Шум - слышим только мы

Дуновение ветра. Морской воздух. Я проводил всё свободное время на набережной, ведь это то немногое, что у меня было. Меня поощряло это место. Чувствовал, что здесь моё место. Принадлежит моему сердцу. Серые облака будто улыбались мне, давая надежду на смысл жизни. Ведь смысл жизни и был в том, чтобы находиться на этом берегу — мне нравится такая концепция. Вздохнув, он взглянул на свою разрисованную тетрадь. Он слишком часто рисовал их: чаек, альбатросов, воронов, грачей, буревестниковых птиц. Он любил птиц, он находил в них отдушину, он считал их своими друзьями. Порой даже их кормил крошками от свежеиспечённой выпечки. Птицы принимали еду из его руки и тут же улетали ввысь, а рыжий мальчик с невинной улыбкой наблюдал за ними, ладонью прикрывая глаза от яркого света. Тишину кто-то нарушил… Серёжа, резко вскинув голову, увидел девочку с шелковистыми рыжими волосами, которая кидала камни в море. Она хотела сделать так, чтобы маленькие булыжники** прыгали над водой. Играла в «блинчики». «Похоже, она хочет научиться» — подумалось Серёже. Она старалась, он наблюдал за её стараниями. Увлекшись звуком «прыжков» камней, он не заметил пристальный взгляд на себе. Эта рыжая девочка оказалась рядом с ним… Вздрогнув, повернул голову и встретился с невероятными глазами карего цвета. Девочка заинтересованно разглядывала такого же рыжего мальчика, как она. А затем улыбнулась ему… Её улыбка воодушевила его. — Я заметила тебя, когда ты наблюдал за моими попытками кидать камни, — хихикнула девочка. Он замер… — Как тебя зовут? Меня Вика, — она протянула руку. Мальчик едва не задохнулся. Ему… предлагают дружбу? Тихо хмыкнув, уверенно протянул руку в ответ: — Серёжа, — тихо проговорил своё имя. Он увидел, как девочка обрадовалась взаимности и спросила разрешения присесть рядом. Он разрешил. Она села. Вика тут же развернулась к Серёже всем корпусом, улыбаясь. Её внимание захватили яркие рыжие волосы мальчика. Они плавно развевались на ветру, а локоны будто игрались друг с другом. Огненные пряди полыхали, двигаясь из-за морского бриза. И очень сильно выделялись на фоне пасмурной погоды. Она потрогала эти ярчайшие локоны, немного поигравшись с ними. — Волосы… они очень красивые, — прокомментировала девочка. Серёжа скромно откликнулся на комплимент, ответив «спасибо». Они несколько минут молчали, прислушиваясь к шуму. Они устроили с морем компанию. Общаясь с морем, они могли найти общий язык. Будто были морскими русалками или правили подводным царством. В этом было что-то замечательное — быть частью этой тишины и умиротворения, в котором находились они. Эти звуки, исходящие от волн, наполняли мысли, изгоняя мрачную атмосферу. Ветер сменился тишиной. Вокруг стало тихо-тихо. Тем временем они влюблялись в эту тишину. Пускай так будет всегда. Ее позвали обратно. Вика уловила звук ей пришлось встать и уйти. Встать и уйти от тишины. — Меня зовут, но мы же увидимся ещё? Мне очень понравилось сидеть с тобой в тишине. Ты где-то здесь живешь? Как ей сказать, что у меня нет дома. Она ждет ответа от меня, я боюсь, что испугаю её. Я начинаю быстро дышать, сердце трепещет, сглатываю неозвученные слова. Я пытаюсь ей сказать хоть что-то… — Увидимся еще, Вика. Да, я здесь живу. Это место — мой якорь, — быстро проговорив эти слова, словно открылось второе дыхание. Вика улыбнулась, сегодня был самый счастливый день. Она оставила его. *** 17 лет спустя Постукивая лбом о стекло панорамного лифта, чтобы сдержать очередную дрожь, и контролируя свое дыхание, Серёжа резким движением открыл глаза. Перед ним красовался привычно-серый Петербург. Глубокий вдох и выдох. Он любил смотреть из своих апартаментов на Питер. Над городом часто расстилались ватные волны блеклого оттенка, сырость обволакивала город. Будто блудная мгла поселилась и раскинула свои руки, выпуская свой дар. Он влюблен в этот город. Из задумчивости его вырвал звук, исходящий от часов — очередное оповещение от Марго.

***

Выставка картинного искусства в Эрмитаже Покинув лифт, он поднялся в свой кабинет. Резко остановившись, он почувствовал чужое присутствие в помещении. Вскинул голову. Перед ним стоял его давний знакомый, а если говорить точнее — лучший друг. Олег Волков. Олег был одет в дорогой костюм с сюртуком. Его неповторимый образ завершали неаккуратная прическа и внимательный взгляд, исподлобья осматривающий Сережу. — Олег, не сейчас. Мне нужно… — Нам надо поговорить, — голос Олега прозвучал весьма проницательным. — Это что-то важное? — Помнится, ты рассказывал о… — но его перебили, Волков нахмурившись, недоумённо взглянул на друга. — Ни о ком я не рассказывал, забудь. Я был в прострации и… практически не помню. Сам понимаешь, о чём я, — спешно проговорил Разумовский. — О той девочке, которую ты встретил на набережной, — упорно продолжил Олег. Глаза Серёжи расширились и мгновенно сощурились, пока сам он замер на долю секунды. Подлетевший к Волкову был крайне заинтересован в том, что его друг внезапно заговорил о той рыжей девочке. Он не забыл её спустя столько лет. Помнил её волосы, глаза. Эту её красоту. Её родинку на лбу. Он помнил. Но не знал и не знает имени. Столько лет прошло… После того, как увиделся с ней впервые, надеялся, что удастся сделать это снова. На следующий день ждал её на том же месте. Переживал, думал, что задерживается. Но она всё не приходила. Её отсутствие расстроило его, он очень ждал её, чтобы показать рисунок, который он нарисовал для неё. — Я нашел информацию о ней, — со слабой улыбкой Олег нажал на пульт, и перед ними вспыхнул экран, а из динамиков послышался голос Марго. Виктория, 25 лет, работает в области логистики, обожает искусство. Из семьи имеет тетю и сестру. Тётя находится в засекреченном месте, информация о ней не найдена. Её сестра бывшая девушка покойного Кирилла Гречкина — Руджу. Серёжа в ужасе уставился на экран, как только услышал ненавистное ему имя Гречкина. Сестра его девочки — бывшая этого подонка. Снова заговорил голос Марго. Далее представлены фотографии Виктории и Руджу. На фото изображена двадцатипятилетняя рыжая девушка на фоне зеленеющего леса. Для него она была всё так же прекрасна. У нее всё те же рыжие шелковистые волосы. Она улыбалась в камеру, а на её голове была чёрная шляпа. Вика улыбалась так, будто весь мир был только её и больше ничей. Она все еще прекрасна для него. Настолько прекрасна. Подойдя к экрану, Серёжа очертил пальцами её глаза. Улыбку. Эту улыбку он мог узнать из тысячи. Ведь был уверен — точно запомнил её ещё тогда, на набережной. *** В Эрмитаже царил шум, на паркете слышны громкие шаги и стуки каблуков. Зал полон людей, в душе каждого из которых живёт ребёнок. Людей, которые изображают себя в роли маленького принца. Люди любят внимание от своих близких, жаждут ласк. Серёжа хотел найти родственную душу, человека поддерживающий его во всем. Разумовский медленно качнул головой. Перед только что открытыми глазами располагалось полотно с изображённой на нём птицей. Птицей в короне. «Холст, масло» — взгляд выцепил несколько слов из пояснительной записки. Вокруг него был всё тот же шум — из людей, вспышек фотокамер, из монотонных голосов журналистов. Но не шум моря, к которому Разумовский безумно хотел вернуться. Навечно. Развернувшись к появившимся позади новым звукам, он увидел официанта с подносом, полным бокалов шампанского, в руках. Серёжа слегка поднял руку, чтобы подозвать парня. Взяв в руки бокал, не успел однести его к губам, как услышал тот самый голос. С мелодичным спокойным нотом, от которых мурашки по коже. Этот голос… Он бы слушал его вечно. Быть может, даже записал бы на диктофон и засыпал под него. Разумовский поднял взгляд и моментально нашел её. Она стояла рядом с девушкой с тёмными волосами, разговаривая с каким-то человеком. Возможно, с самим организатором. Серёжа начал немного нервничать — вдруг она его не узнает… Боялся несуществующего факта. Может, она вообще не помнит его. Какого-то мальчика, который любил рисовать на берегу моря. Он начал наблюдать за двумя девушками. Он ждал момент, когда спутница Вики отойдет от неё. Спустя некоторое время, дождавшись ухода брюнетки, Серёжа непринужденно зашагал по направлению к Вике. Размеренно двигаясь к ней, почувствовал, как дыхание учащается с каждым шагом. В какой-то момент он даже подумал было, что у него поднялось давление. Расстояние между Сережой и Вики неумолимо сокращалось. Девушка, почувствовав приближение к ней, развернулась к источнику раздражения. А в следующую секунду встретилась взглядом с зелёными глазами. — Мы знакомы? — уверенным голосом обратилась к подошедшему. Разумовский почувствовал, как порыв нежности и энергии для знакомства тут же испарился. — Эм… Почти, то есть да. Ему сложно было сказать что-либо, ведь за время разлуки она, Серёжа готов был в этом поклясться, стала ещё прекраснее. — Очень надеюсь, что вспомнишь. Меня зовут Серёжа. Я — тот самый мальчик на берегу моря, — невинно улыбаясь, он протянул руку ей. Вика, немного нахмурившись, засмотрелась в одну точку, а на деле просто рассматривала парня перед собой, чтобы вспомнить мальчишку из детства. Она вздрогнула и тут же мягко улыбнулась: — Тот мальчик, который любит птиц, верно? Серёжа был так рад, что она его вспомнила. Неимоверно. Он ощутил, как сердце сжималось до боли. Даже не знал, что сказать в ответ. — Насколько я помню, птицы — ¬твоя отдушина, да? — она задала вопрос. Серёжа замешкавшись, пытался подобрать слова, чтобы завлечь разговор в интересное русло. — Выставку спонсирую я, но, полагаю, ты знакома с той женщиной являющаяся организатором? — Почти, — усмехнулась Вика, — помогаю, скажем так. Моему бывшему профессору, она увлекается живописью. Серёжа узнал от Вики, что темой выставки была мифология птиц. И так же узнал, в какой сфере та работает. Не так давно девушка стала директором технической поддержки в новой компании, а живописью увлекается в качестве хобби. Серёжа и Вика — Инь и Ян. Оба заядлые творческие люди. Оба амбициозны. Оба с огненно-рыжими волосами. Он рисует птиц, она рассказывает истории. Вика много смеялась, а Серёже нравилось слушать этот смех. Казалось, что кроме них в мире больше никого нет. Он внимательно слушал её, периодически комментируя, а она рассказывала многочисленные истории и часто шутила. Спустя время Вика немного отвлеклась и стала вглядываться в толпу, будто выискивая кого-то. — Кого-то ищешь? — Да, свою сестру, — усмехнувшись, девушка отошла от парня. Через несколько минут Вика вернулась, сквозь море людей ведя кого-то за руку. Вероятно, хотела познакомить её с ним, за тем и привела. — Серёжа, знакомься, моя сестра — Ру, — перед ним предстала девушка низкого роста, с тёмными волосами и бледноватой кожей. Она кротко улыбнулась и протянула руку. — Приятно познакомиться, Ру, — ради вежливости ему пришлось заставить себя пожать ей руку, так как ему было крайне неловко стоять перед родственницей его старой-новой подруги. Неожиданно Вику позвал кто-то из гостей: — Извините, я отлучусь на минутку. Вы пока узнавайте друг друга, — подмигнув, она оставила их наедине. Серёжа плотно сжал губы, скрывая за неловким покашливанием свою скованность перед сестрой девушки, которая ему нравилась. Хотел было задать ей вопрос, но, подняв глаза, встретился с внимательным взглядом брюнетки. Ру с интересом разглядывала его, а на её губах играла хитрая ухмылка. — Это ведь вы убили моего бывшего парня? — резкий вопрос в лицо. Серёжу охватила дрожь, будто его окатили ледяной водой, что обжигала сильнее любого кипятка. Он словно медленно падал в бездну, не имеющую конца. Ледяная яма намеревалась поглотить его разум. И он чувствовал, что разобьется на тысячи осколков. Медленно втянув воздух в легкие, Разумовский громко сглотнул. Сжал кулаки так, что костяшки побелели. Он повернулся очень медленно, как в замедленной съёмке. — Вы... — Спокойно, я заметила, что констатация факта подействовала на вас. Я не собираюсь быть доносчиком, ни в коем случае. Полагаю, моя сестра вам очень нравится. Честно говоря, Вика сама привела меня к вам, а я лишь хотела «поближе познакомиться» и отблагодарить, — коварно улыбнулась Ру. Серёжа ошарашенно глянул на девушку, которая невинно хлопала ресницами, будто радуясь смерти своего бывшего парня. — Почему вы радуетесь? Это же... — Грех? Не думаю. Этот скользкий тип принёс мне столько боли, что я радуюсь, что вы убили его за его же преступление. Невинная девочка, которую он сбил, ни в чём не виновата... Кирилл Гречкин — жалкое подобие существа. И он заслужил быть там. Не здесь. Разумовский явно не ожидал прямолинейности от казавшейся скромной девушки. Правду говорят — в тихом омуте черти водятся. — Вижу, разговор у вас не пошёл… — внезапное появление присоединившейся Вики разрядило обстановку. — Нет-нет, почему? Мы мило болтали о покойных людях, которые по обыкновению являются добычей воронов. Верно, господин Разумовский? Парень, сдерживая себя, лишь бы не закатить глаза, выдавил сухое «да». Извинившись перед Викой, Ру отправилась дальше рассматривать шедевры живописи. Сережу охватила дрожь: один человек уже знает его тайну. Тайну, которую никто не должен знать. Если тайна будет раскрыта — все закончится плохо. Убийство по справедливости — это его суд, которым он управляет. Судить людей, которые наглеют и чувствуют себя богами, пока остальной мир страдает от них, — вот его участь. Кому-то нужно брать ситуацию в свои руки. И делать все ради народа, ради справедливости в этом мире. Сначала клан Гречкина, за ним и другие. Ему необходимо знать, что такие люди поплатятся за все свои грехи, совершённые на этой земле. Но есть одно но… Нужно беречь и своих близких от греха. *** Они будто вернулись на набережную — дул лёгкий ветер, облака, подгоняемые ветром, лениво ползли над парком. Кругом царила тишина, словно так и должно было быть. Он и она — их окружал тихий хаос. Но каждый из них знал, что вместе они смогут преодолеть этот хаос, поселившийся в ужасном мире. — Мне нравится это место, тут так умиротворенно, — счастливо проговорила Вика. Она предложила ему прогуляться по парку Питера. Город Питер был её любовью. Серые тучи были украшением города. Опавшие листья шелестели вокруг, создавая атмосферу осени. И только свежий запах весны, обыкновенно появляющийся в мае, нарушал её. — Ты так любишь этот город? — спросил Серёжа у сидевшей рядом. — Люблю, безмерно. Переехала сюда очень давно и всегда ощущала этот город своим домом. Моей сестре он не настолько нравится, но она считает Питер загадкой, которую очень сложно разгадать. И это, как я думаю, правильная теория, — говорила, подглядывая в зелёные глаза. Серёжа лишь хмыкнул — его развеселила эта теория. Абсолютно правдивая, как ему казалось. —Твоя сестрица права. Слышал, она… — Понимаю, что ты хочешь сказать. О Гречкине? Он заслужил. За подобное отношение всегда есть плата. Сестрица хочет отсудить в качестве «моральной компенсации» половину его имущества, — закатила глаза, показывая жест кавычек руками. — Надеюсь, у неё получится. Ему стало все понятно. Боковым зрением он заметил, что девушка неотрывно смотрит на него. Повернувшись, немного смутился под таким напором. — Что-то случилось? — Мне просто интересно, ты все ещё рисуешь? — так она замаскировала обычный скучный вопрос. — Если ты об этом, то больше нет, — вздох, — сейчас я занимаюсь новым проектом и попутно благотворительностью. Вчера как раз презентовал приложение для телефона. Особо нечего рассказывать… — Презентация мне очень понравилась — ты всё так чётко расставил по полочкам. Да-да, я немного глянула запись презентации, так как моя компания следит за такими вещами. Ему было сложно держать себя в руках: он чувствовал, как сердце бешено гремит, буквально хочет выпрыгнуть из груди. Очень красивая. — Ты невероятная… Он сказал вслух, намеревался оставить в мыслях. — Что? — она не ожидала, — спасибо. Ты тоже ничего такой, — оба рассмеялись. Ему нравилась её компания. Для него было главным слушать её. Слышать! Внутренний голос дал ему подсказку, ему захотелось почувствовать её кожу, понять, какая она на ощупь. — Позволишь взять тебя за руку? — Конечно, — она позволила ему взять себя за руку. Будь такая возможность, она раскрыла бы ему свою душу. Она знала, всегда знала, что Серёжа тот человек. Он слушает её, а ей важно, чтобы её слушали. От него веет трепетом, но он скрывает это под своими резкими чертами, боясь вновь обжечься. Шанс. Шанс, которым она обязательно воспользуется. Стать частью его жизни. Идти с ним рука об руку, и она знает — он ей позволит это сделать. Она станет его погибелью. Его светом. Он станет тенью. Её поддержкой. Как Инь и Ян. Разумовский и Разумовская — это элегантность, изысканность. Они есть друг у друга. Объединились, будто став одним якорем. Не позволят никому лопнуть его. Иначе они придут за тобой. Они нашли друг друга. Они знают это и ещё больше узнают, когда история ещё раз покажет, каков был их путь. Их свело место на набережной. И птицы. Птицы, что всё знают. Они хитрые существа, провидцы всего. Умнее всех. Такова их природа.