***
— Честно-о, — только взглянув на Хвана, Минхо так и застывает с открытым ртом и пытается было грешным делом несколько раз закрыть и открыть глаза, чтобы это развидеть, потому что: — Боже, — обречённо, — как же ты хуево выглядишь, — чужая горячая ладонь впечатывается в лоб Хенджина, то ли пытаясь смерить температуру, то ли, видимо, в поиске волшебной кнопки, чтобы нажать и выключить режим «Хвана-долбоеба». Тот только что-то невнятно мычит, а потом устало прикрывает глаза, откидываясь на спинку сидения. Минхо, если честно, плевать на то, как оглушительно Хенджин хлопнул дверью его «ласточки», когда забирался в салон, наверняка отбив ей что-нибудь — сначала он хотел было возмутиться, честно, и отбить эти ручищи к чертям, но затем Хван развернулся к нему лицом и… — Ты что, весь мини-бар выжрал?! — все больше начинает заводиться Ли. — Мы как сейчас поедем на съёмку? Хенджин все ещё пьяно улыбается и снова морщится от яркого дневного света и от боли в затылке, такой, словно кто-то методично крошечными молоточками пробивает ему черепную коробку. Ну, он выпил немного вчера, а потом ещё немного, а потом… В общем, пил до тех пор, пока мысли о завтрашнем дне перестали вызывать тревогу и тошноту и пока ноги держали. То есть это было две бутылки виски. Две ебучих бутылки. Лучше бы он не просыпался вообще. — Господи, — приглушенно мычит Минхо, зарывшись в ладони лицом, — что мне делать? Почему ты послал мне такого долбоеба-подопечного?! — парень хотел было ещё и лбом о руль удариться, а то связь с космосом барахлит, но вовремя передумал и все же завёл мотор. — Я вчера немного перебрал и, в общем… — Ты выглядишь, как бомж, всю ночь провалявшийся в канаве. Хочешь сказать, это твоё немного?! Алкаш несчастный! Минхо причитает всю дорогу, даже когда они заезжают в аптеку за антипохмельными, бедная девушка-фармацевт вежливо выслушивает его гневную тираду, а парень-кассир на заправке, где они берут латте с тонной сливок для Минхо и четверной эспрессо для Хенджина, и вовсе с опаской косится на пышущего праведным гневом Ли. Он менеджер здесь или хер собачий? Почему его никто никогда не слушает?! Хенджин ужасный, отвратительный, неуправляемый и бла-бла-бла. Но по приезде к месту проведения съёмок обоим неожиданно становится лучше и атмосфера снижает обороты напряжения: Минхо выговорился, а Хенджин наглотался таблеток, запивая крепчайшим кофе, так что даже смог переброситься с менеджером парой фраз. Ну и на ногах устоять и не проблеваться, когда вылез из салона. — Мы сейчас зайдём, поздороваемся, и ты сразу идёшь к визажистам, — тихо шипит ему на ухо Ли, поправляя на Хване футболку в надежде, что отсутствие складок на ней скроет присутствие сильнейших последствий похмелья. Его надежды тут же идут прахом, поэтому: — В общем, просто старайся меньше открывать рот и кивай. Хенджин согласно мычит, и Минхо под белы рученьки тащит его сквозь прозрачные крутящиеся двери в здание. Внутри их встречает миловидная девушка с уже было заранее заготовленной дружелюбной улыбкой, но, увидев, в каком состоянии (и это ещё ему полегчало!) находится главный, между прочим, манекенщик, она невольно приоткрывает рот. Минхо закатывает глаза и отрицательно мотает головой, мол, не сейчас, он объяснит все позже. — Просто отведите его на макияж. Хенджина вежливо подхватывают под локоть и снова куда-то ведут, и, когда за спиной закрывается дверь гримерной, его усаживают на жутко неудобный стул и оставляют одного. Господи, хоть бы не заблевать кроссовки. Хенджин даже не удосуживается поблагодарить девушку, которая, что-то неразборчиво пролепетав — видимо, она узнала его, — и не получив никакой реакции (Хенджин боялся испортить свою репутацию и чистоту кроссовок заодно, поэтому молчал как рыба), упорхнула прочь. Хван решил ненадолго сомкнуть словно опухшие веки, но случайно задремал, и, когда спустя десять минут дверь в гримерную с характерным щелчком открылась, парень подскочил. Но решив, что сон в данную секунду важнее, Хенджин снова принял положение полусидя на стуле и провалился в полудрему. Пусть это хоть Папа Римский — Хван с места не сдвинется! Некто, вошедший в помещение, принялся тихо стучать какими-то склянками, шуршать и ёрзать, а затем послышался стук маленьких колёс по паркету. Хван сперва почувствовал чьё-то приближение, и лишь потом ощутил размеренное дыхание где-то в районе лба, будто кто-то сейчас нависал над ним. Резко открыв глаза, он уткнулся взглядом в розовые пухлые губы, чуть приоткрытые, а затем их обладатель их облизнул. Хван наблюдал за этим, будто заворожённый — ещё не отошёл ото сна. — О, вы уже проснулись, — нависающий над ним парень тихо усмехнулся, и Хван окончательно подвис, уставившись теперь уже в его глаза. — Не хотел будить Вас, — незнакомец своим необычным тембром голоса вызвал у Хенджина табун мурашек в районе затылка — они будто с цепи сорвались. Парень осоловело моргал, не в силах идентифицировать то, что с ним вообще происходит, но это было… Приятно? — Н-ничего страшного, — все же выдавливает из себя парень, продолжая пялиться на странного незнакомца. У него были лиловые волосы, искусно уложенные в нарочито небрежную прическу; на лице, которое Хван мог со всей серьёзностью назвать очень миловидным, явно был макияж — едва-едва заметный, он чуть оттенял глаза. Весь он был такой… модный? Хенджин чувствовал себя нескладной каланчой в бесцветных обносках, в то время как этот парнишка одет был будто с иголочки, и был такой уверенный (он смотрел на Хвана, чуть усмехаясь, без тени смущения разглядывал его лицо, словно сканируя), словно он здесь очень большой начальник. Стало жутко неудобно, но глаз оторвать парень не смог. А ещё стыдно, что от него наверняка несёт перегаром, лицо бледное, под глазами синеющие мешки таких масштабов, что спокойно могли бы стать пристанищем для парочки бомжей — настолько были огромны. Хенджину стало совестно, что он по сути забил на всё и просто вусмерть наклюкался прошлой ночью, будто подросток какой, не думая о последствиях. Даже не удосужился нормально причесаться. И на фоне этого парня он выглядел просто замарашкой, и если они будут сегодня сниматься вдвоём, то Хвану лучше сразу позорно сбежать. Но незнакомец вдруг принялся перебирать какие-то скляночки на маленьком передвижном столике, который тот, оказывается, до этого подкатил к стулу, где сидел Хенджин. Хван непонимающе уставился на человека снова. Пока тот мягко и не улыбнулся и: — Сегодня я накрашу Вас. Надеюсь, вы не против? — черт, какой же у него был голос. Хенджин судорожно сглотнул, вновь почувствовав накатившую волну мурашек от этой его мягко шипящей «ш», от низкого, но в то же время тихого звучания, будто парень боялся разбудить кого-то. А может, Хенджину это вправду попросту снится? И этот парнишка — плод его алкогольного воображения? Что он там сказал? Накрасить? Стоп, он..?! Что? — Так Вы..? — едва разлепляет губы Хенджин, загипнотизированный чужими глазами и движениями губ. Черт, перед ним точно какой-то потомственный колдун, потому что Хван не может пошевелиться, будучи прибитым к сидению этим странным магнетическим взглядом. И это его визажист? Ему бы подошла профессия модели, актёра или айдола. Или секс по телефону. Хенджин склоняется к последнему: что-то между убаюкать и возбудить. — Да, — чужие губы снова растягиваются в усмешке, а затем холодные подушечки пальцев почти невесомо касаются его лица, будто исследуют: от лба до подбородка. — Что ж, приступим. Хенджин лишь слабо кивает, позволяя делать с собой все, что тот захочет. В смысле реально все: если бы тот его сейчас начал раздевать, парень бы даже не пикнул. Боже, как глупо! Как стыдно! Незнакомец, странный разодетый парень с до чертиков приятным голосом за считаные секунды вверг его в транс какой-то, а Хенджин и рад! Он буквально растекался под его руками, пока умелые пальцы сначала протирали лицо ватным диском, а затем наносили увлажняющий крем небольшими похлопывающими движениями. Хван готов был закатывать глаза от удовольствия, потому что парень ещё и комментировал свои действия. Боже, он даже не знает его имени! Дурень! Даже не спросил, как зовут этого ангела во плоти и дизайнерских шмотках, но тот, будто прочитав его мысли, сам произнёс: — Я Феликс, кстати. Ли Феликс. У него даже имя какое-то дизайнерское, странное для здешних краев. — Это Ваше настоящее имя? — выпалил Хенджин, но, все же одумавшись, спешно добавил: — Простите, можете не отвечать, если… Парень хрипло рассмеялся, будто с нежностью погладив Хенджина по скуле — о, каких усилий ему стоило не податься всем корпусом за потянувшейся к тональному крему рукой, будто кот, ей-Богу! — и принялся небольшими мазками наносить субстанцию на лицо Хвана. — Нет, это не псевдоним, но мне такой вариант больше нравится, — спустя пару минут уклончиво, как показалось Хенджину, ответил Феликс, когда парень уже и не ждал, завороженный чужими изящными движениями. — Многие спрашивают, так что… — Насколько многие? О, нет. Нет-нет-нет. Минус пятьдесят очков Гриффиндору. — А что? — Хенджин мог поклясться, что почувствовал чужое дыхание в районе собственной переносицы, будто Феликс наклонился ниже, прямо к нему, но глаза открывать Хван категорически не хотел. Не хотел ещё больше проебаться, потому что у этого наглеца Ли и так было слишком много власти над его хрупким бренным тельцем. — Ревнуете? — А Вы шутите? — получилось даже немного насмешливо, пусть и немного сипло. «Ну, мой!», — думает победно про себя Хенджин. — «Смог, красавчик, ну какой же ты молодец, Хенджин-и!» — Я представлял Вас другим, — переводит тему Феликс, ласково оглаживая его лицо разными кисточками. — П-представляли? «Не дрожать! Держать строй!» — вопит сам на себя мысленно парень, будто бы у него внезапно возникло раздвоение личности, и та, что истошно вопила у него в черепной коробке — строгий злостный тренер, а та, что сейчас растекалась по стульчику как желе — нерадивый студент-двоечник, заваливающий все нормативы кряду. — «Боже, Хенджин, какой же ты все-таки больной на голову!» — Конечно, — усмехается Феликс. — Видел по телеку, в Инстаграм подписан на Ваше агенство, и… Боже, — кажется, это сейчас прозвучало смущение?! Хенджин распахнул глаза и увидел перед собой чуть прикушенную нижнюю губу, и заодно чуть не чокнулся прямо там, на месте, потому что это слишком, о’кей? — Подумаете ещё, что я неадекватный фанат… — А Вы фанат? — Ну, мне нравится Ваше творчество. В ответ Хенджин лишь шумно выдохнул, а Ли отчего-то застыл, рассматривая пристально его губы. Видимо, хотел блеск наносить, ну или зашить рот, чтобы не несло перегаром. Хван склонялся ко второму варианту. — И… Каким же Вы представляли меня? — Если скажу, что совсем другим, Вы подумаете, что это верх бестактности, да? — Феликс опять закусывает эту свою блядскую губу. — Нет, — выдыхает Хенджин, шумно сглотнув и даже невольно подумав, что если сейчас Ли всадит ему нож прямо в глотку, то Хван даже не заметит. Он будто плавает на поверхности воды, волны ласково укачивают его, обволакивают голосом Феликса. Хочется спать и в то же время глазеть на него не отрываясь. — Подумаю, что мне очень интересно. — Правда? Тогда я скажу, что… — снова закусывает губу (голодный, что ли?) парень и ведёт кисточкой, которую до этого окунул в минеральную пудру, по щеке Хвана. — Вы очень спокойный. А ещё… Думаю, Вы очень красивый в жизни. Красивее, чем передаёт камера. Право, не знаю, зачем Вам вообще макияж… — парень запнулся и, будто опомнившись, продолжил: — То есть, я это Вам как профессионал говорю. «Очень жаль», — думает Хенджин, грустно ему улыбнувшись. Феликс назвал его спокойным. Знал ли этот парнишка, что Хван самый большой грубиян на свете, который плевать хотел на то, что почувствуют и как отреагируют на его слова другие? Может, сейчас он и сидит спокойно не пикнув, пригвожденный к стулу невесомыми касаниями и ангельскими звуками, издаваемыми этим оружием массового поражения в виде смазливого парнишки. Но это только в эту секунду. Но и это тоже не точно. «Нет же, тупой ты пень!» — восклицал тот самый «строгий тренер». — «Ты спокоен сейчас, словно удав, потому что это он так действует на тебя, это он так успокаивает тебя и вертит тобою, как хочет. Какой стыд!» Хенджин и правда последние двадцать минут думает только о руках, нежно касающихся его, словах, оплетающих его подобно лианам и затягивающих в пучину необъяснимого спокойствия. Будто принял успокоительное. Очень красивое, вкусно пахнущее, очаровательное успокоительное. — Хенджин? — М-м? — Я должен ещё нанести макияж на Ваши ключицы, — не стесняясь произносит Феликс, уже было потянувшись рукой к верхним пуговицам рубашки парня. Хван ничего не отвечает, а Ли, расценив это как молчаливое согласие, начинает неспешно расстёгивать пуговицы. Хенджин поднимает взгляд к зеркалу и замечает, что Феликс тоже смотрит в отражение. Прямо на свою руку, на длинные пальцы, что уже успели невесомо потрогать выпирающие косточки. Когда он в очередной раз касается, будто нечаянно, Хван встречается с ним взглядом. Они оба смотрят в зеркало, застыв на долгих несколько секунд, пока Ли не одёргивает руку, потянувшись за хайлайтером. Пиздец. Гриффиндору еще минус пятьдесят. И больше не наливать. Хочется почувствовать его касание ещё раз. Или коснуться самому. Или нахуй сбежать отсюда, потому что такой безвольной куклой, как сейчас, Хенджин себя ещё никогда не чувствовал. Но вот Феликс принимается покрывать его ключицы какими-то блестяшками и о чём-то непринужденно рассказывать, и тогда Хенджин снова чувствует себя в ловушке. И не хочет выбираться. Блядство. После ключиц они приступают к причёске, и Хван едва не скулит от удовольствия, когда Феликс чуть дёргает его за прядки на затылке, а затем и вовсе зарывается всей пятерней, распределяя пену для волос. Он, черт подери, всё так делает? Специально, чтобы Хенджин едва не скулил и не извивался под этими руками, чтобы толкнуть его к унизительной просьбе просто, черт подери, зарываться в его волосы чуть оттягивая и сидеть так сорок часов?! Хван хочет злиться, но не может: слишком успокаивающий голос и касания просто не дают его душевному порыву вырваться наружу! Когда со всеми приготовлениями покончено и Феликс торжественно вручает ему наряд на сегодняшнюю съёмку, состоящий из пиджака и строгих чёрных брюк, Хенджин готов поклясться снова, что тоже увидел тень досады на чужом красивом лице. Это угадывалось по чуть поджатым уголкам пухлых губ и словно погрустневшему взгляду. Либо Хенджин просто так плохо выглядел и не оправдал надежд парня даже с профессиональным макияжем и причёской. Да, это более реальный вариант. Переодевшись, Хван выходит из-за ширмы и тут же начинает машинально заламывать пальцы под чужим цепким взглядом. Не сумев его расшифровать, парень уже мысленно наорал на себя и оскорбил последними словами, потому что он же профессионал, не один десяток раз протоптавший подиум под любопытными, испытующими, восторженными или же разочарованными взглядами сотен людей. И ему было плевать. Просто чхать на них всех. Так почему сейчас не так? Почему он неловко переминается с ноги на ногу, не решаясь посмотреть на стоящего напротив парня. — Выглядите потрясающе, — с придыханием выдаёт тот и неожиданно подходит так близко, что Хван может без труда разглядеть россыпь трогательных веснушек на красивом лице и едва не стонет. У него, сука, и они есть. Что ещё? Может быть, лисий хвост? Крылья феечки? Кажется, Хван только что услышал, как его собственная крыша жалобно, натужно проскрипела какие-то слова сожаления, а затем вжикнула застежкой чемодана и съебалась восвояси, оставив его бороться с этим в одиночку. Пиздец подкрался незаметно. И когда Феликс вдруг дёргает его за лацканы пиджака, Хван думает, что виден он был издалека. Ещё когда впервые раскрыл свой красивый и ровно очерченный рот и вымолвил первый звук, первую иголочку вонзая прямо куда-то под рёбра Хенджина. — Хотел поправить тут, — тихо говорит Ли, упрямо пытаясь просверлить дыру у парня в грудной клетке, и смахивает словно бы несуществующую пылинку с полы пиджака. — Теперь идеально. Вам очень идёт. — Спасибо. Хван поворачивает голову к зеркалу и думает, что да, ему идёт. Он выглядит прямо как старая версия себя — блядски-невинный образ, вызывающе подведённые глаза и блестящие губы, но в то же время оголенный торс с выступающими кубиками пресса (спасибо, что Минхо все же иногда вытаскивал его в зал, и кубики не заплыли последствиями выпитого алкоголя и фаст-фуд-диеты) делали его немного даже брутальным. А ещё они с Феликсом хорошо смотрелись вместе. Или Хенджину показалось?..***
После съёмок, которые прошли на удивление очень даже удачно, Хван буквально выполз из студии, рядом с которой его уже поджидал Минхо с заведённым мотором его повозки, как ласково любил называть машину друга Хван. В ответ на вопрос, как все прошло, парень лишь неопределённо кивнул и прикрыл все ещё накрашенные глаза. Все его мысли были очевидно заняты отнюдь не обстановкой вокруг в данную секунду и сгорающим от нетерпения другом, который жаждал все разузнать. Он то и дело возвращался к холодным мягким подушечкам пальцев и смешливым глазам, а ещё безумно успокаивающему голосу, эффект от которого, кажется, до сих пор «догонял» его. Он едва мог сосредоточиться на том, что требовал фотограф, бесконечно возвращаясь туда, в светлое помещение, к обволакивающим мягким шипящим и чуть растянутым гласным, к невесомым касаниям и тихим вздохам. Он правда тогда чувствовал себя маленьким мальчиком, убаюканным ласковым голосом, рассказывающим сказку. Такого с ним никогда не случалось. Они распрощались на пороге гримерки, откуда Хенджин буквально заставил себя выйти, он оттуда просто нехотя выплюнулся, потому что рядом подпирала стену уже порядком заждавшаяся девушка-координатор. Феликс ободряюще ему улыбнулся и помахал, кинув напоследок нечто вроде «Ещё увидимся». Хенджин хотел. Нет, он желал, чтобы это случилось как можно скорее. По окончании съёмки Хван окончательно и бесповоротно убедился в своём намерении найти этого парня и сделать… Да хоть бы что, лишь бы найти и ещё раз услышать, почувствовать это, увидеть его безумно хорошенько лицо, а потом… Потом он что-нибудь придумает. Пока Минхо восторженно тарахтел о том, как же он круто провёл время в компании менеджера проекта, лицом которого Хенджину довелось стать, как они проболтали часа два без остановки, чему никто, если честно, и не был удивлён, Хван задумчиво листал ленту Инстаграм. Затем он зашёл на аккаунт своего агенства, вспомнив о словах Феликса, что тот заходил туда и смотрел на него, Хенджина. Интересно, о чем он думал? Каким видел его? Улыбающегося лучезарно на фотографии — Ли таким же рисовал его в своём воображении? Увы, парень был далёк от себя «такого», отличался от образа «доброго оппы», каким его нарекают нетизены. Хотя в руках Феликса, как он сам уже имел неосторожность убедиться, Хван становился каким угодно, податливым и послушным, отчего даже немножко злился. Но ещё больше хотел снова почувствовать его, хотя бы отдалённо. Потому что, как бы странно ни звучало, будто подсел на иглу: хотелось новую дозу Ли, спокойствия и умиротворения в этом шумном потоке из болтовни Минхо, суматохи вечернего Сеула и гула собственных беспокойных мыслей, которые странным образом тогда дружно собрались и съебались из его головы, как только Феликс открыл рот. Перейдя во вкладку «Подписчики», Хван принялся набирать первые буквы фамилии Ли, а затем пытался отыскать среди сотен таких «Ли» того самого, нужного. Потерпев фиаско, парень не отчаивался и продолжал поиски, пока, в очередной раз ткнув пальцем в рандомный аккаунт, как говорится, не нашёл вместо меди золото. Именно этот профиль, кажется, принадлежал тому самому ангелоподобному чуду, творящему с ним всяческие непотребства сегодня. Или же кому-то, очень похожему на него. Каково же было Хенджиново удивление, когда он увидел надпись «Подписаться в ответ» чуть ниже раздела «О себе», где парень скупо указал, что он визажист, опыт работы и компании, с которыми работал. Не дав себе и секунды промедления, Хван молниеносно тыкает на злополучную кнопку, которая действовала на него, словно красная тряпка на быка. А когда парень переходит в диалог с Феликсом, то едва не роняет телефон из внезапно начавших подрагивать пальцев. Он отвечал на его истории. Отвечал, блять, а Хван даже не видел! «Ну, конечно», — злорадно фыркает вновь вернувшийся «строгий тренер». — «Ты же любитель замкнуться в себе и не брать трубки, отключать телефон, не проверять соцсети и мессенджеры неделями, отчего у бедняги Минхо добавляется с каждым разом все больше седых волос и нервных тиков, а твой дверной звонок, того гляди, и вовсе развалится после ещё одного такого раза, дурья башка!» Он прав, думает Хенджин. И, возможно, ему самую малость пора лечиться. Но Феликс отвечал. С завидной частотой. По просьбам (правильнее сказать, уговорам, а затем и шантажу) своего распрекрасного менеджера Хенджин выкладывал в инсту фото или видео с бэкстейджа съёмок (которые тщательно отбирал и сортировал по дням сам Минхо). Бывали и спонтанные фото, сделанные во время вечерней прогулки из разряда «просто красиво», где обычно фигурировали огни ночного города, красивый малиновый закат или же милые котики, которых у милой, но немного странноватой тётушки Хвана Мэй было аж целых пять. И Феликс отвечал. felixx_lee Вау! Очень красиво! Удачи на съёмках сегодня! Я там проходил пять минут назад тт Мне тоже понравился этот сериал Вам идёт новый цвет волос! И все — в разное время, разные дни, даже недели. Последнее сообщение датировалось неделей ранее: именно тогда Минхо потащил раздражённого и злющего на назойливого друга Хвана на стрижку и покраску, потому что должен же он хоть иногда ухаживать за собой и заодно порадовать своих фанатов, показав мордашку в сторис. Задумчиво пожевав губу, Хенджин все же решается и отравляет одинокое «Спасибо», втайне надеясь, что Феликс не забил на него после такого продолжительного игнора и хотя бы просмотрит это сообщение. И все же после отправляет одну скобочку. Просто потому что ему нравятся скобочки. — Ты меня слушаешь вообще? — восклицает было Минхо, сворачивая на очередную улочку, не сумев плавно вписаться в поворот, за что получает несколько сигналов вдогонку. Иногда Хенджин думает, что Минхо и вождение — это обезьяна с гранатой, а иногда — с двумя гранатами, потому что он ещё и не умеет парковаться. Минхо спросил, кажется, чисто для галочки, потому что в следующий миг его монотонный с вкраплениями эмоциональных возгласов монолог возобновляется снова. Хенджин устало кивает и машинально смотрит на экран телефона, где так и остался незакрытым их диалог в Директ. Хван улавливает, что его сообщение больше не последнее и ниже появилось ещё одно. Феликс. Он, блять, ему ответил спустя секунд сорок, если ещё и округлить. Сердце начинает биться о грудную клетку с новой силой, будто вообще обезумело, из ума выжило, как и его обладатель, потому что Хван тупо улыбается экрану, перечитывая снова и снова, даже посильнее сжав корпус телефона: felixx_lee Не ожидал ) Как прошли съёмки ? Воздуха катастрофически мало. Кажется, будто его весь разом всосал в себя Минхо, потому что иначе почему горло Хвана сейчас неистово сдавливает спазмом? Ладно, ему тоже нужно что-то ответить. Хочется — до приятного покалывания на кончиках пальцев и лёгкого мандража, он даже представляет лицо Феликса в тот момент, когда он прочтёт то, что Хенджин лихорадочно печатает, попадая по нужным буквам через раз, но все же отправляет:hwang_ee
Может, перейдём на “ты”?
До инсульта осталось три, две, одна… felixx_lee Я уж думал, ты не предложишь ) Давай )) Как его ещё от накатывающих волн дрожи через лобовое стекло не выбросило — Хенджин искренне диву даётся. — С кем ты там переписываешься? — вкрадчиво интересуется Минхо, скосив недоверчиво взгляд, после чего резко вырывает из ослабевших пальцев гаджет и бегло просматривает. Хенджин успевает покраснеть и позеленеть от злости одновременно, уже было замахнувшись со своей коронной «двоечкой», но Минхо вдруг хмыкает и как-то слишком буднично произносит: — А, Феликс. Успел с ним познакомиться? — А ты знаком с ним? — получив обратно свой телефон, удивляется Хван. — Ну, — видно, что Минхо не знает, что ответить, мнётся почему-то, и Хенджин не выдерживает: — Только честно! — Ты только не подумай ничего, — сдаётся Ли. — Но он реально сын маминой подруги. Хенджин непонимающе хмурится, эта задачка явно усложнилась ещё одной переменной, и было четко видно, как внутри черепной коробки Хвана двигаются шестерёнки. — Но… как вы?.. — Мы как-то на той неделе разговорились, когда миссис Ли заходила в гости к моей маме. Я как раз был у неё, она об этом знала, и поэтому притащила своего сына тоже, — усмехнулся Минхо. — Мы оба не понимали, зачем нам общаться, но так хотели наши мамы, так что выбора не было. Но мы в тот раз действительно разговорились, оказалось, он довольно интересный человек. Я рассказал, чем занимаюсь. Ты бы видел его глаза, когда сказал, что дружу с тобой и ещё и менеджер по совместительству. Он едва не подпрыгнул! Хенджин продолжал таращиться на Минхо во все глаза, кажется, впервые настолько внимая речам Ли. Конечно, ведь, оказывается, все не так просто и случайности не случайны. Но вопросов все равно слишком много. — Так вот, он говорил, что визажистом работает в одной крупной компании, я как раз проболтался, что пытаюсь тебя вытащить куда-то, а то ты совсем плох, — Минхо заслуженно на этом месте зарабатывает болезненный тычок в ребро, потому что никто не имеет права знать, как сильно иногда Хенджину бывает хуево. Он сам не хочет это помнить, — Да послушай! Он сразу предложил этот вариант, мол, ребята очень хорошие и ты даже можешь стать лицом бренда, и все такое. Просил любыми способами тебя уговорить. И вот мы здесь, — Ли вздохнул, по-прежнему морщась от тычка и глядя на дорогу. Они почти приехали к дому Хенджина. — То есть… У него был интерес ко мне изначально, — бормочет Хван, слабо веря в то, что такого парня может заинтересовать его скромная персона. Пока они поднимались пешком на этаж, где находилась квартира Хенджина, то порядком запыхались. Хван отчаянно матерился, костеря «придурочного» Ли и его нездоровую, извращённую тягу ко всему, к чему можно прилепить эпитет «здоровый». Ввалившись в прихожую, Хван сперва хочет распластаться по полу в позе звезды, но первым делом инстинктивно лезет в карман широких почти спортивных штанов и выуживает оттуда на белый свет телефон, экран которого периодически вспыхивает новыми уведомлениями. felixx_lee Ну что, даёшь? Поехавшая было крыша решила внезапно напомнить о себе и пересела на другой поезд: теперь вместе привычных «ебеней» она на огромной скорости мчалась к станции «ахуй», потому что… Что? Но напомнив себе расслабиться и получать удовольствие, Хенджин решительно и серьёзно напечатал:hwang_ee
А ты возьмёшь?
felixx_lee Смотря что предложишьhwang_ee
Рассказать, почему так настойчиво окучивал моего бедного ли Минхо !
felixx_lee Разболтал все-таки Вот маленькое трепло Хенджин мысленно присвистывает, полностью согласный со своим собеседником и ещё чуточку восторженный тем, насколько тот, казалось, был дерзким в соцсетях и спокойным в жизни. Удивительно. Просто потрясно. Хван хотел бы сейчас видеть его лицо, явно улыбающееся с этой миленькой ямочкой, чтобы он сказал ему что-то дерзкое, попытался как-то зацепить. Хотя с его-то магическим голосом Хенджин бы точно не выдержал и растёкся позорной радужной лужицей прямо у ног парня ещё до того, как тот успел бы закончить предложение. А ещё Хван назвал его ямочку миленькой. Это конец. У Гриффиндора ещё есть что отнимать? Нет? Тогда отнимите у Хенджина телефон, потому что он явно теряет связь с реальностью, с головой погрязая в новом собеседнике.hwang_ee
Ну так что?
felixx_lee Ахах Ну Это сейчас прозвучит очень странно И ты наверняка подумаешь, что сам я очень странный Но я правда смотрел на тебя, на то, как ты работаешь, мне казалось, что твое лицо это как раз то, что искала наша нуна-менеджерhwang_ee
И правда звучит странно лол
Но ты не странный
Ты очень милый
felixx_lee А ещё я считаю, что ты очень красивый Хенджин, кажется, в голос завизжал, потому что Минхо, уже вовсю хозяйничающий на его кухне, едва не выронил ложку, которой помешивал рамён. Он уже несколько месяцев не видел своего друга улыбающимся. В смысле, это было, да, но что-то вроде дежурной улыбки или больше напоминающей оскал, будто бы тот старался выглядеть прежним собой, но на деле представлял из себя лишь жалкую тень. Когда Хенджин завалился прямо на пол гостиной, сосредоточенно улыбаясь экрану телефона, Ли лишь устало вздохнул и покачал головой. Хван ебанутый, что с него взять? Но он скучал по нему улыбающемуся. Ей-Богу, безумно скучал. И если этот Феликс вытворяет с ним такие вещи, то можно ли сказать, что его игра стоила свеч? Минхо улыбается сам себе, думая, что, во-первых, и сам уже колпаком тронулся, а во-вторых, ну какой же он молодец! Какие же планы он придумывает! Хоть они и не общались почти никогда, пересекаясь только на семейных праздниках, куда их притащили мамы, но все же Ли показался Минхо нормальным парнем. Особенно когда взахлёб рассказывал о показах, где принимал участие Хенджин, рекламных кампаниях с ним в главной роли, некоторых фотосессиях, будто бы… Будто бы всерьёз интересовался его жизнью. Минхо сразу почувствовал в нем что-то такое… Что-то, что однозначно понравилось бы Хвану. А этот радар ещё никогда не подводил.hwang_ee
Реально считаешь меня красивым?
Хвану почему-то немножко хочется расплакаться, потому что сам он считает себя самым уродливым на свете и, глядя в зеркало, никогда не смотрит на то, что снаружи, потому что видит всегда только то, что находится там, под кожей, под рёбрами, каждый раз глядя в глаза своему отражению находит на дне карих глаз только чистое концентрированное уродство. felixx_lee Если честно, то я очень хотел потрогать твое лицо О, Господи. Кажется, Хенджин умирает. Он совершенно точно сейчас вверяет Богу душу, глупое сердце не выдерживает подобный обряд экзорцизма. Феликс с каждым словом, будто кадилом размахивая, изгоняет из него тьму. Хван попросту не думает ни о чем, не думает о множестве «но», оседающих на кончике пальцев горечью. Он не хочет говорить Феликсу, что они не подходят друг другу, он, блять, слишком эгоистичен. За полдня этот человек сумел напрочь вырвать из грудины его гнилое кровоточащее сердце. И Хенджин просто не мог набрать ни одну комбинацию букв, где бы было «но», «мы», «не можем» и «общаться». Это выше его сил. После ужина Минхо ещё напоследок проверяет почту и кому-то звонит, договариваясь о встрече, после чего треплет Хенджина по волосам и покидает квартиру, закрыв дверь своим ключом (сделал, все-таки, когда однажды стучал пять часов и едва не поседел от переживаний, чтобы Хван ничего с собой не сотворил). Хенджин забывает поесть и сменить позу, даже не обращая внимания на простреливающую боль в пояснице и сгущающиеся за окном сумерки. Он не выпускает телефон из рук, и те, кажется, затекли, но зато парень узнает, что Феликсу двадцать один, он родом из Сиднея, что недавно переехал в Корею, а вообще его родители отсюда. Он пишет о своих сёстрах и маме с папой с таким трепетом, что Хенджину хочется вскрыться от щемящей грусти, потому что он хотел бы, чтобы Ли так рассказывал о нем. А ещё Феликс и дня не может прожить, чтобы кого-нибудь не накрасить. Зачастую это его многочисленные друзья или же модели на работе. И ближе к ночи Хенджин решается и все же строчит, пока не передумал:hwang_ee
Я соскучился по твоему голосу.
Запишешь для меня?
И едва не выплёвывает лёгкие от перенапряжения, потому что телефон взрывается трелью входящего звонка. Ему звонил Феликс. В час ночи. Пальцы едва не промазывают мимо иконки, но всё же: — Алло? — старается не дрожать парень. — Как дела? — снова оно, Хван бессознательно облизывает губы и ощущает поднявшуюся волну мурашек. — Мне тут птички настучали, что ты соскучился, — Феликс, кажется, ложится на кровать, судя по шороху на фоне. — Ну, — Хенджин зеркалит его действие, тоже ложась на диван в гостиной, напротив которого находится окно от пола до потолка, а за ним — звёздное ночное небо с сияющей полной луной и небольшими тучками облаков. Красиво. Но не так, как Феликс, снова заворачивающий эти свои шипящие звуки в искусное оружие массового поражения. — Возможно, — звучит нарочито небрежно, но, кажется, Ли знает, что это пиздеж чистой воды. Он удивительно много вообще о нем знает, потому что за несколько часов успел расписать в красках едва ли не весь послужной список Хвана и даже то, что он уж и сам запамятовал. — Знаешь, сегодня был хороший день, — вдруг начинает Феликс, будто бы улыбаясь. — Я познакомился с одним человеком, и он оказался очень интересным, даже лучше, чем я себе когда-либо мог представить. Рассказал мне все о виниловых пластинках от «а» до «я». Он немного псих какой-то. — Вот как, — смеётся Хенджин, откидываясь на спинку дивана. — Что ж, я тоже познакомился кое с кем, — решает подыграть. — Очень странный тип, полчаса мне втирал все о дискографии Арианы Гранде и сериале «Очень странные дела». Представляешь? — Фу, какой ужас! — притворно возмутился Феликс. Они синхронно рассмеялись. Спустя четыре часа болтовни обо всем и ни о чем Хван уже едва мог держать глаза открытыми, но упрямо не хотел отпускать Феликса, будто бы с завершением звонка вся магия, что словно опутывала их двоих с головы до пят, — серьезно, Хван даже, кажется, слышал, как ночную тишину его квартирки плавно разрезает трель нежных колокольчиков феечек, — попросту рассеется без следа. Феликс сам волшебный. Нет, он просто невероятный котёночек, который своими словами словно бы ежесекундно залечивал все Хенджиновы душевные раны и пресекал любые попытки лишь задуматься о том, что им не стоит общаться. Потому что им стоило. Потому что Хенджин утонул в нем. Нет, он стал рыбой, знаете, из тех, что проживают на дне океана и уже больше никогда не всплывают. — Я знаю, что ты постоянно сомневаешься в себе, — вдруг произносит Ли, сонно, лениво, будто изо всех сил отгоняя от себя сон. — Черт… Минхо? — Ну… Я заставил его, — Хван мог поклясться, что Феликс сейчас закусывает эту свою невозможную губу — он чувствовал это всем своим уже затянутым сонной дымкой сознанием. — Он говорил, что ты чувствуешь, что происходит с тобой… Ладно, каюсь, может, я его немножко напоил, оттого-то он и стал такой сговорчивый, но не более, — оба чуть слышно смеются. — И я знаю, через что тебе пришлось пройти. И сам был когда-то на твоём месте. «А я знал! Знал!» — вопит непонятно, с какого хера вообще, появившийся «строгий тренер». Но Хван лишь упорно его игнорирует, не в силах даже вдохнуть. — Я сдался, Хенджин-и, — слабо улыбается Феликс, — а ты — нет. И, может, ты и считаешь себя кем-то плохим, потому что иначе тебя бы попросту съели. Но ты удивительно хороший. Ты и не видел действительно «плохих», что смотрят на окружающих как на мусор. Ты чудо. И не смей думать иначе. Он чудо. И не посмеет думать иначе. Почему Феликс так легко ему приказывает? С этими мыслями Хенджин все же засыпает, засопев в трубку под мерное тихое дыхание Ли. Словно бы их и не разделяют километры, словно бы протяни руку — и можно коснуться наверняка мягчайших лиловых волос. Ему впервые за долгие месяцы не снятся кошмары, где он то ходит по усыпанному стёклами длиннющему подиуму, разрезая ноги в кровь, то ест на завтрак эти самые стёкла, то плачет кровавыми слезами, глядя на собственное отражение в зеркале. Ничего этого больше нет. Во сне он лежит рядом с Феликсом прямиком под раскинувшимся над их головами бескрайним звёздным небом, вдалеке шумит океан (и как он только смог выбраться оттуда? Может, дело в том, что он рядом с Ли?), под пальцами ощущается мягкая трава и прохладная кожа чужой ладони. Ему так хорошо и спокойно, как не было уже очень, очень давно. Уснуть самостоятельно для него ранее было сродни изнурительному квесту, пройти который получалось только с помощью заранее припасенной бутылки виски. А тут он… Кажется, улыбается во сне, как придурок. Как очень счастливый придурок. Наутро он обнаруживает несколько десятков уведомлений из Какао. Добрая половина из них — от незнакомого номера. Едва успев протереть глаза, Хенджин заходит в диалог и едва удерживает лицо, чтобы то не треснуло от глупой улыбки. Unknown Проснись и пой, милашка Хорошо спалось? Мне вот да Сегодня вечером идём в парк гулять и кататься на велосипедах Попробуешь отказаться — силой потащу Я знаю, где ты живешь И только попробуй записать меня как Ёнбок Укушу Мягкую утреннюю тишину квартиры вдруг нарушает звонкий смех самого Хенджина. Минхо, позволившего себе такую наглость как раздавать его личные номера, он отругает потом (да и то — чисто для вида). А сейчас он едва может попадать по клавишам, печатая ответ.hyonjin_hwang
Я согласен
На всё
И если хочешь напроситься ко мне в гости, то просто скажи
А затем, хитро прищурившись, забивает новый номер в список контактов и подписывает именно так, как Феликс ему запретил, чтобы посмотреть, как умилительно тот будет злиться на него. И для верности добавляет:hyonjin_hwang
До встречи
Ёнбокки
Пожалуй, Минхо был прав. Как и всегда.