею лицо, у него пока нет сил встать. Он приваливается всем телом к столу и смущенно думает об испачканной столешнице. За окнами рассвет. Свет в кабинете приобретает желтоватый оттенок вместо серого. Ганнибал уже успел собрать бумаги, которые Уилл скинул на пол со стола. Уилл смотрит вверх и видит, как Ганнибал проводит указательным пальцем по белесому пятну на столешнице. Дыхание перехватывает, когда доктор облизывает этот самый палец и негромко говорит: - Это нужно убрать, - будничный тон. – Уилл, ты будешь кофе? Уилл просовывает руки в рукава смятой рубашки, встает, оглядываясь в поисках остальной одежды, попутно кивая на предложение Ганнибала. - Можешь воспользоваться ванной. Уилл снова кивает. Ноги дрожат, ему холодно и он испытывает дискомфорт. У Ганнибала, несомненно, своеобразные методики воздействия на пациентов. Но главное, что они помогают на какое-то время отогнать безумие, распугать тени, обступающие разум и почувствовать себя настоящим. Реальным. Меня зовут Уилл Грэм, сейчас около пяти утра и я давно не чувствовал себя настолько нормальным.