в моих руках всё время мира, поэтому оно принадлежит тебе

— Последнее задание на сегодня, - объявляет преподаватель. Нужно сконцентрироваться, Ваня знает. Последнее задание - и он пойдёт к Серёже, выслушивать, как же долго длилось ожидание, и что он точно-точно больше никогда не будет ждать его с курсов. Так происходит всегда, и Ване уже кажется, что возмущения Серёжи выучены наизусть, но, как бы сильно у него не затекала задница, он всё равно продолжает за ручку провожать Ваню на занятия, а затем ошивается под дверью кабинета. Не хватает только жалобно скулить. Преподаватель подходит к столу, где находятся абсолютно разные предметы, и, окинув взглядом всё представленное ассорти, выбирает бутылку, которая через секунду летит в сторону Бессмертных. Он теряется на долю секунды, но затем твёрдо делает щелчок правой рукой, и всё замирает: и бутылка в паре сантиметров от его лица, и мужчина с ухмылкой, оказывается, на него смотрящий, и шторы, которые развевает ветер. Сейчас 13 мая 12 часов 55 минут 34 секунды, и русый имеет полное право растянуть этот незаметный для всех и ничего не стоящий момент на минуты, часы, а может и года. Ваня может останавливать время. В детстве эта способность не казалась крутой, потому что родители никак не способствовали её развитию, ссылаясь на то, что до сознательного возраста Ване не стоит её использовать, поэтому, пока в садике многие хвастались умениями, демонстрируя их, у Вани была возможность сделать это лишь на словах. У отца Бессмертных способность такая же, и маленький Ванечка с детства знал - папа очень важный человек, его все уважают, он делает полезные дела для общества и всего человечества. Только вот маленький Ваня всё равно бы предпочёл, например, превращать любую жидкость в клубничное молоко, которое он так любил, и которое мама разрешала пить не больше раза в неделю. — Я свободен? - с надеждой спрашивает Ваня, возобновляя ход времени вращением указательного пальчика. — Не так быстро, это я реакцию твою проверял, - обьясняет мужчина, - мог бы поймать просто, ты знаешь, остановкой времени увлекаться нельзя. Бессмертных послушно кивает, хотя по правде этим правилом пренебрегает. — У тебя должна быть хорошо развита реакция, поэтому я отпущу тебя тогда, когда ты сможешь зафиксировать время так, чтобы ни одна капля из открытой бутылки не упала на пол. «Блять» в голове такое громкое, что, кажется, эхом разносится по помещению. — Вытираешь все неудавшиеся попытки тоже ты, - добивает. Первая, вторая, третья попытки: бутылки подкидываются криво, пальцы друг об друга не попадают, Ваня хочет плакать от злости и, если честно, кинуть открытой бутылкой в мужчину напротив. Реакцию проверить не помешает никому, раз на то пошло. В итоге Бессмертных приходит к тому, что подкидывает бутылку с открученной, но не снятой крышкой, потому что по факту она считается открытой, и у него, под неодобрительный взгляд преподавателя, наконец получается. После чего и эта бутылка падает к другим, заливая пол. — Ты должен работать не для галочки, ты должен развивать свою способность на благо другим. Твой отец будет недоволен, - фыркает преподаватель, стараясь не наступить в лужу. — Надеюсь, не вами, - язвит Ваня, зная, как мужчина боится его отца. — Заканчивай с уборкой побыстрее - тебя там, как я понимаю, ждут, - небрежно кидает преподаватель на прощание, выходя в коридор, где замечает Серёжу. Но Ваня, конечно, убеждаясь, что мужчина ушёл достаточно далеко, бросает все неотжатые тряпки и бежит к Серёже, с божьей помощью не поскальзываясь. Он щёлкает пальцами, притягивает его к себе, не давая замереть, как всё вокруг. Ваня целует быстро и напористо, шарит руками по чужой спине под футболкой, а потом, в моменте, опускается ниже, сжимая ягодицы. Скучал. — Идиот, для такого люди уединяются просто, - смеётся Серёжа, выцеловывая Ванино лицо, когда всё вокруг вновь оживает. — Это слишком долго, а я слишком тебя люблю. Они знакомятся, когда папа первый раз приводит Ваню на занятия, прося преподавателя как можно лучше раскрыть способность сына и научить его ей пользоваться. Ваня уже тогда знает, что у мужчины выбора нет; либо так, либо велик шанс того, что он навечно будет заточён в одной из временных петель, что создаёт отец. Ваню, когда тот не слушался, тоже пугали таким исходом событий. На первом занятии у Бессмертных ничего совсем-совсем не получается, и после очередной неудачи он в слезах убегает в туалет, уже заранее считая себя позором семьи. Серёжа, что на два года старше, находит его там, когда вытаскивает из кармана друга новую вишнёвую курилку, которую тот расхваливал, и идёт её пробовать, захлёбывающимся в слезах и соплях. Выспрашивает предысторию такой печали, и негодует, потому что, имея такую сверхспособность, расстраиваться нельзя. Потому что таким красивым мальчикам расстраиваться нельзя. — Знаешь, какая у меня сверхспособность? - спрашивает тогда Серёжа, усердно вытирая чужие горячие слёзы. — И к-какая? — Я знаю кошачий язык и могу с котами базарить. Ваня смотрит с неподдельным удивлением и долей восхищения, а ещё смеётся, но по-доброму, ни в коем случае не вкладывая в это какую-либо насмешку. А потом крепко-крепко обнимает Серёжу, заставляя обнять в ответ, потому что он так привык, потому что объятия матери всегда спасали от частого гнева отца и других проблем. Серёжа вопросов не задаёт, просто сидит с русым, пока слёзы на его лице не высыхают. — Солёно, - улыбается Серёжа, чмокая с разрешения на прощанье. — Обычно я слаще, - закусывая губу, заверяет Ваня. И это оказывается правдой. Потому что, когда они в первый раз целуются, сидя у Вани дома, Ваня с еле заметным вкусом вишни, а ещё Ваня из-за неумения пытается кусаться, пока Серёжа целует с особой нежностью. За такую неуместную напористость хочется Бессмертных, как котёнка, за шкирку от себя оттащить, но кудрявый просто улыбается в поцелуй, думая о том, что всё будет, но не сразу. — У тебя потрясающие зубки, но чуть поспокойнее, ладно? - шепчет Серёжа, когда Ваня на него оленьими глазами смотрит, отстраняясь. Серёжина сверхспособность необычна тем, что её не присваивают главным героям фильмов и не пишут о ней в комиксах. Он помогает маме, которая работает в ветеринарной клинике, различая в кошачьем жалобном вое, что не даёт хозяевам спокойно жить, жалобы на то, что болит, где и как сильно, и тем самым помогая маме безошибочно поставить диагноз и оказать животным нужную помощь. Ваня, у которого Серёжа из раза в раз спрашивает, а не общаются ли они только потому, что он кошачий понимает, потому что Бессмертных - котёнок самый настоящий, любит с Серёжей в клинику ходить: успокаивающе котов гладить, которые всё-всё прекрасно понимают, и с мамой Серёжиной видеться, которая готовит вкусный суп из броколли, обрабатывает ему запястья, что он о баскетбольное кольцо рассекает, любимый данк прыгая, и помочь просит, когда времени не хватает или передохнуть и пообедать хочется дольше обычного. Ване Серёжина мама нравится, потому что она к нему очень добра и всегда рада видеть, хочется плавиться от её искренности и тепла. Ещё больше Ваню восхищают её взаимоотношения с сыном и то, что она из раза в раз повторяет: «каждая сверхспособность уникальна, бесполезных нет». Восхищает, потому что Ванина мама совсем не такая: она потакает и полностью зависит от его отца и на пару с ним видит в Бессмертных не сына, а его способность, а те замечательные спасительные объятья, к которым Ваня так привык - лишь акт милосердия в моменты сильного гнева отца. Это совсем не то, как обнимает Серёжина мама, благодаря за помощь, там всё прозаичнее и поверхностнее, там «я никогда не защищу тебя, потому что он мне не позволит, но ты выглядишь так жалко и немощно». И, знакомясь с Ваней, Серёжа осознаёт, что в мире, где будущее каждого человека зависит от того, какая у него сверхспособность, Серёжино предназначение совсем в другом, Серёжино предназначение - любить Ваню. Это не сложно, потому что русый не знает - каково это, он просто просит быть рядом. Он буквально вынуждает, окунаясь в чужую любовь, что никогда не чувствовал, с головой, делая Серёжу частью себя, не давая самодостаточности даже шанса. Пешков не против, потому что ужасно влюблён, но он видит, что Ваня влюблён кошмарно, поэтому для профилактики не перестаёт повторять, что всё рано или поздно заканчивается. Бессмертных лишь щёлкает пальцами. Нет. Будто обладая способностью эмпатии и чувствуя Серёжины частые мысли о том, что русый может, даже сам того не осознавая, просто пользоваться Серёжиной добротой, а к нему самому ничего не чувствовать, Ваня изо всех сил хочет убедить его в обратном. Он не умеет выражать любовь, но точно знает, что немые крики в подушку от милостей в диалоге и бабочки в животе появляются не просто так. Ване с Серёжей хорошо, и он хочет, чтобы Пешкову было также, поэтому Ваня решает подарить Серёже всё время, что есть у него, и ещё чуточку больше. Столько, сколько Серёжа захочет, и плевать Ваня хотел на то, что частые остановки, даже если небольшие, по эффекту бабочки могут привести к масштабному сбою течения всего времени. Серёжа хочет подольше поваляться с Ваней перед его уходом на занятия - щелчок. Слишком красивый закат, который они смотрят на крыше, - щелчок. Любая прихоть, на которую нужно больше времени, чем у Серёжи и всего мира есть - щелчок. — Я хочу ещё поспать, - скулит Пешков во время раннего подъёма, и он готов поклясться, что кровать и нога Вани, закинутая на него, его никуда не отпустят. — Эх, Серёжа, я вот понимаю стопнуть ради утреннего отсоса. — А ради того, чтобы любимый парень выспался? Ваня смеётся тихонько, сильнее к Пешкову прижимаясь, потому что самому спать безумно хочется, потому что лёг меньше трёх часов назад, и щёлкает пальцами. — Всё время мира твоё. — Отлично, значит и на утренний отсос хватит.