***
— Ли Минхо! Сказать что старший перепугался—ничего не сказать. Парень подскочил и чуть не упал с кровати, проклиная этот знакомый голос. Который придётся сейчас чем-нибудь заткнуть. Минхо открывает дверь и слышит удар. — Ой, — вылетает из его рта. — Ты меня убить решил?! — кричит Хан, держась за нос. — Ой… Я не хотел! Иди сюда, — тараторит старший. Минхо тянется руками к лицу младшего и пропускает в комнату. Хан тихо хныкал, одной рукой держась за нос, а другой за руку хёна. — Хэй-хэй, давай я за льдом сбегаю, синяки нам не нужны, — Хо попытался убрать руку, но услышал недовольное мычание. — Хан-и? Минхо опустился на корточки перед Джисоном сидящим на кровати. Он заглянул в лицо младшего. Хан скукожился, прячась в руках. — Эй, где больно? Хан Джисон, ответь мне! Он ещё приблизился к лицу младшего. — Бу! — Блять! Минхо сразу же отпрянул и чуть не упал на мягкое место. Черт бы побрал этого Хана. А тот лишь закатывался от смеха. Подшучивать над Минхо всегда было приятно, но не многие решались, так как хён мог ответить и доставал его только Хенджин, но и вечно получал, а Хану хоть бы хны, на что первый всегда жаловался. «У тебя кровь голубая просто! Минхо-хён тебе ничего никогда не сделает, ты любимчик Бога просто!» Именно об этом он и вспомнил, прибежал в общагу и хотел, просто побесить Хо, но ситуация с дверью как никак лучше сложилась. Джисон все ещё звонко смеялся, катаясь по кровати и держась за свой живот. А старший все ещё не мог сообразить, что его разыграли. В груди неприятно кольнуло. Да, они часто друг над другом шутили, никогда не заходя за границу дозволенного, но почему-то сейчас стало так больно? обидно? страшно? Минхо медленно вытянулся во весь рост и одной рукой перевернул младшего к себе лицом, который перестал смеяться, но улыбался во все зубы. — Какого черта? — почти что рычал Хо. — Ээ, ты только спокойно, ладно? Без агрессии, хорошо? Ты просто взбесил меня этим своим «пока-пока», — Джинсон попытался передразнить старшего, но под столько жестким взглядом и говорить-то было сложно, — Ну вот я и… Сердце забилось ещё сильнее, чем чуть ранее. Кровь шумела в ушах, отрезая от реальности. Все казалось, как во сне. Взгляд Минхо не отрывался от его лица, старший нависал, держа собственное тело на руках, расставленных по сторонам от плеч Хана. Паника накрыла Джисона. В какой момент его смех перерос с отрывистое дыхание, а тело, которое сжимало от смеха, стало дрожать? Щеки зарделись, а сердце замерло. Слишком очевидные признаки слишком очевидных чувств. — Продолжай. Я слушаю. Голос хёна был тише и ниже, чем обычно. Из-за чего у младшего вообще перестал мозг что-либо соображать. — Просто…—он сглотнул, — Хотел тебе отплатить…извини! — Знаешь, мне стало так, — Минхо запнулся. — Хо, прости правда, я не подумал, — шепчет, не может говорить громче. Хан видит в глазах старшего огоньки и не может понять, что они означают. А хочется. Они много времени проводят вместе, хорошо друг друга понимают на каком-то ином уровне, их называли соулмейтами, но вот в такие моменты Джисону казалось, что он совершенно не понимает и не знает того кто перед ним находился. Взгляд младшего мечется, он не может смотреть в лицо, но замечает кое-что. А точнее, уши. Уши Ли Минхо, которые были на удивление слегка красными. А хён из тех у кого не краснеет лицо, а вот уши всегда его выдавали, особенно, когда Чани-хён оставлял Хо за главного. — Мне… Джисон не договорил и просто скользнул меж кроватью и телом сверху, а потом дал дёру. Бежал так быстро как мог и, кажется, не дышал. Не дышал и прибежав в свою комнату. Не дышал, вспоминая образ Минхо, сильного и доминантного над ним. Но еще хуже становилось от тех самых красных кончиков ушей хёна. Он засмущался? или был взбешен? Сейчас Джисон нарезал круги по комнате пытаясь это понять. Трогает свои щеки, все еще теплые. Сердце мечется, не понимая что чувствовать, радость от такой необычной близости или вину за такой дурацкий поступок. Минхо же сидел в своей комнате тупо глядя в стенку. Что произошло вообще? Почему Хан так быстро убежал, неужели он перестарался? Или что-то еще? Парень пошел в ванную умыться и только сейчас понял как сильно зарделись его уши. — Почему так не вовремя! Хо не был из тех, кто делился с другими чем-то личным, кроме Хана, но к нему сейчас пойти, нельзя, не о том разговор. Оставался Чан, который сейчас был в одной общаге с кем? правильно! С Ханом! minni: хён, помощь нужна очень супер сильно нужна тащи свою отличную задницу сюда channie: что случилось? ты в порядке? minni: не буду если ты сейчас же не придешь ОДИН! channie: ты меня пугаешь Минхо откидывает телефон, ожидая прихода старшего. Слишком много мыслей в голове, нужно их хоть как-то выпустить. Взяв чистый листок, Ли накидал пару строчек, а потом еще пару и исписал почти весь лист. Лирика давалась ему тяжело, но в такие моменты слова сами по себе складывались. — Минхо! Ты где? Что произошло? — Чанни-хён! — тянул Хо, — Можем поговорить? — Тьфу! Я думал что-то серьезное! — Это серьезно! Минхо уселся поглубже в кресло, будто оно могло помочь скрыть, постепенно вновь краснеющие уши. — Хаха, ну давай, рассказывай, герой-любовник! Чан хлопнул друга поп плечу и сел рядом на диван, улыбаясь. — Чего это? — Того это. У тебя улыбка до ушей и уши покраснели, — лидер ухмыляется. — Вот не смешно, я не знаю что делать, ведь это не правильно так? — Почему? Три года с дебюта прошло, контракт нас не сковывает, вперед! — Чан хлопнул в ладоши и улыбнулся. Ли лишь хмыкнул. Если бы это был кто-то на стороне. Он неуютно поежился и поморщился. Раздражает. — А если я скажу что это кто-то из группы? Нет, хён, просто выслушай ладно? Я… Он замялся, но посмотрев на Чана убедился, тот слушает, ну и это же Чан, он не будет осуждать. Наверное. Он понимающий, поэтому высказываться ему не доставляет дискомфорта. — Ты же знаешь, что мы с Хан-и давно близко общаемся и, в конце концов, это привело к тому, что я влюбился как младшеклассник какой-то. Позволяю ему ну просто все и не могу без него. Как только мы разделились на две разные общаги я осознал, как тяжело без него и его постоянных распевок под моим ухом. Тяжело без фильмов по вечерам, тяжело без ужинов вместе. Хорошо, конечно, что нас разделяет не такое уж большое расстояние, но, кажется, оно стало огромным. Будто пропасть понимаешь? Но чувства никуда не ушли, и в каком-то смысле стало полегче? Просто, я надеялся, что остыну, смогу забыть свои чувства к нему куда поглубже, в конце концов, он достоин большего чем его сварливый, надоедливый хён. Но самое ужасное то, что я увидел сегодня. Блять, Чан, я вижу, как он на меня смотрит. И это неправильно! Он почти что подпрыгнул. Просто чертов переизбыток эмоций. Сегодняшний день и тот взгляд Хана подкосил все устои бедного Минхо. — Вот ты дурак скажи? — Чего это? — Того это! Ты в него влюблён, он в тебя тоже и чего вы сойтись не можете? Я даже слышать не хочу ничего, понял?! Чтобы через неделю, к шоу, оба были счастливые вместе, а то смотреть на вас по одиночке невозможно! Хандрите, вялые такие, а как только встретитесь так сияете от счастья, это уже все заметили. Чан встал и подошёл к Хо, положил ему руки на плечи. Ли взглянул на лидера и его улыбку, стало так спокойно на душе. Вот так Крис всегда и успокаивал своих детей. — Прими свои чувства, иначе будет больно. И Хану тоже. А ты этого не хочешь, так? Кивок. — Вот и молодец. Если вы не поговорите, то я потом как мамочка сам вас посажу вместе и заставлю говорить. Брр, аж не по себе. Парень дрогнул. Этого Минхо явно не переживет. Ребята попрощались и разошлись. Ли снова остался один на один со своими мыслями. Уже вечерело, другие участники вернулись домой. Старший проследил за тем что все живы здоровы и улыбаются. Значит все нормально. Хоть Минхо не показывал этого, но он всегда присматривал за младшими, помогал как мог. Он не был эмоциональным, как Чан, не мог помочь советом. Хо был тем кто просто находится рядом, физически лишь может помочь. Выходя из дома, Хо сунул в карман несколько тюбиков с кошачьим кормом. Ну а что? Котики всегда есть на улице, и их никто не кормит! На полном ходу Ли врезался в кого-то и резко отпрянул. — Воу-воу, ты куда несёшься! — А? Хенджин-и? — Ой! А ты с Ханом что ли пошёл? Минхо вопросительно посмотрел на младшего. А тот наученный горьким опытом сразу все рассказал как на духу. — Ну Хан ушёл минут десять и сказал: «я похожу немного на улице перед сном, отдохнуть хочу», а теперь вижу тебя, ну и думать не надо, побежали на ночную свиданку, — Хван улыбнулся, а потом получил от старшего по боку. — Куда он пошёл не говорил? — На набережную, наверно, — Хенджин ретировался, дабы не получить больше. Корил себя за то что спросил, но ноги шли к тому самому. К тому, кто принимает его характер, к тому, кто не отвернётся, к тому, с кем хорошо как ни с одним другим, к тому, кого он любит. Такой внутренний подъем настиг парня, он буквально летел, надеясь как можно скорее найти Хана. И он нашёл, довольно быстро. Он сидел на его излюбленной скамейке, они часто тут пропадали, когда бывало свободное время. Минхо крадущейся походкой подошёл к Хану. А он в то время сидел и тихо напевал себе под нос, что-то записывая в тетрадке. Хо завороженно смотрел на парня. Его коленки как обычно были вместе, а ступни в разные стороны, такой милый, хотя он же тот самый суровый рэпер. Его чуть отросшие волосы челки спадали на глаза, но ветер сдувал их. А небольшие ладони быстро-быстро черкают. В темноте его лицо выглядело ещё прелестней чем обычно, а из-за свет от фонаря волосы переливались несколькими цветами. Выглядел, как мечта, как тот самый за кем бегает вся школа. Но такой уютный, домашний и милый, что безумно нравилось Хо. — Хей-хей! —громко кричит старший. — Оу! Джинсон резко разворачивается и чуть не падает со скамейки, быстро убирая тетрадь. — Ой, Хо! А ты что тут делаешь? — он боязливо оглядывался по сторонам, надеясь, что никто больше не увидел его неловкости. — К тебе пришёл! Минхо нагло уселся рядом, чуть отталкивая удивленного парня. — А, ну, кхм, ладно, — старший заметил, как дрожали руки у Джисона. — Я тебя напугал? Ты дрожишь так, или занимался тут чем-то непристойным? — Хо по-кошачьи улыбнулся. — Ну, я просто лирику писал. — Покажи! — требовательно говорил старший. — Нет! Минхо злобно глянул на младшего и решил самостоятельно забрать тетрадку. После пары минут ожесточенных боев, старший смог сделать то, что задумал. — Хех, и что же тут такое? Как только он начал вчитываться, то будто по голове прилетело чем-то тяжелым. Глаза бегали по строчкам, которые отдавались болью где-то в сердце. «иногда мне становится страшно. заметят ли это?» «притворяюсь, что все в порядке» «все мои расстроенные мысли» Фразы эхом витают в голове. Он читает, втягивая каждую эмоцию, с которой написаны эти слова. По всему телу разносится отвратительный привкус боли, которая не принадлежала парню. Его Хан-и так больно? Минхо чувствует себя идиотом. Может Джисон просто искал поддержки, а не того, что надумал старший. И тут слеза стекает по щеке, пачкая несчастные листы с лирикой. Тихий всхлип. Тёплые руки на плечах. — Хан Джисон! — чуть дрогнувшим голосом начинает он, — Почему ты мне ничего не сказал! Какого черта ты скрывал от меня, что тебе плохо! Я бы помог! Я… Хан обнимает хёна. Молча. Неожиданно. И так нежно, притягивая к себе, заставляя замолчать и просто прижаться. Минхо отвечает и хватается за чужую шею, все ещё нашептывая какой и он сам, и парень рядом с ним—дураки. А Джисон лишь крепче стиснул талию Минхо, утыкаясь в его шею. Они стояли так несколько минут, пока тела не начали затекать. Хо отстраняется и смотрит на младшего, снова, как в тот раз, не отводя взгляда. — Ну что ты так смотришь? — Хан отворачивается, не в силах пережить этот взгляд. — А то! Ты не ответил ни на один мой вопрос, Хан Джисон! У старшего лицо было немного бледным, а под глазами виднелись красноватые пятна, вероятно от слез. — Вот бесит, когда ты меня полным именем называешь, будто отчитываешь, — бурчит он, — Я писал это, вспоминая о времени, когда мы были трейни, поэтому успок- Он замолчал. Понял, что ему не верят, да он бы сам не поверил. Минхо хватает младшего за руку и тащит куда-то. И естественно не отвечает на вопросы, отплачивая той же монетой. А Хану и не надо больше. Он ощущает чужую жесткую ладонь, такую широкую и тёплую. Своя же ладонь потела и скользила, но Минхо каждый раз ловил ее и сжимал чуть сильнее. Тревога уходит на второй план. В моменте ему хорошо, а остальное подождёт. — Хо-о, — Джинсон в сотый раз начинает, — Ну куда мы идём, м? — К котикам. — Чего? — в глазах младшего блеснул огонёк, — А зачем? Один вот котик сейчас держит меня за руку. Ли резко останавливается, от чего Хан влетел в его спину. Не поворачиваясь, старший спрашивает: — Тебе не нравится? Он уже начал было отпускать, но почувствовал как его руку сжали. — Меня все устраивает. Голос дрожит, как и рука. А сам улыбается, той самой улыбкой, которую дарил только ему. Хо обернулся и увидел её, а сердечко пропустило удар. Очень сильный удар. Он понял что окончательно и бесповоротно упал в ту пропасть, которую пытался игнорировать. — Ладно, пошли, я просто, когда шёл сюда, котиков увидел, они спали, хотел их покормить. — Кот кормит кошек, ну что за чудо, — он снова так улыбается. Один не может вытерпеть улыбку, а другой взгляд. Вскоре, они дошли до нужного места и Минхо пришлось отпустить мягкую руку из своей. А так не хотелось. Ведь этого было мало, держания за руки, объятий, совместно проведённого времени. Мало. Слишком мало. Двое котов поднялись, услышав посторонние звуки, но сейчас они уже кружат около Ли. Трутся и лезут к рукам, прося еды. Минхо суёт один тюбик Джисону. И вот в их отношениях снова идиллия. В тишине сидят, кормят котов, улыбаясь друг другу. Вот только для младшего тишина не совсем комфортная. — Хён… — Что? — Давай поговорим. Вот сейчас у Минхо точно инсульт случится. Слишком неожиданно это было слышать от Хана, ведь он сам хотел начать разговор, но те строчки, все ещё отголоском звучали в голове. — Конечно, о чем? Ли мялся, боялся, переживал. Ей богу, как влюбившийся идиот. Хотя «как» будет лишним. — Я сегодня тебя обидел, да? — Джисон виновато опускает взгляд, — Ну розыгрышем своим, прости, не думал, что тебя это заденет. С каждым словом его голос становился тише. — Не то чтобы. Я просто напугался, думал, что сделал тебе больно, вот и все, поэтому расстроился, что ты так на моих нервах поиграл, — он слабо улыбается. Почему-то Хану стало спокойней и легче. Он выдохнул и отпустил груз с плеч. — Да ладно, не сильно ты меня там ударил, — он снова улыбнулся, — Мне, кстати, было приятно, что ты так забеспокоился, — щеки снова горят. — Ну, а как может по-другому быть. Минхо подполз к Хану поближе, оба были на корточках, и положил руку на ногу. — Спасибо тебе. Я имею ввиду, там за все! Ты же, как сказать, много сделал для меня, для группы, для ребят! У Джисона реальная паника началась, рука ощущалась на его бедре слишком хорошо и правильно. — Ну, я же старший, поэтому приглядываю за вами, оболтусами, пока другой взрослый оболтус ночами на студии пропадает. Парни засмеялись. В ночной тиши были слышны лишь их голоса и мурчание котов. Прекрасный момент, в который оба чувствовали себя счастливыми.***
— Алло? — Хан-и! Ты занят? Конечно же нет, я тебя знаю, сидишь за какой-нибудь нудной игрой и не можешь уровень пройти, — на другом конце провода послышались рассерженные крики, — Ну вот, я был прав. Тащи свою геймерскую задницу ко мне, дело есть. — Угу, — все что мог выдавить из себя младший. «дело есть» Этот голос, такой властный, когда-нибудь сведёт Джисона с ума, возможно, намного быстрее, чем он думает. Ноги неслись в другую общагу, сердце заходилось, но не от бега, а от предвкушения. Просто возможность побыть с Минхо уже убивало Хана, а тут ещё какое-то дело. В голове была каша, но разум и не был нужен ему. С Ли он все равно его лишался. — Привет! — Привет-привет, заходи, — Хо пустил его в комнату, — Ты говорил, что пишешь сейчас активно песню, да? Джисон кивнул, располагаясь на чужой кровати. Он знал где хён хранит заначку и уже открывал пачку каких-то снэков. — Что за наглец! У кого набрался! Минхо, скрестив руки на груди, грозно стоял над младшим. — У тебя, Хо-хён, у кого же ещё, — улыбается той улыбкой. Она становится слабым местом старшего. — Короче, ты уже к этой песни всю лирику написал? — Не-а, — пальцы тыкают по клавиатуре уже открытого ноутбука Ли, — Музыку написал, часть слов, но не могу собрать все вместе. — Мм, — Хо садится рядом, — А слова это те, которые я тогда прочёл? Джисон не хотел поворачиваться, но желание увидеть с каким лицом это говорил хён, было сильнее. А лицо у него было чуть ли не страдальческое. Опущенный взгляд, надутые губы и брови, сведённые к переносице. Пальцы перебирали друг друга. — Ну да, а что? — Думаю, у меня есть что предложить тебе. Пока младший нажимает на понравившийся фильм, Минхо достаёт тот листок, исписанный лирикой и протягивает Хану. Его лицо меняется пока он читает, от улыбки не остаётся и следа. — Хо.? — Кажется, у нас есть секреты друг от друга, да? Джисон коротко улыбается, осторожно складывая листок к себе в карман. — Да, они отлично подойдут. — Только не записывай меня соавтором, хорошо? — Почему? — Потому, не записывай и все. Моего там совсем ничего, все сделал ты, — он хлопает Хана по плечу, поглаживая его. —Тогда пообещай мне кое-что, — Джисон разворачивается лицом к старшему и ухмыляется, видимо тоже у Минхо научился, — Споёшь её мне, когда я закончу. Ли удивлённо смотрит. — Ну ладно, чего это ты? — Да так, нравится твой голос, — снова отворачивается. — И насколько же? — Минхо склоняет голову, пытаясь заглянуть в лицо Хану. — Попрошу Чана давать тебе больше партий, — он снова улыбается. Так искренне, так нежно, что Хо начинает вести. Какое-то время они сидят в тишине, смотря начало фильма, выбранного Джисоном. Но он сам же и нарушает тишину. — Хо-о, я кое-что придумал! Он встаёт с руки Минхо, на которой до этого момента преспокойно лежал. А старший корчит лицо, хороших идей у Хана Джисона не так уж много. — Ты сказал, что у нас у каждого есть секрет, так? Может расскажем их? Кивок. Парень чуть щурится, ничего не предвещало беды и вот она пришла откуда не ждали. Теперь ему придётся вот так рассказать о чувствах? В столь глупой обстановке? То есть… Минхо, если быть честным, хотел уже снова засунуть свои чувства и наслаждаться просто присутствием парня в своей жизни, Чан бы ему голову открутил, но не столь важно. А сейчас такое. Как удар по рёбрам. Он чувствует как пальцы стали активнее перебирать друг друга, а кончики ушей краснеть. — Ну так что? Согласен? У Хана голос дрожал сильнее, чем его тело. Вообще, он думал просто поговорить, но ведь это Ли Минхо, а с ним просто не бывает. — Хорошо, — он ерзает на кровати, — Тогда ты начинай, раз предложил. «Хитрый кот», — пронеслось в голове у младшего, но вступая в игру с Ли он уже был готов к такому. — Хорошо, — он прочищает горло, — Мой секрет это в том что я часто чувствую себя неважно, мне бывает грустно и я не знаю что с этим делать, но я не хочу, чтобы меня жалели и лживо говорили о том, что все будет хорошо. Мне это всегда раздражало и никогда не помогало. Иногда мне кажется, что я тут лишний, не знаю, как-то не вписываюсь, ещё со своей глупой социофобией! Мне с тобой комфортнее всего, ты не расспрашиваешь, если даже и видишь, что я не в порядке. Ты просто рядом, то что мне нужно. Если мне начнут говорить какой я молодец и что я не пустое место, то…я все равно не восприму это, а пропущу мимо ушей. Поэтому моя лирика, которую ты прочёл, была вот такой. Прости, что ничего не говорил. Он закончил. На протяжении всего рассказа, Джисон смотрел перед собой, а Минхо прямо в его глаза, которых не было видно из-за ресничек, и крепко сжимал чужую руку. — Ну, — Хан поднял голову, — А какой твой секрет? — Ты. Сказал это, глядя прямо в глаза и ещё сильнее сжимая руку. — Что? — Я влюблён в тебя, Хан Джисон, вот мой секрет. Минхо смотрел в чужие глаза пытаясь отыскать там хоть что-то. Сердце колотилось и казалось, что никаких других звуков не существовало. Он почувствовал, что Хан убирает свою руку, и отпрянул. Но Джисон освободил руку лишь для того, чтобы обеими крепко схватиться за плечи и притянуть сварливого хёна к себе. Эти объятия получились неловкими, но очень тёплыми. Обоих немного потряхивало. Слишком все необычно. Хан отстранился, смотря в раскрасневшееся лицо Ли. Сейчас сердце стучало как сумасшедшее, но впервые это было хорошо. — Значит, у меня два секрета, — тихо констатировал он. — Чего? — Потому что ты мне тоже нравишься, Хо-хён. И снова эта улыбка. А после прыжок Минхо на грудь парня. Тихие смешки и безумная близость друг друга. — Хан-и, — Хо схватил младшего за подбородок, — Можно, я тебя поцелую? Джисон хотел мужественно ответить «что за глупый вопрос» и натянуть самодовольную улыбку, но ведь перед ним был Минхо, а значит претворяться было невозможно. Поэтому вышло лишь зажатое «угу». А после душа, Хана отправилась куда-то погулять. Ли осторожно касается своими губами чужих, совсем немного касаясь их. Берет лицо в обе ладошки и целует сильнее. Мягко обвивая нижнюю губу, переходит на верхнюю, а большие пальцы поглаживают пухлые щечки. Наконец-то Джисон отвечает на поцелуй и тянется чуть навстречу. Старший не спешит углубиться, ему достаточно той нежности, что есть сейчас. Ещё несколько раз чмокнув губы, он переходит на остальное лицо, оставляя легкие, почти невесомые поцелуи везде: на щеках, носу, лбу, трепещущих закрытых глазах. А потом притягивает парня, топя его в своих объятиях. Отойдя от шока Хан еле слышно произносит: — Не знал, что ты такой нежный, — он обнимает спину парня, гладя позвоночник и вдыхая его аромат. Такой не спутаешь ни с чем. Пряный, напоминает о доме в Рождественскую ночь. Уют, дом, комфорт. — С тобой, я не могу быть другим, Хан-и, — он зарывается в волосы младшего. — Люблю тебя. Звучит так необычно, но хочется говорит эти слова снова и снова, чувствуя, как сжимается сердце в ожидании ответа. — И я тебя, милый.***
— Вау, Хан, песня потрясная! — Согласен с Чанбином, будет ошибкой не вставить ее в альбом. Хан улыбается, довольный похвалой хёнов. — А как называется? Тут просто не написано нигде в файлах. — А, secret secret, знаете я подумывал о double secret, но первый звучит лучше, да? — Да! — Чанбин как обычно очень громкий, — А что означает? У тебя что два каких-то важных секрета от нас? Хан улыбается, ведь не расскажет почему песня называется так. Но лишь Ли Минхо, его возлюбленный, будет понимать почему именно такое название. Он, кстати, в соседней комнате, записывает эту песню полностью, ведь обещал.