Трио

Арсений не сдерживает дрожащий выдох, со всей силы сжимая пальцами подлокотники своего трона. Его съедает любопытство при виде этих двоих мужчин; его приводит в изумление непонятная органичность, которую они составляют вместе. — Ваше величество, меня зовут Антон, — расплывается в улыбке и поклоне один. — А это мой брат-близнец, и вы также можете называть его Антоном. — Приятно познакомиться, чем вы меня удивите? — протягивает руку, как высший знак расположения, король. Антон берёт его ладонь, и его улыбка становится ещё шире, прежде чем он касается её губами. Второй повторяет горячее мимолётное касание, но не отнимает глаз от пальцев, усеянных яркими перстнями, а когда делает шаг назад, по его талии медленно скользит рука брата. — Мы не можем предложить вам многого и не обладаем уникальными магическими способностями, — отвечают они в унисон. — Если только мы вправе предложить в качестве подарка себя, — один из них обхватывает мочку уха другого, произнося эти слова так уверенно, будто никогда не слышал отказа. — Вы. Хотите. Нас? — и касается подбородка Антона, приподнимая его. — Посмотрите внимательнее, ваше величество, — второй нежно проводит пальцами по щеке и сливается с ним в поцелуе. Они отстраняются друг от друга, находясь излишне близко и далеко. Арсений не замечает, как делает несколько шагов, пока его руки не зарываются в кудряшки мужчин и не соединяют две этих непозволительно красивых головы. Один Антон краснеет и сглатывает, а другой специально оставляет течь ниточку слюны. Изумрудные глаза разгораются и манят, и король не уверен, что это не происки нечистой силы. — Поцелуй меня, — обращается он ни к кому конкретно. Братья занимают левый и правый уголки его рта, оставляя язык обманутым. Арсений отдаёт предпочтение более активно кусающему, чем ласково облизывающему, чтобы узнать, как далеко тот готов зайти, не страшась власти и могущества короля, которому принадлежат все земли до горизонта. Чужие зубы покусывают его нижнюю губу, и Арсений хватает наглого подданного, оттягивает вверх жилет и рубашку, выставляя напоказ полоску голой кожи. Рядом ахают, и правитель приоткрывает глаза, чтобы оценить хватку на бедре близнеца — уже с более притягательным видом на тесёмки нижнего белья. Мучительным движением Арсений стягивает верхнюю одежду, чтобы оказаться между ними, внести беспорядок в их пропорции. К нему с обеих сторон прижимаются горячие естества, заставляя обхватывать и целовать Антонов по очереди. — Нам разрешено делать всё, не так ли, ваше величество? Мы так много хотим, — одна из ладоней описывает круги вокруг соска Арсения, другая, такая же большая, ложится на живот, и король чувствует себя мельчайшей песчинкой, запертой в узком пространстве. — Позвольте раздеть вас полностью. — Да, — после короткой заминки разрешает Арсений, догадываясь, что как бы на него не давили, он правит балом, и его слов ждут, как благословения. Но отдавать контроль на некоторое время так приятно и волнующе, что его азартная натура спешит навстречу опасности, одновременно желая продлить прекрасные мгновения возбуждения на грани. Антон с покрасневшими кончиками ушей опускается перед ним на колени, чтобы помочь раздеться полностью и преданно смотрит снизу, пока его брат не гнушается дорогими тканями и такими условностями, как чьё-то положение в обществе. Этот контраст заставляет медленно сходить с ума. — Раздвинь ноги, — командуют сзади, и между сжатых бёдер Арсения проникает член, к которому добавляется второй, но спереди. Они трутся друг об друга, и он не понимает, чей орган прижимает его яички сильнее. Проходится между ними, словно это складки женщины, заставляя истекать смазкой. — Больше, Арсений. Мы не помещаемся, ваше величество, — шепчет один из близнецов, и король подчиняется. Теперь Антоны не прижимаются вплотную, но ему невероятно хорошо. Арсений почти падает, когда к его губам прижимается указательный палец, врываясь внутрь, а губы царапает перстень на среднем, и более миролюбиво настроенный Антон, стоящий спереди, ободряюще улыбается, чтобы Арсений даже не думал отказываться. В отместку венценосная особа царапает его плечи, но облизывает пальцы, благодаря за удовольствие внизу. К члену никто не прикасается, но Арсений выгибает поясницу, чтобы уменьшить накал страстей. Тело тут же водворяют на привычное место, не считаясь с его мнением, и король стонет. — Вам хорошо? — дышат ему в загривок. — Нам тоже… невероятно хорошо. Несомненно, они восхищаются друг другом, но Арсений не чувствует себя обделённым в этой игре. Наоборот, он главное сокровище, драгоценный камень, медленно вплавляющийся в их огранку. Антон возбуждается, его глаза темнеют, как при виде дрожащего правителя, так и при несдержанных словах брата. — Вам хочется посмотреть, как мы любим друг друга? Или вы не можете быть в стороне? — искушает двойной голос, слишком громкий, чтобы стены не разносили его эхом, пугая, что слуги услышат и увидят, попрячутся в портьерах, потайных залах, чтобы получить частичку зрелища. — Вы хотите попробовать одного, обоих или… бесстыдно кончите между? Это будет наградой для нас, ваше величество, только скажите. Мы можем переместиться, если поза вызывает у вас дискомфорт, — его бёдра обхватывают сильнее, и он чувствует чужое оглушающее сердцебиение в своей груди, как с левой, так и с правой сторон. — Я хочу… хочу, чтобы один… Антон… — нечаянно сдвигает ноги Арсений, и по внутренней части его бёдер проезжаются два члена, выбивая из него дух. — О, Арсений, вы можете обращаться к нам как к одному человеку, ведь это так и есть, — помогают ему. — Когда-то давно мы и были одним человеком, но колдунья разделила наши черты характера. Разве от этого не выиграли все? — риторически спрашивают, поднимая его руки и закидывая назад, выцеловывая шею и впадинку ключицы. — Извините, нам немного неудобно целоваться, поэтому мы и спросили. Ваше величество, позволите вас попробовать? — В другой раз, — хрипло выдыхает Арсений. — Сейчас просто продолжайте. Сильнее обнимите меня, — приказывает он, вновь хватаясь за остатки своего сознания из-за быстрых толчков. — Пожа-алуйста, Антон, — срывается стонами король прямо в мягкие идеальные губы, чтобы через бесконечную минуту поворачивать голову и получать те же прикосновения. — Трахните меня так, как можете вы вдвоём. — Как пожелаете. Хотя кажется, мы не дойдём до главного блюда, — одна рука опускается между животами и ласкает тяжёлый, готовый излиться спермой член. Туда же пробирается вторая и аристократически отставляет мизинец. Антоны совершают несколько движений вверх и вниз, немного отстраняясь, но не прекращая посвящать внимание округлым половинкам и оглаживая его плечи. Арсений кончает, не упуская ни одной эмоции на их лицах, дозволяя испачкать свою поясницу и живот. Антоны целуют его по очереди, не отлипая, будто их сил хватит ещё на много-много таких развлечений. — Я обещал хорошо заплатить тому, кто отвлечёт меня от скуки, — Арсений прикрывает глаза, окончательно расслабляясь и зная, что они держат его, распаляя снова. В его голове мелькают картинки, как Антоны грубо и нежно берут его на кровати, облизывают и отсасывают, а потом он не может выбрать между ними, разрывается от наслаждения. — Вы также обещали казнить того, кто нагонит на вас зевоту, — льнут к нему близнецы. — Чего же вы… ты хочешь? — Доступ к вашим покоям, Арсений. В любое свободное от управления страной время. Мы думаем, что вы согласны, — они переводят взгляд друг на друга, а потом на короля, даря своё тепло и гипнотизируя. У Арсения нет ни единой причины отказаться от предложения.