Разницы нет

      Купчино зарывается ладонью в волосы Жени на затылке и беззвучно хмыкает под нос. Неожиданно тянет на себя, практически наматывая вьющиеся пряди на кулак.       Дыбенко болезненно шипит, зло щурится, опасно глядя исподлобья снизу вверх, но не сопротивляется резким, рваным движениям, подтягивающим к себе.       Они сейчас в полупустой квартире Жени, в которой словно устоялась гробовая тишина и молчание. Не считая тяжёлого, сбитого напрочь дыхания парней, наспех ворвавшихся сюда, будто бы эхом раздающимся по помещению. Кровать под ними оглушающе громко скрипит, прогибаясь под весом обоих.       — Ты, кажется, меня сейчас совсем не понял.       Саша чуть ли не рычит в лицо, ощущая свое нарастающее превосходство, отдающее неким пламенным трепетом в грудной клетке.       Он сейчас полностью контролирует возникшую ситуацию, и это он сейчас имеет полную власть над Огневым, не имеющим никаких возможных путей отступления. Жадно упивается тем, что куда сильнее возвышается, выглядя грознее и важнее, хоть и сидит на не сопротивляющимся Жене, но даже через плотную ткань спортивок прекрасно чувствует немалую эрекцию под собой.       Довольствуется тем, что Женя бегает глазами по комнате, пытаясь выхватить хоть что-то взглядом, за что можно было зацепиться. Потому что мысли разлетаются, и ни одну из них не хватает сил собрать и как следует обдумать. Ему откровенно нравится заправлять всем, и тем более нравится управлять Женей, даже не скрывая этого.       А Дыбенко ему это всё позволяет.       Саша невольно растягивает уголки губ в нахальной ухмылке. Чувствует собственную победу куда раньше, чем следовало бы.       — Блять, — выдыхает Огнев прямо в чужие губы.       И правда, блять.       — Какая вообще разница кто кого трахать будет?       Невозмутимо спрашивает Дыбенко, даже излишне спокойно спрашивает, отводя взгляд в сторону. Обводит взглядом жалкие ошметки старых обоев, где-то оторвавшихся, и свисающих лохмотьями. Хватается за потресканную батарею, не желая смотреть в глаза Купчино.       Ему эти споры не важны, он сказал бы, что они бессмысленны здесь. Что так, что так, разницы абсолютно никакой. Хотя, он бы явно слукавил, если бы говорил это честно...       Купчино же возмущенно вздыхает со свистом, подтягивая голову Жени ближе к себе.       — Разница есть!       Горячо спорит, не уступая, хмурясь недовольно и зло. Дыбенко молчит ещё пару секунд напряженно, словно важно обдумывая что-то. После аккуратно выворачивается из чужих рук, выпуская бедные волосы из крепкой хватки, уже сам перехватывая тонкие запястья. Вновь застывает на ещё несколько мгновений, наблюдая спешно сменяющиеся эмоции на лице Саши, резко дёргает, подминая прямо под себя.       Рубчинский ругается громко, не ограничиваясь в выражениях, дёргается, бьёт наотмашь дико, явно попадая куда-то достаточно больно, но его все равно не отпускают.       — Разницы нет.       И он это докажет, ведь Женя умеет убеждать.