Слеза счастья

Солнечные лучи слегка щекотали нос и глаза, заставив нахмуриться и попробовать повернуться на другой бок, но знакомая грудь, прижимающаяся к её спине, не дала этого сделать. Гермиона улыбнулась с прикрытыми веками, проводя ладонью по предплечью Драко, чувствуя, как он глубоко вздохнул, словно сдерживался от желания изменить их привычную позу. Девушка закусила губу и опустила руку на шею мужа, поглаживая кожу, покрывающуюся мурашками от таких простых и родных прикосновений. ― Грейнджер, вот ты когда-нибудь доиграешься, ― пробурчал парень в её волосы, крепче прижимая к себе, отчего она почувствовала его утреннее возбуждение, которое обожала, хоть иногда и отрицала это, чтобы просто позлить. ― Ох, только когда-нибудь, не сейчас? ― с приторным раскаянием спросила Гермиона, ощущая, как Малфой прикусывает кожу на её шее, заставляя резко выдохнуть и напрячься в ожидании большего количества касаний. ― Было бы сейчас, если бы уже не было восемь утра, ― усмехнулся он, приоткрывая один глаз, чтобы увидеть, как жена подскочила на кровати и уставилась на часы, висящие на стене напротив их постели, с ужасом во взгляде. ― Господи, Драко, мы опять проспали! ― с шоком и едва ли не отчаянием крикнула девушка, откидывая одеяло с ног, быстро направляясь в ванную. Блондин лёг на спину и закинул руку за голову, с лёгкой улыбкой прислушиваясь к мельтешению Грейнджер, которая всегда слишком бурно реагировала на возможность пропустить хоть секунду своей драгоценной работы, что иногда даже действовало ему на нервы. Малфой решил, что пора покинуть такое привлекательное семейное ложе, и спустил ноги на пол прямо в тот момент, когда девушка выскочила из ванной с тюрбаном на голове и полностью голая, вынуждая парня чуть ли не свернуть шею, тщательно следя за её перемещением по комнате. Гермиона резко открыла их шкаф, быстро натягивая трусики и соединяя крючки лифа за спиной, останавливаясь, чтобы выдохнуть и решить, что сегодня надеть. Он не сдержался и подошёл к ней. Драко обнял жену, кладя подбородок на её хрупкое плечо, и оставил короткий поцелуй возле ключицы. ― Драко, мы не успеем, ― с грустью сказала она, прекрасно зная, что сама не прочь заняться утренним сексом, который часто позволял ей оставаться в хорошем настроении весь день, пребывая в мире удовольствия. Парень хмыкнул и перекинул её огромную копну на одно плечо, проводя носом вдоль шеи, заставляя жену закрыть глаза и немного склонить голову набок, предоставляя ему больше места для ласки. ― Грейнджер, я в курсе, ― прошептал Малфой и опустил руку ей на ягодицу, достаточно грубо сжимая её, что обычно сильно нравилось шатенке, отчего она застонала и выгнулась навстречу его прикосновениям. ― Не забывай, мы можем опоздать. Он в мгновение ока отстранился от неё, видя, как Гермиона поворачивается к нему лицом, обещая одним взглядом устроить самую жуткую расправу на свете. Не дав ей лишнюю секунду подумать о его убийстве, Драко врезался в её губы своими, даря глубокий и влажный поцелуй, лишив возможности думать хоть о чём-то ещё, кроме как вернуться в постель, чтобы заняться сексом, от которого потом весь день будут подгибаться ноги. Прервав поцелуй, он отпустил девушку, ухмыляясь её временной потерянности в пространстве. Но как только бывшая гриффиндорка пришла в себя, она нахмурилась и слегка толкнула его в грудь маленькой ладошкой, вызывая такую знакомую ухмылку, которая прямо сейчас раздражала её до белого каления. ― Пошёл ты, Малфой, ― фыркнула она, начиная копаться в шкафу. ― Вечером можешь даже не подходить ко мне. К тому же у тебя есть целых две руки, не забыл? Блондин ударил её по заднице, отчего Гермиона подскочила и задавила улыбку, не давая ей вырваться наружу. Парень снял пижамные штаны и повесил их на плечо жены, разминая позвоночник. ― Грейнджер, мы оба знаем, что именно ты в первую очередь захочешь воспользоваться моими руками, ― самодовольно произнёс Драко, открывая дверь в ванную. ― Но всё равно всё сведётся к тому, что ты пожалеешь о своих словах. Бывший слизеринец скрылся за дверью, заставляя девушку улыбнуться. Она чувствовала тяжесть внизу живота, обещающую долгий рабочий день, но, скорее всего, незабываемую и бессонную ночь.

***

Драко устало скинул осеннее пальто с себя, оставив его на вешалке, и провёл ладонью по волосам. Он подхватил кожаный портфель и прошёл в гостиную, не видя жену на привычном месте ― в кресле возле камина. Обычно Гермиона всегда приходила хотя бы на час раньше него, особенно в последнее время из-за важного проекта, которым занималась компания Малфоя, и часто встречала мужа с порога, даря успокаивающие объятия и ласковые поцелуи. Парень нахмурился, почему-то испытывая какую-то скрытую тревогу, чувствуя себя словно перед выбором. Покачав головой, чтобы избавиться от дурацких мыслей, он оставил портфель на огромном бордовом диване, расположенном напротив камина и стеллажа с книгами, и направился на второй этаж. Возможно, Гермиона слишком устала и решила отдохнуть, уснув в их спальне. На самом деле в первое время ему было страшно переезжать из семейного дома в свой собственный. Когда родители только узнали о его отношениях с Грейнджер, которые зародились ещё на последнем курсе Хогвартса, но так и не продвинулись дальше одного поцелуя, Драко думал, что чокнется от того, что говорили не только члены его семьи, но и общественность. Они с девушкой начали работать вместе в Министерстве, и все сразу же увидели в этом какой-то скрытый мотив или даже попытку какого-то переворота. Звучит, разумеется, крайне бредово, но такова была их реальность. Но, к сожалению, парень оказался глупцом, потому что наивно верил и надеялся на поддержку семьи. Люциус, естественно, принял данную новость с самым кислым выражением лица. Он больше не разговаривал с сыном, особенно после того случая, когда Драко заявил, что спокойно откажется от фамилии и наследства, если отец не успокоится и не даст ему жить с Гермионой. Блондин до сих пор терялся в догадках, почему отец отступил от желания поиздеваться над собственным сыном, но подозревал, что дело было в Нарциссе. Мама не пылала любовью к Грейнджер, несмотря на то, что поняла раньше всех, что происходит с её единственным сыном. К несчастью, она видела, что Драко счастлив с девушкой, и просто старалась помалкивать за их еженедельными разговорами по пятницам за чашкой кофе и никак не касаться жены собственного ребёнка. Малфой первое время жутко обижался на них, но со временем понял, что такой исход, наверное, самый благоприятный. Он смог самостоятельно выбиться в люди, основать свою компанию, жениться на Грейнджер. И был полностью независим от родителей. Возможно, Люциус даже немного гордился им, как утверждала вскользь Нарцисса, но, конечно же, её слова были неспособны залатать огромную рану в душе. Почему-то именно сейчас, пока он поднимался на второй этаж их небольшого коттеджа, парень вспомнил, как они с Гермионой сначала выбирали его, а потом и обустраивали. Видимо, не зря поговаривают, разумеется, магглы, что пока молодая пара не сделает совместный ремонт, насчёт их отношений даже ничего говорить не стоит. Ведь либо они разведутся, либо их брак будет невероятно крепким, потому что главное испытание им удалось пройти. Не то чтобы он верил в подобные суеверия или что-то вроде того, но какой-то резон в этих словах всё равно был. У них получилось справиться и с его невозможными родителями, и с покупкой и ремонтом дома, и с трудностями с открытием компании, куда они вложили все свои накопления. Все тяготы только закалили их, что не могло не радовать. Но бывали моменты, когда Драко мечтал, чтобы все сложности остались в прошлом, потому что бороться с чем-то или за что-то иногда просто не хватало сил. Конечно, двадцать пять лет ― это не приговор, но, учитывая, сколько они с Грейнджер пережили во время войны и после неё, наверное, хотелось верить, что они заслужили спокойного семейного счастья. Толкнув дверь в спальню, блондин остановился, не видя жену на постели, и оглянулся по сторонам. Услышав всхлип из ванной комнаты, он рванул туда, едва не сбив дверь с петель, и замер, увидев плачущую Гермиону, которая обнимала унитаз и постоянно вздрагивала от рвотных позывов. Быстро опустившись на колени, парень собрал её волосы в кулак, начиная поглаживать шатенку по спине, чувствуя, как ей медленно становится легче. Бывшая гриффиндорка уныло простонала и отстранилась от белого друга, поворачиваясь к мужу, пряча лицо у него на груди. ― Детка, ты как? ― прошептал Малфой, убирая парочку налипших на её лоб прядей. ― Не очень, ― пробормотала Грейнджер, отодвигаясь от него, чтобы подняться на ноги и умыть лицо. Драко помог ей встать, придерживая за талию, пока девушка полоскала рот. Она повернула вентиль и закрыла кран, поднимая голову, смотря на их отражение в зеркале. ― Сильно плохо выгляжу? ― скривившись, спросила она, заставляя его оглядеть её с ног до головы. Её рабочая юбка немного задралась и теперь гармошкой собралась на бёдрах, рождая немного неопрятный вид. Кожа на коленях была слегка покрасневшая из-за того, что она стояла на них перед унитазом довольно продолжительное время. Белая рубашка была не первой свежести и возле воротника появилось маленькое пятнышко рвоты. Лицо стало чересчур бледным, усталым и вялым, что только подтверждало, что Гермиона плохо себя чувствовала. Но, несмотря на такие незначительные изъяны, она всё равно была самой красивой женщиной, какую он только видел. И вряд ли увидит. ― Нет, ты абсолютно прекрасна, просто устала, ― тихо сказал Драко, прижимая её к своей груди, вызывая улыбку на лице девушки. ― Какой же ты бессовестный врун, Малфой, ― усмехнулась она, опуская свои ладони на его, обнимающие её поперёк живота. ― Хм, и после четырёх лет брака ты только догадалась об этом? ― поддел её парень, ощущая, как она перестаёт переживать по поводу своего внешнего вида. ― Грейнджер, что случилось? ― неожиданно спросил блондин, наблюдая за стремительными изменениями на лице бывшей гриффиндорки. Она опустила глаза и уставилась на раковину, смотря, как крохотные капли воды медленно стекают в слив. Драко внимательно смотрел на жену, понимая, что дело не в совсем обычной проблеме. Он всерьёз начал переживать за её здоровье, когда молчание между ними затянулось и стало тревожно просто стоять и ждать приговора, который, возможно, разрушит их счастливую жизнь в своём мирке, куда не было ходу посторонним. Гермиона наконец-то подняла на него растерянный взгляд и развернулась в его объятиях, оказываясь с ним лицом к лицу. Парень свёл брови на переносице, оставляя руки на талии шатенки, слегка поглаживая её кожу сквозь тонкую ткань рубашки. ― Дело в том, что у меня есть некоторые подозрения, ― с опаской начала Грейнджер, не сводя непонятного взгляда с глаз мужа. Малфой кивнул, показывая, что слушает. Его сердце замерло, ожидая продолжение, но те секунды, пока она собиралась с силами, показались ему настоящей вечностью. ― Драко, мне кажется, я беременна, ― с робкой и неуверенной улыбкой проговорила гриффиндорка, видя, как расширяются зрачки парня, отчего он стал выглядеть ещё более удивлённым, чем можно было представить. Даже пришибленным в какой-то степени. Он шагнул назад, упираясь руками в бока, делая глубокий вдох. Несколько минут Малфой заставлял себя дышать, чтобы попробовать хоть что-то сказать, но даже спустя время изо рта вырвался только какой-то странный писк, что заставило Гермиону прыснуть и продолжить внимательно наблюдать за его шоковым состоянием. ― Почему ты так подумала? ― наконец-то Драко смог выговорить хоть один вопрос, приложив ладонь ко лбу, чувствуя, как, кажется, повышается температура. ― У меня задержка уже неделю, ― Грейнджер закусила губу, видя, как широко распахиваются глаза мужа. ― И последние два дня меня тошнит и рвёт. ― Неделя? ― переспросил Малфой, нахмурившись. ― У тебя же они обычно в начале месяца, цикл же ещё не перестраивался. ― Милый, уже начало октября, ― хмыкнула девушка, понимая, что со своим проектом он совсем заработался и потерял счёт дням. Блондин с шоком в глазах уставился на жену, не веря, что уже октябрь. Он перевёл взгляд на календарь, висящий на стене возле зеркала, где обычно Гермиона отмечала важные события или свой цикл, и действительно заметил, что красный квадратик, который передвигают, чтобы выделить необходимый день, сейчас находится на четвёртом октября. Неверяще фыркнув, он зарылся рукой в волосы, чувствуя, как воздух в лёгких почему-то заканчивается. ― А ты уверена? В смысле ты ходила к врачу или?.. ― Нет, ― Грейнджер покачала головой, слегка опуская глаза вниз. ― Я подумала, что мы сможем вместе сейчас это узнать. ― Как? ― сипло поинтересовался Малфой, замечая появившуюся улыбку на губах жены. ― Мы вроде как волшебники, Драко, ― девушка пожала плечами, беря свою палочку, лежащую на полке пенала, где аккуратной стопкой располагались банные полотенца. ― Используем заклинание. ― Точно. Да, точно, ― он мотнул головой, уже начиная злиться на свой тупизм, который здорово раздражал тем, что проявлял себя совсем не вовремя. Гермиона подняла руку и потянулась к нему, ища его поддержки. Парень мгновенно переплёл их пальцы, делая один шаг к жене, кладя подбородок ей на макушку, чувствуя, как гриффиндорку слегка потряхивает, словно сейчас решался самый важный момент в их жизни. Хотя, по сути, так и было. Немного отодвинувшись от мужа, чтобы было удобнее наложить заклинание, Грейнджер взмахнула палочкой и прошептала пару слов, на секунду закрыв глаза, боясь результата. Распахнув веки, она задохнулась от грусти и обиды, видя обычный бело-серый цвет, который указывал на отсутствие беременности. Драко нахмурил брови, не понимая, что значит данный оттенок, а девушка отошла от него и села на крышку унитаза, обнимая себя за плечи. ― Я не беременна, ― пустым голосом сказала она, не желая никого видеть. Малфой закусил губу, не зная, что ему делать. Он не мог понять свои эмоции. Казалось, что всё происходило не с ним. Будто парень просто наблюдал за случившемся со стороны, не в силах как-то повлиять на дальнейшее развитие событий. ― Я так обрадовалась, ― продолжила Гермиона, желая расплакаться, но слёз почему-то не было. ― Думала, что у нас будет ребёнок. ― Ты хотела ребёнка? ― спросил он, уставившись на стену. Грейнджер подняла на него странный взгляд, вскидывая брови в непонимании. Она приоткрыла рот, пытаясь подобрать какие-то слова, но всё время вокруг них замерло, заставляя почувствовать каждого из них в ожидании возможного взрыва. ― Мы оба хотели детей, разве нет? ― шатенка встала и сократила между ними расстояние, заглядывая мужу в глаза. Драко повернулся к ней и опустил веки, когда девушка положила тёплую ладошку ему на щёку. ― Когда мы ещё не были женаты, ты говорил, что хочешь от меня детей. Что-то изменилось? ― Нет, нет, ― сказал Малфой, не зная, как выразить то, что происходило у него в душе. ― Я просто не ожидал. Сам не понимаю, что со мной, ― он усмехнулся, замечая понимание в шоколадных омутах жены. Гермиона поглаживала кожу его лица, задумчиво уставившись перед собой. Она долго осознавала собственные мысли и чувства, чтобы собраться с силами и произнести вслух свои желания. Заглянув в глаза парня, Грейнджер улыбнулась и провела большим пальцем по его губам. ― Драко, я хочу ребёнка. Я хочу забеременеть. ― А работа? А всё остальное? ― он приподнял брови, ощущая какой-то скрытый страх внутри. Какой к чёрту из него отец? ― Это же не приговор, ― хмыкнула девушка, разводя руками в стороны. ― Декретный отпуск и работу на дому никто не отменял. Если ты чего-то хочешь, то всегда найдёшь способ этого добиться, а если нет ― то просто будешь постоянно искать оправдания. Ты мне сам это говорил. Малфой замер, отказываясь верить своим страхам. Внезапно он представил, что его ребёнок ненавидит его, презирает и ведёт себя точно так же, как и парень по отношению к Люциусу. Он представил, что не справляется с тем грузом ответственности, который несёт за собой ребёнок, и его сын или дочь оказываются самыми несчастными созданиями на свете. Он представил, как разочаровывает Гермиону. Как она уходит от него и забирает и детей, и всё самое дорогое, что только есть. ― Драко, ты в порядке? ― шатенка с испугом попыталась повернуть его лицо к себе, но он резко отстранился от её касаний, делая шаг назад. ― Ты не хочешь или?.. Парень сжал губы в полоску и, в последний раз посмотрев на жену, стремительно развернулся, покидая ванную комнату. Грейнджер застыла, не в силах пошевелиться, она лишь услышала, как хлопает входная дверь на первом этаже, и вздрогнула от такого громкого звука. Она поражённо опустилась на пол, чувствуя себя брошенной и убитой одновременно. К сожалению, ей так и не удалось заплакать, что, наверное, и к лучшему, но так хотелось хоть как-то выплеснуть свою боль. Поэтому девушка просто легла спать, решая подумать обо всём завтра. Но она не учла, что постель без Малфоя всегда была холодной и пустой. Не их. Не её.

***

Гермиона вздохнула и положила бумаги на стол, падая на кожаное кресло, уставившись в потолок. Она закрыла глаза, не зная, что делать. К сожалению, именно сегодня в Министерстве был самый спокойный день за последние месяца три. И именно сегодня ей требовалась какая-то паника или катастрофа, чтобы хоть немного отвлечься. Было странно вот так сидеть, смотреть по сторонам и отказываться думать о собственном муже. Грейнджер не хотела раньше времени что-то предполагать или разочаровываться, не понимая даже причины ухода Драко из дома вчера вечером. Она осознавала, что парень мог запросто испугаться её слов по поводу ребёнка, но девушка всё равно обижалась на него за это. Они практически не ссорились с тех пор, как поженились. Конечно, между ними всегда происходили лёгкие и мелкие стычки, которые совершенно нормальны для них и для быта обычной пары. Они могли повздорить из-за штор в гостиной или из-за дополнительного стеллажа для книг, но настоящей и серьёзной ссоры у них за последние четыре года не было. Сейчас она могла вспомнить только тот момент, когда их отношения лишь начались и Драко сильно ревновал её, как к мальчикам, так и ко всем остальным представителям мужского пола. Это было на первом банкете после войны, посвящённому победе над Волдемортом. Малфой немного выпил и отказывался понимать, почему Гермиона хочет скрыть их отношения от всех. Тогда девушка просто испугалась, что он наиграется и бросит её, а потом общественность, во главе с Ритой Скитер, польёт бывшую гриффиндорку с головы до ног различным дерьмом. Грейнджер не хотела становиться всенародным посмешищем, поэтому надеялась держать дистанцию. Но, разумеется, Малфою было этого мало. Мало её. И всё закрутилось со стремительной скоростью, так быстро, что ей до сих пор не верилось, что они женаты. Девушка расстроенно опустила глаза на свои руки, внимательно смотря на обручальное кольцо, переливающееся зеленоватыми оттенками. Естественно, Драко, когда делал ей предложение, сразу сказал, что его жена должна носить кольцо, демонстрируя принадлежность к Слизерину. Когда парень только закончил говорить, она чуть не убила его, но, остыв и приняв предложение, согласилась с ним, разумеется, лишь из вежливости. Кольцо часто напоминало о том, через что им удалось пройти вместе. Оно словно олицетворяло каждую трудность, с которой им пришлось столкнуться. Каждый решающий момент, когда можно было просто сдаться. Каждый раз, когда они находились на обрыве, но успевали вовремя отойти в сторону, спасая друг другу жизнь. Гермиона не хотела терять его. Не хотела расставаться. На самом деле для неё самым страшным кошмаром было потерять Драко. В некоторые особо слабые для психики моменты жуткие сновидения возвращались и показывали ей ужасы войны, из-за которых ей приходилось терять мужа. Она всегда вскакивала с кровати, начиная метаться из угла в угол, пока Малфой не брал её за плечи и не просил успокоиться. Они всегда опускались вместе на постель, и, свернувшись в его руках, Грейнджер закрывала глаза, зная, что больше ей не будет страшно, потому что он рядом. Вздрогнув от стука в дверь, девушка ровнее села в кресле и сказала, что можно войти. Быстро схватив перо, чтобы не показаться бездельницей, она подняла глаза на вошедшего и приоткрыла рот, не в силах пошевелиться. ― Привет, ― Драко замер на пороге и, проведя рукой по волосам, заглянул в шоколадные омуты, где застыл невысказанный вопрос. ― Я хотел поговорить с тобой. ― О чём? ― севшим голосом спросила она, прочищая горло. Шатенка сделала глубокий вдох, чтобы заставить организм очнуться и вспомнить, что он живой, и медленно приподнялась с кресла, выпрямляясь и складывая руки на груди. Малфой хмыкнул, видя, что она использует свой коронный взгляд, боясь показать даже самую маленькую слабость. Он слегка ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу, чувствуя, как кислорода в помещении становится всё меньше и меньше. ― О том, что произошло вчера, ― выдавил парень, наблюдая за растущим гневом в глазах жены. ― Ох, ты о том, что ушёл из дома и неизвестно где ночевал? ― усмехнулась Гермиона, почему-то только сейчас поняв, что действительно не знает, где муж пропадал всю ночь. Удивительно, но она даже не могла предположить, что Драко ей изменял. Девушка каким-то образом знала, что он просто не способен предать её, особенно тогда, когда они начали задумываться о ребёнке. Малфой был другим человеком, и она верила ему. ― Я был у Тео, ― блондин поморщился, пряча руки в карманы брюк. ― Луна всю ночь мне говорила, как неправильно я поступил, уйдя и ничего не сказав. ― Как радует, что в семье Ноттов хоть кто-то умеет думать, ― ядовито произнесла шатенка, не сдержавшись, приподнимая брови. ― Грейнджер, не начинай, ― тяжело вздохнул слизеринец, прикрывая глаза. ― Пожалуйста, я хочу поговорить с тобой о нашем будущем. Она насупилась и до такой степени сжала руки в кулаки, что было ощущение, будто кожа сейчас под ногтями лопнет, не выдержав такого давления. Драко с прищуром посмотрел на неё, понимая состояние жены, и сократил между ними расстояние, переплетая их пальцы. Гермиона хотела сопротивляться, хотела показать, что не оттаяла так быстро, но каким-то образом ему всегда удавалось пробить её броню, заставляя показывать самые уязвимые места. На самом деле Малфой знал столько про её детские травмы и обиды, что она даже не понимала, какого чёрта он до сих пор с ней. Какого чёрта остался, несмотря на иногда невозможный характер и невыносимую натуру. Наверное, просто он любил её, вот и всё. То же самое можно было сказать и о Грейнджер. Она знала всё о родителях Драко. Знала, как сильно он на них обижался. Знала, каким одиноким он всегда себя чувствовал. Знала, что парень гораздо более ранимый, нежели она. Знала, что Малфой хоть и пытался показать себя самоуверенным, но это было большим обманом. Он старался таким быть, но иногда это было просто иллюзией. Возможно, если кто-то из них решит бросить другого, то тот будет разрушен окончательно и без вариантов. Они держали сердца друг друга в ладонях и даже не боялись, что один из них захочет раздавить другое. Потому что любили. ― Я был не прав, ― прошептал Драко ей в ухо, медленно обнимая, всё равно опасаясь какого-нибудь удара, зная, что Гермиона иногда чересчур бурно на что-то реагировала. Особенно на их мелкие конфликты. ― Я пойму, если ты не готов, просто… ― она осеклась, злясь на себя, что начинает плакать, хотя всё было хорошо. ― Грейнджер, я хочу этого, ― сказал парень, заставляя её поднять на него глаза, взяв за подбородок. ― Правда, я хочу от тебя ребёнка. Или двух. Или целую квиддичную команду, если ты этого захочешь. Мне просто… страшно, понимаешь? ― Почему? ― девушка опустила руку ему на талию, видя, как Малфой тянет с ответом, что означало, что эта тема для него достаточно болезненная. Она не стала давить на мужа, просто прижалась к его груди, чувствуя ровный ритм сердца, радуясь такой мелочи. Гермиона терпеть не могла, когда между ними зарождались какие-то недомолвки или незначительные обиды. Она всегда из-за них ощущала себя, как на трассе, где не знаешь, с какой стороны ожидать столкновения с грузовиком. Хоть они всегда отличались особым взаимопониманием, особенно если посмотреть на всех их друзей, состоящих в отношениях, всё равно иногда бывало сложно переступить через себя и пойти на компромисс. Или взять и извиниться первым, потому что ссору ты и начал первым. Было трудно переделывать свой дурацкий характер в некоторые моменты, но потом, когда первый шаг окупался сполна, девушка понимала, что иначе брак не построить. Любые отношения ― это компромисс в чистом виде. Ты не сможешь быть счастлив в отношениях, если не готов меняться. Не нужно переделывать себя. Речь о другом. Естественно, нужно оставаться таким, какой ты есть, но, главное, не стоит забывать, что гордым можно быть только в одиночестве. Гордость и глупость загубили больше браков, чем можно представить. Именно эти два порока спокойно разрушают семьи, потому что никто из партнёров не хочет отдавать что-то взамен. Всем хочется только получать и ничего не делать, но это так не работает. И Гермиона была очень рада, что у них с Драко всё так совпало, потому что, если бы никто из них не был бы готов хоть немного меняться, их отношения не прожили бы и одного несчастного месяца. ― Я боюсь, Грейнджер, что из меня получится никудышный отец, ― пробормотал Малфой в её волосы, чувствуя себя жутко слабым и хрупким. ― У меня был отвратительный пример, я просто… Просто, что я смогу дать ребёнку, если вообще ничего не знаю о детях? Мне страшно. ― Милый, эй, посмотри на меня, ― твёрдо сказала девушка, беря лицо мужа в ладони, вынуждая заглянуть ей в глаза. ― Послушай меня очень внимательно, хорошо? Все родители боятся разочаровать своих детей. Все они боятся детей, представляешь? Они оба прыснули, и парень соединил их лбы, прижимая к себе шатенку за бёдра, не давая отодвинуться, точно зная, что без неё не сможет сделать и глотка воздуха. ― Никто не знает, как правильно жить, воспитывать детей. Все просто делают так, как считают правильным. Не нужно брать на себя больше, чем ты можешь позволить. Не нужно никого учить, ― Гермиона облизала губы, не давая себе расклеиться. ― Но проблема в том, что люди, у которых нет никакого опыта, не обязательно даже в воспитании детей, почему-то считают, что могут давать кому бы то ни было советы. Мы не должны их слушать, понимаешь? Драко кивнул, с закрытыми глазами слушая голос Грейнджер, не веря, что это именно она успокаивает его, а не наоборот, как происходило большую часть их совместной жизни. ― Для ребёнка главное, чтобы он был желанным. Если ты его не хочешь, есть большая вероятность, что он вырастет несчастным, ― она провела кончиками пальцев по его щеке, видя, как парень ластится к её прикосновениям. ― Ты не твой отец, милый, слышишь? Если ты захочешь стать лучшим отцом для нашего ребёнка, то так и будет. Ты не обязан повторять его ошибки. Блондин выдохнул и сжал девушку в объятиях, слегка приподняв её над полом. Гермиона улыбнулась сквозь слёзы, чувствуя себя самой счастливой на планете. Она так сильно любила своего мужа, что казалось, будто её может разорвать от такого огромного количества эмоций. И, наверное, им нужен был такой момент, чтобы лишний раз осознать, что на самом деле каждому из них дорого. ― Я хочу ребёнка, Грейнджер, ― шёпотом проговорил Малфой, отпуская жену, коротко прижимаясь к её губам. ― Я хочу детей именно от тебя. Она всхлипнула и поцеловала его, ощущая, как в груди расцветает пока неизвестное ей чувство, но такое родное и знакомое, отчего сердце ускорило свой бег, радуя хозяйку. А Драко целовал жену и не понимал, как мог так долго тормозить и как мог позволять Гермионе сомневаться в нём и в их браке. Возможно, потому что страх что-то потерять всё и портит. Вот он и испугался потерь, когда о них ещё не зашло и речи. Но пока девушка целовала его, все страхи и ужасы отступали.

***

― Детка, ты чего так сильно нервничаешь? ― с непониманием спросил Малфой, приподнимая бровь. Он наблюдал, как жена дёргает ногой и грызёт ноготь на большом пальце левой руки, выглядя очень бледной. ― А вдруг что-то?.. ― она не смогла произнести то, что хотела, и осеклась, испуганно уставившись на него. ― А вдруг ничего не получится? А вдруг случится выкидыш? ― Так, Грейнджер, успокойся, ― строго сказал Драко, кладя ладони ей на плечи, понимая, что у неё начинается паника на нервной почве. ― Всё будет нормально, ясно? Всё будет очень хорошо. Мы пока идём на планирование. Ты ещё не беременна, чтобы так сильно переживать. И с тобой, и с ребёнком всё будет хорошо. Ты веришь мне? ― Да, конечно, верю, да, ― девушка начала лихорадочно кивать, вцепившись пальцами в его предплечье. ― Ты прав, всё будет хорошо. Сама не знаю, что со мной происходит. ― Ты просто слишком впечатлительная, ― хмыкнул Малфой, притягивая жену поближе к себе, целуя её в лоб. Она положила локоть правой руки на подлокотник кресла, опуская голову на плечо парня. ― Давай лучше сконцентрируемся на чём-нибудь другом. ― Например? ― Гермиона прикрыла веки, заставляя себя начать дышать ровнее, и прислушалась к предложению мужа. ― Например, ― протянул блондин, закусив губу. ― Поттеры всё-таки решили устроить эту дурацкую вечеринку? ― Драко, ― с осуждением фыркнула шатенка, удобнее устраиваясь на его плече, ― ты же знаешь, как Джинни любит веселье. Не нужно сразу так реагировать. ― Ты просто знаешь, что я не хочу идти, ― он закатил глаза и добавил: ― Но, разумеется, я пойду, потому что для тебя это важно. Грейнджер с благодарностью посмотрела на него и быстро чмокнула в щёку, возвращаясь в своё уютное положение. ― Джеймсу уже два года, вполне приемлемый возраст для первой вечеринки. ― Ага, учитывая, что он ни черта не вспомнит даже на следующий день, ― пробурчал бывший слизеринец, до сих пор отказываясь признавать, что ему опять придётся провести целый вечер в компании паршивых гриффиндорцев. ― Какой же ты иногда невозможный, ― недовольно проговорила Гермиона, садясь прямо и посмотрев ему в глаза. ― Кто с Гарри и Роном ездил в прошлом месяце на матч в Бразилию? ― Ты меня заставила! ― воскликнул Драко, складывая руки на груди. Он заметил, что его слова лишь повеселили жену, и нахмурился. ― Детка, ну может не пойдём на этот детский утренник, где даже выпить нормально не получится, и проведём это время с пользой? ― Джеймс ― мой крестник, ― с ноткой высокомерия сказала шатенка, вскидывая брови. ― Ты ведь не забыл, правда? ― Как будто ты бы дала мне забыть, ― пробормотал Малфой, откидывая голову назад, упираясь макушкой в стену. Грейнджер только улыбнулась его обычному бурчанию, к которому уже привыкла, зная, что на самом деле парень вполне поладил с её друзьями, просто по привычке старался выводить каждого из них. Драко закрыл глаза и подумал, что, наверное, ещё никогда в жизни не чувствовал себя таким спокойным. Он вообще не волновался по поводу того, что мог сказать им целитель. Когда они вернулись с женой домой и занялись примирительным сексом, они не предохранялись, и после этого было такое странное ощущение, словно уже сейчас у них получилось зачать ребёнка. Он не понимал свои чувства, но какого-то отторжения или негатива к желанию иметь детей у него не было. Скорее это было просто постепенное осознание, что медленно, но верно нужно принимать ответственность за человека, которого они с Грейнджер породят. И честно говоря, ему даже нравилось представлять их с Гермионой в роли родителей. Нравилось представлять их будущих детей. ― Я пока не хочу никому говорить, ― неожиданно произнесла девушка, вырывая Драко из своих мыслей. ― Почему? ― он повернул голову и внимательно посмотрел на неё. ― Просто пока я забеременею, пока всё подтвердится, пройдёт неизвестно сколько времени, ― она пожала плечами и заглянула ему в глаза. ― Я не хочу постоянно слушать, как правильно нужно заниматься сексом, чтобы уж точно залететь. Не хочу слушать эти бесконечные советы. А если у нас долго не будет получаться? Такое бывает, и поэтому я не хочу, чтобы потом на нас смотрели, будто мы какие-то… бракованные. Она так смешно выпучила глаза, что Малфой не сдержался и прыснул, нежно проводя рукой по волосам девушки, притягивая её к себе за шею для поцелуя. Углубив его, Драко подумал, что этот момент, в котором они оказались, вполне способен стать одним из самых счастливых. Оторвавшись от мужа, Гермиона завела прядь волос за ухо, упавшую на лицо, и слегка покраснела, когда мимо них прошла медсестра. ― Я полностью тебя поддерживаю, ― сказал парень, ловя улыбку жены. ― Когда захотим, тогда и расскажем. ― Думаю, можно будет рассказать, когда я буду на четвёртом или пятом месяце, ― задумчиво проговорила Грейнджер, подсчитывая дни в календаре. ― Я слышала, что первый триместр немного опасен в плане выкидыша. Есть больший риск потерять ребёнка, поэтому я хочу точно убедиться, что у нас всё хорошо, прежде чем кто-то узнает. ― Хорошо, детка, ― произнёс он, вытягивая ноги. ― Но теперь я начал немного переживать после твоих слов об опасности. ― Главное, сильно не волноваться в этот период, ― она взяла его за руку и крепко сжала. ― Не волнуйся, я думаю, что нас это не коснётся. Они переглянулись, и Драко расслабленно сел в кресле, гадая, сколько им ещё предстоит ждать своей очереди, прежде чем попасть на приём. Он прислушался к мнению Гермионы по поводу выбора целителя, который сможет держать язык за зубами, потому что самому не хотелось развернуть утром газету и увидеть их с женой на первой полосе. Скитер до сих пор не жаловала Грейнджер, постоянно ища повод подкопаться к ней под любым предлогом, но каждый раз терпела неудачу, ведь карьера девушки была на высоте и без каких-то чёрных пятен. Её брак был заключён по любви, хоть и с индивидуальными проблемами и особенностями, но эта тема уже давно всем надоела, так что, если Рита узнает, что они планируют ребёнка, то воспользуется всеми своим грязными приёмами, чтобы испортить им жизнь. Сейчас Малфой был полностью согласен с женой в плане того, что не стоит рассказывать кому бы то ни было об их желании стать родителями. Нужно сначала самим во всём разобраться, потому что лишние переживания Гермионе уж точно не нужны. Неожиданно дверь кабинета, возле которого они сидели, открылась и оттуда вышла пара, на ходу о чём-то переговариваясь с целительницей Рассел. ― И, пожалуйста, не забывайте о водном балансе. Если не воду, то различные напитки натурального происхождения, без сахара, ― сказала женщина, пожимая руку, мужчине с медного оттенка волосами. ― К сожалению, придётся немного потерпеть. ― Да, я понимаю. Спасибо Вам ещё раз. До свидания, ― с улыбкой проговорила девушка, складывая руки на животе, переглядываясь с мужем. ― До свидания, ― целительница Рассел кивнула и обратила внимание на них, начиная улыбаться. ― Мистер и миссис Малфой, пройдёмте. Драко напрягся и почувствовал, как Грейнджер вцепилась в его ладонь, видимо, начиная жутко нервничать. Он помог ей встать, и как только бывшая гриффиндорка сделала первый шаг, она справилась с волнением и перестала так сильно сжимать его руку. Пройдя в светлое помещение, парень увидел множество дипломов и наград, висящих на стене, а также семейные фотографии, которые притягивали взгляд. Большой стол из вишнёвого дерева, два удобных кресла напротив него и множество книг, располагающихся на стеллажах вдоль стен. Было чувство, будто они даже не покидали свой дом, настолько комфортно было находиться в этом кабинете. Сев в кресло, блондин прочистил горло, наблюдая за женщиной, которой на вид было не больше пятидесяти лет. Её волосы уже немного поседели, в особенности у висков, но это ни капли не портило внешний вид целительницы. Добрые глаза голубого оттенка спокойно смотрели на них, словно безмолвно говоря, что можно не бояться откровений. Когда они с Гермионой выбирали доктора для консультации, то старались руководствоваться в первую очередь профессионализмом, но таких было много, на самом деле. Поэтому они отталкивались от умения держать рот на замке и нашли, кажется, идеальный вариант для себя. ― Итак, мистер и миссис Малфой, Вы пришли, чтобы?.. ― она выразительно посмотрела на них, понимая, что пауза затянулась и необходимо подтолкнуть пациентов к разговору. ― Мы пришли, потому что хотим ребёнка, ― быстро сказала Грейнджер, глубоко вздохнув. ― Мы с мужем, ― девушка замолчала, взглянув на Драко, стараясь запастись его поддержкой, ― мы хотим ребёнка. ― Отлично, ― миссис Рассел улыбнулась и чуть ближе подвинулась на кресле к столу, открывая свой ежедневник. ― Миссис Малфой, Вы когда-нибудь рожали или были беременны? ― Нет, никогда, ― шатенка покачала головой, сглатывая страх. ― Значит, у нас будет первая беременность, ― пробормотала себе под нос женщина, снова подняв на них глаза. ― Когда Вы в последний раз были у гинеколога? ― Ох, ― выдохнула девушка, бросив короткий взгляд на мужа. ― В прошлом месяце на плановом приёме. Результаты в карте, вот, ― она передала папку целительнице и снова взяла за руку Малфоя. ― Мне сказали, что всё хорошо и никаких отклонений нет. ― Да, это так, ― задумчиво произнесла миссис Рассел, внимательно вчитываясь в прошлые выписки пациента. ― У Вас действительно всё хорошо. Единственное, что гемоглобин слегка понижен, но это не страшно. ― Просто в последнее время я много нервничала из-за работы, вот и с питанием немного… стала меньше есть, в общем, ― сказала Гермиона, робко улыбаясь. ― Не волнуйтесь, это легко поправимо, ― успокоила её женщина и закрыла папку, кладя ту на край своего стола и складывая руки на твёрдой поверхности. ― Мистер Малфой, Вы проходили плановое обследование? Драко удивлённо вскинул брови, пытаясь припомнить, когда в последний раз занимался чем-то подобным. ― Наверное, в прошлом году я сдавал все анализы, но, кажется, потом они так нигде и не пригодились. Мне нужно было ехать на переговоры на восток, а там с этим достаточно строго. ― Да, так и есть, ― миссис Рассел закусила губу, что-то прикидывая в голове. ― Смотрите, сейчас я расскажу Вам наш примерный план, но для начала, естественно, Вам нужно будет сдать все анализы, чтобы мы смогли отталкиваться от них. ― Конечно, ― суматошно согласилась Грейнджер, едва не подпрыгивая на кресле от нетерпения. ― Судя по показаниям, у Вас овуляция примерно пять дней, верно, миссис Малфой? ― Да, в этом месяце она уже была, но мы предохранялись, так что… ― Гермиона осеклась, посмотрев на Драко. Парень постарался улыбнуться, чтобы хоть немного успокоить её, видя, как сильно жена нервничает. Он сам волновался не меньше, но вряд ли это идёт хоть в какое-то сравнение с тем, что испытывала она. ― Хорошо, ― женщина кивнула и сделала пометку у себя в блокноте. ― Я Вам выпишу направления на анализы, и, думаю, к концу недели они все будут полностью готовы. На следующий приём Вы придёте в понедельник, в семь часов вечера. Будет удобно в это время? ― Да, разумеется, ― ответил Малфой, понимая, что Грейнджер может начать долго думать о своей работе, которую никогда нельзя перенести. ― Замечательно, ― миссис Рассел отложила перо и указала за спины пары. ― Миссис Малфой, пожалуйста, проходите на кушетку, я проведу быстрый осмотр. Гермиона замерла, сильнее стискивая ладонь мужа в своей руке. Она встала и поправила рабочую юбку, пытаясь перестать так сильно переживать из-за простого осмотра, который проходила раз в несколько месяцев. Драко проводил девушку глазами, прислушиваясь к их разговору, надеясь, что Грейнджер ничего не испугается и не упадёт в обморок от стресса. Наверное, это было последствием пережитого ужаса и перегруженной нервной системы, но иногда, когда шатенка была слишком расстроена или зла, она могла отключиться на пару минут. Когда это произошло в первый раз, Малфой чуть не поседел, но когда они сделали все необходимые обследования, им сказали, что это никак не угрожает здоровью и жизни девушки. Просто такая особенность и реакция на негативные эмоции. Не сказать, что это нормально, но пока ни физическому, ни ментальному здоровью жены ничего не угрожало, он был более-менее спокоен. ― Что ж, всё в порядке, ― миссис Рассел вышла из-за ширмы, за которой одевалась девушка, снимая одноразовые перчатки. Она села за свой стол и снова что-то написала в блокноте. ― Я выдам Вам брошюру с позами, помогающими повысить шансы на то, чтобы забеременеть. ― Позами? ― с небольшим шоком переспросил Драко, приподнимая брови. Гермиона опустилась на своё место рядом с ним, поправляя волосы, начиная краснеть. ― Да, некоторым парам они помогают, ― женщина протянула им пергамент, где были изображены тела, настолько переплетённые между собой, что даже парень немного почувствовал себя профаном в вопросе секса. ― И, конечно же, можете перестать предохраняться. Во время овуляции очень большой шанс забеременеть, но бывает и так, что сперматозоид способен оплодотворить яйцеклетку в любой другой период. ― Понятно, ― прошептала Грейнджер, ощущая себя, как первокурсница на уроке полового размножения. Она понимала, что это глупо, учитывая, что давно не была девственницей, что давно замужем, что пришла сюда, чтоб забеременеть, но всё равно упорно испытывала неловкость. Это просто безнадёжно. ― В таком случае, я отпускаю Вас и жду через неделю для планирования, ― с улыбкой произнесла женщина, наблюдая за парой. ― Спасибо, миссис Рассел, ― Гермиона от всей души пожала руку целительнице, радуясь, что пока всё идёт очень хорошо. ― Мы Вам очень благодарны. ― Это моя работа, миссис Малфой, не стоит, ― кажется, она никак не ожидала, что девушка будет так счастлива и приятна в общении, раз смутилась и опустила глаза на свои руки. Драко достал из внутреннего кармана пиджака небольшой мешочек и опустил его на стол, видя, как женщина широко распахнутыми глазами смотрит сначала на деньги, а потом на него. ― Мистер Малфой… ― Перестаньте, ― моментально остановил её парень, поднимая руку. ― Мы просто благодарим Вас и просим оставить в секрете то, что хотим ребёнка. Сами знаете, что наша семья довольно обсуждаема, а я не хочу, чтобы какие-то грязные сплетни касались моей жены. Гермиона переступила с ноги на ногу, слегка недовольно косясь на него, но промолчала, лишь закусила губу, чтобы не сказать ничего лишнего. У них будет время обсудить всё дома. ― Мистер Малфой, правда, не нужно… ― миссис Рассел поднялась с кресла, очевидно, не зная, куда деть руки, потому что она то опускала их, то сжимала в кулаки. ― Я не приму их назад, ― с обезоруживающей улыбкой проговорил Драко, кладя ладонь на талию жены. ― До встречи в понедельник. Они покинули кабинет бедной женщины, которая с шоком проводила их глазами, и спокойно направились к лифту. Грейнджер подозрительно молчала, и парень даже подумал, что как только они перешагнут порог дома, его ждёт самая страшная кара на свете. Но стоило дверям кабины лифта закрыться, Гермиона резко притянула его к себе за шею, заставляя наклониться к ней, и врезалась своими губами в рот блондина, вынуждая даже отступить из-за такого напора, ударившись лопатками о стену. Она провела языком по его губам, отчего Малфой застонал и почувствовал её руку на члене, мягко сжимающую головку сквозь ткань брюк. ― Детка, ты чего творишь? ― прошептал Драко, не веря, что она решилась на нечто подобное прямо в больнице. ― Это аперитив, ― хрипло сказала девушка, поглаживая его пах. ― Чтобы мы скорее попали домой и занялись делом. ― Чёрт, пожалуйста, убери руку, ― проскулил парень, понимая, что точно кончит в штаны, если жена не прекратит так похабно прикасаться к нему в общественном месте, что само по себе, разумеется, до ужаса возбуждало. ― Ладно, но не советую заставлять меня ждать, ― Грейнджер резко отстранилась от него, как раз в тот момент, когда лифт приехал на первый этаж и двери открылись, выпуская их на волю. Бывший слизеринец провёл рукой по волосам, поправляя причёску, наблюдая, как Гермиона едва не бежит на выход, чтобы поскорее оказаться дома. Он ухмыльнулся и последовал за ней.

***

Честно говоря, он никак не мог подумать, что окажется здесь раньше Грейнджер, причём в одиночестве. Когда сегодня утром к нему пришло письмо, в котором целительница Рассел просила прийти его на день раньше, чем требовалось, он ничего не понял. Перечитав просьбу несколько раз, Драко смог только фыркнуть, подозревая, что дело либо в деньгах, либо в ещё в какой-нибудь чуши. Скорее всего, увидев, что из него можно тащить деньги, целительница решила, что Малфой вполне способен стать каким-нибудь спонсором больницы или что-то вроде того. Что, естественно, ему даже близко было не нужно. Вздохнув и покачав головой, вообще не понимая, какого чёрта он проводит здесь свой выходной, парень расправил плечи, пытаясь сменить неудобное положение, сидя в совершенно маленьком кресле, которое было насмехательством по отношению к высоким людям. Гермиона, к счастью, ничего не знала. Он не хотел скрывать от неё такую информацию, но сегодня она тоже с утра отсутствовала дома, убежав чуть ли не рассвете на свою любимую работу, где произошла какая-то чрезвычайная ситуация, которую без неё, конечно же, никто не смог бы решить. Наверное, ему это было на руку, потому что, придя домой, парень сможет спокойно рассказать ей всё, и они вместе обсудят её идиотов-подчинённых, приготовят какую-нибудь запеканку, которую обязательно сожгут, потому что найдут занятие поинтереснее, и день покажется невероятно счастливым. ― Мистер Малфой, ― резко сказала миссис Рассел, выглянув из своего кабинета, отчего Драко вздрогнул, ― проходите. Ему не понравилось, как звучал голос женщины, и он нахмурился, медленно вставая и направляясь за ней. Видимо, сегодня она тоже должна была быть дома, но по какой-то причине вышла на работу, что ещё больше нервировало и напрягало. ― Садитесь, ― она кивнула на то кресло, в котором парень сидел в прошлый раз, и опустилась на своё место, стараясь лишний раз не смотреть на него. Блондин всё больше начинал переживать, очевидно, видя, что женщина тянет время с рассказом, почему пригласила его сюда без жены. К сожалению, немного поразмыслив над происходящим, Драко начал подозревать, что никаких хороших новостей не будет. ― Миссис Рассел, почему Вы пригласили меня в воскресенье, ещё и без жены? ― наконец-то спросил Малфой, не выдержав этой нагнетающей атмосферы, окружающей его. Женщина поджала губы и, вздохнув, потянулась к ящику, встроенному в стол, чтобы взять результаты его анализов. Она открыла папку и передала её Драко, переплетая свои пальцы между собой. ― Что это значит? ― он поднял глаза, абсолютно ничего не понимая. ― Мистер Малфой, к сожалению… ― женщина закрыла глаза, с трудом выдавливая приговор. ― Вы не можете иметь детей. Его словно оглушили. Он моргнул, отчаянно надеясь, что ему просто послышалось и сейчас целительница крикнет «сюрприз», и вся аура разочарования и боли моментально разрушится. Испарится, будто этих страшных слов Драко никогда и не слышал. ― Это шутка? ― его голос дрожал. Он не мог заставить себя перестать проигрывать в голове раз за разом услышанное. ― Мы проверили всё несколько раз, но это правда, ― миссис Рассел сглотнула, видя, в каком состоянии мужчина. ― У меня есть подозрения, что тёмная магия, с которой Вы много контактировали в юности, оставила свой отпечаток. ― А моя жена? ― Драко сжал руки в кулаки, боясь представить, что и Гермиона могла пострадать из-за пыток его тётки. ― У Вашей жены всё в порядке, она полностью здорова по женской части. Мистер Малфой… ― Это лечится? ― Мистер Малфой, Вам нужно… ― Это можно исправить? ― крикнул парень, чувствуя, как весь его мир рушится. Женщина опустила взгляд, и всё стало понятно. Он ощущал себя будто в вакууме. Больше не осталось мыслей о счастливом будущем. Драко просто понимал, каким это будет ударом для Грейнджер. Он видел, что девушка сильно хотела ребёнка, видел, как сильно она готовилась к его появлению. Как сильно начала следить за своим здоровьем, хотя они только начали путь к тому, чтобы забеременеть. Это был удар в самое сердце. Малфой смог бы пережить то, что являлся несколько… нездоровым, но, учитывая, что Гермиона мечтала о семье ещё тогда, когда они только сошлись, она будет разбита. ― Бывает такое, что когда кто-то из партнёров узнаёт про бесплодие другого, они перестают думать об этом и потом узнают о беременности. Психология очень тонкая вещь… ― Как мне поможет Ваша психология, если Вы сказали, что это из-за использования тёмной магии? ― прорычал Драко, понимая, что ещё секунда ― и точно будет способен на убийство. ― Мистер Малфой, поймите, что диагноз бесплодия очень сложный. Он существует, но в то же время это не окончательный приговор. ― У меня есть шанс подарить своей жене ребёнка? ― прямо спросил парень, устав от чёртовой неизвестности. Миссис Рассел поджала губы, покачав головой. ― Боюсь, его практически нет. Всё. Парень горько усмехнулся и кивнул, резко поднимаясь на ноги. Он замер, не в силах пошевелиться и покинуть чёртову больницу, чувствуя себя огромным идиотом, потому что на секунду допустил мысль, что у него может быть всё хорошо. Что у них с Грейнджер начинается этап, который принесёт только счастье и радость. Что все трудности и всё отчаяние, окружающие их, навсегда испарятся в невесомости. Увы, но, кажется, собственная жизнь или чёртова судьба просто ненавидела его. ― Мистер Малфой, давайте я попрошу нашего психолога поговорить с Вами? Некоторым это может помочь осознать всю ситуацию, ― с виноватым видом предложила женщина, не зная, как ему помочь. ― Мне поможет не копание в мозгах, а лечение, способное сделать меня здоровым мужчиной, ― фыркнул Драко и ехидно приподнял бровь. ― У Вас появились варианты моего чудесного исцеления? Нет? Что ж, тогда не вижу никакого смысла, чтобы оставаться здесь. Он жёстко посмотрел на целительницу, которая была ни в чём не виновата, и просто вылетел в коридор, чувствуя, что начинает задыхаться. Блондин сморгнул слёзы, застилающие глаза, и нажал на кнопку вызова лифта, понимая, что ещё секунда ― и у него начнётся настоящая истерика. Лифт прибыл, и, войдя в кабину, Малфой резко провёл ладонью по лицу, размазывая влагу по щекам, заставляя себя собраться. В последнее время всё было так хорошо. Жизнь наконец-то наладилась. Она заиграла новыми и яркими красками, обещая счастливый финал. Но проблема в том, что он оказался чересчур наивным, полагая, что теперь все проблемы закончились, и они с Грейнджер смогут не волноваться насчёт своего совместного будущего. Как же они заблуждались… От этого и было больнее всего. Столько планов. Столько надежд. И всё в один момент рухнуло, заставляя собирать себя по осколкам, но даже без шанса на полное возрождение. Казалось, что вместе с приходом этой жуткой новости Драко оставил внутри кабинета часть своей души, которая окончательно разбилась, когда он представил выражение лица Гермионы. Она будет страдать больше него. Она будет винить себя. Она никогда не сможет быть с ним по-настоящему счастлива. Малфой нажал на кнопку остановки и наложил заглушку, ощущая, что больше не может сдерживаться. Он закричал, пытаясь хоть немного ослабить узел напряжения в груди, который завязывался всё сильнее и сильнее, угрожая резко развязаться и остановить к чёртовой матери его никчёмное сердце. Было больно. Было жутко больно чувствовать себя бракованным. Кто бы что ни говорил, такие известия никого не оставляют равнодушным. Хотел ты ребёнка или нет, сложно принять правду о том, что даже при сильном желании ты не сможешь его иметь. Своего собственного. Родного. Где есть не только твоя частичка, но и любимого тобой человека. Это медленно его убивало. Драко шмыгнул носом и покачал головой, проклиная войну и чёртового Тёмного Лорда, который привнёс в его жизнь пытки и заклинания, сотворившие это с ним. Он искренне ненавидел своих родителей в этот момент, потому что они позволили единственному ребёнку жить в такой обстановке, вдыхать атмосферу тёмной магии, чистого отчаяния и душевной черноты. Он так сильно всех их ненавидел. Выпрямившись и взмахнув палочкой, парень заставил себя собраться, чтобы попасть домой раньше жены. Ему нужно было о многом подумать и кое-что для себя решить. Вернув лифт к движению, Малфой вышел на первом этаже и, замерев на секунду на выходе, увидел молодую пару, которая спокойно шла по коридору, разговаривая о своих заботах, никого не замечая. Девушка была беременна, и она улыбалась так лучезарно, что казалось, будто само солнце поцеловало её, прося дарить своё счастье окружающим. Рядом шёл, очевидно, её муж, который придерживал ту за талию, иногда опуская руку на округлый живот жены, выглядя одновременно напуганным и гордым. Драко сжал губы в полоску и покинул больницу, игнорируя адскую боль в сердце, боясь отступить от своего внезапно пришедшего в голову решения.

***

Гермиона засмеялась, наблюдая за разговором Рейчел и Росса, решив оставить нестареющий сериал на фоне, пока резала салат. Она хоть и не сильно любила готовить, но иногда было такое настроение, когда действительно хотелось накормить Драко и себя чем-то по-настоящему домашним, приготовленным с любовью. Девушка не знала, или это брак так на неё действовал, или это было частью какого-то взросления. Но, скорее всего, второй вариант можно было сразу вычеркнуть, потому что её мама, к примеру, до сих пор ничего подобного не желала и не чувствовала. Возможно, кого-то желание заботиться именно таким образом обходит стороной, в то время как другие наоборот выражают свою любовь через уборку и готовку для семьи. Грейнджер никогда не считала себя хорошей хозяйкой, да и не стремилась ею стать, просто в последнее время, по всей видимости, из-за ожидания собственной беременности она ощущала какую-то эйфорию и огромное повышение женственности. Конечно, такие периоды проходят для всех по-разному, но ей даже нравилось что-то делать по дому, потому что она чувствовала себя по-особенному прекрасно. Закончив с нарезкой овощей, она принялась за соус, мельком посмотрев на таймер на духовке, проверяя запеканку с мясом по рецепту Молли, которую просто обожал Драко, хоть никогда и не признавал. Он скорее скажет, что готов терпеть Рона целую неделю в их доме, чем сознается, что любит, как миссис Уизли готовит и вечно пытается откормить его. Снова засмеявшись от происходящего на небольшом экране, Гермиона не сразу услышала, как Малфой вернулся домой. Она заметила его только тогда, когда парень остановился в проходе на кухню, прислонившись плечом к косяку двери. Повернувшись к холодильнику, она вздрогнула и приложила руку к сердцу, глубоко выдыхая, рассмеявшись. ― Мерлин, Драко, ты жутко напугал меня, ― воскликнула шатенка, с улыбкой подходя к нему и коротко целуя в губы. ― Ужин почти готов. А ты где пропадал? ― Виделся с Тео, ― безэмоционально ответил Малфой, выглядя бледным и грустным. Грейнджер положила ладони ему на плечи и, нахмурившись, стала внимательно рассматривать его выражение лица, пытаясь понять, в чём дело. Она видела, что что-то случилось, но, заметив какую-то скрытую злость на дне глаз парня, решила не докапываться и просто на время отступить. ― Иди переодевайся и мой руки, ― натянув улыбку на лицо, девушка провела кончиками пальцев по его щеке. ― Осталось минут десять, и будем ужинать. ― Хорошо, ― уныло согласился Драко и моментально исчез, уходя в ванную на первом этаже. Как только он ушёл, Гермиона с тревогой нахмурила брови, кладя ладонь на ключицу, почему-то странно себя чувствуя. Она не могла понять, но какая-то тревога осела внизу живота и отказывалась куда-либо уходить. Взглянув на телевизор, висевший на стене, девушка взяла пульт и выключила его, проверяя запеканку. Повернув конфорку, она остановила работу духовки и достала противень, опустив его на предварительно подготовленную деревянную дощечку. Накрыв на стол в тишине, Грейнджер дождалась, когда Малфой выйдет из ванной и присоединится к ней, чтобы вместе поужинать. Она ощутила непонятную эмоцию в груди, стоило Драко сесть за стол и начать есть. Казалось, что ещё секунда ― и всё рванёт. ― Как там дела у Тео и Луны? ― шатенка устала сидеть в тишине и решила хоть как-то избавиться от этого напряжения, что обняло её со всех сторон, не давая вырваться из ужасного кокона импровизированной заботы, которая уже душила похлеще ядовитого газа. ― У них всё нормально, ― сухо сказал парень, с какой-то тоской поедая её запеканку. Гермиона закусила губу, отчаянно пытаясь понять, что могло случиться, раз её муж начал вести себя так, словно они чужие друг другу люди. Ей хотелось накричать на него, лишь бы он прекратил подобное поведение, которое нервировало и вызывало зуд под кожей. ― Милый, что происходит? ― Нам нужно развестись, ― вместе с ней произнёс Малфой и замер, смотря в одну точку перед собой, будто боялся поднять на неё глаза. Её словно оглушили. Грейнджер не могла дышать от шока. Она моргнула и потрясла головой. Даже в страшном сне девушка не могла представить, что когда-то услышит подобные слова от человека, которого так сильно любила. От Драко. От того, с кем они прошли столько испытаний, чтобы остаться вместе. Он не мог такого сказать. ― Ч-что? ― заторможено спросила девушка, уставившись на мужа, даже, кажется, не дыша. ― Я хочу развестись с тобой, ― более жёстко проговорил блондин, наконец-то посмотрев на неё. ― Как можно скорее. ― Я ничего не понимаю, ― Гермиона усмехнулась, чувствуя огромное желание выпить. ― Грейнджер, что тебе не понятно в моих словах? ― его голос звучал так, будто вся теплота и любовь, которая могла таиться в нём, моментально исчезла, возвращая того самого Малфоя, что доводил её в школе. Гермиона нахмурилась, отказываясь верить, что перед ней сидит её муж. Что перед ней человек, знающий её, как облупленную. Человек, от которого у неё не осталось секретов. Человек, представший перед ней открытой книгой, со своими слабостями и страхами. Он просто не мог… Не мог! ― Драко, объясни мне, чёрт возьми, что происходит?! ― закричала она, начиная задыхаться. ― Почему ты ведёшь себя так? Что за разговоры о разводе? Откуда они вообще взялись?! ― Оттуда, ― фыркнул он и отодвинул от себя тарелку с поганой запеканкой, кидая салфетку, лежащую на коленях, на стол. ― Ты издеваешься надо мной?! ― взвизгнула бывшая гриффиндорка, даже не злясь на себя за свою вспышку гнева, настолько она запуталась и была напугана. ― Почему нельзя нормально всё объяснить? ― Ты можешь выбрать любую причину, из-за которой я мог бы решить развестись с тобой, ― скучающе начал Малфой, кажется, специально раздражая её до невозможности, чтобы мозги отключились и она точно не смогла ничего анализировать. ― Например, можешь выбрать измену. Или то, что я тебя разлюбил. Или то, что мои родителя меня заставили. Мне без разницы. Что тебе больше нравится, то и выбирай. Она с шоком в глазах уставилась на него, замерев от всего того бреда, что сейчас услышала. Казалось, что даже воздух перестал циркулировать в лёгких, ожидая продолжения этого странного сериала. ― Насчёт дома не волнуйся, я оставлю его тебе, ― продолжил Драко, по всей видимости, всеми силами игнорируя удивление жены. ― Думаю, если ты захочешь, мы сможем разделить и компанию, но нужно будет составить договор. ― Пожалуйста, скажи, что ты шутишь, ― умоляюще прошептала Гермиона, даже не замечая слёзы, которые самостоятельно вырвались на свободу и побежали по щекам. ― Пожалуйста… Парень медленно поднял на неё свои серые глаза, напоминающие штормовое море, вынуждая поверить во всё, что он сейчас сказал. Малфой сжал кулаки под столом, чтобы не сорваться, но она, конечно же, этого не увидела, потому что пыталась не развалиться на крохотные части прямо здесь. Хотелось оставить хоть какое-то достоинство, но проблема была в том, что это невозможно, когда тебе с корнем вырывают сердце, с равнодушием смотря, как ты подыхаешь у самых близких людей в ногах. ― Прости, Грейнджер, ― тихо проговорил Драко, опустив веки, когда девушка подскочила с места и вылетела из кухни, поднимаясь на второй этаж, чтобы собрать свои вещи. Он выдохнул и горько усмехнулся, прикладывая ладонь ко лбу, смотря перед собой, ненавидя себя всеми фибрами души. К сожалению, никто не увидел, как его плечи затряслись.

***

― Что с ним? ― спросила Луна, с тревогой смотря на Малфоя, который пришёл к ним в два часа ночи и теперь сидел на диване в гостиной, уставившись на огонь в камине. ― Без понятия, он ничего не говорит. Молчит как партизан, ― несчастно вздохнул Тео, зарываясь пальцами в волосы. ― Я подозреваю, что они с Грейнджер поссорились. ― Дорогой, уж это и так понятно, ― ласково сказала бывшая Лавгуд, кладя ладонь на плечо мужа. ― Иди, попробуй поговорить с ним ещё раз, а я пока заварю чай. Нотт что-то невнятно промычал и с большим сомнением в своём успехе вернулся к другу, падая в кресло, раскинув руки в стороны. Он коснулся пальцами подбородка, задумчиво смотря на Драко, который напоминал каменное изваяние. Блондин, возможно, даже не дышал, настолько его поза была неподвижной. Почему-то Тео показалось, что внутри друг сейчас умирал. ― Драко, будешь фирменный чай Луны? Она сказала, что принесёт его, что скажешь? Малфой никак не отреагировал, и шатен недовольно поджал губы, начиная постукивать указательным пальцем по колену, скрытому хлопковыми пижамными штанами. Огонь приятно согревал его голые бока, но в комнате было достаточно прохладно, и поэтому Нотт вообще не понимал, как друг ещё не замёрз от холода, учитывая, что он попал под проливной осенний дождь. ― Может, ты всё-таки расскажешь, что случилось? ― снова предпринял попытку Тео, видя, как блондин только качнул головой, не желая говорить о произошедшем. ― Ладно. Парень встал и поспешил перехватить Луну, чтобы спросить совета, что делать дальше. Девушка уже ставила чашки на поднос, когда Тео вошёл на их небольшую кухню, увешанную всякими оберегами от нарглов, и опёрся руками о стол. ― Ну что? Он что-нибудь сказал? ― Лавгуд подошла к нему и обняла за талию, заглядывая мужу в глаза. ― Нет, он не хочет говорить, ― тоскливо протянул Нотт, опуская подбородок на макушку жены. ― Кажется, они очень сильно поругались, раз теперь он в таком состоянии. ― Думаю, всё намного сложнее, ― тихо произнесла Луна в его плечо. ― Его голова забита мозгошмыгами. Драко думает не о себе, а о ней. Он скучает по Гермионе, но ничего не может сделать. ― Как ты это поняла? ― удивлённо поинтересовался Тео, до сих пор не привыкнув к странностям своей жены. ― Просто я вижу боль и обиду в его глазах, ― спокойно, будто ничего особенного не было в её словах, проговорила девушка. ― Лица людей зачастую говорят гораздо больше самих людей. ― Ох, ты мой маленький безумный гений, ― пробурчал парень в её волосы, усмехаясь. ― Я думала, ты уже привык, ― она потянулась к нему и, прикоснувшись к его губам в кротком поцелуе, отстранилась. ― Я подготовлю ему комнату для гостей, передашь Драко? ― Конечно, ― хмыкнул Тео, наблюдая, как Лавгуд покидает комнату и поднимается на второй этаж. Вздохнув, Нотт снова провёл рукой по волосам, понимая, что сейчас на его голове происходит настоящий взрыв, но это, разумеется, волновало парня в последнюю очередь. Он вернулся в гостиную, заметив, что Малфой не сдвинулся ни на миллиметр ― он всё так же глядел на огонь в камине, словно надеялся сжечь дотла все ненавистные и грустные мысли. Тео поджал губы, подумав о том, чтобы написать письмо Грейнджер. Но потом он представил себя на месте друга и решил, что не стоит лезть в чужую семью, даже если у тебя исключительно благие намерения. Как бы тебе не хотелось помочь, это не твоё дело. Лично ему тоже бы было неприятно, если бы Драко за его спиной написал Луне, когда у них произошла бы ссора. Поэтому он просто заставил себя прекратить думать о семейной драме друзей, подходя к блондину, чтобы отвести его наверх и отправить спать.

***

Гермиона провела кончиками пальцев по нижнему веку, собирая соль, вновь появившуюся на глазах. Она уже так устала плакать, переживать по поводу своих отношений с мужем, что была готова растерзать каждого, кто просто попадался ей под руку. Радовало, что пока никто не знал про её проблемы в семье и не провожал жалостливыми взглядами, которые всегда до безумия раздражали. Она решила, что спокойно переживёт данный этап в личной жизни. И пусть внутри всё переворачивается от мысли, что Драко больше никогда не поцелует её и не обнимет. И пусть все их совместные мечты теперь были разбиты на миллионы осколков. И пусть в душе всё разрывалось от понимая, что скоро они станут чужими друг другу людьми. Пусть. Она справится. Но вот только проблема была в том, что это были только слова. На самом деле Грейнджер рыдала едва ли не сутками напролёт, не понимая, что делать в такой ситуации. Она никому не сказала, благоразумно решив, что сначала нужно подать заявление на развод. Но Драко не торопился с этим, видимо, давая ей право уйти первой. Или ей только так казалось, и уже завтра Гермионе на стол упадёт бумажка с подписью Министерства, где написано, что их бракоразводный процесс назначен на такое-то число. Возможно, тогда и станет понятно, как хорошо она справляется. Потому что собственные выводы были отнюдь неутешительными. Заставив себя сосредоточиться на работе, девушка открыла папку с документами на подпись, стараясь сконцентрироваться на написанном, но взгляд упорно поднимался на фото в рамке, стоящее у неё на столе. Их обычный день, даже не свадьба, как принято в таких случаях. Они тогда проводили свой медовый месяц, полностью изолировавшись от внешнего мира, путешествуя по всей Европе, остановившись на небольшой срок возле Альпийских гор. Гермиона помнит, как было здорово вдыхать чистый, ледяной воздух. Как они с Драко постоянно стучали зубами от холода, лежа под одним одеялом, но радуясь, словно дети, такому времяпровождению. Она слишком отчётливо помнила своё счастье. Наверное, в такие моменты, когда мы в шаге от того, чтобы всё потерять, многие понимают, как на самом деле им повезло в жизни. Какие замечательные люди их окружают. Сколько всего прекрасного можно увидеть, стоит только немного приглядеться. Вот и Грейнджер не стала исключением. Девушка будто в замедленной съёмке наблюдала за своей жизнью, видя теперь откровенное и неприкрытое счастье, которое было с ней каждый день. Которое всегда чувствовалось словно крылья за спиной. Которое, в отличие от многих, возможно, было практически постоянным. Малфой никогда не позволял ей сомневаться в себе или в своих идеях. Он всегда был полностью на её стороне. Любой безумный проект заручался его безоговорочной поддержкой. Каждая мелочь, выходящая из-под её руки, была чем-то ценным и необыкновенным. Шатенка закрыла ладонью рот, больше не выдерживая. Она схватила палочку со стола и взмахнула ею, накладывая заглушку, чтобы никто не услышал её глупых и болезненных рыданий. Было больно даже помыслить о разводе, а Драко взял и сказал ей это прямо в лицо, кажется, совсем не дорожа тем, что между ними было. Гермиона не могла понять, что именно случилось, но после последних слов мужа ей совсем не хотелось думать и разговаривать с ним. Наверное, им стоило встретиться и всё обсудить, но, как и все люди на их месте, каждый из них предпочёл страдать в одиночестве, не пытаясь что-то изменить и начать необходимую борьбу. Она так хотела взять и разнести свой кабинет к чёртовой матери. Взять и разбить рамку с фото, которое будто бельмо на глазу не давало спокойно работать. Хотела закричать на всю округу, лишь бы стало хоть немного легче. Но ничего из этого не сделала, решив, что Малфой не стоит таких мучений. Грейнджер любила его больше всех. Даже больше родителей. Она так хотела построить с ним настоящую семью. Так хотела детей именно от него, даже при том, что до отношений с ним всегда думала, что не станет матерью. И всё в один момент рухнуло как карточный домик. Дуновение ветра, и ничего не осталось. Возможно, сейчас ей было просто больно. Возможно, это была защитная реакция. Возможно, некоторые вещи хотели быть прочувствованны. Возможно, иногда нужно упасть на дно, чтобы потом восстать из пепла. Но в данный момент появилась мысль, что всё не так просто. Что Драко мог спокойно обмануть. Гермиона не сильно верила в различные знаки судьбы или что-то в этом роде, но странное чувство, которое, наверное, можно назвать интуицией, не хотело отпускать её с того самого дня, как парень сказал ей о своём желании развестись. Всхлипнув, она провела ладонью по лицу, избавляясь от доказательств слабости, заставляя взять себя в руки и начать работать. Сняв заглушку, Грейнджер вздохнула и принялась за рассмотрение документов, надеясь таким образом отвлечься. К счастью, ей удалось на несколько часов полностью погрузиться в работу и забыть о своём фиаско в личной жизни. Лишь когда девушка уже засобиралась домой, а точнее в гостиницу, где снимала номер всю эту неделю, в кабинет вошла её секретарша, держа в руке какое-то письмо. ― Миссис Малфой, Вам письмо из Мунго, ― сказала Бекка, передавая ей конверт. ― Спасибо, ― тихо произнесла Гермиона, быстро разрывая бумагу, боясь представить, почему ей могли написать из больницы. Как только ей удалось прочитать написанное, она облегчённо выдохнула и, подняв глаза от письма, удивлённо приподняла брови, понимая, что Бекка всё так же стоит возле неё, кажется, ожидая, что начальница поделится с ней новой сплетней. Несмотря на то, что девушка была хорошей помощницей и зачастую не лезла туда, куда её не просили, она, как и большинство представительниц данной профессии, была чересчур любопытна, особенно когда дело касалось чьей-то личной жизни. ― Большое спасибо, Бекка, увидимся завтра, ― слегка раздражённо проговорила шатенка, беря свою сумку и закидывая её на плечо. ― Не забудь отнести документы на подпись Кингсли, завтра его не будет, а нам нужно, чтобы он рассмотрел заявление как можно раньше. ― Конечно, до свидания, миссис Малфой, ― пристыженно согласилась девушка, быстро покидая кабинет начальницы, возвращаясь на своё место. Гермиона немного вздрогнула, когда почувствовала, как их общая фамилия с Драко проходит через неё, и покачала головой, стараясь прогнать любые подозрения, почему её могли пригласить в Мунго. Миссис Рассел не связывалась с ней после того, как она отменила приём в понедельник. Прошло почти семь дней. Что могло понадобиться целительнице от неё сейчас? Накинув пальто и замотав лёгкий шифоновый шарф вокруг шеи, девушка поспешила уйти из Министерства, чувствуя, как стены здания начинают сильнее давить на неё. Как начинают выталкивать прочь, словно ещё секунда нахождения здесь, и Гермиона выскочит отсюда как пробка от шампанского. Очутившись на улице, она вздохнула полной грудью, наконец-то ощущая облегчение. Оглянувшись, шатенка поспешила в менее людное место, чтобы трансгрессировать близ больницы Святого Мунго, надеясь застать миссис Рассел на рабочем месте. Уже поднимаясь на лифте на необходимый этаж, она подумала, что здесь может столкнуться с Драко, ведь было странно, что на приём или даже разговор могли пригласить только её. Пройдя по коридору и остановившись напротив двери кабинета целительницы, Грейнджер постучала и услышала приглашение войти. Открыв дверь, она не смогла сдержать своего счастья, не увидев Малфоя. Она не была готова для разговора с ним. Не была готова даже просто посмотреть ему в глаза. Возможно, только через месяц или ещё больше, когда боль хоть чуть-чуть утихнет, у неё будет шанс наконец-то посмотреть на своего мужа. Почти бывшего мужа. ― Здравствуйте, миссис Рассел, ― сказала Гермиона, замерев на пороге. ― Мне пришло Ваше письмо. Вы хотели со мной поговорить? ― Да, миссис Малфой, проходите, пожалуйста. Садитесь, ― женщина с добродушной улыбкой махнула рукой на кресло, складывая ладони на своём столе. ― Как Вы себя чувствуете? ― Всё в порядке, спасибо, ― слегка растерянно проговорила девушка, нахмурившись. ― Но я не совсем понимаю, что здесь делаю. ― Как же? Я думала, Вы всё обсудили со своим мужем, ― целительница свела брови на переносице, открывая ежедневник. ― Я, честно признаюсь, была очень удивлена, когда Вы отменили запись. Ваши анализы были готовы. Мне казалось, что даже такая проблема неспособна отнять у Вас желание иметь ребёнка. ― Простите, какая проблема? ― Грейнджер уже чувствовала, что злится, потому что ни черта не понимала. Она сжала руки в кулаки, пытаясь контролировать свой гнев. ― Разве Ваш муж ничего Вам не сказал? ― миссис Рассел подняла на неё напуганный взгляд, в котором отчётливо было видно вину и стыд за свой непрофессионализм. Женщина громко сглотнула, не зная, куда себя деть. Гермиона внимательно наблюдала за ней, начиная паниковать, несмотря на то, что ярость в её груди просто сжигала всё на своём пути, не оставляя место здравому смыслу и холодному разуму. Хоть чему-то из этого. ― О чём Вы говорите? ― жёстко процедила шатенка, замечая, что знакомое тревожное чувство, которое не отпускало её с воскресенья, сейчас всё сильнее набирает обороты. Миссис Рассел отвела взгляд, очевидно, думая над путями отступления, но, кажется, поразмыслив, она поняла, что теперь деваться некуда. Посмотрев в глаза пациентки, целительница закрыла блокнот, усиленно пытаясь подобрать необходимые и правильные слова. ― Видите ли, миссис Малфой, Ваши анализы в полном порядке. Вы, как женщина, абсолютно здоровы. Ваша репродуктивная функция тоже в порядке. Но Ваш муж… ― она осеклась, вынуждая Грейнджер едва ли не подскочить на кресле и не подлететь к ней, чтобы начать трясти за плечи, желая поскорее услышать правду. ― Дело в том, что у него проблемы. ― Какие именно? ― её голос упал практически до шёпота. Наверное, большинству знакомо это ощущение, когда ты интуитивно знаешь правду, но всё равно слушаешь собеседника, чтобы самолично убедиться в своей горькой правоте. Когда нам сообщают страшный диагноз близкого человека, то сначала, конечно же, наступает стадия отрицания, но внутри ты каким-то образом всё равно понимаешь, что это конец. Что это не глупая шутка. Что это приговор, каким бы он ни был. Неважно, о какой болезни идёт речь, факт остаётся фактом ― это медленно разрушает тебя изнутри, чтобы ты заставил себя встать с колен и начал бороться за жизнь дорогого человека. К сожалению, только в сказках нас всегда ждёт хэппи-энд. В жизни гораздо больше тёмных пятен. ― Понимаете, я подозреваю, что во время войны, когда Ваш муж жил в одном доме с Волдемортом и другими Пожирателями, которые использовали тёмную магию, его иммунная система значительно пострадала. У нас было множество таких случаев, когда мужчины и женщины, столкнувшись с тёмной магией, больше не могли… иметь детей. Гермиона замерла, не в силах пошевелиться. Кажется, даже её сердце перестало биться. ― Разумеется, бесплодие, как диагноз, до конца не изучено, ― сразу постаралась успокоить её миссис Рассел. ― Психология в таких вещах имеет огромное значение, но проблема в том, что Ваш муж напрямую сталкивался с тёмной магией. ― Что это значит? ― Грейнджер облизала сухие губы, отказываясь понимать, что на самом деле сейчас слышит. Что оставляет у неё дыру в душе. ― Грубо говоря, его организм был отравлен тёмной магией. Ещё и генетическая предрасположенность из-за кровосмешения тоже могла дать свои плоды. ― Это можно как-то исправить? Что-то сделать? ― К сожалению, шанс один на миллион, ― с искренним сочувствием произнесла миссис Рассел, смотря на свои руки. ― Конечно же, шанс есть всегда. Но на сегодняшний день у нас нет никакого лечения для мистера Малфоя. Я знаю, что у магглов есть процедура под названием ЭКО, но, по всей видимости, она тоже подойдёт не всем. ― Когда это было? ― картинка в её голове постепенно начала складываться, и внезапно вся горечь и грусть ушли, уступив место только чистой, концентрированной злости, которая буквально начала пузыриться в венах. ― Что именно? ― женщина непонимающе моргнула, видя, что пациентка выглядит до безумия рассерженной. ― Когда Вы сообщили эту новость моему мужу? ― прорычала Гермиона, поднимаясь с кресла, думая только об убийстве одного человека. ― В воскресенье. Я вызвала его отдельно, чтобы сказать об этом, ― напугано пролепетала целительница, наблюдая, как девушка моментально вылетает за дверь, ничего больше не сказав. ― Миссис Малфой! Но она не слышала, потому что всё отчётливо поняла. И была так зла, что казалось, действительно могла сейчас прибить любого голыми руками. Забежав в лифт на полном ходу, Грейнджер нажала на кнопку первого этажа, дыша, как загнанная лошадь, прикидывая, где можно найти одного человека, который хотел спрятаться от неё.

***

Драко закинул ноги на журнальный столик, смотря пустым взглядом на происходящее на экране телевизора, и сделал глоток зелёного чая, стараясь расслабиться после тяжёлого рабочего дня. Документы на развод лежали почти прямо под его ногами, нервируя и раздражая своей неизбежностью. Он понимал, что иначе просто нельзя. Что уже поздно идти на попятную, но всё равно в груди всё переворачивалось и разрывалось каждый раз, когда парень думал о том, что однажды кто-то другой окажется на его месте и будет целовать Грейнджер. Что кто-то другой будет делать её счастливой. Разумеется, Малфой был собственником. Он знал и признавал в себе этот недостаток, но сейчас желание оставить Гермиону себе заставляло его раз за разом прокручивать другие варианты, способные хоть как-то помочь исправить ситуацию. К сожалению, Драко слишком хорошо знал жену, чтобы представить, что именно она будет делать, если узнает правду. Она не отпустит его. Не сможет смириться с тем, что из-за него всегда будет несчастлива. Что не сможет получить то, о чём мечтает. А Малфой обещал ей, что любое её желание исполнится, когда просил дать ему шанс сначала на построение их отношений, а потом и во время предложения руки и сердца. Но, увы, ему не удалось выполнить своё обещание. Причём даже не совсем по своей воле. Наверное, это было наказанием за его равнодушие к заключенным, которых приводили каждый день Пожиратели смерти. Наказанием за попытку спрятаться от собственной совести и вины, душащей его каждую минуту каждого дня. За чёртову наивность, ведь Драко полагал, что уже достаточно настрадался и теперь может стать по-настоящему счастливым. Несправедливо. Сказала бы Грейнджер. И, скорее всего, была бы права. Жаль только, что реальный мир действительно несправедлив и холоден к любому человеку, независимо от его материального положения, цвета кожи, пола. Именно здесь мы все всегда будем равны. В моменты чёртовой несправедливости. Ведь у этой твари нет любимчиков и предубеждений. Проведя рукой по подбородку, блондин горько усмехнулся. Смотря дурацкий сериал по телевидению, который любила Гермиона, он увидел, что главные герои снова сошлись и теперь целовались, всё время отрываясь друг от друга, не переставая выяснять отношения. На самом деле эта парочка даже чем-то походила на них с Грейнджер в минуты их ссор и мелких конфликтов. Драко всегда удивляло, как девушке удаётся держать всё под контролем, даже когда речь заходила про эмоции. Ему требовалось слишком много сил, чтобы сдерживать свою злость на окружающих, он прибегал к окклюменции, потому что без неё, казалось, у него ничего бы никогда не получилось. Но по какой-то странной и неизвестной Малфою причине, бывшей гриффиндорке не нужно было стараться, чтобы удержать свой гнев на месте. Конечно, бывали моменты, когда шатенка действительно выходила из себя, начиная походить на злобную мегеру, но это достаточно быстро проходило, потому что Гермиона делала глубокий вдох и начинала пытаться решить проблему дипломатичным путём. Что чаще всего срабатывало, особенно с ним, но, естественно, не всегда. Честно говоря, парень просто любил идти ей на уступки в некоторых вопросах, поэтому с удовольствием наблюдал, как Грейнджер злится, начинает повышать голос, а потом превращается в великодушного единорога, который олицетворяет собой добро и чёртову радугу. Она и была его радугой, но, как это и бывает, Драко не ценил своё счастье в полной мере, находя какие-то несуществующие минусы даже в самом радостном дне. Вздрогнув, услышав громкий и резкий стук в дверь, он поставил чашку с чаем на журнальный столик и поднялся на ноги, нахмурившись, гадая, кто мог к нему прийти в восемь часов вечера. Прикинув, кто знает о его местонахождении, Малфой остановился на Тео, потому что парень сильно сомневался, что друг даже под пытками выдал бы его временное убежище. Решив просто открыть дверь и наконец-то перестать думать о чём-то лишнем, блондин повернул замок и нажал на ручку, моментально делая шаг назад, когда знакомая ― родная ― ладонь обожгла его щёку, вызывая чёртово чувство дежавю. Открыв рот от шока, парень коснулся челюсти, разминая её, и поднял раздражённый взгляд на Грейнджер, которая стояла прямо перед ним, пылая своими шоколадными омутами, очевидно, придя сюда только с одной единственной целью ― убить его. ― Какого… хрена? ― удивлённо выдохнул Драко, заставляя себя закрыться и не показывать свои истинные эмоции. ― Это я хочу спросить у тебя, какого хрена, Малфой?! ― крикнула Гермиона прямо ему в лицо, толкая в грудь. Она произнесла его имя ― их общую фамилию ― словно самое страшное ругательство на свете. ― Может, ты прекратишь орать и нормально объяснишь, какого чёрта забыла в моём доме? ― рявкнул он, сжимая губы в полоску, чувствуя, как ярость на самого себя за то, что он кричит на неё, моментально поднимается и начинает читать ему мораль, раздражая барабанные перепонки. ― Ох, если бы я ещё орала, Малфой, ― усмехнулась Грейнджер, всплёскивая ладонями. ― Поверь, ты бы просто оглох. ― Я и сейчас в этой группе риска, ― ядовито сказал он, складывая руки на груди, чтобы ни в коем случае их не распустить. ― Говори, зачем пришла? ― Так, значит? ― горько хмыкнула девушка, приподнимая брови. ― Будешь вести себя как последний мудак? Что ж, можно было выбрать более оригинальный сценарий. ― Твою мать, объясни уже нормально, зачем ты припёрлась, ― рыкнул Драко, делая шаг к шатенке, подозревая, что она по привычке отшатнётся, но Гермиона не сдвинулась ни на миллиметр, в прямом смысле стоя на своём. ― Это правда? ― шёпотом спросила она, внимательно вглядываясь в его глаза. ― Правда что? Малфой свёл брови, замечая на дне карих омутов жены какое-то принятие и осознание. Он хотел сбежать за тридевять земель, лишь бы не понимать, что, кажется, его поганый план накрылся медным тазом и сейчас трещал по швам. Иначе бы она не оказалась здесь. Это очевидно. ― Что ты бросил меня, потому что узнал о своём бесплодии? ― Грейнджер приоткрыла рот, делая глубокий вдох, видимо, сдерживая внезапные слёзы. ― Это правда? Драко зло стиснул челюсть, до такой степени, что послышался скрежет зубов. Он резко отвернулся от неё, поднося кулак к губам, пытаясь взять под контроль страх, радость, вину, все те эмоции, что сейчас преобладали над ним, подчиняя себе. Гермиона положила ладонь мужу на плечо, желая развернуть к себе лицом, но парень сбросил её прикосновение, не давая проникнуть в свою голову, зная, что один взгляд девушки ― и он позорно сдастся. ― Ты из-за этого захотел развестись, не так ли? ― фыркнула шатенка, ощущая вновь поднявшуюся ярость, которая стала подкидывать картинки прошлой недели, заставляя собрать воедино все кусочки головоломки. ― Ты даже не стал выдумывать причину, просто поставил меня перед фактом! Ты просто решил всё за меня! ― А что мне оставалось делать?! ― крикнул Малфой, наконец посмотрев ей в глаза, горько скривив рот. ― Что? ― пробирающим шёпотом. ― Ты должен был рассказать мне, ― севшим голосом сказала Грейнджер, чувствуя, что кислорода стремительно перестаёт хватать именно тогда, когда он был так нужен. ― Мы муж и жена. Мы клялись друг другу быть честными. Он рассмеялся, наглядно демонстрируя, как сильно было ему больно. Смех Драко всегда олицетворял его внутреннее состояние, и сейчас оно просило о помощи. ― Какая же ты наивная, Господи, ― насмешливо протянул парень, зарываясь пальцами в волосы. ― Наивная, потому что люблю тебя и хочу быть с тобой в любом случае? ― ощетинилась Гермиона, приподнимая подбородок. ― Наивная, потому что правда думаешь, что после этого всё было бы хорошо. ― Всё и было бы хорошо! ― отчаянно закричала девушка, больше не в силах сдержать слёзы боли и обиды. ― Не было, блять! ― психанул Малфой, ударяя кулаком по стене. Они замерли, смотря друг на друга, принимая какое-то своё решение, думая, что именно в данной ситуации является правым. Но всё было гораздо сложнее, чем могло показаться на первый взгляд. ― Почему ты так считаешь? Ты совсем не веришь в нас? Или дело во мне? ― бывшая гриффиндорка отвернулась и закусила губу, заставляя себя сжать все эмоции в ладонь и ни в коем случае не выпускать, пока не придёт подходящее время. ― Потому что, Грейнджер, мы, чёрт возьми, не в сказке, ― с горечью прошептал Драко, подходя к ней и кладя руки на хрупкие плечи, слегка сжимая их. ― Потому что это действительно приговор. Почти нет шансов на то, что я когда-нибудь смогу подарить тебе ребёнка. ― Я люблю тебя и хочу быть с тобой, почему ты этого не слышишь? ― непонимающе спросила Гермиона, всхлипывая. ― С этим ничего не сделать, ― упрямо продолжал Малфой, кажется, вообще её не слыша. ― Мы бы справились. У нас бы всё получилось. ― Если бы ты узнала, ты бы решила остаться со мной. Мы бы бесконечно ходили по больницам, пробовали бы новые методики, лечение, но в итоге, когда бы ничего не помогло, ты бы возненавидела меня. ― Неправда! ― воскликнула она, ударяя парня по груди. ― Ты бы смотрела на меня и видела человека, который отнял у тебя шанс быть счастливой. Ты бы начала ненавидеть меня, но ничего бы не смогла сделать, потому что бросить меня тебе бы не позволила совесть. ― Хватит! Это не так! ― Грейнджер уже не соображала, что делает, пока наносила удары по торсу блондина, пытаясь заставить его замолчать и прекратить говорить такие отвратительно-реалистичные вещи. ― Я бы разрушил твой шанс на счастливую жизнь. Ты бы никогда не смогла стать матерью из-за меня. Не смогла бы стать счастливой по-настоящему, ― закончил Драко, игнорируя пекло в груди, и совсем не от ударов Гермионы. Она плакала. Так позорно рыдала у него в руках, которые ещё секунду назад пыталась вырвать с корнем, чтобы хоть как-то облегчить свою боль и удушающий страх. Девушка едва ли не повисла на муже, чувствуя, как на её щёку упала солёная капля, подтверждая догадки о том, что они сейчас оба плачут. Малфой закрыл глаза, и одинокая слеза разрезала кожу щеки, вырывая из заоблачных ожиданий от собственной жизни. Он решил, что стоит заканчивать этот разрывающий душу разговор, и сделал шаг назад, но замер, поняв, что его остановили руки Грейнджер, которые вцепились в предплечья, не желая отпускать. ― Я ненавижу тебя, ― прошипела шатенка, поднимая на него влажные шоколадные омуты. ― Ты полный идиот и кретин. Драко с шоком уставился на неё, надеясь понять, что происходит с женой, которая вела себя немного странно, учитывая, что ещё минуту назад рыдала на его груди. ― Ты правда думаешь, что дело в ребёнке? Ты правда думаешь, что суть в том, что я хочу быть матерью? ― она склонила голову набок, грустно улыбаясь. ― Нет, это не так. Дело в тебе. ― Я… ― Раньше я этого не понимала, ― продолжила Гермиона, оставив без внимания его попытку хоть что-то сказать. ― Я и подумать не могла, что кто-то так сильно жаждет рожать детей, учитывая, что все знают, что это сложно и, возможно, очень больно. Наверное, я бы и продолжила так думать, но, встретив тебя во второй раз, мне многое стало понятно. ― Грейнджер, я не понимаю, о чём ты, ― неуверенно пробормотал Малфой, даже не осознавая, что его руки до сих пор держали плечи жены, словно отказывались лишаться её тепла. ― Дело не в том, чтобы родить ребёнка, Драко, ― она выдохнула, опуская ладонь ему на щёку, ― а в том, чтобы родить его от любимого мужчины. Он задохнулся, не давая себе начать надеяться на какой-то другой исход, где всё заканчивается не его пожизненным одиночеством. ― Я хочу ребёнка только от тебя, ― прошептала Гермиона, сокращая между ними расстояние до минимума. ― Я хочу, чтобы ты был отцом моих детей. И только ты. Может быть, это звучит жутко и неправильно, но другие дети мне не нужны. Я хочу только наших. Твоих. От тебя. ― Грейнджер, ― запротестовал парень, качая головой. ― А если ничего не получится, то мне нужен только ты, больше никто. Ему не верилось, что он действительно отступал сейчас так легко перед ней. Малфой точно знал, что всё окончательно решил. Он честно хотел отпустить девушку, чтобы однажды она стала счастливой, пусть и не с ним. Так было правильно. Необходимо. Благородно. Но теперь, стоило ей просто посмотреть на него, сказать пару нужных слов, как Драко растаял, совершенно забыв, что потом, даже если в данный момент всё кажется прекрасным, реальность возьмёт своё и обратит их временно добытое счастье в прах. Всё станет только хуже. Нужно отпустить её сейчас. Сейчас. ― Грейнджер, это… Пойми, что я делаю это не потому, что хочу, ― тихо сказал блондин, беря её лицо в ладони, надеясь достучаться до девушки. ― Пожалуйста, пойми это. Сейчас, конечно, ты думаешь, что мы со всем справимся. Что потом всё изменится и произойдёт чудо, но этого не будет. Это не просто временное отклонение в организме. Чёрт возьми, мою репродуктивную функцию фактически спалили дотла тёмной магией. Это просто так не излечить. ― Откуда ты знаешь? ― она фыркнула и пожала плечами. ― Всё может получиться, если только захотеть. Ты просто сдался. Нельзя быть таким пессимистом. ― Я стараюсь реально смотреть на вещи, ― уныло проговорил Малфой. ― Я понимаю, чем всё это закончится. Лучше расстаться сейчас, потом будет намного больнее. ― А если я не захочу подписывать документы на развод? ― Гермиона взмахнула руками, с наглым выражением лица смотря ему в глаза. ― Если я отказываюсь принимать твой выбор? Если я с ним не согласна? Если я не хочу жить без тебя? ― Ты сможешь жить без меня, ― он развернулся к ней спиной, не выдержав этой пытки. Тяжело вздохнув, Драко упёрся ладонями в спинку дивана, низко склонив голову. Он чувствовал каждой клеточкой тела, что Грейнджер стоит всё там же и не сводит с него взгляда. Это было худшим наказанием, потому что парень не мог даже позволить себе прикоснуться к ней, не испытав жуткой вины. Тихо, словно совсем не касаясь пола, она подошла к нему и обняла вдоль живота, прижимаясь своей грудью к напряжённым мышцам спины, которые ощущались будто камень под кончиками пальцев. Шатенка оставила короткий поцелуй на правой лопатке Малфоя сквозь чёрную рубашку, отчего он неконтролируемо застонал, моментально возненавидев себя за такую позорную слабость. ― Я могу жить без тебя, ― прошептала Гермиона, касаясь кончиком носа его волос на затылке. ― Но не хочу. Вот и вся разница, Драко. Я могу, но не хочу. Потому что ты делаешь меня живой. Благодаря тебе мне нравится моя жизнь. И я не хочу менять её. Конечно, если ты оттолкнёшь меня, я уйду. Со временем мне станет легче, я, наверное, даже начну понимать причины, из-за которых ты меня прогнал. Возможно, я снова смогу влюбиться в кого-нибудь. Выйду за этого человека замуж, рожу от него ребёнка. Он сжал челюсть, слишком ярко представив себе эту картину. И ему ни черта не нравилось то, что его богатая фантазия рисовала, воспользовавшись всего парочкой её слов. ― Я могу так сделать, ― Грейнджер провела рукой по его груди вверх, беря Малфоя за подбородок, вынуждая развернуться и посмотреть ей в глаза. ― Могу, но не хочу. Он сглотнул, понимая, что проиграл в этой битве. Шатенка робко улыбнулась и притянула его к себе, заставляя немного наклониться, чтобы коснуться губ парня своими. Драко застонал в её рот, сильно соскучившись по знакомым вдоль и поперёк поцелуям, которые всё равно, даже спустя столько лет, дарили чувство невесомости и ощущение полёта. Оторвавшись от мужа, Гермиона поправила его чёлку, позволяя слезе счастья поцеловать её щёку. ― Ты не смысл моего существования. Ты тот, кто наполняет меня желанием искать этот смысл во всём остальном. ― Грейнджер, будет трудно, ― он всё так же надеялся дать ей шанс уйти, но понимал, что уже сам не верит, что сможет отпустить её. ― Мы… ― Справимся. Мы справимся, Драко, ― девушка улыбнулась сквозь слёзы и снова поцеловала его, пытаясь на время забыть о всех невзгодах и сложностях, что каждый день окружали их. Но прелесть реальности перед сказкой в том, что её проживаем мы, а не выдуманные персонажи, которые всего лишь подчиняются чужой воле. Реальность всё равно выиграет, потому что иногда вся та боль, что мы испытываем, приводит нас к чему-то новому. Даёт нам гораздо больше, чем кажется на первый взгляд.