Солнышко Шоё

- Давай, Тобио, хорошей дороги, и без победы можешь не возвращаться! Хината встал на носочки и быстро чмокнул Кагеяму в щеку. - Это что же? В общем коридоре оставишь меня жить? - Именно. Коврик тебе там положу и хватит. Все, вали уже. Хината попытался того подтолкнуть к двери, но его тут же заключили в теплые объятия. Хината сжал черную куртку, уткнувшись в грудь брюнета. Кагеяма так вкусно пах. Ну вот. Он уже чувствовал, как защипало глаза. Не в силах сдержать порыва, он крепко прижался всем телом к Кагеяме, будто пытаясь навсегда прилипнуть к нему. - Ты так меня раздавишь. Хината неловко отстранился. - Я тоже буду скучать. Я скоро вернусь.- Кагеяма поцеловал рыжика в носик, нежно улыбаясь. - Только не ной, нытик. Зря он это сказал, ибо сразу же был вытолкан за дверь, со словами "пошел в жопу, придурочный идиот и сам ты нытик!". Да еще и пинок на удачу получил. - Вот же засранец. Тобио с легкой улыбкой на губах спустился к машине. Он буквально спиной чувствовал этот прожигающий взгляд карамельных глаз. Повернувшись, Кагеяма поднял глаза на свой балкон, где стоял и курил рыжий гном. - Детям курить нельзя. Матери все расскажу. - прокричал Тобио, чтобы все соседи услышали. - Пошел к черту, идиот. Я старше тебя. Кагеяма усмехнулся и помахал рукой на прощание, в надежде получить, например, воздушный поцелуй, но в ответ ему показали только средний палец. Хината же провожал машину Тобио печальным взглядом. Не хотелось его отпускать совсем. Пять дней одиночества, грусти и тоски. Потушив сигарету, Хината вернулся в комнату. Решив себя чем-нибудь занять, чтобы отвлечься от грустных мыслей, он решил навести порядок в квартире, но воюя с пододеяльником битый час и окончательно запутавшись в нем, он решил оставить эту идею. Прослонявшись по комнатам без толку, он плюхнулся на диван и включил телевизор. Попереключав все каналы, что только были, и не найдя ничего интересного, Хината подумал на кой хрен они вообще платят за телевидение. Парень лежал на диване, свесив ногу на пол. Почему то именно сейчас ему память представила приятные картинки, как они с Тобио лежал на этом диване каждый вечер, смотрели фильмы, обсуждали актеров, спорили иногда даже ругались, но по итогу Хината неизменно засыпал на брюнете, а тот, в свою очередь, стойко терпел, стараясь не обращать внимание за затекшие мышцы и уже совсем не легкий вес Хинаты. Еще перед глазами мелькнули картинки, как они тут совершенно недавно страстно целовались, не в силах насытиться друг другом. Они могли часами целоваться, пока губы не опухнут и не будут выглядеть, как два вареника, но им все равно было мало. Хотелось еще и еще. Как будто они компенсировали все то время, когда тупо пускали слюни друг на друга, но боялись признаться в этом. Хината подумал, что ведь могло все сложиться по другому, признайся он раньше. Хотя не было гарантии, что Тобио не забоялся бы открыть свое сердце. Ему пришлось многое в себе изменить и принять, и потребовалось на это достаточно большое количество времени. Все же, наверное, лучше, чем сейчас ничего бы не получилось. Хината устало зевнул, и хотел перекатится на бок, но немного не рассчитав расстояние свалился на пол. - Ой... Да что же это такое. - рыжик, лежа на полу, стал потирать ушибленный бок. - Так, хватит уже хандрить, Шое. Тобио уехал не на долго, он скоро вернется. Надо чем нибудь заняться...О! Хината подскочил на месте, как ужаленный и бросился в комнату искать телефон. Хината залез на кровать, стал раскидывать подушки и ворошить одеяло, бурча под нос. Вот всегда так. Положишь этот телефон под подушку, а он вечно куда то девается. А нашелся он между матрасом и спинкой кровати. Ну конечно, где же ему еще быть. Знатно запыхавшись, он развалился в позе звезды. - Так, Кенма, Кенма, где же ты. Листая контакты, он быстро нашел нужный номер. Послышались гудки, уже прошло секунд десять, но никто так и не отвечал. Хината уже хотел скинуть, но на звонок все же решили ответить. - Алло, Шое? Что то случилось? - Кенмааа, ты чего так долго не отвечал? - Да просто... В душе был , не слышал. - Ага, а Куроо-сан, как истинный джентльмен, решил помочь тебе, да? - Что?! Шое! Да ты блин... Хинату забавляла реакция друга. - Я угадал? - Иди на хрен! - Ладно, ладно. Ты, кстати, так и не рассказал, как так у вас получилось. Закинув ногу на ногу, Шое прикусил палец. Ему очень хотелось услышать эту историю, и он много раз пытался выпытать у друга подробности, но тот был словно кремень. И Шое немного напрягала данная ситуация, ведь они всегда все друг про друга знали, а тут Кенма морозится еще с рождества, а уже конец марта. - Ну, особо рассказывать нечего. - Да в смысле? Ты мне не доверяешь? Со стороны послышался смешок. Их явно и нагло подслушивают! - Ну, что ты, я никому так не доверяю, как тебе, ты же знаешь. Просто, ну... я стесняюсь.. - О, Господи, Кенма! Нашел кого стеснять. Мы блин в таких ситуациях видели друг друга, это же просто кошмар. Помнишь, как я пришел после тренировки немного раньше и застал тебя за дроч... - ЗАТКНИСЬ! И никогда не вспоминай об этом. Я чуть ли не умер от стыда. - Аххах, ладно ладно. Короче, чего я звоню то. Вредная мамаша же уехала на соревнования, и мы можем с чистой совестью культурно провести время за бутылочкой винца. Как тебе идея? - Не знаю даже, я сегодня постримить планировал. - Ну Кенмааа, я сейчас тут сдохну от скуки. - Боже, Шое, Кагеяма уехал час назад, а ты уже страдаешь. Хината состроил обиженную рожицу, а Кенма будто видел его через телефон, зная, что эта рыжая зараза обиделась. - Ладно, ладно. Я приду к 5 часам. - Ура! Я еще Ванессу позову, окей? - Давай, до встречи. Хината радостно пискнул, перевернувшись на живот. Болтая ногами, он быстро набрал номер Ванессы. Ванесса сразу же ответила, как будто ждала, когда плзвонит рыжик. - Аллоуу? - Здравствуйте, гражданка Энотека-сан. Это из полиции. Спешу сообщить вам, что вы арестованы за невыполнение должностных обязанностей. - Это каких же обязанностей? - Спиваться со мной конечно. - Хаха, согласна, виновата, исправлюсь. Есть предложение? - Да, сегодня вечером жду у себя, адрес скину. - Окей. Я приду. Хината довольно заблокировал телефон. И побежал подготавливаться к вечеру. *** Прихлебнув из бокала холодненького, полусладкого, Хината смешно причмокнул и издал протяжное "ах", совершенно наплевав на этикет. Рядом сидела прекрасная Ванесса, которая за каких то пол часа уничтожила уже пол бутылки вина, и то, это она сказала, что еще не торопится. Кенма же предпочитал пить сок, изредка поддерживая ребят алкоголем. Заметив на себе хитрый и настойчивый взгляд, он неуютно поежился, с мыслю: "ну вот, начинается..." - Ну, я внимательно слушаю тебя. Ванесса переводила взгляд с одного на другого и явно ничего не понимала. - Да блин. Ничего такого сверхинтересного не было. - Кенма быстро осушил бокал вина. - Просто мы с Куроо как то гуляли по городу, и завел разговор о вас с Кагеямой. Ну он меня спросил типа как я к этому отношусь. Ну парень с парнем, да и плюс старые друзья. Стал всякие глупые наводящие вопросы задавать. Меня это немного напрягло, но я ничего не сказал. Потом он предложил съездить на праздники в Лондон. Там и признался, вот и все. - Ну и чего стесняться было? - Ну, я просто еще толком не уверен, что правильно поступил. Короче, давай закроем эту тему на пока, ладно? - Ладно. - Так, погодите, парни. - Ванесса посмотрела на рыжика. - Ты и Кагеяма, ну вы типа встречаетесь? - Ну, не типа, а да, встречаемся. Ты к этому плохо относишься? Девушка рьяно завертела головой. - Конечно нет. Это выбор каждого человека, кого любить. Прям как с вином. Кто то любит белое, кто то красное, кто то сладкое, кто то сухое а кто то вообще водку предпочитает. Просто, я не думала... А хотя, думаю можно было бы догадаться. Не так уж и сильно вы шифруетесь. - Это сложно делать, когда хочется каждую сееунду касаться его. - Понятно. А чем вы по жизни увлекаетесь? - Кенма стример, а я... Хината нервно улыбнулся. А что он? По сути он ничем, кроме волейбола не увлекался. Да он на жизнь зарабатывал волейболом. Он дышал волейболом. А теперь он кто? Куда его возьмут без должного образования? Кому он такой нужен? Он же теперь просто сидит на шее Кагеямы. Кенма заметил перемену в настроение Хинаты, и сразу же сменил тему, расспрашивая Ванессу о ее увлечениях, что, собственно говоря, было не свойственно ему. Хината заметив это, благодарно улыбнулся другу. Весь оставшийся вечер ребята сначала приятно беседовали, а потом после третьей бутылки вина начали орать, петь, танцевать под любимые треки. Ну только Хината и Ванесса, а Кенма предпочитал оставаться зрителем, снимая их на камеру. После Кенма и Ванесса ушли домой, а Хината завалился спать. *** Тьму комнаты разбавлял только тусклый голубой свет ночника, немного задевая своими волнами спящего рыжего парня. Он то хмурил брови, то морщил носик, то нежно улыбался, все что-то бубня под нос. Сон был сладок. Снился любимый человек. Такой иногда вредный и грубый, ну как иногда, почти всегда, но все равно любимый. Это только еще первая ночь в одиночестве. Постель кажется такой холодной без него. Никто не обнимает и не прижимает к теплой груди. Хината будто вернулся назад в прошлое, когда их с Кагеямой разделали десятки тысяч километров. Когда он не мог и мечтать о том, что они будут спать в одной кровати. Опять напали эти грустные мысли. Хината перевернулся на кровати, подбирая под себя подушку Кагеямы, которая все еще пахла им. Уже хотелось заплакать, но его отвлек телефон. Высветившиеся имя Кагеямы заставило рыжика улыбнуться. - Кагеяма? - Привет. Прости, разбудил? Ты говорил позвонить, как приедем. Лицо Кагеямы, на котором виднелась нежная улыбка, в полумраке казалось таким красивым. Брюнет сидел за столом в наушниках. - Нет, не разбудил. - Ага, не рассказывай мне тут, по твоей заспанной роже видно, что дрых. - Заткнись, это у тебя рожа, а у меня прекрасное ангельское личико. - Но, ангельское, конечно. Скорее чертенка. Они такие же лохматые. - Закрой свою хлеборезку. Хината откинулся на спину. Его рыжие волосы, прилично отросшие, распластались по подушке. Рыжик зевнул, потирая глазки. Голова жестко гудела, неприятной болью стуча по вискам. Во рту было сухо, словно в пустыне. Ох уж этот отходняк. А Кагеяма смотрел на него и голове мелькало только одно слово - милый, не подозревая, что этот "милый" парень еще каких то три часа назад заливал в глотку бутылку вина и орал на всю квартиру свои любимые песни на пару с Ванессой. - Как чучело огородное выглядишь. - Ой, себя то видел, идиотина? - Ты, кроме этого слова еще то знаешь? - Знаю! Тупица. - Вау, удивил. Ты и правда какой то слишком помятый и опухший. Пил что ли? - Да, но совсем немного, честно. Ванесса и Кенма приходили. - Понятно. Алкаш мелкий. - Тц, успокойся. Как у тебя дела? - Все хорошо. Мы заселились, завтра тренировка. - А игра когда? Транслировать будут? - Послезавтра, да, я скину ссылку. - Хорошо, буду ждать. Удачной игры, только попробуй проиграть там, я тебе жопу надеру. - Хах, скорее это сделаю я. Я по ней уже соскучился. - Тобио... - А? - Расскажи, что ты хотел бы со мной сделать, когда приедешь. Какие извращения? Кагеяма от такого вопроса даже кофе, который пил, поперхнулся. - Ну, много чего. Ну так я не могу тебе сейчас рассказать. Я не один. - Ладно. Тогда расскажу я. Шое сладко прикусил губу, прикрывая глаза. Воображение сразу заиграло яркими красками, алкоголь этому явно помогал. Вот он Кагеяма, словно наяву. Обнаженный. Красивые, точенные мышцы на которые так эстетично падает свет с улицы. Он смотрит своими синими глазами, в которых плещется огромный океан желания. - Шое? - Тобио, я так хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне... Хочу, чтобы ты поцеловал меня, так мокро, и сладко, как только ты умеешь. Люблю твои поцелуи. - голос Хинаты немного охрип, а голова совсем не соображала, весь разум окутал сладкий туман похоти. - Шое... Бархатный баритон брюнета, который так возбуждал Хинату. Хотелось слушать его на повторе. - Хочу, чтобы ты облизал мои соски, прикоснулся к ними пальцами, сжимал их... Вот так... - Хината скинул с себя одеяло и футболку, а после навел камеру на себя, демонстрируя Кагеяме, как он пошло облизал свои пальцы ласкает свои соски. Кагеяма готов был задохнуться от сие представления. Собственное возбуждение ударило в голову, член призывно заныл. Этот чертов Хината...Шое... - Ххозяин..- рыжик тихо постанывал, слезы текли по румяным щечкам. Было так хорошо, ведь затуманенный разум представлял, что это делает Кагеяма. Его длинные изящные пальцы с аккуратно обрезанными ногтями, которые приносят одно удовольствие. Кагеяма не выдержал, подскочив из-за стола, он сразу направился в ванную комнату. Руки тряслись, взгляд лихорадочно впитывал асе происходящие через экран, как рыжик облизывает свои пухлые губки, как пульсирует венка на шее, как двигается кадык, стоит рыжику глотнуть. Все это невероятно хотелось облизать, почувствовать свои языком. - Шое, ты развратный лис. Покажи мне всего себя сейчас же, покажи как ты будешь удовлетворять себя. - Кагеяма шептал, чтобы сосед по комнате его не услышал, но Шое все отчетливо услышал. Хината громко выругался, стараясь вернуть крупицы сознания, чтобы уже пришло понимание того, что он собирается вытворять. Удовлетворять себя на камеру перед Кагеямой, боже, в трезвом уме он даже подумать об этом не смог. Ну и черт с ним. Кое как взяв себя в руки, Шое встал на четвереньки и аккуратно установил трясущими руками камеру напротив себя. Ночник ярко освещал комнату, поэтому Кагеяме все было прекрасно видно. Каждый изгиб, каждую веснушку, колом стоящий член, мягкую, упругую задницу - все. Хината мило стонал, проведя рукой по ноющему члену, задевая головку ногтями. - Ххозяин, мой любиммый хозяин...ахх... Хината начал рвано двигать рукой по органу, но ему так чего то не хватало, он просто не мог кончить, как бы быстро не двигал рукой. Голос уже осип, но громкие звуки все также вырывались. Кагеяма тяжело дышал, хотелось прикоснуться к себе, но эта боль была настолько приятная. Очень хотелось своего лисенка, видеть, как он трогает себя, чувствовать, как член вот вот взорвется, но продолжать не прикасаться к себе - это просто дичайше приятная боль. - Я так хочу вас... - Ты не представляешь как я хочу тебя. Я хочу, чтобы ты потрогал себя сзади. В тумбочке рядом с тобой лежит небольшая игрушка, хочу, чтобы ты вставил ее в себя и включил. Хочу, чтобы ты кричал от вибраций что будут распространяться по всему телу. Хината еле совладал с собой и открыл ящик. Там лежало небольшой вибратор и смазка. Смачно смазав его, Хината приставил его к своей пульсирующей дырочке. Миллиметр за миллиметром вставляя, Хината сначала почувствовал тупую боль, но после быстро привык к размеру. Нажав на кнопочку, игрушка резко завибрировала, заставляя рыжика призывно выгнуться с громким стоном. - Умница. - Ххозяин, я хочу увидеть ваш член. Покажите его, пожалуйста, хочу представлять, что это он меня трахает, а не чертова игрушка. Негромко рыкнув, Кагеяма резко оттянул спортивные штаны с боксерами. - Хочешь увидеть мой член? - Да, хочу... мххм... - Проси лучше. - Ххозяин, пожалуйста... покажите ваш член, хочу увидеть, как вы кончаете из-за меня. Кагеяма отпустил телефон ниже, и Хината чуть ли не захлебнулся своей слюной от одного вида брюнета. Кагеяма схватился за свой член и начал не спеша надрачивать, наблюдая за блестящим взглядом рыжика. В них было столько похоти и желания. - Прикоснись к себе, Шое. Хината провел ладонью по органу и стал в такт с Кагеямой водить по нему. - Я так люблю тебя, Тобио... Мне так хорошо с тобой. - Боже, я тоже, солнышко. Они оба ускорили движение рук, чувствуя, что вот вот кончат. Хината протяжно замычал в подушку, содрогаясь всем телом и заливая спермой всю руку и простынь. Кагеяма, видя это, не смог сдержать тихого стона, кончая в кулак. Они синхронно тяжело дышали. Но Кагеяма сквозь пелену наслаждения услышал тихие всхлипы. - Шое? - Тобио, я так скучаю по тебе, мне так одиноко одному... - Эй, солнышко, я скоро приеду, слышишь? - Почему... - рыжик тихо прошептал, - почему я не могу быть рядом с тобой? Хината поднял заплаканные глаза, которые прям смотрели в душу. Кагеяма вздрогнул от громкого крика. - ПОЧЕМУ Я НЕ МОГУ ИГРАТЬ В ВОЛЕЙБОЛ С ТОБОЙ? - Шое... - Я устал, Кагеяма. Я так устал быть таким никчемным. Хината свалился на бок, обняв подушку. Кагеяма долго смотрел на дрожащие тело не в силах что либо сказать, ведь слова сейчас совсем не помогут. Шое уже уснул, а Кагеяма продолжал смотреть на него.