Разреши себе

Густой дым от автобуса окутывает сонного парнишу, который просыпается от гудка уезжающего транспорта. Похлопав по карманам джинс, Эдгар достаёт телефон, открывает приложение карт и понимает, что находится прямо перед своим кампусом. Он оставался у родителей месяц своих каникул, поэтому заселился отдельно от группы. После поступления на степень бакалавра, ему пришлось сменить место проживания, ибо университет готовился к наплыву новых студентов. Его, в принципе, всё устраивало, кроме страха перед новым соседом. Но это не так важно, ибо вечно закрытому Эду не так важно чьё-то присутствие за стеной и толстой дверью соседней комнаты. Вероятность того, что его соседом окажется кто-то, к кому он испытывает личную неприязнь или же с кем он находится в натянутых отношениях, очень мала. Ибо вечно скучающий «эмо гей», каковым он был прозван самым назойливым студентом его группы—Фенгом, дальше своей чёлки возможности социализироваться не видел. Но, не смотря на это, этот «синеволосый гомофобный кретин» мало что понимал в ориентациях и, однажды счёл это слово за оскорбление, продолжив донимать бедного Эда. Эмо гей бы забил на это ещё в первую же минуту, ибо с таким он мог сталкиваться каждый день, когда ходил на свидания с парнями. Косые неодобрительные взгляды взрослых, удивлённые детские тычки пальцами—это донимало ещё больше. Когда в группе узнали, что среди них есть гей, никто даже не подумал осудить или сказать что-то плохое в сторону Эда, но только не Фенг. Эта синеволосая гнида, вечно оставляющаяя следы своей причёски на всех партах аудитории, ржала с него и говорила о его ничтожности в сравнении с остальными. Такая бурная реакция была не столько обидной, сколько подозрительной, ибо даже ярые гомофобы забивают на объект своей неприязни спустя пару оскорблений и попыток доказать его ненормальность. Поэтому, он стряхнул рюкзак, выдвинул ручку чемодана повыше потянул его по направлению к кампусу. Неприятный стук колёсиков об асфальт сменился на тихое прокручивание когда он зашёл в широкие стеклянные двери. Женщина на стойке регистрации проверила его документы и студенческий, дала ключ от комнаты. Не особо внятно объяснив расположение жилища, она со звуком шаркающих кроксов удалилась от стеклянного окошка, оставив Эдгара и чемодан наедине с его топографическим кретинизмом. «228—это же второй этаж, да?» Спасибо добрым планировщикам за охуенную идею написать номера располагавшихся на этаже комнат в самом видном месте. «150-200», «201-250», «251-300». Так гласили таблицы на углу первых трёх этажей. И поскольку топографический кретинизм не влияет на математические способности, Эд уже тянул чемодан на второй этаж кампуса. Небольшая заминка перед дверью и он дёргает за ручку. Закрыто. И если воссоединить все остатки его воспитания, то он бы сразу открыл дверь ключами, но… Никаких «но» нет, ему просто до отвращения лень достать связку и протянуть руку к замочной скважине. Звук звенящего металла о такой же замок слышен на весь коридор и Эд уже искренне соболезнует всем его соседям. Когда же Эд всё-таки входит, он слышит присутствие другого человека в одной из комнат, чьи двери находятся прямо. Это очевидно была комната слева, дверь в кою была приоткрыта, и оттуда явно доносились тихие то ли всхлипы, то ли вздохи. В общем, все они взрослые люди со своими потребностями и Эдгар решил не беспокоить нового соседа своим приходом. Спустя пару выпитых чашек чая на кухне жилища, тишину тускло освещаемой комнаты нарушает звук шагов. На пороге появляется Фенг. —Блять, —процеживая звук сквозь зубы шипит Фенг, ни на сантиметр не здвинувшись с порога комнаты, —блять, блять, блять, —снова цедит он и вылетает из кухни. Эдгар же остаётся сидеть на стуле, лишь повернув голову и закинув ногу на ногу. Сменилось лишь его лицо, оно было ахуевшим.