студия. чимин. мысли юнги.

такое ощущение, что время на студии тянется бесконечно. мне уже в падлу записывать и я медленно кручу бутылку бонаквы в руках, развалившись на диване. чимин сидит рядом, распластавшись на столе и положив подбородок на сложенные руки, и с лёгкой полуулыбкой болтает о чём-то с тэхёном, обернувшемуся к нему. ким смеётся, то и дело поправляет волосы назад, прикусывает губы — хочет понравиться, блять, или что? я из скуки наблюдаю за ними, не стараясь даже вникнуть в суть их разговора. тэхён мало меня интересует; взгляд движется по выразительному и до невозможности симпатичному лицу чимина, по послушным рыжим волосам, вызывающим у девушек безграничный восторг, по плечам и спине, которые обтягивает моя футболка, спизженная паком после первого нашего секса. чимин скользит языком по пересохшим губам — ким смотрит на него, пожирая глазами, а я только сдерживаю ухмылку и в очередной раз перекручиваю бутылку в руках. дохуя таких людей, которые вьются вокруг него стайкой и на студии, и на концертах, и просто в какой-то кафешке, когда мы заходим за кофе после работы, — не сосчитать. точнее, год назад я ещё пытался запомнить каждого из них и дико ревновал, потому что мне казалось, что чимин уделяет им слишком много внимания, но теперь просто привык и перестал замечать всяких очередняр. я прикрываю глаза, увлечённый собственными мыслями, окончательно заебавшись слушать как чонгук записывает свои эдлибы в хуесотый раз — воспоминания о вчерашней ночи гораздо интереснее, чем пищание чона в микрофон. если бы все эти парни знали, как чимин хорош в постели, как он выгибается и стонет во время секса и как прижимается ко мне всем телом, когда мы засыпаем вместе… меня распирает от чувства собственного превосходства: самый красивый мальчик из всех моих друзей, да что там, блять, во всем мире, достался не какому-то другому мемберу, и даже не продюсеру, а мне. чимин встает со стола и плюхается на диван поближе ко мне так, что наши бёдра соприкасаются. пока ребята не видят, я, пользуясь моментом, скольжу ладонью от его колена выше. он легко пинает меня коленом, прося прекратить. я убираю руку, прежде как бы случайно задевая его член. после студии я, наверное, позову его в бар — мы можем себе это позволить, или покатаемся на машине по ночному сеулу, или… а потом возьму его, как обычно, без долгих прелюдий и разговоров-конфет-бухла, но страстно и даже, возможно, излишне жёстко. чимин накидывает на себя мой бомбер и трёт запястье, на котором остались синяки после вчерашней ночи, пытаясь прикрыть рукавом. каких-то часов двенадцать назад он выгибался подо мной, комкал простыню пальцами, пока я целовал его губы, шею, ключицы, плечи, живот; и было до невозможности хорошо, когда он ногами обхватывал мои бёдра и просил войти глубже, когда царапал мою спину и сдавленно стонал, утыкаясь носом мне в плечо. люди в соседних квартирах спали, а чимин кусал пальцы, сдерживая стоны, пока я трахал его уже в другой позе, прижимаясь грудью к его спине и горячо дыша ему куда-то в макушку. рядом с ним я терял привычные спокойствие и холодность: хотелось кричать от разрывающих меня эмоций и обнимать его еще крепче — будто в последний раз. мы познакомились ещё когда меня толком никто не знал и я был в их компашке как третий лишний. причём случайно познакомились. чимин, каким бы харизматичным и обаятельным он ни был, стал напрягать и даже заёбывать меня с первого взгляда, и это оказалось взаимным. стёбы, саркастичные словечки в адрес друг дружки, потом — тяжёлые, похотливые взгляды, молчание и полная неспособность собрать в кучу и выразить наконец свои мысли. первый секс так же начался с кучи оскорблений, и только потом до меня наконец дошло, что это было лишь защитной реакцией на возникшие между нами странные чувства. он совсем не похож на всех тех девушек, с которыми я встречался раньше, он парень, и это пиздец привлекает меня. я, пожалуй, всё равно сильнее его; однако пару раз мне пришлось оценить его удары — после чимин извинялся и стирал кровь с моего разбитого носа, а я только молчал. если бы я хотел, я бы придушил его одной рукой, но он давно стал слишком дорог мне даже для того, чтобы просто ёбнуть ему как следует. той же ночью сидел у меня в ногах и неумело пытался отсосать, стараясь не задевать зубами, а я путался пальцами в его волосах и заставлял брать глубже. это было совсем не то, что могли вытворять девушки, но с ним я всё равно ловил гораздо больший кайф хотя бы от осознания того, что это был сам чимин, и что я, наверное, жить без него не могу, или как там говорят. чимин громко смеётся после какой-то фразы тэхёна, всё ещё болтающего с ним, и это немного отвлекает меня от мыслей. я снова перекручиваю бутылку в руках и еле удерживаюсь от того, чтобы протянуть руку и потрепать чимина по волосам, потом скользнуть вниз, к шее, прикасаясь к нежной коже… нельзя. мы же друзья не-разлей-вода, как никак, и никто не должен знать, что на самом деле происходит за закрытыми дверьми моей квартиры. пожалуй, вечером надо будет заехать за продуктами. я попытаюсь приготовить что-нибудь вкусное на ужин, пока чимин будет сидеть за кухонным столом, курить, как обычно, прикусывая фильтр и неглубоко затягиваясь, и без остановки пиздеть обо всём на свете. и откуда в нём столько энергии? потом, ближе к ночи, когда треки будут разобраны и нужные строчки записаны, я попытаюсь что-то из этого слепить, в то время как он сваливает все дела на когда-нибудь-потом-а-сейчас-не-ебите-мне-мозг. именно из-за него мы постоянно задерживаем дропы, потому что он ленится дохуя. а дальше… сегодня я хочу быть нежным к нему. хочу, чтобы он изнывал от долгих ласк и тянулся ко мне, хочу с восхищением целовать его и чувствовать его худое, красивое тело под пальцами. какие нахуй девушки вообще? он будет стонать от удовольствия, уткнувшись в подушку, а я буду оставлять засосы на его плечах, шее, и сжимать руками бока до боли в ребрах. и пусть чимин и дальше строит из себя общительного, но неприступного принца с ледяным сердцем, пусть развлекается, я готов терпеть хоть сотни девушек и парней вокруг него, лишь бы он снова, запинаясь и комкая слова, признавался мне в любви. потом, когда всё закончится, мы будем долго лежать в кровати, сбросив одеяло и просто пытаясь отдышаться. на этот раз сил на болтовню у него не останется. я позабочусь об этом. и, когда он вернётся из душа, усталый, расслабленный, с влажными волосами, прилипшими ко лбу, и заберётся ко мне под одеяло, я без слов обниму его и с улыбкой на лице усну. я вздрагиваю от того, что кто-то щёлкает у меня пальцами перед носом, и быстро распахиваю глаза. пак нависает надо мной, широко улыбаясь, и насмешливо произносит: — ну и че ты сидишь мечтаешь? чонгук всё записал, тэхён уже съебнул, все остальные тоже уже собираются отчаливать. — уже? — я окончательно стряхиваю с себя остатки некого оцепенения, охватившего меня, и поднимаюсь, разминая затёкшие ноги. студия почти опустела, никак не может собрать свои вещи в рюкзак только ебучий долгожопый стафф. вечно последние, как всегда. — нет, бля, я пошутил. ты вообще чуть не заснул, — фыркает чимин и поднимает с пола мою куртку, как всегда пытаясь заставить меня собираться быстрее. — ну давай реще, не тормози, я ещё покурить хочу. я медлю, жду, пока стафф наконец свалит со студии и мы останемся одни. самое главное тэхён съебался. чимин же переминается на месте, так ему не терпится скорее выйти из душного помещения. а я резко тяну его на себя и прижимаюсь к его губам в коротком поцелуе. он подается навстречу, но тут же отстраняется и смущённо отворачивается. — ну не тут же, придурок, а то вдруг… пропускаю его пиздёж мимо ушей, улыбаюсь и забираю из его рук куртку, быстро натягивая на себя. бля, а трек, наверное, всё-таки стоило записать…