Somebody

Monsta X, Stray Kids, Wonho (кроссовер)
Слэш
NC-17
Завершён
181
автор
Размер:
98 страниц, 14 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
Награды от читателей:
181 Нравится 46 Отзывы 56 В сборник Скачать

I need someone to hold

Настройки текста
      Когда утром следующего дня в дверь палаты тактично постучали два раза, а после послышался приглушенный голос Вонхо с вопросом, можно ли войти, Хёнвон на секунду задумался о том, что к такому можно быстро привыкнуть.       Но когда на глянцевую поверхность прикроватной тумбочки опустились бархатные лепестки ярко синих гортензий, он все же не смог удержаться от удивленного вздоха. Мужчина рядом это явно заметил, растерял все мысли касательно того, что хотел сказать, и сцепил свои руки в замок, переплетая пальцы.       - Как ты себя чувствуешь сегодня? – вопрос всплыл сам собой, стоило только Шину поднять взгляд на уровень глаз омеги.       - Вполне сносно. Врачи делают все возможное для этого. Спасибо, - Че улыбнулся, надеясь, что альфа сам прочитает в его глазах куда более правильный ответ: спасибо за вопрос, за заботу, за докторов. И за цветы тоже спасибо.       - Я рад. Есть еще хорошая новость, мистер Ли сказал, что, если постараешься хорошенько, выпишут через неделю, - Вонхо улыбнулся в ответ, осторожно присел на край кровати, стараясь не касаться омеги, и только в тот момент Вон заметил, что мужчина в костюме. В идеально чистом и идеально выглаженном на контрасте с тем, что он видел после аварии. Выглядело потрясающе, стоит признать.       - Надеюсь, так и будет… Как дети? Хёнджин хорошо себя вел? – Хёнвон и сам знал, что его сын вел бы себя безупречно, но спросить решил больше из вежливости. А еще из неловкости, чтобы хоть как-то оторваться от изучения фигуры мужчины, что сейчас так притягательно ему улыбался.       - Он у тебя просто мышонок какой-то. Так тихо и аккуратно утром собирался в школу, - Шин тихо посмеялся, просунул руки в карманы брюк и закинул ногу на ногу, чуть ссутулившись, - я предложил ему пользоваться такси хотя бы по утрам, но он отказался. Ладно еще, что Чан уговорил его взять велосипед. Но сейчас ведь еще довольно холодно. Поговори с ним, ладно? Я, как только машину отремонтирую, буду их возить, а пока…       - Поверь, он не согласится, даже если я буду его умолять, - Че хмыкнул, прикусив нижнюю губу, несколько сонно прикрыл глаза, наконец-таки возвращая себе возможность тихо выдохнуть, и дополнил уже тише, - ты слишком добр к нам. Это переходит все границы. Я не знаю, как реагировать.       - Не обозначай тогда мне эти границы. И переходить будет нечего… Верно? – Вонхо с интересом долго и пристально рассматривал лицо лежащего рядом омеги, не ожидая, что тот вдруг откроет глаза. Но и тогда альфа не двинулся с места, переводя весь фокус внимания на черные зрачки Вона, что стойко вторил его действиям.       - Верно. Так бы всё было проще принять, - Хёнвон ответил запоздало, но никто из них не заметил, сколько длилась повисшая пауза. Как не поняли и то, кто первым прервал зрительный контакт, отворачиваясь в противоположные стороны.       - Я заеду еще вечером после работы. Постараюсь захватить с собой знакомого юриста, ему как раз прислали отчет об ущербе авто. Посмеемся с надуманных страховщиками цифр? – альфа широко улыбнулся, поднявшись с места и отойдя на несколько безопасных, необходимых ему же самому шагов. – Привезти тебе чего-нибудь из еды? Пирожные, пиццу, может быть, острой курочки?       - Мне нельзя такое, потеряю фигуру. Итак придется лежать ближайшие полгода. Стану некрасивым, - Че хитро прищурился, прижавшись щекой к подушке, и внимательно всмотрелся в лицо мужчины. Тот на провокацию не поддался. А вот у Вона в голове пульсировала надоедливая мысль, что Шин ему постоянно и очень много всякого обещает. И верить такому Хёнвон совсем не привык. Потому, если вдруг он не явится вечером…       - Кто сказал, что нельзя? Я разрешаю. Сейчас ты красив, потому что стройный и подтянутый. Потом будешь красив по-другому, потому что станешь крепким и сочным. Разве я выгляжу плохо? А я ведь ем все, что под руку попадается, - альфа засмеялся, разводя руки в стороны, из-за чего полы пиджака несколько открыли обзор на облаченный в белоснежную рубашку пресс. И натренированные годами мышцы проявили себя Вону даже сквозь плотную ткань одежды в полной красе.       - Ты выглядишь… очень хорошо, - Хёнвон выдохнул звучно, судорожно, откинул руку на подушку, частично закрывая лицо, но продолжил смотреть с легкой улыбкой, в которой было куда большее, нежели просто восхищение. Никаких слов более не было нужно, за омегу все сказали тембр и интонация голоса.       Улыбка спала с губ альфы медленно.       Так же постепенно, как стало накатывать трепещущее волнение в районе груди. Он хотел вздохнуть поглубже, чтобы отрезвить в миг помутившийся рассудок, уже жадно и шумно втянул воздух носом, но после смог лишь предупреждающе горячо выдохнуть, - не играй со мной так, Хёнвон… До встречи.       Когда дверь за спиной Шина бесшумно закрылась, омега натянул одеяло выше головы, пытаясь скрыться не только от внешнего мира, но и от своего собственного, внутреннего. Что-то внутри него взбудораженно кричало, пока он пытался осмыслить, кто именно из них двоих сделал это первым – кто раскрыл свои эмоции, свои железы, выпуская нескончаемый поток едва уловимого запаха, а кто с готовностью подставил под них свои рецепторы, впитывая всё до последней капли. И волнение охватило Хёнвона так сильно, что лишь тупая ноющая боль, разливающаяся по телу, смогла заставить его вовремя отвлечься от мыслей, чтобы понять, как чертовски жарко стало под толщей одеяла. Но, к сожалению, не так жарко, как под взглядом альфы…       Дом казался чертовски огромным.       Не то чтобы он сильно отличался от других коттеджей поблизости: они все были в два-три этажа, примерно одних оттенков светло-серой палитры, с несколькими авто на парковке, открытыми террасами и мансардными крышами. Просто в остальных домах кипела жизнь, а у Шинов время как будто остановилось.       Хёнджину стало отчасти не по себе, когда он вернулся со школы ближе к обеду, потому пришлось спешно придумывать себе занятие. Но, как оказалось, пыли на полках практически не было, обед готовить на чужой кухне он постеснялся, к тому же было неизвестно, когда альфы вернутся. Домашнего задания было буквально на час-полтора. А вот рассмотреть поближе немногочисленные фото, развешанные вдоль по лестнице на второй этаж, захотелось вдруг интригующе сильно.       В нескольких особо больших рамках красовался еще совсем маленький Банчан: где-то в смешном костюмчике тигра, где-то с поблескивающим позолотой кубком в руках, где-то с широченной улыбкой и новеньким трёхколесным велосипедом сбоку. Еще на парочке кадров малыша Чанни держали на руках двое мужчин с явной проседью на висках и очаровательными морщинками возле глаз. Ближе к самым нижним рамкам Чан – уже практически такой, каким он был сейчас, - крепко обнимал других альф примерно того же возраста. Рядом висели такого же рода фотографии его отца – совсем молодого, лучезарно улыбающегося в компании закадычных друзей.       Хёнджин нахмурил брови, еще раз пробегая взглядом по стене фотографий. По его представлению там не хватало самого главного – семейных фото. Ни на одном из кадров отец не был с сыном, а что еще интереснее – не было папы Чана. Омега поднялся уже на самый верх, свернул в сторону спален, внимательно осматриваясь внутри помещения, где он еще не был, и уже было положил ладонь на ручку приоткрытой двери, ведущей, по-видимому, в кабинет старшего Шина, когда снизу донеслись приглушенные звуки.       Че виновато прикусил губу, отдернув руку к своей груди, буквально на носочках вернулся к лестнице и тихо присел на верхние ступеньки, осторожно всматриваясь в зашедшего внутрь дома Банчана. Альфа нервно топтался на месте, пытаясь скинуть кроссовки без развязывания шнурков, прочесывал пальцами запутавшиеся от ветра волосы перед зеркалом, и выглядел, признаться честно, безумно мило. Джинни не смог сдержать легкой улыбки, вжав голову в плечи и упершись ладонями в гладкую поверхность дерева.       Младший Шин заметил его, лишь когда, глядя себе под ноги, поднялся уже на половину ступенек, и, словно испугавшись затихшего в полутени омеги, сдавленно засмеялся, - черт, знал же, что дома водится домовёнок, но не думал, что встречу вот так лицом к лицу.       - Я смотрел фотографии, - Хёнджин смущенно прищурился, тихо посмеявшись в ответ, кивнул головой на рамку на стене, где была фотография Банчана в одном памперсе с мультяшными мишками, и уже куда более хитро добавил, - такого сладкого малыша точно должны были какие-нибудь страшные монстры украсть.       - Чёрт, просил же отца убрать эту гадость! – Чан вспыхнул кончиками ушей, сорвал одним ловким движением рамку с крючка и сунул себе под толстовку. Движения его были весьма складными, чёткими, быстрыми, но Джинни все равно успел приметить полоску оголённой белоснежной кожи прямо под пупком непосредственно перед своим лицом. И звучно сглотнуть, неуверенно поднимаясь на ноги, чтобы максимально сократить разницу в росте.       - В детстве… ты не очень был похож на мистера Шина. Хотя сейчас очевидно, как много ты у него перенял, - Хёнджин постарался замять неловкую паузу, возникшую между ними, неосознанно заправил прядку волос за ухо и отвернулся к фотографиям.       - Думаешь?.. Тогда, мне кажется, стоит показать тебе наш с ним альбом. Есть фотка, где я в два года с пеной на щеках и в солнечных очках радуюсь, что бреюсь вместе с отцом, как взрослый! Ты будешь хохотать, пойдем, - альфа дружелюбно улыбнулся, подхватив новую тему для беседы. Осторожно обошел омегу, стараясь не коснуться случайным образом, и направился прямиком к ближайшей двери с переворачивающейся табличкой «открыто/закрыто». Это была идея отца, чтобы Чан мог обозначать, когда родителю можно заходить в комнату сына, а когда этого делать не стоит.       Хёнджин знал заранее, что ему будет физически тяжело войти в комнату Чана, но не думал, что настолько. Дыхание буквально сперло в грудине, а по коже пробежался табун щекотливых мурашек. И, если бы альфа не приоткрыл окно, впуская в помещение едва ли холодный весенний воздух, кто знает, смог ли бы Че удержаться на ногах, прижавшись спиной к массиву двери.       Банчан не стал предлагать присесть на кровать, он был все же парнем не глупым и быстро учился на ошибках – особенно своих собственных. Кончики пальцев все еще покалывало при воспоминании о мягкой шероховатости подушки омеги.       Они бессильно опустились на ковер посередине мансардной комнаты, когда альфа смог-таки вызволить из-под кровати небольшую коробку с семейными реликвиями. Че младший отчего-то совсем не удивился, что хранилось все это добро в комнате Чана – он выглядел именно таким человеком, которому каждая мелочь будет до дрожи дорога. И это умиляло его до глупой улыбки и легкого розоватого румянца по ушам, щекам и шее.       - Здесь некоторые фото подписаны отцом, некоторые мной… Поэтому в некоторых местах написано что-то вроде «Чани-я, четыле лет», ты не обращай на это внимания, пожалуйста, - бархатный смех старшеклассника прокатился тихо откуда-то сбоку. А уже через минуту Хёнджину в руки опустился большой альбом, раскрытый где-то ближе к середине.       - Листай дальше. Хватит сегодня позора, - пояснил Банчан и почесал возле кадыка, смущенно улыбаясь, подтянул колени ближе к груди и лениво обхватил руками, цепляясь пальцами одной руки за запястье другой. И осторожно поглядывал на Джинни, когда тот посвятил все свое внимание изображениям перед собой.       - Голый малышок Чанни? Ты лишаешь меня такого удовольствия? – омега выдохнул смешливо раньше, чем осознал сказанное. Приподнял глаза в ответ на замерший взгляд альфы, робко улыбнулся, незаметно поддевая тонкими пальцами несколько страниц в начале альбома, но все же не рискнул нарушать просьбу.       Банчан не смог выдавить и слова, и еще минут семь они сидели в полной тишине, нарушаемой лишь шуршанием ламинированных страничек, пока Хёнджин не вздохнул удивленно, проводя подушечкой пальца по очередной фотографии, - вау, это что, Диснейленд?       - Да, в Париже. Подарок отца на десятилетие, - младший Шин нежно улыбнулся, бросая взгляд на указанный кадр, наклонился чуть ближе, рассматривая буквально в миллионный раз, чтобы как обычно тихо посмеяться, - по отцу видно, как сильно он ненавидит все эти страшные аттракционы. На его удачу, тогда меня на них не пустили из-за возраста и роста. А вот когда мы были в Макао, он уже не смог отвертеться. Я чуть сиротой не остался.       - Выглядите очень счастливыми, - Джинни мягко улыбнулся в ответ, бросив мимолетный взгляд на губы альфы рядом. Вновь всмотрелся в фото, подмечая сказанное в уставших, но довольных лицах обнимающихся Шинов, и перевернул следующую страничку, удивленно дернувшись от выпавших на колени небольших незакрепленных кадров с полароида. Когда он осторожно поднял их, то увидел парочку старых: там совсем еще новорожденный Чан лежал на обнаженной груди отца и сладко спал. На оставшейся карточке малыша баюкал в теплых объятиях молоденький хрупкий омега. И улыбка у него была точь-в-точь, как у Банчана, с резными ямочками возле уголков губ.       - Очень красивый… Это твой папа, верно? – голос Че едва приметно дрогнул, когда он мягко вложил карточки в подставленную ладонь Чана. Они даже не коснулись кожи друг друга, но младший отчетливо почувствовал, какие горячие руки у Шина. И эта мысль затеплилась в его сердце, казалось, еще надолго.       - Да. Не знаю, почему они оказались здесь. Отец раньше носил в портмоне, - Банчан тяжело вздохнул, перенимая обратно свой детский альбом. Открыл самую первую страницу, которая была давно уже абсолютно пустой, поддел край ламинации, аккуратно отсоединяя, чтобы разложить фото по намеченным местам и бережно заклеить обратно.       Хёнджин неловко сцепил руки в замок, перебирая собственные холодные пальцы, задумчиво проследил за действиями альфы и хрипло выдохнул. Он пару раз слышал от людей, что мы неосознанно выбираем себе в пару человека, похожего на нашего родителя: омеги ищут альф, похожих на их отцов, альфы же, наоборот, ищут партнера по типу папы.       И последнее, о чем подумал Че, сославшись на домашние задания и покинув комнату Шина, так это то, что он на его папу не был похож абсолютно.       Вонхо в целом старался всегда жить так, чтобы потом не жалеть ни о чем.       Однако все, что происходило последние дни заставляло его постоянно сильно сомневаться и в своей адекватности, и в справедливости самой жизни. И если еще утром он жалел о том, что никак не может справиться с самим собой, стоит только Хёнвону подарить ему хоть один взгляд, то вечером жалел о своей очередной слабости, которая вновь привела его ноги в больницу.       К тому же этот чертов врач, ведущий лечение Че, как будто нарочно решил подлить масла в огонь: нагрянул посередине их разговора с юристом, попросил дать Вону отдохнуть, заставив Им Чангюна примирительно поднять ладони вверх и уйти, а после обратился уже к Вонхо.       - Нам нужно сделать снимок головы. Из-за операции пришлось отложить этот вопрос, но сейчас мистер Че пришел относительно в норму. Помогите ему, пожалуйста, пересесть в кресло, - мужчина дежурно улыбнулся, подталкивая указанный предмет ближе к койке, обозначил номер кабинета на этаж выше, в который нужно будет обратиться, и спешно ушел к следующим пациентам.       - Я постараюсь быть максимально осторожным, - Шин хрипло кашлянул, прочищая горло, решительно стянул с плеч пиджак, чтобы следом отложить его на край кровати, и повернулся к Хёнвону, стараясь, между тем, не смотреть на него слишком пристально. Потому что омеге нужно было выпутаться из одеяла, которое единственным образом прикрывало его тело помимо длинной больничной рубашки.       - Передай, пожалуйста, Джинни, чтобы привез мне одежду и какой-нибудь работающий старый телефон. Даже связаться с внешним миром не могу, если вдруг что-то необходимо, - Вон закусил губу, неуверенно принимая чужую помощь, принял сидячее положение и мягко оперся ладонью на плечо альфы, когда тот подошел ближе.       - Какой я дурак! Я совсем забыл, извини. Завтра все сделаем, - Вонхо судорожно вдохнул, мягко обвив рукой спину омеги. Сначала потянулся к его коленям, намереваясь приподнять таким образом, но после бросил взгляд на гипс и решил наплевать на собственные пробудившиеся опасения – тихо попросил слегка согнуть ноги для удобства, скользнул под подтянутыми бедрами и прижал к себе, бережно поднимая, - держись крепко, пожалуйста, и, если больно, бей, что есть сил.       - Ничего, извини за неудобства. - Хёнвон выдохнул едва слышно, обвивая рукой шею мужчины. Прижался устало головой к его щеке, стараясь не выдать дрогнувшими мускулами лица, как чертовски больно стало ноге, как лихорадочно закружилась комната перед глазами. Как горячо запекло обнаженную кожу там, где оказалась ладонь альфы.       Уже лишь с омегой на руках Шин понял, как неудобно поставил кресло врач: пришлось сделать пару шагов от кровати, развернуться с Хёнвоном на руках, но при этом старательно медленно, чтобы у него не закружилась голова, а после напрячь все мышцы и рук, и ног, чтобы не усадить Че рывком, а буквально опуститься с ним на один уровень и переложить, как пушинку. И если до этого Вонхо сомневался в конечной цели своих чуть ли не ежедневных тренировок, то тут буквально познал смысл и поблагодарил самого себя за труды.       - Спасибо… Самому это делать безумно тяжело. У меня ушел почти час утром, - Че тихо посмеялся, но это было больше похоже не на смех, а на тяжелое дыхание после минутной задержки. Он поправил смазанным жестом упавшие на лицо волосы, скользнул кончиком языка по губам и судорожно сжал свое бедро, пытаясь унять нахлынувшую боль.       - Это точно больница? Или пыточная? Я за тобой дома лучше бы ухаживал, - альфа прошептал тихо, закатав при этом рукава рубашки по локоть, обошел со спины и, взявшись за ручки, мягко подтолкнул в сторону двери. Такое расположение в настоящий момент его очень радовало, можно было легко скрыть смятение и неловкость, эмоционально проскочившие по его лицу от сказанного.       Хёнвон в поддержку обоих тактично молчал, прикрыв глаза и подсознательно прокручивая их разговор по десятому кругу. Из головы не хотела выходить мысль, что после процедуры нужно вернуться в палату и, возможно, пережить это все заново. Безмерно хотелось найти повод сослать альфу куда-нибудь до того момента, но ни напускное беспокойство о портящейся погоде, ни напоминание о детях дома не смогли поменять стойкого решения Вонхо остаться.       - Дальше посторонним нельзя. Ожидайте здесь, это займет порядка десяти минут, - шустрая медсестра остановила Вонхо прямо у двери, грозно ткнула в табличку справа и уже через мгновение скрылась из виду вместе с Хёнвоном. И какое-то время Шин стоял, как дурак, бездумно вчитываясь в мелкий текст, мыслями пребывая где-то далеко-далеко от этой больницы.       «Отец… Как думаешь, когда-нибудь перестанет быть так больно при мыслях о папе?»       «Чанни, малыш. Пройдут годы, возможно, даже десятилетия. Ты станешь значительно выше, сильнее. Старше. Любить папу не перестанешь никогда, зато боль со временем притупится. Плохие воспоминания уйдут, оставив за собой лишь те фрагменты памяти, где все было хорошо. Появятся новые люди в твоей жизни, которых ты тоже будешь очень сильно любить, и, возможно, это поможет тебе быстрее справиться с утратой…»       «И что же, ты тоже полюбишь какого-то другого дядю?... А меня и папу забудешь, чтобы вновь стать счастливым?»       «Никогда. У меня есть только ты, сынок. И только ты и твоя большая детская любовь помогают мне забывать о боли.»       Никогда? Вонхо уверял себя в этом без тени сомнения. Отворачивался от всех вокруг – омег, бет, альф. От близких и друзей, от едва ли знакомых людей и от себя самого. Терялся в бесчисленном количестве дней, рабочей суеты, детских вещей. В редких слезах Чана по ночам, в своих же собственных по утрам за одинокой чашкой кофе на холодной кухне.       Терялся и со временем совсем забросил свою надежду когда-то выбраться из вороха этой будничной канители. Уже даже представил себя совсем стариком, которого сын в силу воспитания оставит жить с собой и своей новой семьей – мужем, детишками и, возможно, парочкой собак. Переселит на первый этаж в гостевую комнату и за столом будет привычно вздыхать «бать, ну опять ты про одно и то же, надоел».       Вонхо рассмеялся. Оказывается, нужно было лишь хорошенько приложиться головой об руль, чтобы что-то наконец-таки встало на свое место. Чтобы осознать вдруг отчетливо ясно – и половины жизни еще нет за плечами. Еще можно успеть почувствовать себя счастливым от чьей-то любви, можно посвятить себя кому-то всецело, можно ухитриться растянуть молодость, окружив себя еще одним-двумя озорными мальчишками, которых тоже нужно будет учить играть в футбол и плавать.       Улыбка сама полезла на лицо, стоило только представить это во всех красках. Представить, возможно, Хёнвона рядом. Представить, как шумно станет дома, где будет уже не двое, а четверо. Или, может, даже больше…       Представить и тут же вспомнить лицо того, кого безмолвно любил когда-то давно, невнятно выдыхая одними лишь губами «прости». Прости, но я еще живой. И я хочу чувствовать жизнь, хочу терять рассудок от ярких всполохов чужого аромата, хочу знать, что дома горит свет, и кто-то точно ждет на кухне с двумя чашками чая.       - Хёнвон, я хочу объясниться, - начал Вонхо с порога, стоило только им пересечь дверь в палату и услышать тихий хлопок ее закрытия. Еще предстояло уложить Вона обратно на кровать, но прежде хотелось поговорить вот так, лицом к лицу. Альфа обошел кресло-каталку, остановившись прямо перед омегой, присел на корточки перед ним и, опустив осторожно ладонь на чужое колено, вкрадчиво продолжил, - мы уже не дети, чтобы ходить вокруг да около и отрицать очевидное.       - Согласен… Внимательно слушаю тебя, - Че чувствовал нарастающее волнение в груди, но не мог оторвать взгляда от гипнотизирующих глаз напротив. И лишь позволил себе сглотнуть накопившуюся слюну, тут же поджимая пухлые губы.       - Изначально я правда хотел сделать буквально все, чувствуя себя безмерно виноватым. Хотел сгладить ситуацию, принести извинения, помочь, - мужчина говорил тихо, и голос его едва слышно резонировал от стен. Он хотел бы контролировать и свою природу тоже, но это было попросту невозможно, потому по комнате постепенно разливалось ощущение тепла и искрящегося предвкушения беседы, - а после… Понял, что это объяснение уже не подходит для описания моего поведения. Ты практически не покидал мои мысли все минувшие двое суток.       - Я понимаю, о чем ты говоришь, но… - Хёнвон постарался улыбнуться более равнодушно, но получилась какая-то неловкая усмешка. Он отвернулся в сторону, стремясь тщательно обдумать то, что роем пчел жужжало в голове, но почувствовал чужую широкую ладонь, что мягко повернула его за щеку обратно. Сопротивляться было невозможно.       - Подожди. Позволь сказать все. А потом я обязательно выслушаю твой ответ, - Вонхо нежно улыбнулся, хотя сердце стучало уже где-то в районе горла. Отнял руку обратно, вернув ее на острую коленку омеги, шумно вздохнул и продолжил, - ты меня очаровал. Наверное, когда я еще только увидел тебя впервые, там, в машине. Я подумал, что человек в такой ситуации просто не может выглядеть так… невероятно. Но ты выглядел. А потом, когда мы уже смогли разговаривать, обсуждая всю эту нелепую аварию, я лишь убедился. Ты какой-то… не такой. То, как слова срываются с твоих губ, как звучно ты дышишь. То, как смотришь на меня. Мне ведь не кажется, верно? Наш интерес взаимен?       - Думаю, да, - во рту словно в миг пересохло. Вон закусил губу до отрезвляющей боли, отчасти напряженно откидываясь к спинке кресла, чтобы хотя бы немного увеличить расстояние между ними, не позволяющее ровно и спокойно дышать. А после подавился вздохом, когда увидел, какими глазами мужчина осмотрел его припухшие губы.       - Я понимаю, насколько это все абсурдно звучит, когда мы находимся здесь. Остается буквально неделя до твоей выписки. И я хочу предложить тебе самый нейтральный вариант из возможных, который, я надеюсь, сделает отношения между нами чуточку проще, - Шин медленно поднялся, игнорируя ноющую пульсацию в затекших ногах, мягко улыбнулся Хёнвону, приближаясь со стороны и приобнимая уже куда более уверенно. Крепко, но трепетно. – Я не буду торопить тебя и себя, чтобы можно было хорошенько всё обдумать. Но и блюсти дистанцию, предписанную этикетом, тоже больше не стану. Однако в тот день, когда нам нужно будет вместе отправиться жить в один дом, я спрошу уже серьезно, готов ли ты попробовать... со мной.       - Хорошо. Договорились, - Че расплылся в чувственной ответной улыбке, мягко обвивая шею альфы уже обеими руками. Позволил с легкостью поднять себя, на секунду прижавшись к сильной мужской груди и прикрыв глаза, а после, уже с выдохом опустившись на прохладный матрас койки, не дал Вонхо быстро отстраниться, едва ощутимо ткнувшись кончиком носа ему в висок. Последующий вдох полной грудью, казалось, мог ускоренно заживить раны и притупить любую физическую боль.       - Хёнвон… - альфа едва слышно утробно рыкнул, тут же следуя примеру омеги, закрыл от удовольствия глаза и ткнулся в волосы Вона, шумно втягивая воздух носом. Пришлось собраться с силами, чтобы уже спокойнее прошептать, - я приду завтра утром.       - Я буду ждать, - честно и спешно выдохнул в ответ омега, тягуче медленно отпуская Шина из объятий.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.