i know that we can survive now that we made it

– Нет. – Натаниэль, неужели ты не можешь просто выслушать меня? Нил едва сдерживает вздрагивание при этом имени и свирепо смотрит на Стюарта. – Я не собираюсь возвращаться в школу. Это все равно ты хотел, чтобы я учился на дому! – Это правда: после того как его мать отослали и Стюарт взял Нила к себе, он два месяца ходил в государственную среднюю школу. Истинная личность Нила стала известна в течение месяца, потому что у Рико Мориямы там были друзья, и Стюарт решил, что издевательства и почти ежедневные школьные панические атаки не должны добавляться к бесконечному списку проблем Нила, и нанял для него частного репетитора. Это было больше полутора лет назад. Стюарт усмехается. – Ты никогда не выходишь из дома, у тебя нет друзей. Ты не можешь прятаться здесь вечно. Мы можем отправить тебя в новую школу, если ты об этом беспокоишься. Знаешь, я разговаривал с директором средней школы округа Колумбия, и мне кажется, что это чудесное место. – Отвали. Я в порядке. И у меня есть Мэтт. – Мэтт – частный репетитор Нила. На самом деле он настоящий учитель, но работает частным репетитором, пока его жена Дэн не закончит докторскую диссертацию и они не смогут переехать. Стюарт вздыхает. – Тебе нужно больше друзей, чем твои учитель и кошки, Нил. Твои ровесники. – Ты же не веришь, что я найду там друзей. Ты помнишь, что случилось в прошлый раз. А потом Мэтт уйдет, и у меня останутся только кошки. Стюарт делает страдальческое лицо. – Что? Ты что-то мне не договариваешь? – Мэтт устроился на работу в CDHS, пока другая учительница находится в декретном отпуске. Он предложил отказаться ради тебя, но ты же знаешь, как много это для него значит. Он останется там, если и ты пойдешь. – А если я не пойду, то он тоже. – Напряженное молчание. – Ты сказал ему не говорить мне. – Это не вопрос; Мэтт никогда не стал бы скрывать это от Нила без вмешательства Стюарта. – Ему это тоже не понравилось. Это для твоего же блага. Если ты не будешь осторожен, то кончишь так же, как и твоя мать. – Пошел ты, – холодно шипит Нил, прежде чем выйти из комнаты и захлопнуть за собой дверь. Он бродит по извилистым коридорам дядиного особняка, пока не находит своих кошек Немо и Паскаля. Они свернулись калачиком в солнечном пятне. Нил садится рядом с ними и проводит пальцами по густой шерсти Паскаля. Паскаль прыгает к нему на колени и мурлычет. Немо, завидуя их общему вниманию, забирается Нилу на плечи. – Привет, Нил, – говорит кто-то через неопределенное время, заставляя Нила вздрогнуть. Немо спрыгивает с его плеч и неторопливо направляется к новоприбывшему, который, как понимает Нил, и есть Мэтт. У него извиняющееся выражение лица. Нил отводит взгляд. Мэтт поднимает Немо и садится на землю перед Нилом. – Предатель, – бормочет он. Немо и Паскаль любят Мэтта почти так же как Нила. – Прости, приятель, – сочувственно говорит Мэтт. – Я пытался спорить с ним, но ты же знаешь своего дядю. Он сказал, что откажется взять меня снова, даже если я не соглашусь на эту работу. Нил старательно избегает смотреть Мэтту в глаза. – Ты не должен отказываться от работы, о которой мечтал всю жизнь. Мэтт вздыхает. – Нил, посмотри на меня. – Нил смотрит. – Да, я давно хотел стать учителем в реальной школе, и мне было бы грустно упустить такую возможность. Но учить тебя было лучшей работой, о которой я только мог мечтать. Ты замечательный ребенок. Последние полтора года мне платят за то, чтобы я тусовался с тобой. И, говоря как твой третий лучший друг, я думаю, что ты отлично справишься в настоящей средней школе. Нил отводит взгляд и прижимает Паскаля к груди. – Я не могу этого сделать, Мэтт. В прошлый раз это было ужасно. Это уже слишком. Мэтт, знакомый с паническими атаками Нила, качает головой. – Ты так далеко зашел с тех пор, как мы познакомились. Какое-то время может быть трудно, но я знаю, что ты справишься. У тебя уже пару недель не было приступов паники. Это прогресс, приятель. – Я не могу. Я даже не могу сходить в продуктовый магазин, потому что не могу справиться со всеми людьми, – парирует Нил. – У меня снова будут панические атаки через день. – Послушай, Нил. Это может быть правдой. А может, и нет. Но ты действительно хочешь провести остаток своей жизни в этом особняке? На мой взгляд, это прекрасная возможность. Я буду в твоей школе. Если хочешь, я могу возить тебя в школу, чтобы тебе не пришлось ехать на автобусе, пока Стюарта нет дома. Ты даже можешь обедать со мной, если хочешь. Если нам повезет, я даже стану одним из твоих учителей. – Мэтт протягивает руку, чтобы взъерошить волосы Нила. – Ты справишься, Нил. Нил вздыхает. – Ладно. Мэтт усмехается. – Ладно. – Он ставит Немо на землю и встает. – Иди сюда, Нил. – Нил вздыхает и отодвигает Паскаля, прежде чем Мэтт заключает его в объятия. – Но я заставляю Стюарта позволить мне завести еще одного кота, – говорит Нил Мэтту в грудь. Стюарт ненавидит кошек. Мэтт смеется. – Ладно, приятель.

**

Стюарт заставляет Нила завести терапевтическую кошку. Выслушав эту идею, Нил отказывался разговаривать со Стюартом больше недели, но в конце концов уступил. Нил называет ее Адой, в честь Ады Лавлейс. Услышав это через две недели после того, как он забрал ее домой, Мэтт небрежно говорит, пока они разговаривают по телефону. – Я думал, ты собираешься продолжить историю с диснеевскими персонажами. Нил хмурится. – Что? Мэтт замолкает. – В поисках Немо? Хамелеон из Запутанной? Немо и Паскаль? Нил издает насмешливый звук. – Я просто не менял имя Немо, когда брал его. И я назвал Паскаля в честь Блеза Паскаля. Мэтт усмехается. – Математик Блез Паскаль? Он делает паузу. – О боже, ты взял его сразу после того, как мы узнали о треугольнике Паскаля. Нил закатывает глаза. – Ты же знаешь, что я никогда не видел диснеевских фильмов. – Да, Нил, и мне от этого грустно. В любом случае, как ты относишься к следующей неделе? –На следующей неделе Нил пойдет в одиннадцатый класс старшей школы округа Колумбия. – Не напоминай мне. – Ада прыгает Нилу на колени. Она мейн-кун, так что ее вес не так уж и мал. – Жаль, что я не могу взять с собой Аду. Она встает между мной и Стюартом, когда я в плохом настроении и он пытается подойти слишком близко. Мэтт смеется. – Это было быстро. В прошлый раз, когда мы с тобой разговаривали, у тебя была аллергия на слово «терапия». Нил предпочитает не обращать на это внимания. – Ты должен увидеть ее, когда приедешь за мной. Она в два раза больше Немо. – Дэн хочет ее сфотографировать, – отвечает Мэтт. – Кстати, она уже дома, так что мне пора. До скорой встречи, приятель. – Пока, Мэтт. Нил бросает телефон на кровать и ложится. Ада укладывается на его груди и мурлычет. Это раздражающе успокаивает. – Ты не заставишь меня ходить в школу, Ада, – бессмысленно бормочет Нил. Ада мурлычет еще громче, разминая лапами грудь Нила, пока он не гладит ее. Так он и засыпает, пока Стюарт не будит его к обеду. – Я рад, что ты не передумал, Нил, – говорит Стюарт, когда молчание над стейком затягивается. – Я не знал, что мне это позволено, – огрызается Нил. – Но если ты предлагаешь, то я не пойду. Стюарт вздыхает. – Я знаю, ты боишься, но ты выживешь. Если через несколько месяцев тебе не понравится, мы можем найти тебе другого частного репетитора, но я думаю, это не так. Нил вздыхает и не отвечает. Он не хочет ходить в школу, и ему не нужен новый частный репетитор; он хочет, чтобы все вернулось на круги своя. – Боюсь, меня здесь не будет, когда ты пойдешь в школу. Я уеду в Торонто на работу на полторы недели. Завтра я уезжаю. Чем старше становится Нил, тем больше уходит Стюарт; он, конечно, понимает почему. Стюарту пришлось отложить свою жизнь ради Нила после всего, что случилось с Мэри и Натаном. И все же ему не терпится вернуться домой в пустой дом на первые несколько дней учебы. По крайней мере, у него будет Ада, которая его утешит. – Ладно. Стюарт кладет столовые приборы и со вздохом складывает руки. – Я попросил Мэтта проведать тебя. Я хочу, чтобы ты позвонил ему, если у тебя будут панические атаки, или мне. Ада тоже должна тебе помочь. Нил усмехается. Если у него будут панические атаки. – Я думаю, это пойдет тебе на пользу. Ты должен попытаться, Нил. Я не хочу, чтобы ты прятался два месяца, а потом сказал мне, что ненавидишь это, ничего не испытав. Нил кивает и возвращается к еде. Чувствуя, что Нил закончил говорить, Стюарт делает то же самое. Он надеется, что эти два месяца пройдут быстро.

**

Мэтт стучит в дверь особняка Хэтфордов. Нил открывает ее немедленно, будучи готовым за целую вечность из-за беспокойства. Мэтт закрывает за собой дверь и следует за Нилом на кухню, где на кухонном столе спит Ада, чего Стюарт никогда бы не позволил, будь он дома. Услышав их шаги, Ада медленно просыпается. Она спрыгивает с прилавка и петляет между ног Нила, прежде чем схватить его за голени, чувствуя его беспокойство. Он поднимает ее и зарывается лицом в густой мех. Она мурлычет у него на груди. – Ты можешь погладить ее. Мэтт легонько гладит Аду по спине. – Не могу поверить, что ты назвал двух своих кошек в честь математиков. Нил моргает. – А как еще я мог бы назвать их? Мэтт закатывает глаза. – Пошли, нам пора. Мне нужно быть там пораньше. – Прежде чем Нил успевает отпустить Аду, он фотографирует ее и Нила. – Для Дэн, – объясняет он, беззлобно улыбаясь. Нил кладет Аду на землю, но она продолжает тереться о его ноги. Немо и Паскаль наблюдают с подоконника. Нил присаживается на корточки и почесывает ее подбородок. – Мне пора идти, детка. Я скоро вернусь, – шепчет он. – Повеселись с Немо и Паскалем. Когда они идут к машине, Мэтт говорит. – Для человека, который был так против терапевтической кошки, ты определенно привязался к ней. Нил фыркает. – Заткнись. Как только они приезжают в школу, Мэтт ведет его в офис. Прежде чем они входят, он шепчет. – Думаю, для меня это будет еще более странно, чем для тебя. – Здравствуйте, мистер Бойд, – бодро говорит секретарша. – Это, должно быть, Нил? У меня есть его расписание прямо здесь, и у нас есть студент, который покажет ему окрестности. Он должен прибыть с минуты на минуту. Позволь мне быть первой, кто поприветствует тебя в CDHS, Нил. Он выдыхает короткое «спасибо», прежде чем они с Мэттом покидают кабинет, чтобы подождать на стульях того студента, который собирается показать Нилу окрестности. Пока они ждут, Мэтт смотрит на свое расписание. – У тебя со мной химия! Мило. – Я буду с тобой обедать, – неожиданно говорит Нил. – В кафетерии, я не могу… Я не смогу этого сделать. – Ладно, все в порядке. Совсем как в старые добрые времена. – Вы Нил Джостен? – спрашивает незнакомый голос. Нил поднимает глаза и видит стоящего перед ним Кевина Дэя. – Натаниэль? – спрашивает Кевин. Но Нил едва слышит его, потому что свернулся калачиком в кресле, зажав голову между ног. Его дыхание становится коротким и быстрым. Нилу кажется, что Мэтт с ним разговаривает, но он не обращает внимания. Он знает, что Мэтт не может обнять его, как обычно, потому что есть правила, запрещающие учителям прикасаться к ученикам, и это его первый день, но Нилу нужно что-то, чтобы успокоить его. В конце концов Мэтт сдается, потирает ему спину и что-то успокаивающе шепчет, пока Нил не поднимает голову. Кевин выглядит так, словно увидел привидение. Нил рад, что они приехали пораньше, так что других студентов поблизости не было, чтобы увидеть это; ну, никого, кроме пары светловолосых близнецов, равнодушно наблюдающих издалека. Нил предпочитает не обращать на них внимания и смотрит на Кевина снизу вверх. – Что ты здесь делаешь? Кевин хмурится. – Учусь. Что ты здесь делаешь? Нил игнорирует его. – Ты выбрался? – Я нашел своего настоящего отца, – отвечает Кевин после минутного колебания. – Он здесь главный тренер. Ты все еще играешь? Нил энергично трясет головой. Он не может находиться рядом с экси, особенно когда его последнее воспоминание об этом – с отцом. Кевин хмурится. – Ты был хорош. Нил усмехается. – Да, но это не вызывает хороших воспоминаний. Мэтт похлопывает Нила по руке и прерывает его. – Нил, если ты хочешь поехать домой после этого, я могу отвезти тебя, но нам придется ехать сейчас. – После минутного колебания он качает головой; если он не справится сегодня, то никогда не сможет. Мэтт гордо улыбается. – Ну, мне пора идти. Увидимся на втором уроке. Уходя, Нил машет рукой. – Пока, Мэтт. Эм, мистер Бойд. Мэтт смеется. Кевин бросает на него странный взгляд. – Откуда ты его знаешь? Нил свирепо смотрит. – А почему тебя это волнует? Кевин пожимает плечами. – Странно, что ты обращаешься к учителю по имени. – Странно, что твой тренер – твой отец, – огрызается Нил. – Так ты мне все покажешь или нет? Если ты собираешься допрашивать меня, я просто уйду, это место не может сильно отличаться от любой другой средней школы. Кевин хмурится. – Я думал, ты учишься на дому, откуда тебе знать, как выглядят другие школы? Отсутствие такта у Кевина неудивительно, но это не менее раздражает, чем в детстве. Нил улыбается, широко и фальшиво, позволяя частичке улыбки своего отца прокрасться внутрь. Кевин отводит взгляд. – Я учился в своей старой школе два месяца на первом курсе, прежде чем Рико сказал своим друзьям, кто мой отец. Они рассказали всем, – резко говорит он, глядя на Кевина. – Тебе лучше не делать того же, Дэй. – Не буду, – обещает Кевин. – Ты сейчас живешь с мамой? – Мой дядя. – Он не вдается в подробности, а Кевин больше ни о чем не спрашивает. Они обходят школу. У них вместе первый урок, английский, и Кевин заставляет Нила сидеть с ним в передней части класса, как бы сильно тот этого не хотел. Один из блондинистых близнецов сидит позади Нила. Он не говорит ни слова, но Нил чувствует его пристальный взгляд на затылке. Удивительно, но у него есть химия с обоими белокурыми близнецами. Он сидит в самом конце класса. Тот, что с английского, сидит рядом с ним, другой – впереди. Мэтт — нет, мистер Бойд – машет ему рукой, но в остальном не признает его присутствия. Белокурый близнец, чье имя, как узнает Нил, то ли Аарон, то ли Эндрю, не говорит ему ни слова. Через двадцать минут с начала занятия Нил начинает беспокоиться. Обычно он находит Немо, Паскаля или Аду, но оказывается в затруднительном положении. Ему нужно чем-то занять руки, иначе у него может начаться новый приступ, но щелканье ручкой исключено; он не может привлечь к себе внимание. Он ловит себя на том, что достает из пенала записку и складывает ее в крошечного бумажного журавлика. Этому его научила мать, когда он слишком нервничал перед тем, как они сбежали от отца; у него всегда были проблемы с тем, чтобы оставаться неподвижным. Его мать изо всех сил старалась выбить это из него, но это явно не сработало. Через несколько минут он обнаруживает, что чувствует себя немного спокойнее. Он скомкал неоново-зеленого бумажного журавля и попытался настроиться на правила Мэтта. Однако вскоре он обнаруживает, что барабанит пальцами по столу, поэтому достает смятую бумажку и складывает ее в журавлика. Он повторяет этот ритуал до тех пор, пока Мэтт не дает им что-нибудь написать. Он чувствует, как взгляд Аарона или Эндрю обжигает его затылок, но не смотрит в его сторону. Класс ползет мимо, как патока. К тому времени, как раздается звонок на обед, записка Нила уже разорвана. Он начинает складывать учебники как можно медленнее, чтобы у него был предлог прийти в класс последним, который будет менее смущающим, чем тот факт, что ему слишком не терпится пообедать где-нибудь еще. Белокурый близнец — Миньярд, хотя какой он Миньярд, до сих пор остается загадкой, — тоже остается позади. Он ждет, пока остальная часть класса отфильтруется, чтобы сказать. – Я думал, что загнать тебя в угол будет намного сложнее. Нил хмурится. – Чего ты хочешь? Миньярд замолкает, на мгновение потрясенный чем-то. Нил предполагает, что это его акцент; мать заставила его избавиться от слабого британского акцента, но жизнь со Стюартом вернула его. Он оправляется от удивления и пожимает плечами. – Я хочу знать, почему у тебя был приступ паники при виде Кевина. – Отвали, – огрызается Нил. – Почему тебя это волнует? Миньярд закатывает глаза, как будто объясняться с Нилом – трудная задача, которую он должен заставить себя решить. – Единственная логическая причина в том, что ты связан с прошлым Кевина. Мы не можем этого допустить. – Почему ты спросил меня, если уже знаешь? Спроси Кевина, я не знаю, кто ты такой, – выплевывает Нил. Миньярд подходит ближе, настолько близко, что их носы находятся всего в нескольких дюймах друг от друга. Нилу не терпится оттолкнуть его назад, но он подозревает, что завоевание такой репутации в первый же день учебы не сулит ему ничего хорошего. – Я с тобой разберусь. – Его тон заставляет Нила благодарить Мэтта за то, что он находится в комнате и наблюдает за происходящим. Миньярд уходит, не сказав больше ни слова. Нил смотрит ему вслед, чувствуя смутную угрозу от заявления Миньярда. – Другие учителя рассказывали мне ужасные истории об Эндрю, – говорит Мэтт. – Очевидно, он немного смутьян. Нил усмехается. – По-видимому. – Он планировал остаться незамеченным, но если Кевин и Эндрю не оставят его в покое, это может оказаться несбыточной мечтой.

**

На следующий день после урока английского Кевин загоняет его в угол. – Ты уверен, что не хочешь присоединиться к команде экси? Нам бы очень не помешал еще один сильный игрок. Они достаточно далеко от других студентов, чтобы Нил счел безопасным прошипеть. – В последний раз, когда я был на корте экси, мой отец изрубил человека у нас на глазах. Думаю, с меня хватит твоей игры. Кевин странно смотрит на него, как будто не верит. Нил полагает, что он прав, не делая этого. Это не вся правда. На самом деле Нил не был на корте экси с тех пор, как он побывал там с Кевином и его отцом. Нила не очень беспокоил первый раз, когда это случилось, когда Тетсуи заставил Кевина и Рико смотреть так же, как и Нила. Именно после этого, когда Натан заметил, как сильно Нил любит экси, ситуация обострилась; он привел Нила в корт экси в Академии Эвермор, частной школе, которую он посещал в то время, управляемой Тетсуи Мориямой, и причинял ему все более садистские страдания. Нил с содроганием вспоминает самое худшее, это случилось в последний раз. Натан прижал Нила к стене за воротами, прижав предплечье к его горлу. Корт освещался красным светом, и звук гола гудел с тех пор, как Натан прижал его к воротам. Он использовал зажигалку, чтобы изуродовать лицо Нила. Он позволил Нилу упасть на землю, все еще прижимаясь к стене, и вырезал на его руках и кистях крест-накрест линии, так много, что теперь от его рук до локтей осталось больше шрамов, чем кожи. – Увидимся на истории, – говорит Кевин. Нил подпрыгивает, когда голос Кевина вырывает его из задумчивости. Кевин хмурится, но никак не комментирует его вздрагивание. На химии Эндрю снова сидит рядом с ним. Он наблюдает, как Нил повторяет свой ритуал складывания и разворачивания бумажных журавликов. Это все еще неловко напоминает ему о матери, но пребывание в школе, особенно с Эндрю рядом с ним, заставляет его чувствовать себя слишком взволнованным, чтобы оставаться неподвижным. Как только Мэтт протягивает рабочий лист, чтобы проверить, что они узнали о химии в десятом классе, Эндрю поворачивается к нему. В классе завязался разговор, так что никто не подслушивает, когда Эндрю говорит. – Я не доверяю тебе. Нил пожимает плечами. – Ладно. – Зачем ты пришел в школу Кевина? – Эндрю нажимает. Из того, что Нил черпнул из подслушивания учительских сплетен и Мэтта, Эндрю – полная противоположность разговорчивости, и все же он здесь, допрашивает Нила. – Какое это имеет значение? – Хотя он стал менее параноидальным с тех пор, как сбежал от родителей, он все еще отказывается выдавать правду, как конфеты на Хэллоуин. Или что-то в этом роде. Он никогда по-настоящему не праздновал Хэллоуин. – Ты же не можешь всерьез думать, что я здесь для того, чтобы причинить ему вред. Эндрю равнодушно отводит взгляд, как будто глупость Нила не заслуживает ответа. Нил закатывает глаза и поворачивается к своему листу. Мэтт бросает на него любопытный взгляд с другого конца класса, но Нил отводит глаза. Он быстро заканчивает работу, но быстро осматривая комнату, понимает, что он единственный. (Ну, Эндрю еще даже не начал, но он не в счет.) Нил должен быть в десятом классе, но благодаря Мэтту он невероятно продвинулся в учебе. Он борется с английским языком и историей, но преуспевает во всех науках и математике. Нил время от времени оглядывается на Эндрю, но тот скучно смотрит в пространство до конца химии. Во второй половине у Нила математические расчеты и управление данными. Этому учатся в двенадцатом классе, но Стюарт потянул за него кое-какие ниточки. Вчера две девушки по имени Рене Уокер и Эллисон Рейнольдс решили сесть по обе стороны от него на математике, и сегодня они делают то же самое. Нилу очень нравится Эллисон, но что-то в Рене его отталкивает. Рене тепло улыбается и говорит. – Надеюсь, ты хорошо устроился. – Насколько Нил может судить, она действительно имеет это в виду, но то, что скрывается под поверхностью, мешает ему быть благодарным за ее доброту. Он коротко отвечает ей и поворачивается к Эллисон. – Знаешь, нам действительно нужно что-то сделать с этой одеждой, – говорит Эллисон. – Я знаю, что ты всю жизнь учился на дому, но в какой-то момент тебе пришлось выйти из него, верно? Нил не удостаивает это ответом. Формально он не учился на дому всю свою жизнь; он учился в Академии Эвермор до десяти лет, а потом, когда мать бросилась с ним в бега, она не стала утруждать себя его учебой. Это продолжалось два года, пока они не наткнулись на Натана, которого Мэри убила. После этого она стала еще более резкой и параноидальной, чем раньше; Нил позволил этому продолжаться в течение трех месяцев, прежде чем она начала беспокоиться о том, что правительство прослушивает их (многочисленные и угнанные) машины и тайные организации преследуют их. Именно в этот момент Нил позвонил Стюарту, который не разговаривал с Мэри с тех пор, как она сбежала. После долгих дней в суде, когда люди Натана оказались за решеткой, Стюарт взял опеку над Нилом, а Мэри отправили в больницу на выздоровление. Ее давно выпустили, но Нил разговаривал с ней только по телефону, с тех пор, как они в последний раз попрощались и Мэри поместили в Истхейвен. Он не уверен, захочет ли когда-нибудь снова ее увидеть. – Нил, ты вообще меня слышал? – рявкает Эллисон. Он качает головой. – Что? – Он не совсем понимает, как домашнее обучение заставило его задуматься о проблемах с мамой, но Эллисон, кажется, что-то видит в его лице и, сжалившись над ним, больше не комментирует его невнимание. – Давай пойдем по магазинам в выходные, – предлагает она. – Я знаю, что ты одеваешься как бездомный, но твой телефон слишком дорогой, чтобы обмануть меня. Нил целенаправленно возвращается к своему спокойному лицу, которое, как сообщил ему Мэтт, выглядит сердитым и немного тревожным. – Не знаю. – Его мысли все еще наполовину сосредоточены на матери. – Брось, детка, я знаю, что у тебя нет никаких планов. Он начинает теребить рукава рубашки и отводит от нее взгляд. – Я не знаю. Я должен спросить. – Он усмехается. – Я тебя даже не знаю. Эллисон закатывает глаза. – Это просто торговый центр, я же не собираюсь тебя похищать и пытать. Нилу удается подавить вздрагивание всего тела, которое он чувствует при ее словах. Он не фанат торговых центров тоже – слишком много народу. Он смотрит на свой стол и только когда мальчик, сидящий перед ним, оборачивается, понимает, что он быстро щелкает ручкой. Он тут же кладет ее на стол. – Может быть, – соглашается он, не поворачиваясь к Эллисон. Эллисон, поняв, что что-то не так, не настаивает. Остаток дня он на взводе. Ему удается держать себя в руках на математике, но он не понимает ни слова в управлении данными и уходит на половине урока, чтобы пережить надвигающуюся паническую атаку в уединении туалета для персонала по соседству. Остальная часть недели проходит точно так же: Кевин умоляет его присоединиться к команде экси, Эндрю смутно угрожает на химии, а Эллисон и Рене чересчур дружелюбны на математике. Девушка по имени Кейтлин даже начала каждый день разговаривать с ним на управлении данными, и она ему действительно нравится, несмотря на ее разговорчивость. Он не знает, почему привлекает к себе столько внимания, но ему это не нравится. В пятницу вечером, когда Мэтт отвозит его домой, Нил наконец рассказывает ему о приглашении Эллисон. Он сказал Эллисон, что даст ей знать к вечеру. Мэтт, как и следовало ожидать, вне себя от восторга. – Это здорово для тебя, малыш! Она учится у меня в двенадцатом классе по химии. Я думаю, ты должен пойти. Помнишь, что сказал Стюарт? Ты должен стараться получать удовольствие. Нил вздыхает. – Я не хочу идти в торговый центр. – Но ты не против поболтать с Эллисон? Он пожимает плечами. – Думаю, что нет. – Завтра я буду всегда рядом с телефоном, чтобы ты мог позвонить мне, если что-то пойдет не так или тебе нужно будет успокоиться, – говорит Мэтт. – Ты сможешь, Нил. Ты пережил одну неделю в школе. Ты сможешь продержаться несколько часов в торговом центре. Нил достает телефон и пишет Эллисон свой адрес. – Увидимся завтра.

**

Эллисон свистит, когда Нил открывает дверь. – Джостен, я знала, что ты не так беден, как кажешься, но, черт возьми! Он пожимает плечами. Ада прикладывается головой к его ноге. Несмотря на то, что Нил знает, что Эллисон, вероятно, хочет уйти, он поднимает Аду и чешет ее, чтобы она мурлыкала. Слабая вибрация на его груди невероятно успокаивает. – Кто это? – Невозмутимо спрашивает Эллисон. – Ее зовут Ада, – отвечает Нил. – Немо и Паскаль где-то поблизости. Эллисон воспринимает это как приглашение выйти из фойе. Она находит Немо и Паскаля, свернувшихся калачиком, как обычно, на солнечном пятне. Немо встает, чтобы осмотреть новоприбывшего, но Паскаль остается на месте. Немо, никогда не уклоняющийся от внимания, позволяет ей гладить себя, громко мурлыкая. Нил опускает Аду, но она остается у его ног. – Мило, – скептически говорит Эллисон после того, как Ада шипит, когда Эллисон подходит слишком близко к Нилу, проходя мимо. Пока они едут в центр города, Эллисон спрашивает. – Почему ты так одеваешься, если у тебя есть деньги, чтобы хорошо выглядеть? Не пожимай плечами, Нил. Нил отворачивается, постукивая пальцами по дверце машины. – Не знаю, наверное, мне просто все равно, как я выгляжу. Она усмехается. – Твои гены были потрачены впустую. Нил замирает; это ужасно похоже на то, что говорил его отец. – Что? – Глаза, волосы, акцент… вся школа набросится на тебя, если ты соблаговолишь поговорить с кем-нибудь из них. Его рука ложится на шрамы от ожогов на лице. – Я так не думаю. Она бросает на него быстрый взгляд. – Шрамы только усиливают твое очарование, детка. – В Порше повисает неловкое молчание, пока она не спрашивает. – Откуда ты? Не из Америки, полагаю. Он качает головой. – Я родился здесь, но моя мама из британской семьи. – Но разве ты не должен был уже потерять акцент? Ты же вырос среди американцев? Нил теребит подол рубашки и пожимает плечами. Когда он был совсем маленьким, с ним разговаривала только мать, и он научился говорить с ее акцентом. Позже, в Балтиморе, он твердо решил сохранить акцент, чтобы меньше походить на отца. У него не было ни друзей, с которыми можно было бы общаться, ни телевизора, который можно было бы смотреть, что могло бы сделать его более типичным американским акцентом. – Я не знаю. Последние несколько лет я жил с дядей, так что, наверное, общение с ним сделало его сильнее, и я учился на дому, так что... Эллисон, заметив неловкость Нила, меняет тему разговора. – Кевин говорил о тебе. Он хочет, чтобы ты присоединился к команде экси. – Поверь мне, я знаю, – бормочет Нил. – Мне не нравится экси. – Похоже, он считает, что у тебя есть талант. – Я не играю в экси, – огрызается он. – Это не имеет значения. – Окей, – говорит она. – Так тебе пока нравится школа? – Вопрос звучит простодушно в ее устах, но Нил полагает, что он не очень хороший собеседник. Нил собирается отмахнуться от вопроса, но Эллисон окликает его и заставляет что-то сказать, поэтому он отвечает. – Это терпимо. Я вообще-то не хотел идти, но у меня действительно не было выбора. – Дядя устал тебя учить? Нил качает головой, но не вдается в подробности. – Знаешь, я искала тебя за обедом, но ты там никогда не был. – Я не обедаю в кафетерии, – вот и все, что он хочет сказать. Эллисон напевает. Они погружаются в молчание, пока не добираются до торгового центра. Нил бледнеет при виде машин на стоянке. Он выходит из машины на автопилоте. Эллисон пытается взять его за руку, как только видит его беспокойство, но он аккуратно отступает на расстояние вытянутой руки. Она не комментирует, но Нил видит, что теперь она наблюдает за ним более пристально. Эллисон пытается затащить его в переполненный магазин сразу же после входа, но он отказывается. – Ну же, Нил, ты же согласился пойти со мной за покупками. Тебе действительно нужно ходить по магазинам. Он качает головой и хлопает руками по бокам. – Здесь слишком людно. – Он не упускает из виду многозначительный взгляд Эллисон на свои руки, но она не поднимает эту тему. Они оказываются в гораздо менее оживленном магазине, который выглядит значительно дороже. Эллисон выбирает для него одежду и проводит в гардеробную. Он старательно избегает своего отражения, не обращая особого внимания на одежду, которую надевает. Он позволяет Эллисон выбирать, какие из них являются пригодными, а какие нужно вернуть на место. Нил пытается расплатиться, но Эллисон останавливает его. – Чепуха, детка. Я справлюсь. – Мысли о разговоре с кассиром достаточно, чтобы Нил принял ее без возражений. Через полтора часа Эллисон решает, что пора отправляться на фуд-корт. Она поспешно уверяет его. – Ты можешь подождать здесь, просто скажи мне, чего хочешь, – увидев панику на его лице, так что Нил ждет с откровенно абсурдным количеством сумок возвращения Эллисон. – Нил? – Внезапно спрашивает голос. Нил поднимает глаза и видит, что перед ним стоит не Эллисон, а Кевин Дэй, а также Эндрю и человек, которого Нил считает тренером Ваймаком, который, по словам Эллисон, также является приемным отцом близнецов. – Привет, – еле слышно отвечает Нил. Он отпускает мертвую хватку на одной из сумок, чтобы поиграть с рукавами рубашки. Эндрю прослеживает это движение глазами. – Ты здесь один? – Спрашивает Кевин, блуждая глазами по куче хлама, окружающего Нила. Он качает головой. – Эллисон как раз добывает еду. Кевин хмурится. – Рейнольдс? – Нил кивает. – Она тоже в команде экси. – Ну и что, – огрызается Нил. Ваймак окидывает его оценивающим взглядом и презрительно добавляет. – Я не присоединюсь к твоей чертовой команде, Кевин. Кевин закатывает глаза. – Хотя бы посидеть как-нибудь на тренировке? Даже мысль о том, чтобы оказаться на экси-корте, вызывает у Нила тошноту. – Нет. Ваймак кладет руку Кевину на плечо. – Да ладно тебе, Кевин. Поехали. – Я подожду с Нилом, пока Эллисон не вернется, – неожиданно говорит Эндрю. Ваймак кивает, но глаза его подозрительно сужаются. – Встретимся на Выходе, когда закончишь. Эндрю толкает сумки Эллисон на землю, чтобы у него было место сесть рядом с Нилом, а между ними – свободное пространство. – Чего ты хочешь? – Требует Нил. Отсутствие видимой реакции Эндрю сводит с ума. – Расскажи мне что-нибудь правдивое о себе, Нил. – Он произносит «Нил» насмешливо, как будто откуда-то знает, что Нил родился с другим именем. Мысль о том, чтобы быть по-настоящему честным с Эндрю, пугает его, но он нагло говорит. – И это все? Эндрю бросает на него равнодушный взгляд, видя его блеф насквозь. – Встретимся на крыше в понедельник после школы. – С этими словами он встает и уходит, оставляя Нила томиться в замешательстве. Не прошло и тридцати секунд, как к нему присоединилась Эллисон, неся поднос с едой. – Это был один из близнецов Миньярд? – Спрашивает она, склонив голову набок. – Что все это значит? – Эндрю, – отвечает Нил, – я не знаю. – В основном это правда; ясно, что Эндрю пытается защитить Кевина, но Нил не понимает, почему он так настойчив, когда все, чего хочет Нил, – это оставить Кевина в покое. – Откуда ты знаешь, что это был Эндрю? – Спрашивает Эллисон, обмакивая картошку в кетчуп. – Они идентичны. – Их легко отличить друг от друга, когда знаешь, кто из них кто, – спорит Нил. У Эндрю совершенно другое поведение. Неужели Эллисон действительно этого не видит? Эллисон поджимает губы. – Интересно. – После долгой паузы, во время которой Эллисон просто смотрит на него, она говорит. – Еще один магазин, и ты свободен. – У меня такое чувство, что мы уже побывали во всех магазинах торгового центра, – слишком резко парирует Нил, нервничая после встречи с Эндрю. Эллисон закатывает глаза и ведет его вниз по двум эскалаторам, пока они не достигают, к удивлению Нила, зоомагазина. Он на удивление пуст. Эллисон ведет его в заднюю комнату, где в клетке лежит кошка. Она забирает у него сумки и уходит. Кошка моргает, просыпаясь; ее зеленые глаза напоминают Нилу Немо. Прутья клетки достаточно широко расставлены, чтобы Нил мог просунуть в них пару пальцев, поэтому он сует указательный и средний пальцы между прутьями к носу кошки. Она обнюхивает его пальцы, а потом облизывает их до тех пор, пока ей не становится скучно, после чего ложится и снова засыпает. Он оборачивается, чтобы найти Эллисон, но, отвлекшись, не заметил, как в магазин вошла еще одна семья. Кричащий ребенок бежит к нему, вероятно, чтобы увидеть кошку, и врезается в Нила. Прежде чем Нил успевает отреагировать на внезапный сильный контакт, мать ребенка дергает его за руку, чтобы оттащить и отругать. Кроваво-красные ногти матери царапают руку Нила, достаточно сильно, чтобы пустить кровь. Это все слишком; то, как эта женщина обращается со своим ребенком, слишком похоже на подход Мэри Веснински к воспитанию детей, и на мгновение, когда женщина царапнула его по руке, ему показалось, что он находится в подвале своего отца, а идеальные ногти Лолы царапают идеальные линии по его коже. Он падает на землю, задребезжав клеткой позади себя. – Нил? – Эллисон кричит с другого конца магазина. Он не отвечает. Он энергично трясет головой, чтобы избавиться от ощущения рук Лолы, но это ничего не дает. Эллисон пытается дотронуться до его руки, но он отшатывается. – Нил, ты можешь встать? За пределами магазина народу меньше. Он должно быть нашел в себе силы последовать за ней, потому что через несколько минут оказывается на скамейке перед зоомагазином. Он сворачивается калачиком на скамейке и снова и снова проводит руками по волосам, пока сквозь туман не прорывается голос Эллисон. – Что я могу сделать, детка? Чем я могу тебе помочь? Ему удается держать одну руку неподвижно достаточно долго, чтобы вытащить телефон из кармана. – Позвони Мэтту, – бормочет он. Он не может избавиться от ощущения сильной хватки матери на запястьях, звука ее голоса, когда она кричит на него за то, что он чуть не выдал нас, Натаниэль, ты хочешь, чтобы твой отец нашел нас, никчемное дитя? Нил каким-то образом обнаруживает, что телефон у него в руке. – Нил, ты в порядке, – говорит Мэтт глубоким успокаивающим голосом. – Дыши глубже, приятель. Ты сейчас в торговом центре. Эллисон с тобой, больше никого, ладно? Тебя зовут Нил Джостен, тебе шестнадцать лет, и ты живешь со своим дядей Стюартом. У тебя самый крутой учитель химии на свете. Когда ты вернешься домой, Ада будет рядом и будет обнимать тебя столько, сколько тебе нужно. Эллисон сказала, что вы были в зоомагазине? Не думаю, что Стюарту понравится, если ты так скоро заведешь другого кота, приятель. – Мэтт продолжает говорить, пока дыхание Нила не выравнивается. – Спасибо, Мэтт, – наконец шепчет Нил, прерывая Мэтта. – Извини. Я чувствую… Мне не следовало выходить сегодня. – Я всегда рядом с тобой, Нил, – тихо отвечает Мэтт. – И я не думаю, что тебе стоит списывать это со счетов так быстро. У тебя сегодня был плохой день, но кто сказал, что в следующий раз ты не получишь удовольствие? Нил вздыхает. – Наверное. – Могу я поговорить с Эллисон? Я свяжусь с тобой позже, если понадобится. – Все в порядке. Пока, Мэтт. – Он передает телефон Эллисон и отключается от разговора, пока она не вешает трубку и не отдает ему телефон, стараясь, чтобы их руки не соприкасались. Они молча возвращаются к ярко-розовому порше Эллисон. Как только она закрывает дверцу со стороны водителя, она поворачивается к Нилу с серьезным выражением лица. – Нил Джостен, – говорит она, – почему вы срочно связались с учителем химии средней школы округа Колумбия? Нил потирает зудящие глаза. – Дядя Стюарт – мой экстренный контакт, – поправляет он ее, прекрасно понимая, что она не это имела в виду. – Потрудишься объяснить? – Он был моим учителем, когда я учился на дому, – медленно произносит Нил. Он озабоченно дергает за завязки свитера. – Он мой единственный друг. Эллисон обдумывает это. – Ладно. Я бы хотела хотя бы получить предупреждение, но это неважно. – Она заводит машину. – Он сказал, что я проведу ночь у тебя дома. Эта мысль заставляет Нила замолчать, но чем больше он об этом думает, тем меньше ему хочется оставаться одному. – Можешь, если хочешь, – отвечает он. Эллисон недоверчиво поднимает бровь. – Твой дядя не будет возражать, если девушка останется у тебя на ночь? Нил пожимает плечами. – Он уехал в командировку. Хотя он был бы счастлив, если бы у меня был человек, с которым я мог бы провести ночь. Он считает, что мне нужно больше друзей моего возраста. Эллисон вздыхает. – Не хочу показаться грубой, детка, но ты гей? – Что? – Ты, кажется, не заботишься о том, чтобы пригласить меня на ночь, и ты не смотрел на мои сиськи весь день, – объясняет она небрежно, как будто это совершенно нормально. Нил пытается не обращать внимания на румянец, который, как он чувствует, заливает его щеки. – Я не знаю. А я не… На самом деле у меня нет ориентации, – говорит он. – Вообще? Нил качает головой. – Хм. Сначала мы должны заехать ко мне, чтобы я могла кое-что забрать, а потом вернемся к твоим кошкам.

**

Нил почти забыл о своем рандеву с Эндрю после школы, проведя выходные с Эллисон, но его постоянное отвлекающее присутствие на английском и химии служит мрачным напоминанием. Эллисон пыталась уговорить Нила пообедать с ней и ее друзьями, но он отказывается заходить в кафетерий. Нил подозревает, что она смягчилась только потому, что стала свидетелем его сильной панической атаки два дня назад, но он возьмет то, что сможет получить. Мэтт шутит с ним в выходные за обедом, и он действительно наслаждается днем. Он старается больше разговаривать с Рене, и даже бессмысленная болтовня Кейтлин становится терпимой. Как только прозвенел звонок, возвещающий конец четвертого урока, хорошее настроение Нила было испорчено. Единственный вход на крышу – через блюзовую комнату, комнату, используемую для хранения музыкальных инструментов и некоторых случайных тренажеров. Формально сюда допускаются только учителя, но у Нила нет проблем со взломом замков. Он ждет, пока коридоры почти опустеют, чтобы никто не увидел, как он врывается внутрь, и пробирается на крышу. Эндрю курит, свесив ноги через край. Нил молча сидит рядом с ним. Как всегда, запах сигаретного дыма напоминает ему о матери, угнанных машинах и фальшивых удостоверениях личности. – Давай поиграем, – говорит Эндрю, докуривая сигарету. – Правда за правду. – Я не хочу от тебя правды, – отвечает Нил. Эндрю усмехается. – Очень жаль. Ты будешь первым. Нил на мгновение задумывается. – Почему ты так стараешься защитить Кевина? – Я защищаю свою семью, – просто отвечает Эндрю. – А что ты получаешь взамен? – Это два вопроса, Джостен, – предупреждает Эндрю. – Мне все равно, – огрызается Нил резче, чем того требует ситуация. Эндрю надолго задумывается. – Ничего. Больше нет. – Это, думает Нил, оставляет больше вопросов, чем ответов. Эндрю знает это и бросает на него раздраженный взгляд, как будто он слишком глуп, чтобы говорить с ним. – Какое твое настоящее имя? Нил отшатывается. – Нил Джостен – мое настоящее имя. Эндрю вздыхает. – Не лги мне, Нил. Это против правил. Отвечай на вопрос. – Спроси другое, – рычит Нил. – Мне плевать на твою игру. – Он заламывает руки, пока сердце не перестает стучать. – Ну? Продолжай. Спроси меня. Эндрю не отвечает достаточно долго, чтобы Нил занервничал. Наконец он спрашивает. – Какая твоя настоящая причина прихода в эту школу? – Меня дядя заставил, – говорит Нил. – А Мэтт работает здесь, мистер Бойд. Он был моим учителем. – Он замолкает, вспоминая объяснение, которое дал Эллисон. По какой-то причине ему кажется, что Эндрю заслуживает более честного ответа. – Он был единственным человеком, с которым я разговаривал, кроме моего дяди, в течение почти двух лет, прежде чем прийти сюда. – Эндрю обдумывает это, но молчит. Нил смотрит на него. – Я должен сказать тебе еще одну правду. Эндрю качает головой. – Ты дал мне достаточно. Жизнь не должна быть транзакционной. Нил усмехается. – Я не принял тебя за философа. – Плевать мне на философию, – говорит Эндрю своим монотонным голосом. – Однако я стараюсь применять уроки, извлеченные в терапии. Нил чувствует, что это еще одна истина, данная бесплатно. Он думает, что должно быть ощущение, что Эндрю чувствует власть над ним из-за их несбалансированного обмена, но трудно думать, что Эндрю чувствует что-то к нему перед его лицом с пустым, бесстрастным взглядом. – Зачем просить правду ради правды, если она тебе не нужна? – Спрашивает Нил, поскольку Эндрю кажется таким открытым. Эндрю закатывает глаза. – Ты бы не ответил на мой вопрос, если бы не получил что-нибудь взамен. – Исходя из собственного опыта? – Догадывается Нил. Что-то в пустом взгляде Эндрю заставляет Нила почувствовать, что он смотрит в зеркало. Эндрю молчит так долго, что Нил начинает думать, что он не собирается отвечать. – Судя по твоему поведению, у тебя аллергия на психотерапевтов, но ты был бы гораздо менее подозрителен, если бы не был таким нервным. – Это не ответ на вопрос Нила, но он примет все, что Эндрю ему даст. – Эллисон говорит, что ты никогда ни с кем не разговариваешь, кроме своей семьи. Почему я? – Я хочу разгадать тебя. – Я не математическая задача. – Говорит Нил. Он думает об их разговоре: либо Эндрю гораздо болтливее, чем его заставляют думать, либо он интересуется Нилом по какой-то странной причине. В любом случае, Нил решает, что Эндрю заслужил это. – Нил Джостен – мое законное имя. Не имеет значения, как меня звали раньше. – Слова на вкус сладкие и чужие. Эндрю коротко кивает, и тишина накрывает их, как теплое одеяло. Они сидят на крыше, пока телефон Нила не гудит звонком от Мэтта, сообщающего ему, что пора уходить. Он прощается с Эндрю и оставляет его на крыше, наслаждаясь запахом сигарет на ветру. Дома Нил на мгновение задумывается о резкой перемене в поведении Эндрю по отношению к нему, но ответ сразу же становится очевидным. Как только он понял, что Нил не представляет угрозы для его семьи, он отступил. Нилу нравится простота, хотя честность все еще незнакома. – Меня зовут Нил Абрам Джостен, – шепчет Нил Немо, который смотрит на него с такой интенсивностью, с которой, по мнению Нила, мог бы соперничать только Эндрю Миньярд. Немо мяукает на него. Нил гладит его, пока его не отвлекает что-то в другом конце комнаты, и он убегает. Тем же вечером Стюарт возвращается домой измученный. Он изо всех сил старается выглядеть бодрым для Нила, но темные круги под глазами настолько заметны, что какая-то часть Нила чувствует себя обязанным сообщить ему хорошие новости. – Привет, Нил. Мэтт сказал мне, что у тебя была тяжелая неделя. Нил пожимает плечами. – Я разговаривал с пятью людьми, которые не Мэтт. Фальшивая улыбка Стюарта становится серьезной. – Это замечательно, Нил. Кто они такие? Нил вкратце рассказывает Стюарту о Кевине, а также о Рене и Кейтлин. Некоторое время он говорит об Эллисон, но застревает, пытаясь объяснить Эндрю. Стюарт принимает его колебания и берет разговор на себя. Нил втайне рад, что он сделал это; он не хочет никому рассказывать о своем разговоре с Эндрю на крыше. Это слишком личное, чтобы делиться им. Стюарт тоже поднимает бровь, глядя на новый гардероб Нила. Он обнаружил, что половина одежды, которую купила ему Эллисон, сделана из ткани, которую Нил считает слишком неудобной для ношения. В торговом центре этого не было замечено из-за того, насколько ему и так было некомфортно. Он должен сказать ей, чтобы она могла вернуть их. На следующий день директор говорит по утренним объявлениям, что идет отбор в легкоатлетическую команду. Нил знает, что Мэтт будет уговаривать его пойти туда, поэтому смиряется с этим. Мысль о том, что ему придется оставаться в школе дольше, чем это необходимо, заставляет его чувствовать себя неуверенно, как и тот факт, что он останется там самым быстрым человеком, если не произойдет чудо. Он пытается подавить негативные чувства. Стюарт и Мэтт хотят, чтобы он попробовал, а Стюарт не позволит ему бросить школу, пока он не приложит к этому никаких усилий. Английский и химия менее опасны, если Эндрю не дышит ему в затылок все утро. Эндрю вообще не разговаривает с ним на химии, что заставляет Нила чувствовать разочарование по причинам, которые он не может точно определить. Он считает, что у Эндрю нет причин разговаривать с ним, если он больше не представляет угрозы для Кевина. Нил приходит на математику раньше Эллисон, вот почему он видит, как она врывается в класс с выражением непреклонной решимости. Она садится на стул с такой силой, что тот дребезжит, а учительница бросает на них подозрительный взгляд. – Нил Джостен, – сердито говорит она. – Почему ты вчера болтался с Эндрю Миньярдом? – Откуда ты об этом знаешь? Эллисон усмехается. – Ты сидел на крыше школы, все это видели. – Увидев невозмутимое выражение лица Нила, она поправилась. – Пара человек это видели, но слухи об этом ходят. Нил хмурится. – Мы просто разговаривали. – Просто болтали? С Эндрю Миньярдом? Я в это не верю. Никаких угроз поножовщины? – Мы просто разговаривали, – повторяет Нил, чувствуя себя немного виноватым перед Эндрю. – Ты говоришь как Рене, – фыркает Эллисон. – Что это было, Эллисон? – Спрашивает Рене, садясь по другую сторону от Нила. Ее лицо – воплощение невинности, но глаза игривы. – Нил тоже теперь разговаривает с монстром, – объясняет Эллисон. – Я думал, что одиннадцатиклассники слишком низко стоят на социальной лестнице, чтобы тебе было до них дело, – говорит Нил. Эллисон пыталась научить его социальным тонкостям средней школы округа Колумбия, но у Нила не было подходящего детства, чтобы быть способным к чему-либо социальному. Эллисон полностью игнорирует Нила, вместо этого вздыхая Рене. – Я просто не знаю, как кто-то может дружить с ним. – Не сердись на своих товарищей по команде, – упрекает Рене. – Эндрю в команде экси? – Спрашивает Нил. – Он вратарь. Он хорош, когда действительно старается, – отвечает Эллисон Нилу. Затем, обращаясь к Рене, – я могу быть настолько злой, насколько захочу, с этим маленьким дерьмом. – Разговор перерастает в быструю перебранку, полную внутренних шуток, которые Нил не понимает, поэтому он отключается от них. Хотя Нил никогда не видел, чтобы Эндрю разговаривал с кем-то, кроме него самого, своего брата и Кевина, ему трудно поверить, что его так сильно не любят. Его мотивы кажутся Нилу простыми: он защищает людей, о которых заботится. Возможно, он груб, хотя Нил этого не заметил. Эллисон говорила ему, что он может быть очень груб. Нил пожал плечами. Что еще ему оставалось делать? – Нил, – голос Рене прерывает его мысли, – ты планируешь присоединиться к каким-нибудь внеклассным занятиям? Нил невероятно рад, что она не упомянула Экси, потому что он собирается задушить следующего человека, который попытается заставить его присоединиться к команде благодаря Кевину. – Я думаю, что мне нужно присоединиться к легкоатлетической команде, – отвечает Нил, затем добавляет. – Я собираюсь, я имею ввиду. – Не чувствуй себя вынужденным делать то, чего не хочешь. Переходить в новую школу – это достаточно напряженно, – любезно отвечает Рене. – Мой дядя и мистер Бойд будут разочарованы, если я не присоединюсь, – объясняет Нил. – Они хотят, чтобы мне здесь понравилось. – Знаешь, если ты действительно не хочешь этого делать, не делай. К черту их, – говорит Эллисон, приподнимая бровь идеальной формы. – Только не говори мистеру Бойду, что я сказала это на одном из твоих сеансов сплетен. Нил открывает рот, чтобы объяснить, почему он должен присоединиться к кружку, но обнаруживает, что в очереди больше нет оправданий. Это правда, что он просто не мог этого сделать. Стюарт и Мэтт были бы разочарованы, но поддержали бы его, если бы он сказал им, что это слишком беспокоит его. Но мысль о том, чтобы не делать этого, заставляет его чувствовать... Он не знает. Плохо. – Не знаю, – неуверенно отвечает Нил. – Мне нравится бегать. – Кевин говорит, что раньше ты был очень быстрым. Он любит жаловаться на то, что ни один из наших нападающих не достаточно быстр, хотя это включает и его самого, – говорит Эллисон, но Нил отключается ко второй половине предложения. Кевин рассказывает о том, что они знали друг друга? С рациональной точки зрения это имеет смысл, поскольку они вместе ходили в начальную школу, пока Нилу не исполнилось десять, но мысль о том, что Кевин расскажет что-нибудь о его прошлом, вызывает у него тошноту. Особенно если речь идет об экси – отец Нила резал, колол и поджигал его ночью на корте экси, а на следующий день заставлял тренироваться там. – Нил? Детка, я выведу тебя в коридор, хорошо? – Эллисон шепчет ему, и только после этого Нил замечает, что его дыхание учащенное и отрывистое. Он позволяет вывести себя из класса. Он замечает, что Эллисон старается не прикасаться к нему, и благодарен ей за это. Эллисон сидит с ним на полу у двери в математический кабинет, пока его дыхание не успокаивается. – Я не хочу, чтобы ты неправильно понял, Нил, но ты встречаешься с кем-нибудь по этому поводу? – Спрашивает Эллисон. – У тебя было две панические атаки за четыре дня. Нил качает головой. – Ненавижу психотерапевтов. Эллисон вздыхает. – Тогда что же привело нас сюда? Что я такого сказала? Нил снова качает головой. – Мне нужно поговорить с Кевином, – вот и все, что он хочет сказать. – Тебе не нравится, что он о тебе говорит? – Кевин знал меня, когда мы были детьми, – объясняет Нил, тщательно подбирая слова. – У меня не было хорошего детства. – Эллисон вздыхает, вероятно, расстроенная отсутствием какой-либо реальной информации. – Давай вернемся в кабинет. Нил находит шкафчик Кевина, как только раздается последний звонок. Очевидно, он находится рядом с Эндрю и Аароном. – Мне нужно с тобой поговорить, – говорит Нил тоном, за который Мэтт сделал бы ему выговор. Ему не терпится поскорее покончить со всем этим. Кевин качает головой, не отводя взгляда от рюкзака. – Эбби заедет за нами сегодня и должна уехать как можно скорее. Мы можем поговорить завтра. – Это очень важно. Кевин вздыхает. – А это не может подождать? Нил бросает на него раздраженный взгляд. – Слушай, а ты не хочешь поехать? Мой папа все равно хочет с тобой встретиться, – говорит Кевин. – Только поторопись. Нил замирает. Эндрю громко вздыхает и закатывает глаза. –У тебя столько проблем, – скучно говорит он, захлопывает шкафчик и уходит. Нил на мгновение закрывает глаза, чтобы собраться с мыслями. – Прекрасно.

**

Нил считает, что ему повезло, что Ваймаку пришлось задержаться в школе допоздна. На вид он примерно одного возраста с отцом Нила. До сих пор Нил обычно избегал этой проблемы; Стюарт значительно моложе Натана и единственный человек, с которым Нил общался до недавнего времени, – Мэтт, который далеко не ровесник его отцу. Ваймак, однако, заставляет Нила вздрогнуть, говоря слишком громко. Хотя Нил благодарен Ваймаку за его уход, это означает, что у Эбби есть больше времени, чтобы попытаться стать его матерью. – Хочешь что-нибудь попить, Нил? – Спрашивает Эбби, когда они приезжают домой. Когда Нил качает головой, Эбби улыбается. – Я буду в гостиной, если тебе что-нибудь понадобится. Дай мне знать, если останешься на ужин. Кевин ведет Нила в спальню и закрывает за ними дверь. – Эллисон сказала, что ты рассказывал команде, как я играл, – говорит Нил резким и сердитым голосом. – Почему ты рассказываешь им обо мне? Кевин пожимает плечами. – Почему ты этого не хочешь? Нил отводит взгляд. Иногда трудно смотреть на Кевина; Кевин напоминает ему игру экси на корте Эвермора со свежими ранами, горящими болью под рукавами, и похожей на нож улыбкой Рико. – Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал о моем прошлом. Кевин поднимает бровь. – Наверное, я могу перестать говорить о тебе, но все, что я сказал, это то, что ты был быстр. Ну и что? Нил теребит подол рубашки. – Это не так… Я не хочу, чтобы мне напоминали о том, что было тогда. Ты же знаешь, каким был мой отец. – Я видел... в тот раз на корте. И я знаю, что он был жесток по отношению к тебе, но ты никогда не говорил нам ничего больше. И Тетсуи тоже. На мгновение Нилу кажется, что он признается, насколько на самом деле плоха правда, но он отталкивает ее. Одна мысль о том, что кто-то знает, кроме Стюарта и Мэтта, вызывает у Нила тошноту. – Я в полном дерьме, Кевин. Любой стоящий доктор отправил бы меня в психиатрическое отделение. Я не хочу, чтобы ты говорил о моем прошлом. Кевин поднимает руки в преувеличенной капитуляции. – Прекрасно. Нил оставляет Кевина в его комнате и идет к двери. Дом Уинфилдов-Ваймаков-Миньярдов-Дэя находится достаточно близко к дому Стюарта, чтобы Нил мог убежать домой, но его перехватил Эндрю. – Куда это ты собрался, кролик? – Спрашивает Эндрю. – Кролик? Эндрю не удостаивает его объяснениями. – Домой. Эндрю вздыхает, как будто Нил невероятно глуп. – Нет, это не так. Мы едем за мороженым. – Но я не люблю мороженое. – Тогда ты сможешь посмотреть, как я ем мороженое. Не отставай. Нил следует за Эндрю на улицу. Он даже не вздрагивает, когда Эндрю кричит Эбби, что они с Нилом уходят, и это заставляет Нила думать, что он делает успехи. Они идут в магазин мороженого «квант», о существовании которого Нил раньше не знал, и Эндрю заказывает какую-то гнилостную смесь, в то время как Нил ничего не берет. – Итак, Нил, – говорит Эндрю, непристойно посасывая ложечку. Нил отводит взгляд. – Ну что? Эндрю свирепо смотрит. – Почему ты так ненавидишь экси? – Какое это имеет значение? – Огрызается Нил. – Я хочу разгадать тебя. – Мне все равно. – Я думал, ты интересный, Нил. – Эндрю смерил его взглядом, от которого Нил застыл на месте. – Ты действительно собираешься меня разочаровать? Нил борется с желанием опрокинуть миску с мороженым Эндрю. – Ты не разговаривал со мной сегодня в школе. Я думал, тебе все равно неинтересно. Эндрю издает отвратительный чавкающий звук, съедая ложкой еще больше мороженого. Несколько человек вокруг них оборачиваются. Персонал не реагирует; судя по пристрастию Эндрю к сладкому, Нил предполагает, что он здесь завсегдатай. – О, теперь я должен говорить с тобой 24/7, чтобы ты уделил мне время? – Он усмехается, тыча ложкой в Нила, как обвинением. – Кто сказал, что я должен отвечать на все твои вопросы? Ты не можешь просто ожидать, что люди будут доверять тебе прямо с самого начала, – парирует Нил. – Зачем мы вообще здесь, Эндрю? – Мне не нужно, чтобы ты мне доверял. Ты не сходишься, и я хочу знать почему, – говорит Эндрю медленно и неторопливо, как будто у него есть все время в мире, чтобы проникнуть в голову Нила. – Перестань так говорить. Мне все равно, – повторяет Нил. – Я не обязан тебе ничего рассказывать только потому, что ты меня об этом попросил. Эндрю кладет ложку в миску и складывает руки вместе, как будто пытается собраться с духом. – Это ни к чему не приведет. Неужели нам придется вернуться к игре? Неужели ты такой ребенок? – Эта игра была твоей идеей. Кроме того, ты ничего не сделал, чтобы заслужить мои секреты. Я мог бы быть серийным убийцей, насколько тебе известно. – Если бы Мэтт был здесь, он бы изобразил эту неловкую – это-болезненная-но-веселая улыбку, потому что понял бы иронию этого заявления. Эндрю просто бесстрастно смотрит. Они больше ничего не говорят, пока Эндрю не доедает мороженое. Затем он молча встает и уходит. Нил предполагает, что от него ждут, что он последует за ним, и чувствует укол гнева от этого предположения, но тем не менее следует за ним. Они оказываются на крыше магазина мороженого. Нил нисколько не удивлен. Эндрю снова садится на край, Нил следует за ним. – Я боюсь высоты, – говорит Эндрю, когда становится ясно, что Нил не собирается заводить разговор. Начались последствия его признания. Нил обдумывает свой ответ несколько долгих мгновений, прежде чем просто сказать. – У меня плохие воспоминания о кортах экси. Эндрю усмехается. – Выкручивайся. Нил снова останавливается, чтобы подумать. Он решительно смотрит вдаль и говорит, прикасаясь к следам ожогов на лице. – Я получил их на корте экси. – Они не единственные, – догадывается Эндрю. Нил не отвечает, вместо этого задавая новый вопрос. – Почему ты так заботишься о защите своей семьи? Решимость Эндрю что-то вытянуть из Нила тут же улетучивается. Его пустые глаза становятся еще более пустыми. – У меня давно ее не было. Они замолкают, глядя в послеполуденное небо. В конце концов Нилу приходится уйти, и на этот раз Эндрю следует за ним. Когда они расходятся, чтобы разойтись по домам, Эндрю не прощается.

**

Следующие несколько недель школьные успехи шли точно так же: Нил сплетничал с Эллисон во время исчисления и делился секретами с Эндрю после школы. Он складывает бумажных журавликов, и в конце концов Рене начинает относить их домой. Даже Эндрю кое-что прикарманил. Он ходит на тренировки по легкой атлетике, которые далеко не так страшны, как он ожидал. Он обедает с Мэттом и возвращается домой к Аде, Паскалю и Немо, которые мяучат, требуя внимания. Это... мило. Иногда. – Мы все должны потусоваться, – предлагает Эллисон однажды на уроке математики. Нил, отвлеченный их последним набором проблем, рассеянно смотрит вверх. – Это кто? – Я, ты, Рене и монстры, – отвечает Эллисон. – Это будет весело. Спроси своего дядю, можно ли нам приехать к тебе домой, я давно хотела увидеть все остальное. Нил бледнеет. – Эм. – Ему нравится тусоваться с Эллисон, и ему нравится тусоваться с Эндрю, но только по отдельности. Отчасти потому, что он не думает, что они ладят, когда вместе на тренировке экси, но в основном из-за того, что групповые собрания вызывают у него беспокойство. Однако Эллисон будет разочарована в нем, если он скажет «нет», даже если она извинится за то, что давила на него, когда Рене неизбежно отругает ее. Как по команде, Рене говорит. – Эллисон, это невежливо – приглашать себя в чужие дома. Эллисон скрещивает руки на груди. – Ты не обязан делать то, чего не хочешь, Нил, но ты действительно вырвался из своей скорлупы с тех пор, как я впервые встретила тебя. Гордись собой, приятель. В этот момент она очень похожа на Мэтта, но произнесение этого сравнения вызвало бы у него ядовитый взгляд. – Я не знаю. Я подумаю об этом, – уступает Нил. Весь остаток дня он был ошеломлен и рассеян; помимо страха перед таким количеством людей в его безопасном пространстве, по какой-то причине он застрял на мысли о приходе Эндрю. Образы Эндрю, встречающегося с его кошками, сидящего на диване и заглядывающего в его спальню, восхищают его, как бы он ни старался избавиться от них. Он спрашивает об этом Мэтта, когда тот везет Нила домой. – Мэтт, у меня вопрос. Э-э, мне нужна помощь. – Он смотрит в окно и старается не думать слишком много; он уже смущен вопросом, который еще даже не задал. Почему он смущен? – Дерзай. Нил теребит ремень рюкзака, лежащего у него на коленях. – Эллисон сказала, что я должен пригласить ее, Рене, Эндрю и Кевина к себе домой. И Аарона, наверное, но он мне не нравится. Во всяком случае, весь день после этого я не мог перестать думать о том, что Эндрю будет у меня дома. Я ничего не понимаю. Я боюсь, что все придут, но я не думал, что особенно боюсь Эндрю или чего-то еще. Мэтт слегка улыбается, отчего у Нила горит лицо. – Думаю, тебе стоит рассказать Эндрю о своих чувствах, – предлагает он. – С ним ты чувствуешь себя в безопасности, да, приятель? Нил открывает рот, чтобы возразить Мэтту, но обнаруживает, что не может. За последние несколько недель он стал доверять Эндрю. – Наверное, – бормочет Нил, но раскрытие этого кажется более обнажающим душу, чем любой из секретов, которыми они поделились. – Ты должен пригласить своих друзей. Ада будет там, если ты забеспокоишься, и я уверен, что Эндрю и Эллисон знают тебя достаточно хорошо, чтобы помочь тебе, если что-нибудь случится, – небрежно говорит Мэтт, отвлекая Нила от его запутанных чувств. Нил вздыхает. – Надеюсь, Аарон не придет. Аарон не приходит. Эндрю и Кевин прибывают вслед за Рене и Эллисон. Эндрю приподнимает бровь, услышав вздох облегчения Нила, скорее всего, правильно поняв, что причина этого – отсутствие его брата. Нил ведет их в просторную гостиную с телевизором, достаточно большим, чтобы комната казалась кинотеатром, если учесть темные стены и минималистскую планировку. Эллисон заявляет, что они должны посмотреть фильм, потому что Нил его еще не видел. Она просматривает аккаунт Стюарта на Netflix и останавливается на Королевстве полной луны, о чем Нил никогда не слышал. Кевин начинает жаловаться на это, но таинственным образом замолкает под пристальным взглядом Эндрю. Нил и Эндрю сидят вместе на диванчике для просмотра фильма. Они даже близко не соприкасаются; даже если бы Нил не знал о строгих границах Эндрю, он бы не захотел этого делать. Тем не менее, на протяжении всего фильма его постоянно отвлекает желание посмотреть на светлые волосы Эндрю или понаблюдать, как поднимается и опускается его мускулистая грудь. Он вспоминает слова Мэтта, сказанные в начале недели: «Я думаю, ты должен рассказать Эндрю о том, что чувствуешь.» В середине фильма Ада, которая никогда не уклоняется от общения, даже в присутствии незнакомцев, прыгает на колени Нилу. Эндрю смотрит на нее. Нил никогда не говорил ему, что Ада – терапевтическая кошка. Он чувствует себя особенно жалким, когда признается в этом. Эндрю поднимает бровь в молчаливом вопросе, и Нил кивает, не зная, на что он согласился. К его удивлению, Эндрю подходит ближе и нежно кладет руку Аде на спину. Она поворачивается на ногах Нила, чтобы Эндрю погладил ее по голове, что он и делает. Эндрю проводит остаток Королевства полной луны, запутавшись рукой в длинном меху Ады. Нил не обращает внимания на фильм. Когда идут титры и Эллисон снова включает свет, Кевин, Эллисон и Рене наконец замечают Нила, Эндрю и Аду. Кевин бросает на Эндрю подозрительный взгляд, но Рене только улыбается. – Как ее зовут? Нил поднимает Аду на руки, встревоженный внезапным пристальным вниманием. – Это Ада. – Он чешет ее затылок. Она сонная и довольная тем, что Эндрю так долго баловал ее, поэтому громко мурлычет. Вибрация в его груди знакома и успокаивает. – Я не знала, что ты любишь кошек, Эндрю, – говорит Эллисон таким тоном, будто хочет сказать что-то еще. Но Нил никак не может понять, что именно. – Я Аарон, – говорит Эндрю. Эллисон закатывает глаза. – А где остальные двое? – Идите за мной. – Ада очень тяжелая, но Нил не хочет отпускать ее, когда ведет своих друзей в фойе, где, конечно же, Немо и Паскаль свернулись вместе в оранжево-черный клубок меха. – Немо любит внимание, но не трогайте Паскаль, пока он не подойдет к вам, – тихо инструктирует он, не желая беспокоить своих кошек. Немо, как и положено, встает при появлении вновь прибывших. Когда Рене садится на пол, скрестив ноги, он ползет вверх по ней, пока не устраивается у нее на плечах, как ему нравится делать с Мэттом. Эллисон сидит рядом с Рене и гладит Немо. Эндрю, напротив, сидит в нескольких футах от Паскаля. Они смотрят друг на друга, но не двигаются. Кевин отстраняется от Нила. – У тебя много кошек, – презрительно говорит Кевин. – А если бы у меня была аллергия? – У тебя нет аллергии, – вздыхает Нил. – Какое это имеет значение? Кевин свирепо смотрит на Аду. – Странно видеть, что ты живешь в доме с кошками. – Странно жить в доме с кошками, – отвечает Нил. Кевин замолкает. Нил наблюдает, как Паскаль медленно приближается к Эндрю, который молча и без реакции наблюдает за его продвижением. – Что происходит между тобой и Эндрю? – наконец спрашивает Кевин. Нил отрывает взгляд от Эндрю и Паскаля. – Ничего. Кевин недоверчиво смотрит на него. – Ничего. – Нил не отвечает. Ада упирается лапами ему в грудь, и он гадает, не виновата ли Ада в том, что трепещет у него между ребер. Наконец Паскаль утыкается головой в руку Эндрю. Ощущение трепета усиливается. Нил отводит взгляд. Стюарт уехал на весь день, но оставил Нилу деньги, чтобы заказать пиццу. Эллисон, которая знает, как Нил относится к телефонным звонкам, звонит за него. Она заказывает ему жареную картошку, потому что знает, что он разборчив в еде, и Нил останавливается на минуту, чтобы погреться в теплом и пугающем чувстве того, что его знают. Эндрю подкрадывается к нему в этот краткий момент уязвимости. – Из-за чего у тебя сейчас нервный срыв? – Спрашивает Эндрю таким тихим голосом, что слышит только Нил. – У меня его не было, – парирует Нил. – Заткнись. – Красноречиво. – Заткнись. – Трепетное чувство возвращается, и Нил жалеет, что у него нет Ады. – Тебе понравился фильм? – Я думал, мы выше бессмысленных светских разговоров, Нил, – неодобрительно говорит Эндрю. Он подтягивается к стойке. Кевин, Рене и Эллисон столпились вокруг островка, увлеченные спорами о начинке для пиццы. Нил рад, что они не подслушивают. – Ты шикнул на Кевина, когда он начал жаловаться, – объясняет Нил, отводя глаза от пристального взгляда Эндрю. Его руки сами по себе начинают играть с воротником рубашки. Эндрю поднимает голову. – Я видел этот фильм несколько раз. – Значит, тебе нравится. Эндрю не отвечает. Нил прекрасно понимает, что Эндрю не может так легко признаваться в том, что ему что-то не безразлично, но он гордится тем, что угадал правильно. Эндрю поворачивается всем телом, чтобы открыть шкафы и хорошенько рассмотреть, что там хранится. Он находит какао-порошок и спрыгивает с прилавка. Он возится с чайником, пока не выясняет, в чем дело, и делает себе чашку, отказываясь признавать жалобы других, когда они понимают, что он сделал себе, но больше ни для кого. Нил наблюдает со стороны с чем-то похожим на улыбку. После того как пицца прибыла и была быстро съедена, они вернулись в гостиную. Нил вдруг чувствует себя глупо, воображая, что Эндрю увидит его спальню – для этого нет никаких причин. И снова они с Эндрю сидят на диванчике, а Кевин, Рене и Эллисон – на диване. Кевин и девочки ладят гораздо лучше, чем ожидал Нил, особенно Кевин и Эллисон. Учитывая, как сильно Эллисон жалуется на его «задиристость» на тренировке, Нил ожидал, что они возненавидят друг друга, но становится все более очевидным, что это не так, когда они впадают в привычные препирательства. – Давайте поиграем в правду или не правду, – говорит Эллисон. Нил невольно смотрит на Эндрю. – Не придирайся к Нилу, я не думаю, что он когда-либо играл раньше, – беспечно говорит Рене. Ада неторопливо входит в комнату и прыгает на колени Рене. Нил смотрит на Аду и думает: «Предательница». – Именно поэтому мы должны быть строги к Нилу. Ему нужен нормальный подростковый опыт, которого ты просто не получишь, если учишься на дому, – отвечает Эллисон. Но прежде чем она успевает спросить Нила о чем-нибудь любопытном, Рене опережает ее. – Как ты выбрал ее имя? – Спрашивает Рене, проводя пальцами по шерсти Ады. Нил смотрит на свои руки. – Ее полное имя Ада Лавлейс. – Правда, Нил, – растягивает слова Эндрю. – Значит, Паскаль назван в честь Блеза Паскаля? – Кто это? – Спрашивает Кевин, расстроенный тем, что его оставили в стороне. – Не думал, что ты обращаешь внимание на математику, Миньярд, – раздраженно говорит Нил. – Тогда это «да». – У меня такое чувство, будто я наблюдаю за словесной перепалкой, – перебивает Эллисон. – Нил, у тебя есть попкорн? Лицо Нила становится томатно-красным. – Ада Лавлейс и Блез Паскаль – математики, – быстро объясняет он. Эллисон поднимает голову. – Я никогда не встречала человека, который любил бы математику так сильно, как ты. – Я рада, что ты нашел то, что тебе нравится, Нил. Ты очень умный. – Как всегда, полная искренности Рене во всем, что она говорит. Нил бормочет «спасибо» и хватает ближайшую к нему подушку, чтобы поиграться с ней. После вежливого напоминания, что теперь его очередь задать кому-то вопрос, Нил после некоторого раздумья спрашивает. – Элисон, почему ты хотела приехать сюда? Она улыбается с жалостью на лице. – Мы дружим уже месяц, и я мало что знаю о тебе, детка. Конечно, я хотела приехать сюда. – Нил отводит взгляд и принимается перебирать нитки на подушке. Он позволяет разговору продолжаться без него, слишком грубый и неудобный после ответа Эллисон. Эндрю, похоже, тоже не очень-то участвует, что заставляет Нила чувствовать себя несколько лучше. Когда он снова прислушивается, Эллисон спрашивает Рене. – Почему Эндрю такой? – Ты же знаешь, что это несправедливый вопрос, Эллисон. – Если ты не хочешь отвечать на него, тебе придется бросить вызов, – говорит Эллисон. Когда Рене не протестует, она говорит – … сыграй в игру с ножом, с настоящим ножом. – Она смотрит на Нила. – Рене не пострадает. Он не совсем помнит, что такое игра с ножами, но даже упоминание о ножах парализует его настолько, что он не может спросить. Эндрю, который очень хорошо знает об опыте Нила с ножами, бросает на него взгляд. Нил не смотрит ему в глаза. Рене возвращается из кухни с разделочной доской, вероятно, чтобы не испортить настоящую мебель, и очень острым ножом. Воспоминание тычется в края сознания Нила, угрожая выплеснуться наружу, но еще не совсем там. Однако все возвращается, когда Рене начинает ловко тыкать ножом между пальцами, так быстро, что все расплывается. Ни капли крови не пролилось. – Послушай, младший, это игра из твоей школы, – шепчет Лола ему на ухо. Это звучит так реально. Теперь он отчетливо помнит тот день; он видел, как дети играли в эту игру с тупыми карандашами. Он рассказал об этом матери, потому что это выглядело забавно, но только если у тебя есть друзья, с которыми можно было посмеяться над этим. У Натаниэля их не было. Очевидно, Лола подслушала их разговор. –Это всего лишь забава с карандашами. – Нил слышит высокий голос своего десятилетнего «я», ясно как день. Лола прижимает его руку к столу между ними. – Нам будет очень весело, Натаниэль. Только ты подожди. Нил уставился на свою руку. Поперечные шрамы от отца не покрывают всю его руку, так что он может видеть отметину от того места, где Лола «случайно» ударила его ножом в тот день, и все маленькие царапины на его пальцах от того места, где она «поскользнулась». Она тоже пела ужасную песню, которая идет вместе с игрой. Он помнит, как видел ее красную помаду на своим переферийным зрением и заметил, как она похожа по цвету на его кровь, пролившуюся на стол. Нил не замечает, что у него учащенное дыхание, пока не слышит голос Эндрю, пробивающийся сквозь туман его разума. – Всем выйти. Рука ложится ему на затылок, успокаивая, как якорь. Нил сворачивается калачиком, пытаясь загнать воспоминание обратно в тайники сознания, где ему и место, в то время как присутствие Эндрю успокаивает его. Ада тоже прыгает к нему на колени и мурлычет. Большой палец Эндрю мягко двигается взад-вперед по его шее, как только Нил наклоняется к нему. Рука Эндрю заставляет его чувствовать себя в тепле и безопасности, чего он давно не чувствовал, особенно после панической атаки. В конце концов последние остатки страха отступают. – Спасибо, – бормочет он. Эндрю не отвечает, просто отпускает его шею. Нил сразу же скучает по прикосновению. Остальные просачиваются обратно, но Нил едва замечает это, потому что полностью сосредоточен на том, насколько ближе Эндрю сидит сейчас, чем до этого. Эллисон ставит еще один фильм, но Нил не обращает на это внимания. Он подозревает, что Эндрю тоже. После фильма Эллисон объявляет, что им с Рене пора уходить. – Отвези их домой, – неожиданно говорит Эндрю Кевину. – Что? Эндрю не соизволил повторить. Эллисон удивленно смотрит на них, но ничего не говорит. Она поднимает брови на Нила, хотя он подозревает, что это само по себе чудесное проявление самообладания. Остальные медленно отфильтровываются. – Пошли, – командует Эндрю. Он смотрит на Аду в объятиях Нила. – Опусти ее, – говорит он Нилу. Эндрю ведет его на кухню и открывает окно без штор. Судя по всему, кухонное окно обеспечивает легкий доступ на крышу. Нил никогда этого не замечал, но он отнюдь не удивлен, что Эндрю обратил на это внимание. Им приходится немного маневрировать, чтобы забраться на крышу, но они справляются. Нил замечает, как Эндрю прерывисто и испуганно дышит, и позволяет ему подождать, прежде чем начать разговор. – Ты странно себя ведешь, – наконец говорит Эндрю. Выражение его лица пусто, как всегда, но голос звучит по ту сторону раздражения. – Говори, что хочешь сказать. Чувство того, что его знают, снова овладевает им. – Мэтт считает, что я должен поговорить с тобой. – По поводу чего? Нил начинает заламывать руки. – Мне показалось странным, что ты пришел сюда. Пустое лицо Эндрю почему-то становится еще более пустым. – Ты хочешь, чтобы я ушел? Нил быстро качает головой. Ему так не нравится эта идея, что масштаб эмоций пугает его. – Я хотел, чтобы ты пришел. Больше, чем кто-либо другой. Я не мог перестать думать о тебе. Эндрю задумывается. – Не мог? Нил вздыхает. – Не могу. – Нил, – осторожно спрашивает Эндрю, – как ты думаешь, почему? Нил пожимает плечами и отвечает с ноткой разочарования в голосе. – Я спросил Мэтта, а он сказал, что хочет поговорить с тобой. Я не знаю. – Он поправляет челку и пытается не обращать внимания на пристальный взгляд Эндрю. – Я не знаю, что это значит. Ты можешь просто сказать мне? – Мэтт тоже посмотрел на него так, словно знал что-то, чего не знал Нил. Из некоторых интернет-исследований он знает, что, вероятно, пропустил какое-то эмоциональное развитие в детстве из-за своего жестокого детства. Это никогда его по-настоящему не беспокоило. По крайней мере, так было до тех пор, пока он не пошел в старшую школу и знание социальных условностей не стало необходимым условием. Он уже привык к тому, что большую часть времени чувствует себя потерянным, но Эндрю намеренно не объясняет ему, что происходит, и это причиняет ему боль. – Я ничем не могу тебе помочь, Нил, – говорит Эндрю. Его голос стал менее монотонным, чем обычно. Или, может быть, это просто принятие желаемого за действительное. – Это было бы принуждением к чему-то. Спроси Мэтта еще раз. – Что-то в выражении его лица выдает что-то похожее на сочувствие или что-то в этом роде. Нил ничего не знает о сочувствии. Лицо Эндрю выглядит так, словно он знает, что чувствует Нил. Нил прижимает ладони к глазам. Весь его прежний гнев и разочарование тают. – Почему ты хотел остаться? Эндрю закатывает глаза, как будто Нил дурак. Нил чувствует себя лучше, потому что это знакомая территория. – Ты вел себя странно. – Разве не всегда? – Я тебя ненавижу. Нил не уверен, когда эта фраза начала вызывать у него теплое и расплывчатое чувство внутри.

**

Нил не разговаривает об этом с Мэттом. По крайней мере, еще неделю. Его учителя завалили его домашним заданием, и, кроме того, что-то может измениться с Эндрю, если он поймет, что он чувствует, и это заставляет Нила чувствовать себя неловко. Они разговаривали на крыше школы в конце дня почти каждый день в течение недели, и Нил не знал, что бы он делал, если бы это прекратилось. В конце концов Мэтт спрашивает его по дороге из школы. – Ты говорил с Эндрю о чем-нибудь? Нил, отвлекшись на рисование фигур на запотевшем окне, отвечает. – Что? Мэтт нежно вздыхает. – Ты спрашивал Эндрю о том, о чем мы говорили на прошлой неделе? Нил кивает. – Он сказал, что если расскажет мне, то будет давить на меня или что-то в этом роде. Не знаю. Он велел спросить тебя еще раз. Мэтт на мгновение задумывается. – Ты чувствуешь себя с ним иначе, чем со всеми остальными друзьями?– Нил кивает. – И ты все время думаешь о нем? – Это сказано веселым тоном, который Нилу не нравится, но он снова кивает. – Нил, он тебе нравится. – Ну, очевидно, он мне нравится, – огрызается Нил. – Какое это имеет отношение к делу? Мэтт качает головой. – Ты в него влюблен. Или, по крайней мере, мне так кажется. Нил, как правило, не влюбляется в людей. Он никогда не замечал, насколько кто-то привлекателен, и не думал о том, чтобы кого-то поцеловать. Для него не имеет никакого смысла, почему кто-то хочет прикоснуться к кому-то только потому, что он хорошо выглядит. Он никогда не знал, что такое влюбленность и кто ему нравится. Он на мгновение задумывается о том, чтобы поцеловать Эндрю. На самом деле это неудобно. Он не должен думать о поцелуе с Эндрю. Он не знает, хочет ли этого Эндрю, и было бы неправильно ... фантазировать об этом, если он не уверен, нравится ли он Эндрю. За исключением того, что он этого хочет. Мысль о поцелуе с Эндрю заставляет трепещущее чувство в груди вернуться в десять раз. Он хочет знать, какой вкус у Эндрю во рту, и почувствовать твердые линии мышц под рубашкой Эндрю. – Ладно, – говорит Нил Мэтту. Мэтт смеется и говорит что-то еще, но Нил не слушает. Он пишет Эндрю: «Я хочу поцеловать тебя». Таким образом, Нил узнает, хочет ли Эндрю, чтобы он не думал о поцелуе. Кроме того, и это еще более важно, Эндрю, возможно, просто захочет поцеловать его в ответ. – Что? – Спрашивает Нил, нажимая кнопку «Отправить». – Что ты собираешься с этим делать? – спрашивает Мэтт. Нил пожимает плечами. – Я написал ему. Машина дергается. – Что ты ему написал, Нил? – Я сказал, что хочу поцеловать его, – телефон Нила звонит. – О, он сказал, что едет ко мне домой. – Ты только что написал своему другу, что хочешь его поцеловать, – говорит Мэтт, как будто не верит в это. – Именно это я и сделал, Мэтт, – парирует Нил. – Что? Мэтт качает головой. – Ничего, Нил. Не волнуйся. Нил практически вприпрыжку вбегает в дом, когда Мэтт высаживает его. Стюарт спрашивает, в чем дело, но Нил отвечает только. – Эндрю скоро приедет. Нил терпеливо ждет в гостиной вместе с Адой, Немо и Паскалем, пока Эндрю не пишет ему, что он на улице. Нил впускает его внутрь, достаточно быстро, чтобы Эллисон отругала его за излишнее рвение. Ада следует за ним, извиваясь между его ног, когда он открывает дверь. Он прижимает ее к груди. Эндрю протискивается мимо них и скидывает ботинки. Нил не знает, что делать в такой ситуации. Эндрю, очевидно, знает, потому что говорит. – Давай посмотрим твою спальню, Джостен. – Мой дядя на кухне, так что мы не можем подняться на крышу, – нервно объясняет Нил. Эндрю не отвечает, он просто молча следует за Нилом, пока они идут по нелепо большому дому. – Похоже на тюремную камеру, – замечает Эндрю, когда они подходят. Нил пожимает плечами. – У меня не так уж много вещей. – Куча кошачьих игрушек. Нил закатывает глаза. – Эндрю. Эндрю садится на неубранную кровать. – Нил. Нил вздыхает. – Не будь таким трудным. Эндрю просто смотрит. – Мэтт говорит, что я в тебя влюблен. – Ну, если Мэтт так говорит. – Эндрю ждет ответа Нила и фыркает, когда тот не отвечает. – Ты собираешься присесть? Нил нерешительно садится на кровать рядом с Эндрю, на мгновение смутившись из-за всей своей одежды на полу и грязного покрывала. – Я влюблен в тебя. Почему ты не хотел мне говорить? Эндрю вздыхает, как будто Нил идиот. Фамильярность происходящего успокаивает Нила. – Я не хотел на тебя влиять. – Почему это могло повлиять на меня? Внезапно его осенило. – Я тебе нравлюсь. – Я ненавижу тебя, – огрызается Эндрю слишком быстро. Нил усмехается. – То же самое. – Он пододвигается так, чтобы они сидели ближе друг к другу, но не настолько близко, чтобы соприкасаться. – Эндрю. Я хочу поцеловать тебя. – Не прикасайся ко мне, пока я не разрешу, – говорит Эндрю. – Вообще. Нил кивает. – Не буду. – Он усмехается. – Ты можешь дотронуться до меня где угодно. Эндрю закатывает глаза и наклоняется. – Да или нет, Нил? – Его рука скользит по щеке Нила. Нил наклоняется к руке Эндрю. – Да. – Эндрю сокращает расстояние между ними. Он, конечно, опытнее Нила, но выглядит таким же нервным. Он дразнит Нила, открывая рот, и вдруг появляется язык, и Нил издает беспомощный стон. Поцелуй Эндрю – это религиозный опыт. Нил надеется, что это продлится вечно. – Ты можешь дотронуться до моих волос, – наконец шепчет Эндрю ему в губы. Нил медленно, нерешительно запускает руки в светлые кудри Эндрю. Эндрю что-то напевает в ответ и целует Нила еще нежнее. Нил подстраивается под его темп. Эндрю слегка прикусывает нижнюю губу, прежде чем отстраниться, хотя его руки остаются на лице Нила. – Эндрю... – Шепчет Нил. Его голос звучит совершенно разбитым. Губы Эндрю красные и опухшие. Нилу хочется снова поцеловать его. Взгляд Эндрю скользит вниз, к губам Нила. – Неплохо. Нил свирепо смотрит. – Заткнись. – Заставь меня. Нил знает как. Нил оказывается лежащим на кровати, а Эндрю над ним, обхватив Нила руками. У Нила путаются мысли и кружится голова от желания. Он никогда больше не будет делать никаких школьных заданий, и тренировки легкой атлетики закончатся; он никогда больше не сможет думать ни о чем другом. Нил прерывисто вздыхает и стонет от удовольствия. Вдруг кто-то стучит в дверь. Нил сначала чувствует благодарность за то, что закрыл ее, а затем раздражение от того, что его прервали. После того, как они с Эндрю, к своему разочарованию, отделяются друг от друга, Нил кричит. – Что? – одна сторона губ Эндрю как бы приподнимается вверх в том, что Нил распознал как версию улыбки Эндрю, вероятно, от того, как ужасно грубо звучит голос Нила. – Твой друг останется на ужин? – спрашивает Стюарт после паузы. Эндрю пожимает плечами, и Нил отвечает. – Да. Еще одна пауза, как будто Стюарт удивлен. – Что ж. Через полчаса все будет готово. Эндрю и Нил лежат рядом в грязной постели Нила. Нил рассматривает скулы Эндрю, линию носа, очертания губ и светлые брови. У него легкая россыпь веснушек, которые не очень заметны, если не приглядеться. Нил считает, что ему повезло, что его подпустили достаточно близко, чтобы он мог их увидеть. – Пялишься, – бормочет Эндрю, но смотрит в ответ. – Ну и что? – Отвечает Нил. Эндрю закатывает глаза и придвигается ближе, чтобы притянуть голову Нила к себе на грудь. Нил устраивается на нем, тихо вздыхая, когда Эндрю начинает водить рукой по его волосам. – Чего ты хочешь от этого, Нил? – Что? – Я не хочу быть частью твоего сексуального кризиса. Нил отстраняется от Эндрю и садится. – Эндрю, что? Я же тебе говорил. Ты мне нравишься. Я не понимаю, о чем ты говоришь. – Он беспокойно теребит край подушки, когда Эндрю садится напротив него. – Что ты хочешь делать? Со мной. – Слова Эндрю звучат высокопарно. Нил пожимает плечами. – Я не знаю. Я хочу целовать тебя, говорить с тобой и держать за руку. Ты мне нравишься. Разве это не очевидно? Эндрю ухмыляется. – Хочешь подержать меня за руку? – Я тебе тоже нравлюсь, – язвительно напоминает Нил. – Чего ты хочешь от этого? Это не улица с односторонним движением. Эндрю свирепо хмурится. – Заткнись. Я ненавижу тебя, – шипит он, и Нил вспоминает, как сильно Эндрю борется с признанием своих желаний, даже после многих лет терапии. Он резко выдыхает через нос и говорит. – Я хочу тебя. Нил, обычно не склонный легко улыбаться, улыбается широко и движется вперед. Эндрю захватывает его губы в обжигающем поцелуе, но Нил отстраняется, прежде чем все становится слишком жарким. – Мы должны выглядеть презентабельно к ужину, – поддразнивает он. Эндрю закатывает глаза, но не протестует. – Да или нет? – спрашивает он. И когда Нил кивает, он проводит рукой по лицу Нила, наклоняя его то в одну, то в другую сторону, пока тот смотрит. Нил вздрагивает, когда пальцы Эндрю касаются шрамов от ожогов, и тут же отстраняется, подняв руки вверх. – Я когда-нибудь рассказывал тебе, как я их получил? – спрашивает Нил после долгого молчания. Эндрю качает головой. – Это был последний раз, когда мой отец прикасался ко мне, прежде чем моя мать взяла меня и убежала, – говорит Нил после паузы. – Это от зажигалки. Он предпочитал прикуриватель с приборной панели, но мы были на площадке. – Он закатывает рукав и показывает на ожоги на внутренней стороне предплечья. – Эти от прикуривателя, но это был не мой отец. – Женщина, которую тебе напомнила Рене, – догадывается Эндрю. Нил кивает. – Ее звали Лола, – шепчет он и смотрит на покрывало. Он тянет рукав вниз и волнуется, в конце концов. Он доверяет Эндрю. Что-то подсказывает ему, что он останется здесь. Надеясь, что этот инстинкт правдив. Стюарт стучит в дверь. – Ужин, Нил! Эндрю смотрит на дверь. Нил издает тихий смешок над выражением лица, которое больше похоже на надутую губу.

**

Нил не может сосредоточиться на английском. Эндрю пересаживается рядом с ним и из-за этого не понимает ни слова из того, что говорит мистер Реманн. Химия проходит аналогичным образом. На полпути он снова начинает складывать бумажных журавлей из своих записок, чтобы контролировать свои мысли. Блокнот на исходе. Эллисон громко и часто говорит ему, чтобы он научился делать какой-нибудь другой вид оригами, но Нил не хочет. Ему нравится делать журавлей, потому что ему нравится проделывать одно и то же снова и снова. Прежде чем Нил успевает развернуть журавля, Эндрю выхватывает его у него из рук и убирает куда-то, куда Нил не видит. Эндрю не смотрит на него, но Нил ухмыляется. – Пялишься, – шепчет Эндрю. Когда раздается звонок, Эндрю не уходит, как обычно. – Почему ты обедаешь здесь? – Спрашивает он громко и грубо. Нил знает, что это потому, что он хочет убедиться, что Мэтт услышит оскорбление. Мэтт только смеется и отворачивается. – Я не люблю есть в кафетерии, – отвечает Нил. – Идиот, – упрекает Эндрю. – Пойдем со мной сегодня. Нил хмурится. Ему не нравится не знать, что произойдет, и еще больше ему не нравится перерыв в его рутине. – Куда? Эндрю всматривается в его лицо и, должно быть, находит то, что ищет, потому что говорит. – Ты можешь остаться здесь, если хочешь, Но я не думаю, что тебе стоит это делать. – Тебе надо идти, Нил! Это пойдет тебе на пользу, – вставляет Мэтт. – На следующей неделе меня не будет несколько дней, так что тебе придется искать, куда пойти. Почему бы не начать прямо сейчас? Нил свирепо смотрит. – Я не могу этого сделать. Эндрю закатывает глаза. – Как хочешь. Нил не может не чувствовать разочарования, когда он уходит. На математике Нил рассказывает Эллисон, что произошло на химии. Он не собирается рассказывать ей о поцелуях какое-то время, но она ухмыляется, как будто что-то знает. – Почему он вдруг хочет, чтобы ты обедал в кафе? – спрашивает она. Нил пожимает плечами. – Почему ты хочешь, чтобы я обедал в кафе? – Это не ложь, просто упущение, но оно слишком легко выходит наружу. Эллисон вздыхает. – Ты должен сидеть со мной, а не с Эндрю. – Почему? Эллисон дуется. – Я знаю, что не могу соперничать с твоими отношениями с Эндрю, но мы друзья, детка. – Почему бы вам не сесть всем вместе? Вы все в одной команде, – замечает Нил. – Ты не можешь ненавидеть его так сильно. Эллисон прерывисто вздыхает. – Политика команды экси слишком сложна для этого, Нил, - объясняет она насмешливо-покровительственно. – Объясни, – требует Нил. – Мы с Рене сидим с Сетом, Лейлой и Сарой. Сет, Лейла и Сара не могут видеть Кевина вне тренировки, потому что он мудак, поэтому они с Эндрю садятся с Джереми за другой стол. Джереми иногда сидит с нами, но они с Кевином лучшие друзья. Аарон сидит со своей девушкой Кейтлин, которая сидит с другими болельщицами, – объясняет Эллисон. – Небольшая команда, – комментирует Нил, хотя его уже беспокоит список людей, которых она упомянула; видеть Эндрю, Кевина, Эллисон и Рене одновременно было почти слишком для него. Он не уверен, что сможет с этим справиться. – Нил, – внезапно говорит Эллисон, ее лицо светится надеждой, как будто она только что сделала судьбоносное открытие, – ты можешь заставить всех сесть вместе. – Что? – Ваймак вечно твердит о том, что надо ладить, работать в команде и прочей ерунде. Даже если остальные захотели бы увидеть Кевина, Эндрю никогда бы не сел с нами. Если ты заставишь Эндрю сдаться, мы сможем это сделать, – говорит Эллисон. – Это гениально. Нил, ты должен это сделать. Нил прищуривается. – А если я не захочу? Мне плевать на твою команду и на экси. – Ты не обязан делать то, чего не хочешь, но для нас это будет очень много значить, – отвечает Эллисон. Она мило улыбается. Нил тяжело вздыхает. – Может быть. Эллисон протягивает руку, чтобы схватить Нила, но в последнюю секунду отдергивается. – Спасибо, Нил. – Я ни на что не соглашался. – Но ты сделаешь так. Нил закатывает глаза. – Я ничего не могу поделать с Аароном, – говорит он.

**

Несколько дней спустя Нил молча следует за Эндрю из кабинета Мэтта. Мэтт ослепительно улыбается, но Нил не отвечает. Эндрю следует за ним к его шкафчику. Убирая книги, он говорит. – Мой дядя уезжает на все выходные. Ты должен приехать. Эндрю поднимает бровь. – Не устраиваешь скандал, Джостен? – Я не знаю, что значит «скандал», – говорит Нил. Это слово звучит странно в его произношении. Эндрю никак не реагирует и захлопывает шкафчик Нила, как только тот забирает свой обед. Они направляются к шкафчику Эндрю, а затем в кафетерий. – Эллисон хочет, чтобы я попросил тебя, Кевина и Джереми посидеть с ней и остальными. – Очень жаль. Нил драматически вздыхает. – Я, наверное, сойду с ума, как только мы войдем в дверь, но я хочу потусоваться с тобой. Ну же, Эндрю, почему бы и нет? Эндрю потирает висок, как будто от Нила у него болит голова. – Тебе не понравится сидеть с таким количеством людей. – В какой-то момент я должен это сделать. Ты будешь там, так что все будет не так уж плохо, – парирует Нил. – Не упрямься. – Сказал ты. – Заткнись. Они подходят к дверям. Нил останавливается, но Эндрю подталкивает его вперед. Он ведет его к столу, за которым уже сидят Кевин и Джереми, но вместо того, чтобы сесть, тычет Кевина в плечо и говорит. – Давай. Кевин и Джереми в замешательстве следуют за ними туда, где сидят Эллисон, Рене и Сара. Эллисон улыбается Нилу, а Рене приветствует их мягким «привет». Эллисон, похоже, хочет еще что-то сказать, но Эндрю сердитым взглядом заставляет ее замолчать. Сет закатывает глаза на присутствие Кевина, но Кевин едва замечает это. Он уже вовсю спорит с Джереми о зомби-апокалипсисе. Вскоре к ним присоединяется Рене, и у нее есть кое-какие тревожные сведения, которые Нил не хочет знать, где она их приобрела. – Это не ужасно, – говорит Нил Эндрю после нескольких минут еды и ленивого слушания разговора вокруг них. Если он блокирует фоновый шум кафетерия, это почти приятно. – Какая блестящая рецензия, – сухо отвечает Эндрю, но его губы складываются в эту тайную почти улыбку. – О, Эндрю, я прекрасно провожу время. В школьной столовой так весело, – напевает Нил, наклоняясь к Эндрю. – Ты этого хочешь? – Идиот, – бормочет Эндрю. Стюарт забирает Нила из школы. Как только Нил закидывает сумку на заднее сиденье и устраивается на пассажирском, Стюарт говорит. – Мэтт сказал, что ты сегодня ел в кафетерии. Нил кивает. – Этого хотели Эндрю и Эллисон. Стюарт вздыхает. – Мы оба знаем, что для тебя это были трудные годы, но за полтора месяца ты так далеко зашел. Я так горжусь тобой, Нил. Нил смотрит в окно. Он не очень любит думать о семье вообще из-за своих родителей, но Стюарт делал все возможное, чтобы вырастить Нила в течение четырех лет. – Спасибо, – только и говорит он. Стюарт улыбается. – Скоро два месяца. Ты все еще хочешь вернуться к домашнему обучению? Нила шокирует, как сильно он этого не хочет. – Нет, я хочу остаться.

**

Выходные наступают в мгновение ока. Эндрю въезжает на подъездную дорожку через двадцать минут после отъезда Стюарта. Эндрю направляется к кухне, но Нил говорит. – Это не очень удобно. Эндрю поднимает бровь. – Есть ли вещи, которые ты хочешь сделать, Нил, и которые мы не можем сделать на крыше? Нил краснеет. – Да. Эндрю берет Нила за руку и тянет в гостиную. – Включи фильм, – приказывает Эндрю. Нил возится с пультом, пока не останавливается на Головоломке. Эндрю тычет и толкает его, пока Нил не устраивается, положив голову Эндрю на колени. Эндрю кладет одну руку на талию Нила, а другой проводит по его волосам. Они молча смотрят фильм. Нил не может понять, почему Эндрю так спокоен. Как только идут титры, Нил спрашивает: – Что происходит? Эндрю отводит взгляд. – Я тебя ненавижу. Нил, всю прошлую неделю целуясь и разговаривая, понял, как что это обычно означает, что Эндрю не нравится, как Нил заставляет его чувствовать себя. – Да или нет? – спрашивает Нил, садясь. – Да. Можешь дотронуться до моих волос. Нил целует Эндрю медленно и сладко, руки запутались в его волосах. Руки Эндрю свободно сжимают его талию. В конце концов Эндрю целует его с большей силой. Нил задыхается у его рта и тает от прикосновения Эндрю. Дальше этого дело не заходит; они проводят день, чередуя поцелуи и разговоры. В конце концов Эндрю ставит еще один фильм, на этот раз Клуб «завтрак». Ни тот, ни другой не обращают на это особого внимания. Нил думает, что, возможно, пристрастился целоваться с Эндрю; это заставляет его чувствовать себя так, словно он приземлился и плывет одновременно. Ни один из них не был потрясающим целующимся, когда они начинали, но теперь Эндрю знает, как заставить Нила стонать и кричать. Больше всего Нилу нравится то, что он тоже знает все это об Эндрю. Если он прикусит определенное место у основания шеи Эндрю, Эндрю издаст непроизвольный, хриплый звук, а когда Нил прикусит губу, Эндрю просто задохнется. В конце концов наступает ночь. – Мне нужно домой, – говорит Эндрю. Его голос хриплый, а губы восхитительно красные и влажные. Нил кивает, но мысль о том, чтобы провести ночь в одиночестве в своем пустом гигантском доме, вызывает у него тошноту. – Ладно. Эндрю поднимает голову. – Что. – Я в порядке, – огрызается Нил. Он не уверен, что чувствует по поводу того, как Эндрю мог так легко прочитать его лицо. – Ты хочешь поехать ко мне на ночь? – спрашивает Эндрю. Нил отводит взгляд. – Мне не следует. – А почему бы и нет? – Завтра утром мне нужно покормить кошек. Эндрю усмехается. – Тогда я отвезу тебя домой завтра утром. Все негодование Нила улетучивается. – Дай мне забрать свои вещи. Когда они подъезжают к дому Эндрю, на улице уже совсем темно. Эндрю ненадолго заходит в комнату Ваймака и Эбби, чтобы сказать им, что Нил останется на ночь. Нил использует это время, чтобы осмотреть комнату Эндрю. Она гораздо более украшена, чем у Нила. На стене висят постеры фильмов, а книжная полка завалена потрепанными книгами. Нил узнает несколько названий из школы и некоторые из тех, о которых ему рассказывал Эндрю, но не так много. – Они сказали, что ты должен спать на надувном матрасе, – говорит Эндрю. Нил вздрагивает. Он не заметил, что Эндрю был в комнате. – Хорошо, – отвечает Нил, пытаясь скрыть разочарование. – Через несколько минут сюда войдет Эбби с надувным матрасом и насосом, а потом мы надуем его, накроем несколькими одеялами, а потом будем недолго целоваться, а потом ты ляжешь спать на нем, – медленно говорит Эндрю. В этот момент входит Эбби. – Привет, Нил. Рада тебя видеть. – Привет, Эбби, – тихо отвечает Нил. Вскоре после этого Эбби уходит. Они надувают матрас, и Эндрю находит несколько запасных одеял и подушек, как он и сказал. Нил роется в сумке в поисках пижамы, но Эндрю останавливает его и бросает в Нила свою пижаму. Нил бесстыдно улыбается ему и переодевается в ванной. Нил нерешительно забирается на кровать, где уже лежит Эндрю. Он смотрит на тумбочку Эндрю и, к своему великому удивлению, обнаруживает ряд крошечных неоновых бумажных журавлей. Он поворачивается лицом к Эндрю. – Ты сохранил их. – Да или нет? – Всегда «да», Эндрю. – Идиот. – Эндрю притягивает его ближе, так что его рука обвивается вокруг талии Нила. – Ты можешь дотронуться до моих волос и плеч. Целоваться с Эндрю – все равно что бежать со скоростью бесконечности километров в час. Это чувство не похоже ни на что из того, что Нил когда-либо испытывал раньше. Он пытается подавить любой шум, но не уверен, насколько ему это удается. После того, что казалось днями, но, вероятно, прошло не больше получаса, Эндрю отстраняется. – Спасибо, – шепчет Нил. Эндрю свирепо смотрит. – За что? – За Все. Хочешь, я лягу на матрас? Эндрю на мгновение задумывается и качает головой. – Просто оставайся на той стороне кровати. Они засыпают, сцепив руки. Перед тем как заснуть, Нил вспоминает слово «прогресс» и удивляется, как ему так повезло.