Калстэин - камень холода

«Ты как?», — пронеслось в моей голове. Я в этот момент смеялась над очередной шуткой Маро и, не поворачивая головы, мысленно ответила. «У меня в голове только две мысли: я знаю, почему невесты выглядят всегда такими несчастными, и, если я окажусь когда-нибудь в Асгарде, обещай, что не будешь заставлять меня участвовать в балах — я сдохну на первом же.» «И это всё?» Локи в этот момент со всем вниманием слушал восторженного индуса, который пытался за вечер рассказать своему божеству всю историю поклонения ему и его матери. «А что ты еще хочешь? Я думаю только о том, как скинуть туфли и запихнуть ноги в морозилку. Они не просто гудят, они горят. Жаль, ты не знаешь сказку про Русалочку. Ты бы меня понял.» Думая это, я продолжала улыбаться и кружить в ритме легкого вальса с Риволи, которому так не к стати захотелось танцев. «Русалочка — это Ундина, которая втюрилась в эгоиста и продала за жизнь с ним голос и хвост? Эту сказку рассказывают асгардским девочкам, чтобы были разумны с выбором партнера… Мне обычно доставалась роль принца… Так что принцу пора спасать морскую принцессу?» Локи оторвался от диалога с Ашрабом, галантно сложив руки в намасте, чем привел собеседника в восторг. Мягко лавируя между гостями, асгардец направился прямиком к оркестру, при этом не отрывая взгляда от меня. Его улыбка, еще минуту назад вежливая и теплая, стала превращаться в ехидную и плотоядную. «А на самом деле я думал о том, как избавить тебя не только от туфель…» «Что ты задумал?» «Побег.» Несколько слов клавишнику и мелодия сменилась на дискотечные ритмы. Свет в то же мгновение погас, сменившись стробоскопами. С потолка полетели золотые и серебряные конфетти, затягивая толпу гостей в ритмы танцев. Прохладные пальцы, выхватили мою руку в толпе и потянули к выходу. Выбравшись наружу, мы переглянулись. Да… мы та еще парочка. Не пропадем. По дороге я зацепила корзинку с фруктами, очень удачно, стоявшую на столике у входа, Локи держал в руке бутылку розового шампанского и пару бокалов. — Если честно, есть тоже очень хочется, но поднос было забирать не очень красиво, — засмущалась я. У меня тут свадьба, романтик, принц, утаскивающий меня с бала. А я все про бутерброды. — Сейчас чего-нибудь придумаю, — Локи подмигнул мне, не обращая внимание на мое смущение, — у меня тоже в желудке урчит. Там кроме виски и шампанского ничего нет. — Мари, детка, вы где? Мы хотели выпить за вас… — Маро замер на пороге дома. А мы, как два нашкодивших школьника со смехом, перескакивая через некстати заработавшие поливалки, уже неслись через зеленую лужайку в сторону дома за сутки успевшего стать нашим. Жерар махнул на нас рукой и утащил выскочившую за нами Элен обратно в дом. Добравшись, мы с тяжким стоном повалились на крыльцо и лежали так, переводя дух. — Пойдем. Я буду тебя спасать. — А разве ты уже не спас меня, вытащив из моей безумно скучной жизни? — В этот раз тебя будет спасать не авантюрист и принц, а муж. Так что быстро на ручки и в дом. Переступив порог, Локи разместил меня среди диванных подушек, стянул с меня опостылевшие за вечер туфли, прошелся пальцами по затекшим стопам и лодыжкам, слегка размяв им, чем заставил меня блаженно застонать. Выудив откуда-то целое блюдо с канапе и вручив мне бокал с шампанским, велел не заснуть до его возвращения, а сам удалился в глубину дома. Какое спать! Я была готова таращить глаза, чтобы не уснуть вечно. Только бы эта ночь не заканчивалась. Хотя усталость и количество эмоций брали свое. — Ма шери, тебе придется сделать усилие и встать. Локи появился также быстро, как и ушел. Смокинг он снял, рукава белоснежной сорочки был закатаны выше локтя. Выглядел он, как и обычно, умопомрачительно и соблазнительно. — Ради тебя я готова даже станцевать, — устало, но самоуверенно бормотнула я. — На сегодня танцев достаточно. Нам нужно спасать глупую русалку, влюбившуюся в заносчивого принца. — Это в тебя что ли? Но в нашей сказке все пошло не по классическому сюжету: и русалка не такая наивная, да и принц не так уж самовлюблен, как оказалось, — я потянулась в объятья Локи, который уже заботливо поднимал меня с дивана. — Повернись. — Давай я сама сниму это бесконечное количество кружев, камней и ткани. Всегда считала это самым непродуманным моментом в первой брачной ночи…. Так они и пытались достать невесту из платья, пока не наступило утро… — Ты сомневаешься в моих способностях, — Локи уже поддел первые пуговки, державшие корсаж. — В твоем опыте может сомневаться только малолетка. Но упоминать его при мне для тебя становится с сегодняшнего дня опасно, — я взглянула на Локи снизу вверх, пытаясь сохранить серьезность. Локи в ответ смерил меня своим игривым взглядом: — Так я женился на ревнивой мегере? У меня есть еще шанс на развод? — Не дождешься, — я прищурила глаза и закусила губу, изучая своего супруга, — вот это лишнее… И шелковый галстук полетел в сторону. — Вот это тоже, — и пояс от смокинга полетел ему вдогонку, не все же тебе распаковывать подарки… И с пуговицами я справляюсь не хуже тебя… От усердия я прикусила кончик языка и шумно выдыхала, пытаясь сдуть упавшую на глаза челку. Локи хмыкнул ехидно, но сдержался, чтобы не рассмеяться в голос, а крутанул меня на месте, так что я запуталась в подоле своего платья и чуть не рухнула. Одним движением смахнул тяжелый корсаж вместе с юбками к нашим ногам и выудил меня из этого вороха ткани, поставив перед собой. Тут его ждал сюрприз. Если платье я выбирала, чтобы удивить всех, то белье было выбрано только для него: изумрудный тонкий шелк и тонкие чулки на широкой резинке и с неизменным атрибутом невест — отливавшей темной зеленью подвязкой, которая украшала мою правую ножку, а саму подвязку венчал миниатюрный золотой шлем, точная копия шлема, того, кто стоял сейчас передо мной. — Согласен, — Локи склонил колено передо мной, в покорном жесте воздев руки, — повержен вами, мадемуазель Каприс… — Мадам Лайфейсон… или тебе память отшибло, — повелительно произнесла я, поставив ногу на его колено, и стараясь на засмеяться. Локи прижался щекой к шелку чулка, потерся о внутреннюю часть бедра, как кот, метящий свою территорию, втянул мой запах как будто пытался заполнить им легкие полностью, и оставил легкий поцелуй на внутренней части колена. Теплое дыхание и нежное прикосновение шелковистых прядей склоненной головы сводило на нет все мои попытки оставаться холодной и строгой. Локи поднял на меня очень серьезный взгляд, к цвету его глаз примешивался изумруд и золото, превращая серую сталь в живую ртуть. — Моя царица. Сейчас и вовеки веков я присягаю на верность тебе. Никто и ничто не заставит меня изменить эту клятву. Твое слово для меня закон выше иных законов во всех девяти мирах. — Не смей так шутить со мной. Я ведь могу и поверить, — от волнения коленки начинали подрагивать, и я уже не выглядела столь царственно как хотела. Локи провел рукой по моему бедру сверху вниз, зацепил кольцо подвязки и медленно потянул, стягивая её с меня. Расправившись с подвязкой, которая в отличие от остальной одежды не улетела в неизвестном направлении, а была заботливо спрятана в кармане брюк, Локи приступил к чулкам. Каждое его движение было наполнено такой нежностью, заботой и желанием, что я держалась из последних сил, заставляя себя пройти эту странную и завораживающую церемонию для двоих до конца. Дальше последовало белье. И вот я уже абсолютно обнаженная, не считая камня, покачивающегося на цепочке стою перед своим супругом. — Я принимаю твою клятву, мой принц, мой царь, мой повелитель, — одними губами прошептала я, — Ничто и никто не заставит отменить эту клятву. И пусть мое слово будет законом для тебя. Мы не обратили на это внимание, но Калстэин на мгновение сверкнул в своем футляре и вновь погас. Видимо, трикстерство заразно и передается воздушно-капельным путем, потому что в этот момент я щелкнула пальцами и мы оказались в душе. Если честно, стало холодно стоять голыми пятками на холодном полу и меня уже внутри трясло от холода и возбуждения. Я-то была готова к душу. А мой принц… А его ничего не могло смутить. Он как в день нашего знакомства стоял под струями воды, запустив руки в карманы, и потоки воды стекали по его волосам, лицу, одежда прилипла к телу, а ехидная ухмылка дрожала в уголках губ, норовя в любой момент сорваться звонким смехом. — Ты так давно об этом мечтала. Сколько раз ты пыталась затащить меня в душ? — Я? — я хлопнула ресницами, делая пол возможного шага к Локи и подставляя лицо теплым тугим струям. — Ты, ведьма, ты. У тебя пунктик, связанный с водой? — А у тебя фетиш на мое голое тело? — насмешливо оглядела я все еще одетого, но насквозь мокрого принца. Щелчок пальцами, пара золотых искр и мы сравнялись по наготе с Адамом и Евой. — Научил на свою голову, — наигранно недовольно пробубнил Локи, сминая покрывало воды на моей пятой точке и притягивая меня еще ближе. — Не жалуйся, у тебя хорошая ученица, — отфыркнула я очередной поток со своего лица и слизнула соблазнительную струйку с ключицы Локи. — Да, еще немного практики и мне придется брать у тебя уроки, моё юное дарование, — мурлыкнул Лафейсон и заставил выгнуться меня в талии, крепко прижав бедра к нему и подставив грудь под немилосердные струи и его губы. — О, мой бог! — Всегда к твоим услугам, — насладившись моими сосками, Локи подхватил меня на руки и прижал к прохладному кафелю стены. Еще секунду и мои, да что лукавить наши ожидания, закончились, я вместе с водным потоком сползла на то, что ждало меня уже, подрагивая от нетерпения. Лафейсон закрепил наше соединение, резким толчком, замер, двинулся еще раз. Я зацепилась за его шею, скользнула немного вверх и вновь налетела на него, столкнувшись с его встречным движением. Наши разрозненные движения быстро слились в единый поток стонов, мокрых брызг, и желания быть глубже и наполниться друг другом до предела. Каждый раз, когда мы становимся целым, кажется, что мир застывает, что он превращается в пустынную планету, где нет звуков, кроме наших вздохов, нет чувств, кроме наших желаний, нет жизни кроме наших двух. — Смотри мне в глаза, всегда смотри мне в глаза, — едва прочла я обрывки его вздохов и сжала его пульсирующим своим телом, доведя этим до пика за какие-то доли секунд после себя. Когда мыльные пузырки и прохладная вода смыли накал эмоций, а теплые полотенца впитали миллионы капель, которые казалось наполнены были электричеством наших тел, Локи закутал меня в пушистый халат, двоюродный брат того зеленого медведя, что жил в моей квартирке в Париже, и отнес меня в постель. — Локи… — я сонно промаргивала глаза, которые предательски слипались. — Что, ма шери? — Я хочу еще… — Ты ненасытная маньячка. Спи. Я вцепилась в его руку не давая ему уйти: — Не уходи не попрощавшись. — Как тебе эта глупость пришла в голову. Спи. — Не уходи… — Я не уйду. Я просто не смогу, — и он покорно плюхнулся поперек кровати, положив голову мне на живот и даже не пытаясь вырвать руку из моей. Я судорожно вздохнула, последний раз пообещав себе плакать, только когда он уйдет и не секундой раньше, и заснула.