Медный язычок, дыры в запястьях

Сукуна прокусывает его запястье, шею и душу в придачу. Его не остановить. Сопротивление — лишь его услада, а бездействие невыносимо для самого себя. Кровь стекает вниз, пачкая одежду и простыни. Укусы придётся забинтовывать, нельзя показываться с ними на людях. Кожа вокруг точек-укусов разбухает, покалывает и ноет. В запястье ноет больше всего. Как бы не остался шрам. Он станет подобием позорной метки, что всегда будет маячить красной табличкой принадлежности. Возможно, Королю это и нужно. Подтверждение своей бесконечной, над Мегуми, власти. — Почему ты такой идеальный, Мегуми? — проносится где-то сверху. Парень лишь отводит взгляд, даже не зажмурившись. Получить такой комплимент от любимого человека — есть признак истинной любви. Но Рёмен не любит его, он лишь им одержим. Фушигуро не любит Сукуну, он лишь ненавидит его до глубины своей души. — Я убью всех. Всех кто существует или будет существовать. Кроме тебя. Я окрашу твои глаза в алый, залив их кровью близких, и ты станешь моим. — продолжает проклятье, слизывая длинным языком кожу на шее. Мегуми сжимает зубы до хруста. То что парень уже бесправно принадлежит Королю по его словам и действиям бесило больше всего. Все те слова: «Ты - мой.»; «Я никому тебя не отдам», — создавали бездну в душе. Хотелось рыдать от этой принадлежности. Но нельзя. Нельзя плакать от безысходности. Нужно терпеть бесконечный ад, ведь его не остановить. С тех пор как Сукуна принял новое тело, прошло около полутора года. Всё то время он находился здесь, в кровати Мегуми. Как монстр, что боятся дети перед сном, он вылазит из под кровати и вдавливает парня, окропля белые простыни алым отблеском. И он будет делать это дальше. Ведь никто и никогда не узнает об этом. Мегуми унесёт этот секрет в могилу. Если Сукуна позволит ему это сделать. Но он не позволит. Да и кто ему поможет? Кто пойдёт супротив воли и выбора Короля Проклятьев? Кто посмеет расторгнуть их кровавый союз? Даже Годжо отнесётся к этому в пол интереса. Послушает терзания Фушигуро, кивнёт и скажет что-то вроде: «Снисходительность Рёмена — это то что не стоит терять. Он не убьёт тебя и будет защищать. Чем не счастье?» и позже извинившись убежит к ничего не понимающему Юджи и заведёт с ним сладостную беседу. И всё. Итадори говорить тоже не стоит. Он побежит к Сукуне, начав драку. Которую последний конечно выиграет. И тогда Мегуми придётся на коленях умолять его оставить парня в живых. И всё повернётся в спять. Он лишь потешит самолюбие и силы мужчины, потвердив и укрепив свой статус в его глазах. ...Как беспомощную суку, что не хочет признавать очевидной своей принадлежности, и желает помериться силой, через подставных, с ним самим. И то лишь всё закрепит и сломает его... — Задумался? Ты должен думать лишь обо мне, помни об этом — вновь говорит тот, опускаясь ниже, уже спуская штаны. Вся шея, руки и ключицы в ранах, порезах, укусах и засосах. Воротник официально лучший друг Мегуми. Прости, Юджи. — Иди ты — на выдохе говорит парень, отворачиваясь и теперь уже жмурясь. Бесит. — Грубо. — роняет Сукуна будто в пустоту — Ваши чувства такие странные. Меня бесит ваша ненависть, она бесполезна и ужасна. Но твоя меня тешит. Я ведь тебе совсем не безразличен, раз ты говоришь такое. — заключая, он оттягивает штаны и совсем незаметно тянет боксёры. — Ты ничего не понимаешь. Мне всё равно на тебя. Мне не всё равно, что ты делаешь со мной, а мне это не нравится — практически по буквам произносит Фушигуро. — Уверен? — магу кажется, что вопрос задан ему, но Сукуна явно произнёс его как нечто риторическое. — Д-... Стой! Что ты твор-... Ах... — стонет Мегуми, попутно сжимая в кулак простынь. Король облизнул его член и вобрал его в рот, чуть подразнивая. От позорного стона маг скрывает рот в запястье и ненавистно смотрит на Рёмена, с губ которого стекает слюна, видная даже сейчас, в ночи. — «Не нравится» — пародирует голос парня Сукуна, поднимая бедро и вновь кусая его внутреннюю часть. От стона парня теперь ничего не спасает и он громко вскрикивает, позже всё же закрывая рот ладонями. — Признай, что ты просто течёшь от меня. Признай, что ты никто без меня. Признай, что ты останешься со мной. — начинает перечислять Рёмен, слизывая кровь и чуть посасывая место укуса — Признай, что ты зависим от меня. И признай наконец, что я сделаю для тебя всё, что ты пожелаешь. Я убью кого угодно. Я воскрешу кого угодно. Я создам что угодно. Знаешь почему? Как у вас говорят? Я влюбился в тебя, Фушигуро Мегуми. И я навсегда буду без ума от тебя, что бы ты мне не сделал. — Я ненавижу тебя, Рёмен Сукуна. И я желаю умереть или убить тебя. — кидает ему в ответ Мегуми, вновь дико смотря на него исподлобья. Сукуна замирает на пару секунд, а потом расплывается в жутко горящей улыбке. — Я обожаю тебя таким. Он проснётся в постели. Всё тело будет болеть, особенно укусы на запястье и бёдрах. Мегуми встанет и отправится за бинтами. Выпьет безвкусный кофе и уйдёт из комнаты на пару часов забыв про Сукуну. Но он найдёт его очень скоро. После тренировки Фушигуро заходит в туалет, смочить лицо водой дабы вернуть трезвый взгляд на этот мир. Что-то туманом проползёт под кабинками туалета и запрёт его. Мегуми осёкся, смотря по сторонам. Расслабившись, он возвращается к своему делу. Резко его хватают за талию и в один взмах тащят в кабинку, самую дальнюю. Его вжимают за шею в одну из стенок, чуть прокручивая руку. Точно, Сукуна. — Не ожидал? — тихонько наклонившись спрашивает он. Мегуми затылком чувствует как тот доволен собой. Он огрызается. — Не можешь держать свой хер в штанах больше двух минут, демон? — сквозь зубы, цедит он. — Вторая колкая грубость за эти сутки. Тебе нужно выдать книгу рекордов Гинесса, туда вы записываете свои великие свершения? Твоя страничка там не повредила бы. Он оттягивает ворот формы и пока только целует. Не слишком мягко, но пока можно и не так напрягаться. — Ты не можешь подождать даже до ссаного вечера. Сукуна сжимает его горло сильнее, откидывая теперь голову на себя. — Кто-то забыл про свой статус? Я напоминаю — ты принадлежишь мне, лишь мне, понял? Я могу брать тебя на улице, даже не скрывая твоё голое тело. Я могу трахать и кусать тебя неделями пока тебя не хватит лихорадка и даже тогда я вылечу тебя и мы продолжим. Я люблю тебя, но ты должен помнить: во что тебе обходится эта любовь. — заключает он, откидывая его голову. — Ты и не позволишь забыть... — уже тихо говорит Фушигуро, потирая шею. — Конечно — подтверждает Сукуна. Они целуются. Грязно, развязно, долго. Так, что у Мегуми кончается воздух и слюна. Тем временем руки Короля оглаживают его бёдра, грудь и плечи. Он надавливает на укусы через бинты, заставляя Фушигуро выгибаться и стонать. Сукуна ловко ловит его стон и углубляя поцелуй, вдавливает его уже в стену. Теперь Рёмен вновь берёт в руку его член, пока сам маг опирается на стенку за ним самим. Он старается закусывать губы, дабы не стонать. Эта стыдливая привычка нравится Королю. Но он любит её рушить. Он резко дёргает его за сосок и прибавляет темп. Мегуми всё же издаёт полу-вскрик, полу-стон. Когда маг кончает Сукуна опускает его на холодный пол, давая отдохнуть. Он смотрит на свою руку, измазанную в белой жидкости. Медленно он опускает руку к лицу парня и вытирает её о него. После этого он протяжно смеётся. — Помни. — говорит Рёмен, перед тем как исчезнуть. Мегуми вытирает ладонью сперму и смотрит на свою запачканную руку. Его начинает трясти. Он начинает захлёбыватся в слезах, опуская голову на колени чуть завывая при этом. Сукуна не врёт. Он не отстанет. Он будет с ним всегда. Даже после смерти. На веки вечные. Фушигуро Мегуми рыдает в туалете, а Сукуна Рёмен уже ждёт его под кроватью. — Мегуми... Мегуми... М-е-г-у-м-и-и-и-и.. . — по буквам тянет из пустоты. Маг обессиленно раскинув руки в стороны лежит на своей кровати. Нет, нет... Нет. Он продержался остаток дня, а вот придя домой он вылил столько слез, что сейчас нет сил пошевелиться. Но внутри кипит уже не ненависть. Это что-то похуже, что-то необузданное и страшное. Это ярость. Он кидается техниками в ответ, всеми что у него есть. Но Сукуна останавливает их взмахом руки, даже не нападая в ответ. Они столь хаотичны, что хочется смеятся. Где твой потенциал, дружок? На лице горит улыбка. «Мальчик хочет поиграть? Что ж, ладно.» Мегуми не замечает как оказывается лежащим на полу, прижатым ногой короля, смеющегося над его положением. — Твоя ярость не придаёт тебе силы, Фушигуро. До тебя всё не доходит? — он опускается до его уровня и почти заглядывает в глаза Мегуми, теперь наполненные отчаяние. Он попробовал. И проиграл. Опять. Тело откидывают на кровать. Мегуми тупит взгляд в окно. Так близко, но так далеко. Где-то сверху Сукуна корпит над чем-то, то ли ищя смазку, то ли просто настраиваясь. Фушигуро не двигается. Тело, окутанное печалью и отчаяньем, теперь уж точно принадлежит Рёмену. И даже рука не смеет двинуться. Конец. Конец лично для Фушигуро