Worst time, Best you

— Я не ожидала, что ты так быстро научишься, — сказала Роза. — Что? — Доктор повернулся к ней, выдернутый из собственных мыслей её внезапным замечанием. — Танцевать. Я не ожидала, что ты так быстро научишься танцевать, — Роза игриво зажмурилась и улыбнулась своей фирменной улыбкой: кончик языка скользнул меж жемчужных зубов. — Я же говорил, что уже умею танцевать. — Кто знает, в каком веке ты научился танцевать… — многозначительно протянула Роза. — Человечество слишком оптимистично оценивает скорость своего прогресса. — О, а ты снова всё знаешь, — вызывающе протянула Роза, по-детски надув губы. Она сидела на консоли в своей излюбленной позе со скрещенными ногами. — Конечно, знаю, — взгляд Доктора был сосредоточен на Тардис и казался внешне невозмутимым. — Тогда скажи мне, какой танец больше всего тебе понравился? — Вопрос относительный, — Доктор на мгновение замолчал, поймав недобрую, какую-то нервную улыбку Розы, — но меня не проведёшь. — Что? — переспросила Роза, будто не расслышав, спрыгнула с консоли и склонилась над приборной панелью рядом Доктором. Он мгновенно переместился к пульту управлению, сделав вид, что его нужно срочно проверить. — Я знаю, что ты хочешь сделать, — сказал Доктор, не глядя на Розу. — Просто скажи мне! Всеведущий и всемогущий Доктор. — У людей действительно низкий уровень всемогущества. — Ты настолько сильно взволнован? Опять начинаешь оскорблять другие виды! — Хорошо, — Доктор аккуратно убрал звуковую отвёртку в карман. — Почему бы тебе не отдохнуть по примеру Джека? Вы ведь не хотите пропустить что-то замечательное из-за того, что спите допоздна? — Помню, ты подарил мне красный велосипед. Скучаю по таким моментам. Доктор покачал головой и закатил глаза, продолжая демонстративно полировать Тардис, хотя её блеск уже ослеплял. Роза понимающе ухмыльнулась и рассыпалась звонким смехом. Нет зрелища прекрасней, чем Повелитель времени, вынужденный молчать. Таким он ей действительно нравился. — Спасибо. — За что? Это тебе спасибо за нейромедиатор. — Спасибо, что подарил мне велосипед, — Роза прочистила горло. — Я серьезно, спасибо. Момент, когда я увидела этот велосипед, был лучшим в моей жизни. — Угу. — Э, — Роза ткнула его кулаком, — хорошо это или плохо — вопрос относительный. Конечно, красный велосипед не стоит упоминать на фоне взрыва сверхновой, но ты должен понять желание семилетней девочки иметь велосипед. — Естественно, — он пожал плечами. — А что насчет тебя, Доктор? Что за эти девятьсот лет было самым лучшим в твоей жизни? — Эм, Роза, теперь, когда ты можешь использовать концепцию относительности, я ожидал, ты поймёшь, что большинство моментов нашей жизни бессмысленны. К тому же я не семилетняя девочка, в моём возрасте смешно отвечать на подобные вопросы. — У нас говорят, что старики и дети — это одно и то же. Что старый, что малый. — 900 лет — это мало для Повелителя времени, но я сделаю вид, что не обижаюсь. — Кто бы мог подумать, что 900-летнее существо окажется таким чувствительным? — Роза хихикнула. — Неужели за эти 900 лет ты не вспомнил ни одного счастливого момента? Это несправедливо. Ты каждый раз отказываешься делиться! — По сравнению с черными дырами взрывы сверхновых не заслуживают упоминания, — Доктор грустно усмехнулся. Бесцельный взгляд скользнул по голубым отсветам Тардис. Роза прекратила смеяться, видя, что этот разговор вызвал у него болезненные воспоминания. Бледно-голубой свет заполнил рубку управления, такую же мрачную, как одинокий путник. Роза ощутила мимолетную печаль, неописуемую боль, которая, казалось, превосходила самые огромные расстояния во вселенной. В подобные моменты ей всегда хотелось что-то сказать. Но эта боль была непостижима для неё, как полное собрание сочинений Шекспира в кабинете средней школы. Это обескураживало и заставляло стыдиться. До встречи с ним она была настолько простой девушкой, что ее душу все еще грели воспоминания о красном велосипеде; до встречи с ней он был столь же мудрым и воспринимающим галактику как что-то незначительное. Он лицезрел возрождение и гибель бесчисленных планетарных цивилизаций, пережил самые жестокие разрушения. Странно, между ними миллиарды световых лет, но они непринуждённо болтают, обсуждая погоду, послеобеденный чай и забавные случаи. В этой атмосфере есть какая-то дистанция, которую Роза Тайлер не может преодолеть, будущее, которое невозможно описать словами. Каждый раз, когда она в одиночестве думает о Докторе, горечь разъедает её сердце. Захватывающие путешествия, спасение жизней, тривиальные, даже детские шуточки и ссоры, каждое мгновение с доктором — это фантастика, вызывающая гордость и счастливую улыбку. Но улыбнуться не получалось. Приподнятые уголки губ складывались в кислую мину. Она не могла понять, почему?.. — Роза, тебе нужно отдохнуть. Ей хотелось отпустить ещё несколько колкостей, как девочке-подростку, которая в шутку препирается со своим отцом. Впрочем, подобного опыта у неё не было, отец рано ушёл из жизни. Роза и правда устала. Странно, ведь она только что танцевала с Доктором и энергия била из неё ключем. — Вау, вы устроили пижамную вечеринку для подружек? Я могу присоединиться? — Джек внезапно вошёл в рубку. — Доктор отправляет меня в постель совсем как мама, — пожаловалась Роза. — Я не против присоединиться к разговору матери и дочери, — Джек хитро улыбнулся. Роза ударила его со всей силы, а Доктор пронзил недобрым взглядом. — Лучше устрой мальчишескую вечеринку, леди собирается отдохнуть, — Роза зевнула. На самом деле ей совсем не хотелось спать, но тяжесть на сердце не давала покоя. — Роза, ты в порядке? — забеспокоился Джек. — Ей нужно отдохнуть, — сказал Доктор. Роза оглянулась. Их взгляды встретили. Его голубые глаза были невероятно старыми. Два сердца Доктора на мгновение забились быстрее, но тут же вернулись в норму. Это не имеет значения. Розы в маленьком саду где-то на Земле тоже могут почувствовать свет огромной звезды, которая расцветает вместе с солнцем, умирая от старости. — Роза Тайлер, — позвал он. — Да? — Все чувства относительны. — А? — Поэтому я был очень счастлив, когда ты закричала, испугавшись ожившего манекена. Роза искоса посмотрела на него долгим взглядом. — Я знала, что ты старый и несерьёзный! — она притворно нахмурилась и убежала в свою комнату под смех Джека. «Всё относительно. Сложность сводится к простоте, а разрушение порождает новую жизнь, поэтому в самый неподходящий момент я встретил тебя, моя Роза».