Василиск

Автобус тряхнуло и я открыла глаза. Лес за окном сменился полосой побережья: то обрывисто, то полого белёсый берег встречался с шелестящим сизо-голубым морем. Чёрным, судя по геолокации в телефоне. Где-то с другой стороны были горы, но их я рассмотреть не могла: вид загораживали переговаривающиеся девчонки. Дейла всё ещё спала, трогательно положив голову мне на плечо. Я заметила у себя на руке браслет — резиновый, с эмблемой фестиваля. Ура, получилось! Про этот фестиваль, «Папоротник», я слышала ещё в прошлой жизни: почти три недели музыки, лекций и мастер-классов на эзотерические темы, праздников и ритуалов. И всё это — на берегу моря, летом, с возможностью искупаться в любой момент… Кайф. Под сиденьем обнаружился небольшой кожаный рюкзак. В нём — телефон, зарядник, косметичка и прочие предметы первой необходимости. А ещё — буклет с расписанием фестиваля и правилами. Судя по браслетам, у меня, Дейлы (и, наверное, всех ключников) были вип-билеты. Отлично, в очередях стоять не придётся! И место для лагеря у нас будет отдельное, прямо на берегу, но там, куда ни прибой, не штормы не достают. Фестиваль был… ярким. Ещё до последнего поворота я услышала смех и музыку, шорохи и гомон людей. А потом смогла рассмотреть красивые ворота и ограждение — оно было сплетено из толстой верёвки, к которой были привязаны перья, палочки, камушки… в одном месте я увидела даже большой ржавый ключ. Мы вылезли из автобуса, попрыгали, разминая уставшие ноги и полезли забирать свой багаж. Дейла, явно не привыкшая к подобным поездкам, держалась рядом со мной. Маришка осматривалась, щебетала о чём-то с Марком… Фэш, Ник и Диана держались отдельной группкой, хмурились и что-то обсуждали. Мне на них было, честно говоря, плевать. Задание заданием, но я ведь на фестивале! Самом большом и известном сборище ведьм, шаманов, тарологов и прочей любимой мной нечисти. Всё, буду отдыхать. И Дейле покажу, как тут развлекаться. Надо, конечно, сначала связаться с Астрагором — рассказать ему, что всё по плану, объяснить, куда именно нас занесло… Но это займёт совсем немного времени. А пока можно поставить палатку — она, кстати, у меня оказалась замечательная, трёхместка от какой-то норвежской фирмы. И с тамбуром, что отлично: ненавижу, когда рюкзаки валяются прям в палатке, с них сыпется песок и пачкает спальники. Вообще бардак не люблю. Организаторы, кстати, жили не в палатках — в их лагере уже видны были большие стилизованные шатры. Красиво… И шаманская юрта посередине. Внушает. Напроситься бы к ним в гости, посмотреть что да как, пообщаться. Например, предложить помочь с оформлением: как и всегда, что-то надо доделать на месте и в самый распоследний момент. — Мариш, не хочешь жить с нами? — предложила я, вбивая колышки в песчаную почву. — Давай! — она улыбнулась, — Только я никогда раньше не ночевала в палатке. — Это неважно, если что, я всё объясню. Пока надо просто рюкзаки затащить внутрь, и пенки со спальниками разложить. Ничего сложного. Заодно я наконец испробовала иголку — неуместное платье превратилось в рваные джинсы и блузку с летящими рукавами. Крупный ремень-цепочка, длинные серёжки и заколка дополнили образ. Обувь тоже нашлась более подходящая — тяжёлые, высокие ботинки. В самый раз ходить по лесу и скакать-танцевать у костра. После совместного рытья в рюкзаках, выяснилось, что и у меня, и у Дейлы, и у Маришки с собой достаточно денег, одежды и прочих необходимых вещей. Даже личные кружки и ножи отыскались, вместе с фонариками, небольшими аптечками, зажигалками и даже мотками верёвки. Да уж, тут мы не пропадём… Уже начинало смеркаться, когда я смогла наконец выдохнуть. Успокоиться. Приглушить эйфорию, вызванную самим местом, и людьми, и громкой музыкой. Казалось, даже сердце стучало в такт с ритмами сцены. И к ней же постепенно стягивались все гости, ожидая церемонии открытия фестиваля. Темнело медленно: была Лита, самая короткая ночь. Праздник всех ведьм, пик энергии, радости, солнца и света. Дейла, кажется, тоже чувствовала пульсацию, дрожь самой земли, проникавшую в нас. Море шептало нам, лес пел, солнце окрашивало небо в безумно яркие алый и золотой. Небо усыпали звёзды; начался ритуал. Под тихую музыку прошлись по кругу, вытоптав дорожку в песке. Мы так и сидели, обняв друг друга за плечи, сплетясь в единую живую дыщащую колышащуюся ждущую нить. Раз — в центр выбежала девушка-Солнце, почти обнажённая, вся в золоте и собственном свете. В её коротких волосах покоился венец с лучами, блестящими в бледном свете луны. А вот и Луна — к ней навстречу выбежал парень в серебре. У него как раз были длинные светлые волосы, убранные в множество мелких косичек с вплетёнными бусинами, перьями и колечками. Они начали танцевать. Ещё и ещё, быстрее и быстрее, они вертелись, кружились, прыгали и кувыркались, обнимались, чуть не целуясь, и расходились в разные концы круга, пока, наконец, в очередном высоком прыжке, почти невозможном, они не сделали какое-то хитрое движение, не соединенили руки, не вскрикнули, и не зажгли огромный костёр. Пламя сразу же взвилось выше самых высоких из нас, опалило жаром, заревело, как разбуженный зверь, как само солнце, пришедшее к нам на праздник, и все встали, побежали друг за другом в хороводе, смеясь, путаясь в ногах и соседях… Дейла засмеялась, и я подумала, что впервые слышу её громкий искренний смех. Вообще все смеялись, что-то кричали, и я тоже, и была пьяная без вина, просто от звонкой силы, разлитой в воздухе, от солнца, которое уже закатилось, от пламени, которое всегда с нами… А потом мы купались в прохладном море, морщились, просаливая стёртые ноги и пили сладкое разбавленное вино. И встречали рассвет, робкий, тихий и нежно-розовый: солнце медленно выползало из-за горной гряды, ласкало золотистыми лучами угли костра и уставшие счастливые лица.