твоя любовь заставляет делать зло.

две девушки сидят на кухне, привычно, друг для друга, ужинав гренками, намазанные твороженным сыром. хруст поджаренного хлеба только и разбавляет убивающую тишину, пока девушка с аметистовыми глазами вовсе не поднимает свой взгляд с тарелки на пепельноволосую. такая великолепная, пряди спадали на плечи, подчеркивая их, голубые, с каплей сиреневого, где-то, в глубинах, очи смотрят на золотистый край блюдца, которое будто ее и гипнотизировало. хотя, было видно, что она погрузилась в свои помыслы, прям как в их первые минуты встречи, в холодной темнице с парой тусклых свечей, когда лишь слух темноволосой давал узнать, насколько близко ее дальнейший собеседник, по цоканью каблуков. сейчас же, она просто погрузилась в мысли. раз уж выдалась такая возможность, девушка аккуратно встает из-за стола, тихо и бесшумно поправляя темные волосы за плечи и подкрадываясь к девушке с платиновым цветом волос со спины, мягко, леденящими руками убирая быстро спадающие пряди за спину чужую и опускаясь к ушку, кратко оставив на нем мимолетный поцелуй, а после и ополяя горячим дыханием, на что, по телу дамы вызвалась дрожь., заставляя распахнуть белые ресницы и быстро вылететь из подрассудков своего разума. — чего задумчивая такая, радость моих кровавых очей? — голос до нельзя бархатный, такой приятный для ушей, что казалось, он обратно вгонит в мысли, но, славив свои непослушные мысли, как бусины от дорогого ожерелья, та слабо поворачивает голову, но кругозор все не давал повидать свою любовь, поэтому, та решает прикрыть глаза. — да вот, думаю, если бы тогда я б не взялась за дело с тобой, моя бы смерть настигла б мою душу быстрее, чем должна была? — голубые очи приоткрываются и уже эйс полубоком поворачивается к феодоре, смотря в фиалковые омуты, пока губы находятся в опасной близости. достоевская даже задумалась, чуть нахмурившись. она и вовсе не хотела думать о смерти своей любимой, но тонкие пальцы проходятся по худым щекам, приподнимая вовсе чуть, после мягко впиваясь в губы, прикрывая глаза. уста мягко сминали чужие губы, разделяя всю нежность и сладострастие между собой. эйс лишь более увереннее даже приподнялась чуть с места, что б вцепиться в губы, но разрыв теплых ощущений заставил остановиться. — моя любимая эйс, если судьба дала нам эту возможность, значит это так и надо и заглядывать в прошлое - самое опасное, что вообще возможно. не задумывайся, смотри лишь в будущее, сейчас ты в моем омуте и кто б не стал против тебя - он станет и против меня и я беспощадно устраню этого человека. ты мне веришь? при всем этом разговоре достоевская смотрела прямо в очи напротив, вглядываясь в их голубизну, чистоту и детскую невинность, которая не успела выявится полностью в детские годы. тело пепельной чуть ослабло, глаза покрылись стеклянной пленкой и моргнуть означало, что на ресничках появятся капли слез. но это не помешало ни чуть. она запрокидывает руки за чужие плечи, сплетая пальцы за шеей. все же она сделала верный выбор, когда обманула своего босса, оставив феодору в живых, а из мафии добровольно уйдя, до того, как узнали о ее поступке. — я никогда не останусь у тебя в памяти навечно. — тихий шепот эйс и тишина вновь настегает этих двоих.

***

лунный свет падает на асфальт, ливень так и бьет по плитам и зеленым листьям деревьев, пока пальцы дам сплетаются между собой. темные, длинные волосы уже потеряли свою пышность, падая на плечи нитями. тонкая рука обвивает шею эйса, прижимая к себе ближе. дрожащее тельце пепельной все больше желает тепла от чужих уст, которые так и впиваются, языком мягко пробиваясь в полость рта, проходясь мягко по небу и ненавязчиво сплетая языки.ладонь брюнетки оглаживает мокрую ткань рубашки на чужой талии. казалось, что ничего не испортит данный момент. но дуло у виска эйса, аметистовые глаза приоткрываются, чувствуя то же самое чувство, только уже в зашей. они обе знали, что это за ними и вот он, их конец. — феодора... обними меня... мне страшно. я чувства себя.. не важно. — дрожащий голос блондинки и слезы покатились ручьем по щекам, руки сильней прижимают к себе туза, закрывая лицо в мокром меху черного плаща. — знаешь, ты обманула меня, когда сказала, что не сможешь остаться в памяти навечно. даже через ад и пытки я приду к тебе. люблю тебя, мой туз. — шепот фиалкоглазой и тут же раздается выстрел с двух сторон, пробивающий головы этих двоих насквозь. дальше их судьбы не видно. все еще теплые тела падают все так же в обнимку на землю, кровь растекается лужей по их лицам и плитам, пока тихий голос мори шепчет коё. — мы все сделали. идем. их жизнь прекращена, но сердца все так же обливаются остатками крови от этой любви.