***
Сейчас литература, к невероятному счастью, это последний урок на сегодня. Мой организм из-за сильной усталости наотрез отказывается работать, веки с каждой секундой тяжелеют и становится труднее сдерживать себя. Лениво подперев щеку ладошкой, я измученно вздохнул. Чувствуя приближение лета и каникул, я стал менять свой распорядок дня, тем самым пренебрегая сном, уделяя всё свободное время Youtube и Tiktok. По величайшей глупости, эту ночь я вообще не спал, поэтому целый день хожу, как восставший из морга труп. Жаркое небесное светило нагло пробиралось сквозь пластиковые окна душного класса. Выбрав почему-то именно меня жертвой, оно сию же минуту поспешило совершить молниеносное нападение. Лучами, будто цепкими ручонками, стало перебирать вьющиеся локоны, спускаться чуть ниже и оставлять невесомые поцелуи на моём лице. От такого тёплого внимания, кожа на щеках покрылась лёгким румянцем, а от сильного света, падающего на мои глаза, мне приходится жмуриться. Да это солнце просто издевается, делая всё как будто на зло, пытаясь пожурить за содеянное. Спать хочется теперь ещё сильнее. Я кинул взгляд в начало класса, там стоял Арсений Сергеевич, он задорно повествовал про время, когда сам учился в школе, будучи таким же подростком как и мы сейчас. Его голос был таким лёгким, уютным и мелодичным, что я невольно стал расслабляться. Медленно развалившись на парте, я, сдавшись, повиновался настойчивым прихотям своего тела и медленно опустил веки, погружаясь в темноту. Ничего же не случится, если я просто полежу с закрытыми глазами парочку мгновений? Сладостный голосок разливался по моим ушам, словно самое дорогое вино. Из открытой форточки был слышен звук вечно проезжающих машин, будто они спешат на встречу к самому президенту. А говор одноклассников превратился в лёгкий гул. Все эти звуки усыпляли меня, будто колыбельная из «Спокойной ночи, малыши». Мой мозг мгновенно стал отключаться. Сознанием я стал покидать класс, отправляясь в долгожданное царство Морфея.***
Опустошённый безлюдностью класс. Большая огненная звезда вальяжно проходится лучами-щупальцами по партам, оставляя оранжевый отблеск на стене. Белоснежные и пушистые облака, словно сладкая вата, размеренно разгуливают по синеве, ненароком закрывая собой главаря сей банды — солнышко. Из-за этого оно на некоторое время пропадает, но после снова торжественно возвращается, напоминая о своём величии. Я по-хозяйски сижу на учительском столе. Напротив моей персоны стоит Арсений Сергеевич. Коварно улыбаясь, игриво наматываю на кулак бардовый галстук своего учителя, заставляя пригнуться ко мне. Мгновение и его руки опираются о стол, находясь чуть позади моих ягодиц, а лицо так неприемлемо близко, что забываешь, что такое вообще личное пространство. Я поднял взгляд и узрел блестящие глаза педагога, слегка покрытые пеленой похоти, они словно бескрайний океан, хоть бери камень, верёвку и ступай тонуть. Его горячее дыхание приятно опаляет моё лицо. Почему-то от этого под грудной клеткой с неистовой силой разгорается огромный костёр, что своими пылающими языками пламени щекочет и обжигает лёгкие, а юное сердце чересчур бешено колотится. Молочные щёчки моментально заливаются краской. Сень Сергеевич нервно проводит своим языком по засохшим губам, размазывая слюну, а я, словно загипнотизированный, зеркально повторяю за ним, томно дыша через слегка приоткрытый рот. Шумное передвижение стрелок настенных часов по циферблату, перебивает звенящую тишину в комнате. Мы, находясь в паре сантиметров друг от друга, довольствуемся зрительным контактом, не решаясь портить идиллию, это сводит меня с ума. Вдруг неожиданно, даже для самого себя, я резко дёргаю рукой, притягивая ещё сильнее за галстук разгорячённого литератора. Наваливаясь всем телом, Поповские губы незамедлительно спешат накрыть мои собственные, на что получают молниеносную отдачу. Глаза стали постепенно закрываться, пока веер ресниц не опустился окончательно. По телу словно пустили слабый разряд тока. По началу всё было невинно и неловко, мы слегка посасывали и изредка сминали губы друг друга, но темп скоротечно сменился. Теперь он стал более мокрым и жарким. Громкие причмокивания звонко разносились по опустевшему кабинету, порой даже казалось, что звук отскакивал от стен. Арс прошёлся своим полыхающим языком по моим дёснам, ряду зубов и нёбу, а после поспешил сплестись с моим. В процессе нашего лобызания, я регулярно тянул своего духовного наставника за галстук, притягивая к себе, чувствуя от этого долю власти и доминирования. Перед окончанием поцелуя я потянул зубами нижнюю губу Попова. На свои коварные деяния я получил сладостный, приглушённый полустон. Я готов поклясться, это было настолько горячо и возбуждающе, что мои уши словно побывали в раю. Наконец, мы оторвались друг от друга, длинная слюна-паутинка растянулась между нашими ртами. Я и мой спонтанный любовник громко и часто дышали, пытаясь привести себя в норму. Глаза теряли фокус, а в ушах был слышен лишь громоздкий стук моего сердца. Собственные щёки предательски полыхали огнём. Но, похоже, Арсению было этого мало, он нагло слизнул порвавшуюся слюну с моего подбородка. А после стал покрывать всё лицо поцелуями, жадно причмокивая. Я, словно плывя по течению тёплой реки приятных ощущений, не сразу заметил попутные действия моего училы. Ловкие и цепкие пальчики быстро выводили пуговки из родных петель. А после содеянного, моя рубашка была безответственно откинута на учительский стул. На моё тело стала отправляться целая стая приятных поцелуев, а вместе с ней и табун мурашек. Ведомый прелестными и незабываемыми ощущениями, я запрокинул голову, чувствуя уже львиную долю присутствия преподавательских губ на моей шее. Стало столь неожиданно и приятно, когда я ощутил пылкий язык, старательно выводящий неведанные мне узоры на моём кадыке, а после острые зубы, что закусывали нежную, бархатистую кожу, оставленные болезненные укусы были моментально зализаны. Волна возбуждения накрыла меня с ног до головы. Это незабываемое впечатление. Зажмурив свои очи, я стал наслаждаться происходящим, громко постанывая на деяния своего напарника. Внизу живота словно скручивалась огромная пружина, заставляя чувствовать себя некомфортно, но в то же время необычайно окрылённо. В скором времени моя молочная кожица была в отметинах, укусах, где ещё оставались отпечатки зубов, и алых засосах. Я пытался перевести дыхание, вот непривычны мне все эти чувства. Вдруг звук отъезжающего прямиком вниз бегунка врезался мне в уши. Каково было удивление, когда я узрел, как мой преподаватель стягивал с меня брюки и трусы. Было очень неловко, но здравый разум давно был не за штурвалом в моей молодой голове. Пришлось слегка приподняться на руках, чтобы с меня окончательно стащили лишние предметы одежды. Шмотки моментально слетели вниз, к кедам. Схватив за бёдра, меня притянули к краю стола. Тут же от лобковой части до основания привставшего члена посыпались невероятно ласковые и нежные поцелуи. А после я ощутил, как кончиком языка прошлись по моему стволу. От неожиданных приятных ощущений, что накатили вместе с новой волной возбуждения, я подавился слюной. Сердце забилось бешеным ритмом. Покраснев ещё больше, я стал похож на зрелый томат. Арсень Сергеевич издевательски, словно дразня, проходит языком по уздечке, а после снова вырисовывает разнообразные фигуры. Различные мысли и чувства переполняют моё тельце и норовят вот-вот выбраться на свободу. Вдруг, мою головку накрывают бархатными губами и начинают вбирать больше, проталкивая глубже в рот, попутно массируя под мошонкой. Постепенно, входя в нужный ритм, мне начинают сосать. Я наблюдаю за этой картиной сверху вниз и не могу до сих пор принять тот факт, что между нами с Арсением Сергеевичем что-то да происходит, не очень культурное, но такое волшебное, что я будто на небесах. Звонок Я, ничего не понимающий, кое-как разлепляю глаза. Свет болезненно бьёт в нокаут, моментально ослепляя меня. Немного проморгавшись, окидываю класс взглядом, нет никаких намёков на близкий контакт с преподом… неужели мне всё приснилось? Схватив рюкзак, я выбежал из кабинета. Болезненно стоявший колом член напомнил о себе. Похоже, действительно приснилось. Сгорая от стыда, я вытянул рубашку из брюк и постарался как можно сильнее натянуть на пах. Настолько быстро со школы я ещё не выбегал. По дороге домой, в моей голове назойливо всплывали жаркие моменты из злополучного сна. Как будто мне включили проектор и заставляют смотреть, прокручивая и повторяя самое интересное. Конечно, я не в первый раз вижу эротический сон, но почему-то именно сейчас я чувствую нечто иное. На душе неспокойно, сердце колотится неимоверно быстро, кажется, что оно сейчас выпрыгнет и убежит восвояси. Руки дрожат, словно работают на моторчике, а дыхание такое неспокойное. Но самое главное — беспокойство по поводу Арсения Сергеевича. Была бы участницей моего сна одноклассница или какая-нибудь сексопильная девушка, это другое дело, я бы подрочил, и как всегда забыл через пять минут, но в этот раз всё как-то противнее: во-первых, это парень, во-вторых, он старше меня, а в третьих, ОН МОЙ ПРЕПОДАВАТЕЛЬ!***
Тёплое майское утро. Пастельно-голубой небосвод наполнен пушистыми перистыми облачками, голодные школьники без труда могут сравнить их со свежеприготовленной сладкой ватой, что так приятно и молниеносно растворяется во рту при контакте со слюной. Жаркое небесное тело лениво располагается на своём рабочем месте, без особого энтузиазма проходясь обжигающими потоками энергии по стенам многоэтажек. Лёгкий ветерок мчит с южной стороны, бережно шелестя малахитовыми листочками, пробуждая их ото сна. Я одиноко стою возле кабинета, подпирая белую стенку. Шумная шайка одноклассников сгруппировалась неподалёку, они что-то бурно обсуждали, не переставая жестикулировать своими конечностями. Судьба словно решила поиздеваться, сложив обстоятельства так, что именно сегодня заменили первый урок истории — русским языком. Видеть Арсения Сергеевича хотелось меньше всего, едкое чувство стыдобы разъедало меня изнутри, словно карбонаровая кислота. И, как на зло, сегодня всю ночь кружили мысли, так и не дав заснуть. По такому случаю пришлось идти на первый урок. Настроение на весь день однозначно испорчено. Немного потупив взгляд на свою обувь, я устало выдохнул накопленный в лёгких воздух. Вдруг к кедам незаметно подкралась чужая тень, а после стали видны приближающиеся ботинки. Я незамедлительно поднял взгляд, волнение охватило меня с ног до головы. — Тоша, доброе утро, не ожидал тебя увидеть так рано, обычно просыпаешь первый урок, — лучезарно улыбаясь, говорил классный руководитель, смотря мне прямо в глаза. — Проходи в класс, готовься к уроку. Деревянная дверь отворилась со слегка слышимым скрипом. Орава кричащих одноклассников моментально прошмыгнула в класс. Арсений, стоя всё также неподвижно, повторно мне улыбнулся, оголяя ряд белоснежных зубов. Моё сердце на секунду замерло, а после начало бурную работу, ускоряясь до невозможности. Его стук отзывался эхом в моей черепной коробке. Невинные щёчки залились пунцовой краской, а руки, не отставая от ритма организма, покрывались потом. Смотря в бескрайние омуты, я искал спасения, но получалось лишь тонуть, плавясь от нежного взгляда напротив. Слегка потряся головой, пытаясь вышвырнуть неподобающие мысли, я неловко улыбнулся в ответ и поспешил в душный кабинет. Усевшись за парту, я тут же попытался успокоить разбушевавшиеся эмоции молодого организма. Сердце билось с невероятной скоростью, щёки горели адским пламенем, а тело ощутимо подрагивало. Чёрт! Почему же так было неловко и стыдно?! Сначала этот дурацкий сон, а потом странная реакция организма… Фу, я не гей, а к тому же Арсений Сергеевич мой учитель, такая связь совершенно невозможна между нами. Это был обыкновенный сон, я себя просто накручиваю. Закончив внутренний монолог и решив отвлечься, я достал излюбленный гаджет и погрузился сознанием в мир интернета. Время пролетело достаточно быстро, громкие трепетания школьного звонка символизировали о мгновенном начале учебного дня. Подрываясь со своего стула, Арсений Сергеевич тут же начинает повествовать о незначительной теме из конца учебника, пытаясь задорно втянуть в учебный процесс зазевавшихся школьников. Приторно сладкий голос с таким бархатным тембром заставляет меня покрыться мурашками, что россыпью окутали моё тело. Я невольно начинаю всматриваться в утончённые черты лица педагога, ненадолго задержав взгляд на пухловатых губах. В голову вновь больно ударили воспоминания злосчастного сна, который всё никак не оставит мой разум в покое. Как я смело отвечал на такой сахарный поцелуй, слегка подаваясь вперёд, чтоб ощутить полностью своего партнёра. Как эти самые губы по-хозяйски шастали по моей молочной коже, а после оставляли многочисленное количество меток. Внизу живота словно начал завязываться тугой узел, но проигнорировав эти ощущения я продолжил залипать на своего преподавателя. Обворожительное тело: широкие плечи, острые ключицы, крепкие руки, музыкальные пальцы и длинные ноги. Прикрывая глаза я отдавался неге наслаждения, представляя, как выцеловывал бы каждый сантиметр туловища литератора, слегка прикусывая кожу и тут же зализывая этот участок. Как вдруг я осознал, что фантазирую о своём учитиле, но было уже поздно, член стоял колом, изнывая от недостатка внимания. Тело слегка начало мандражировать, стыд и паника охватили меня. Выпросившись в туалет, я пулей вылетел из класса. Нужно было что-то решать с неловкой проблемкой, дрочить на преподавателя — слишком неправильно, тем более, если это мужчина. Придя к мнению, что нужно просто успокоиться, я направился к окну, попутно ища по карманам табак. Ловко достав никотиновую подружку, обхватил её губами, а следом, чиркнув миниатюрным колёсиком зажигалки, я узрел маленькое пламя, что игриво извивалось и слегка обжигало палец. Подпалив кончик, он стал плавиться пеплом. Я сделал первую затяжку. Табачный яд быстро проник в мои лёгкие, заполняя всё дымом, а после стал выпускать его через рот с негромким «хо-о-о». Никотин вальяжно разгуливал по кровеносным сосудам, сердце забилось быстрее. Моя тревожность вышла из организма вместе с дымом. А её место заняло умиротворение, растёкшееся по всему телу. Спешить никуда не хотелось, поэтому облокотившись об оконную раму и скрестив ноги, я стал наслаждаться каждой сладостной минутой, растягивая удовольствие. — Что же со мной сегодня происходит? — мечтательно задал я сам себе вопрос, выпуская клубы дыма. Закончив свои мечтательно-расслабляющие дела, я покинул туалет, предварительно кинув в рот жвачку, стараясь скрыть запах.***
Светлая ночь. Множество миниатюрных звёздочек, что так завораживают своим задорным мерцанием, вальяжно распластались по всему небосводу и иногда сгруппировывались в созвездия. Редкие пушистые облака лениво проплывают, ненароком закрывая барскую персону — луну. Царица ночи торжественно и горделиво восседает на своих владеньях. Я утомлённо лежу на кровати, завернувшись в кокон из тёплого одеяла, явно косплея шаурму. К моим ушам плотно прилегает белоснежная пара наушников, а в злополучном гаджете виднеются две моськи каких-то стримеров, бурно обсуждающих поступок героини, из малобюджетного шоу. Лень наваливается сверху и в мгновении секунды заползает под кожу, растекаясь по венам. Глазки болезненно щиплют, символизируя о заветном желании — немедля провалиться в сон. По-хорошему нужно поставить будильник, да отбросить куда подальше мобилу, но повинуясь хитрой лентяйке, я лишь блаженно опускаю веки. Мозг перестаёт обрабатывать информацию, активно пропуская все сказанные диалоги двоих парней, снимающих захватывающие реакции, мимо ушей. Мой замученный организм моментально отключает меня от реальности, отправляя в милый мир сновидений.***
Всё тот же безлюдный класс. Арсений Сергеевич тихо сидит за столом и увлечённо проверяет сочинения, изредка помечая ошибки красно-кровавой пастой. Я неловко стою за деревянной дверью. Нервно выдохнув, я тихо постучал. На брошенное «Входите», поспешил проникнуть в светлый, тёплый кабинет. — Арсений Сергеевич, — помявшись, начал я, — мне бы тут оценку исправить. — Тош, для хорошей оценки нужно очень хорошо постараться, — отлипая от очередной тетради, приторно сладко произносит Попов, расплываясь в пошловатой полуулыбке. Улавливая скрытый подтекст, я словно кошка, медленно и мягко подступаю к своей жертве. По-хозяйски усаживаюсь на преподавательские коленки и укладываю пятерню на затылок, моментально улавливая васильковый взгляд. — Что же мне сделать, чтоб удовлетворить Вас? — томно дыша прошептал я. — Может быть это? Секунда, и учила был притянут за затылок, тут же чувствуя сладостную теплоту на губах. Не мешкая, я углубляю поцелуй, жадно вылизывая чужой рот, а после сплетаюсь языками с партнёром, будто вытанцовывая дивный танец, танец нашей страсти. Помещение тут же наполнилось неприличными причмокиваниями и тихими стонами. Сердце забилось быстрее, а пульс участился, когда я почувствовал, как длинные, шаловливые пальцы стали забираться под рубашку, соприкасаясь с моим разгорячившимся телом, слегка сминая и усиливая хватку, останавливались на боках. Я невольно закатил глаза, получая неимоверный кайф от действий своего неожиданного любовника. Окончив поцелуй и оборвав ниточку слюны, что растянулась между нами, я игриво облизнулся, внимательно наблюдая за реакцией напротив. По затуманенным глазам с пеленой похоти было понятно, он желает продолжения, ну а я и не собираюсь останавливаться. Спускаясь поцелуями ниже, завладеваю шеей. Губами пью учащённый пульс на подрагивавшей венке. — Или может быть это, — шёпотом произношу, перед тем, как прикусить участок кожи, а после мгновенно зализать. Арс, переходя на полустон — полурык, запрокидывает голову, открывая больше места для укусов и засосов, пользуясь пока дают, продолжаю коварные деяния. Сильные руки преподавателя нагло приземляются на юные ягодицы, и тут же начинают жадно их сминать. Мои и без того красные щёки побагровели окончательно, а дыхание сбилось ещё в самом начале. Умело вывожу белёсые пуговицы из петелек и отбрасываю учительскую рубашку в сторону. Направляя армию поцелуев на новые, нетронутые участки. Ещё немного уделив внимания прелюдиям, я начинаю новый этап. Слезая с желанных колен, сползаю под стол. Замок ширинки с провокационным звуком отправляется вниз. Сажные брюки, вместе с боксёрами, приспускаются, останавливаясь на уровне икр. Жутко волнуясь, пододвигаюсь ближе и обхватываю рукой ствол, недолго проделываю замысловатое движение, а после обхватываю губами головку, и тут же начинаю вырисовывать кончиком языка странные узоры. Слыша приглушённый стон где-то сверху и ощутив длинные пальцы нервно перебиравшие прядки мягких волос, я начал брать глубже. Как вдруг мужская рука на моей макушке сжалась, одним рывком засадив член по самые гланды и моментально начиная задавать быстрый ритм, буквально вытрахивая мой рот. Спустя несколько минут липкая белая субстанция заполняет мои уста, немного сморщившись, я сглатываю. Меня тут же вытягивают из некомфортного убежища, припадая к моим губам, углубляя и перекатывая остатки семени по языкам. — Я тебя люблю, Тоша, — разрывая поцелуй, шумно дыша, произносит Арсений.***
Я резко просыпаюсь в холодном поту. В ушах звучат голоса всё тех же блогеров, но сейчас совершенно не до них. Сердце сильно разбушевалось, кажется, этот стук настолько громоздкий, что полностью подавляет другие бытовые звуки в комнате. Лишь звонкое: «тук-тук, тук-тук». Тело пробивает неистовой дрожью. Мурашки дружно и сгруппировано распространились по моему туловищу. Я бегаю взглядом по заполненной кромешной тьмой комнатушке, в ещё не до конца проснувшуюся голову начинают закрадываться назойливые мыслишки. — Нет! Это неправильно! Этого не может быть! — словно в бреду тараторю я хрипловатым голосочком. Хватая светлые прядки, больно сжимаю их в кулаках, пытаясь заглушить пронзительно громкие мысли, что так яро кричат в моей голове. Уснуть сегодня у меня больше не вышло.***
Наступил новый учебный день. Отсидев на парочке уроков, тупо клевая носом, чуть не падая лицом на школьную парту, я решил немного успокоить нервы. И пока все идут в столовку с целью нажраться, как последняя свинья, а через урок снова ходить с пустыми желудками, я отправляюсь в сортир немного перекурить. Сонно, еле как передвигая ноги и смотря лишь на собственные кеды, будто находясь в каком нибудь вакууме своих мыслей, не сразу замечаю присутствие чужой руки на плече. — Тоша, там пятиклассники учебники сдали, мне нужно за перемену их стаскать в библиотеку, а одному мне не справиться, выручишь? Если что, перед учителями я отмажу, — с таким дурманящим тембром голоса, просит Сергеич, ему просто невозможно отказать. А сонливость и усталость куда-то неожиданно пропали. — Конечно, Арсений Сергеевич, с радостью помогу, — с лыбой произношу я, и, ох чёрт, получаю в ответ самую лучезарную, милую и обворожительную улыбку. Эти сладкие губы, которые хочется вновь поцеловать. Мысленно себя пожурив за неподобающие речи, я стал шествовать за Арсением в класс. Учебников оказалось так много, что мне пришлось потратить не только перемену, но и два урока, хотя скажу, это того стоило. Я всё это время пялился на Попова и удивлялся, почему же раньше не видел его красоты. Наконец-то последняя стопка книжек отправлялась вместе со мной в библиотечный склад. Оставив их на столе, я уже хотел поскорее улизнуть, но моего плеча вновь коснулась тёплая ладонь. — Антон, спасибо большое, что помог, без тебя я бы долго мучался, ты мой герой, — произнёс Арс, из-за чего мои щёки вспыхнули ярким пламенем, а пульс резко участился. В мою растрёпанную голову неожиданно прилетело воспоминание из сна. Такой лохматый, вспотевший и красный Арсений Сергеевич терзает мои губы, а после признаётся в любви. Это лучшее зрелище в жизни, даже со мной не спорьте. Сердце больно сжимается, а после резко и очень быстро начинает вытанцовывать чечётку. Кинув банальное «Обращайтесь», я мигом покинул склад. Чувство стыда вновь охватило меня, но оно было не таким, как день назад. Вчера я терзал себя из-за дурацкого сна, а сегодня из-за бурного желания повторить события. Да, возможно я безумец, раз влюбился в своего педагога за такой короткий срок, так ещё и благодаря сновидениям, но я скажу в своё оправдание, что именно они и открыли мне глаза. Раньше я просто не замечал его ангельской красоты, завораживающей улыбки и пронзающего моё тело дрожью взгляда. Две ночи я сопротивлялся, размышляя и анализируя ситуацию, но чувства и эмоции взяли надо мной шество. Смысла идти на урок не было, так что вспомнив свой первоначальный маршрут, я направился успокаивать свои фантазию, мысли и тело.***
Два учебных дня незаметно пролетели. Ничего примечательного в них не было. Лишь только один неловкий факт, я постоянно пялился на своего классного руководителя, ведь окончательно и бесповоротно влюбился в эти аккуратные черты лица, россыпь милых родинок, завораживающие небесно-голубые глаза и такие желанные губы, которые хочется целовать без остановки. Ах, а бархатный голос сводит меня с ума, не оставляя ни малейшего шанса на спасение. Бросая взгляд на его руки, сразу начинаю мечтать, как они будут вальяжно блуждать по телу, после, сильной хваткой сминать мои ягодицы, а я блаженно стонать его имя. Эх, мечты… Вернёмся в реальность. Сегодня долгожданная пятница — последний учебный день. С одной стороны я невероятно счастлив, ведь впереди меня ждут три месяца свободы, а с другой меня охватывает безумное волнение, целое лето будет проведено без любимого Арсения Сергеевича, 90 мучительных дней я не смогу прожить без привычной ослепительной улыбки, мягкого смеха и таких светлых очей. С грустью поднимаю взгляд на педагога и снова залипаю на уже выученные наизусть черты лица. Он неподвижно сидит за своим столом, что-то читая в гаджете, но, к сожалению, не единственный в классе замеченный за данным занятием. Причина в том, что пожалев учеников и себя, предложил «посидеть тихо», не мешая друг другу. Дети, не найдя более интересного занятия, моментально погрузились в мир интернета. А я, отметя это заманчивое предложение, решил позалипать на молодого преподавателя. Мышцы его лица совершенно расслаблены. Я мгновенно стал представлять, как осыпаю его миловидное личико армией поцелуев, а после моментально припадаю к губам. Углубляя поцелуй, нагло начинаю изучать чужой рот, упорно вылизывая напарника. Дрожащей от возбуждения рукой запускаю в неимоверно пушистые волосы, слегка сжимая их в кулаке, а другой аккуратно залезу под белоснежную рубашку, соприкасаясь с жарким телом. Пульс немного участился. Щёки незаметно покрылись румянцем, а дыхание стало шумным. Смотря на немного опущенные веки любимого Арса Сергеевича, я неосознанно закусил губу, тут же вырисовывая в мыслях продолжение. Я незамедлительно опускаюсь на коленки, начиная нежно сминать бёдра, медленно приближаясь к заветной ширинке, ощущая заметный бугорок, сжатый теснотой брюк. Коварно улыбаясь я беру замок и веду его вниз. Неожиданно классный руководитель убирает надоевшую технику, обводит класс взглядом и останавливается на мне, словно заглядывая не только в глаза, но и в душу. Ох, чёрт, он всё же заметил, что я на него пялюсь, так неловко. Меня словно пробивает маленький разряд тока. Тело заполняется лёгкой дрожью. Щёки начинают гореть и заливаться багровой краской. А молодое разволновавшееся сердечко резко остановилось, но после залупило так, что кажется сейчас пробьёт мне грудную клетку. Я начинаю мандражировать. Все окружающие меня шумные звуки и полный кабинет детей словно перестали существовать, а время значительно замедлилось. Есть лишь горячий литератор, который своим завораживающим океаном глядит прямо в мои тропические леса. Взгляда никто не отводит, начиная детскую игру в «гляделки». Может, для него это всего лишь забава, но для меня целое испытание. Очень трудно выдержать напор такой обворожительно прекрасной пары глаз. Вдруг мой соперник пускает в ход свою головокружительную полуулыбку, окончательно добивая меня. По телу вновь пробегает тонна мурашек. Чёлка светлых волос злосчастно прилипла к взмокшему от пота лбу. Немного разомкнув свои искусанные губы, я неосознанно начинаю шумно и тяжело дышать через рот. А после юрко пробегаю язычком, очерчивая круг по засохшим губкам. П-погодите, Арсений Сергеевич немного покраснел, или мне показалось? В любом случае, нас перебил противный звон железной тарелки с электричеством. Напоследок мимолётно подмигнув мне, препод развернулся всем телом в правую сторону, начиная бурно что-то перебирать на столе. Я быстро метнулся в коридор. Добравшись до класса физики, я разлёгся на парте, уткнувшись носом в локтевой изгиб. Внутри всё трепетало. Дыхание никак не приходило в норму, а сердечко даже и не думало сбавлять обороты. Как вдруг я ощутил тёплый вес на своём плече. — Тох, с тобой всё норм? — сказал неизвестный человек и сел на соседний стул. Лениво подняв голову, я увидел Арсения Сергеевича. Громко взвизгнув и скрипя проехал стулом пару сантиметров назад, а после сильно зажмурил глаза, от чего стал видеть в полнейшей темноте проплывающие узоры разных цветов. — Ты чего? — тревожно подал голос собеседник. Несколько секунд немного боясь, разлепил глаза, цветастые фигурки моментально разлетелись по кабинету. Но что меня повергло в шок, это то, что напротив меня сидел никто иной, как Сергей — мой друг и одноклассник. — С-серёга? — недоверчиво шепнул я. — Да, Тох? — А ты всё это время был тут? — Да, — ответил Матвиенко, смотря на меня очень осторожно и обеспокоенно. — Значит, это была галлюцинация, — неимоверно тихо протараторил я, обратно задвигаясь со стулом и укладываясь на парту. Списав всё на усталость и недостаток сна, я игнорировал вечные расспросы низкого товарища про моё самочувствие. По окончанию урока мне вновь приходится выходить в коридор, наполненный потоком шумных учащихся. Проходя мимо кабинета биологии, мне в глаза ударил такой знакомый силуэт. Сергеевич лучезарно улыбнулся и помахал мне. Мельком кинув в ответ лёгкую улыбку, я побрёл по своему маршруту. Но каково было моё удивление, когда я заметил снова Арсения, но стоявшего уже на втором этаже. Сдвинув брови к переносице, я быстро начал моргать, проверяя мираж на правдивость. Через парочку секунд псевдо-Попов превратился в обыкновенного восьмиклассника. Что ж, а это уже повод задуматься, меня всюду приследуют навязчивые миражи объекта воздыхания. Погружаясь с головой в раздумия, я, наконец, подхожу к нужному кабинету, шумно стуча дверью, скрываюсь в учебной комнате. На школьном старом проекторе нам включили какой-то английский фильм, но чтоб мы хоть немного понимали, добавили русские субтитры. Школьники слишком устали от учебного дня и школы за 9 месяцев в целом, поэтому яро ведут диалоги, специально игнорируя и перекрикивая британскую речь. Благо, учительница не видет этого кошмара. Безответственно бросив детишек одних, молодая особа скрылась за пределами класса. Настенные часы оповещали всем, что в данный момент десять минут второго. Живот неприятно потянуло, желудок стал тихо завывать, вымаливая хоть крошку еды. М-да, похоже, я забыл сегодняшним утром позавтракать, именно это стало самой глобальной ошибкой на целый школьный день. Хотя знаете, раз учителя нет, то это прекрасная возможность свалить в столовую, как раз не будет никакой толкучки и очереди. Ухмыльнувшись своей гениальной идее, я медленно встал и побрёл в место, которое школьники обычно считают священным.***
Наконец добравшись до места назначения без приключений на пятую точку, я стал представлять, как буду наслаждаться сытной едой, пока остальные тухнут в кабинете. Но чем ближе я подходил, тем сильнее мне казалось, что за одним из гранитных столов сидит небезызвестный Арсений Попов. Я стараясь аккуратно пройти мимо, тайно надеюсь, что это очередная выходка уставшего мозга, но, к превеликому сожалению, я попадаю в поле зрения «иллюзии». — Тоша, а ты почему не на уроке? — властный голос заставляет меня остановиться, а тело покрыться мурашками. Резко развернувшись на 180°, я мгновенно замотал головой, желая развеять муляж. Но искренне удивившись не первый раз за день, узрел всё такого же Арсения Сергеевича, что одаривает меня взволнованным взглядом. Значит ли это, что я сейчас так глупо попался настоящему Арсу. Сердце, успевшее отдохнуть за полтора урока от буйных плясок, мгновенно усилило свою работу, снова сильными толчками пытается выбраться наружу. Дыхание, следуя за сердечком, поменяло ритм, мне снова приходится усерднее хватать воздух ртом. Капли пота потекли с моего лба, а очаровательные щёчки сменили цвет за секунду. Ну вот, я снова косплею поспевший помидор. Существовал бы конкурс по красным щекам, я бы занял первое место! Нужно в срочном порядке соображать легенду, как я оказался в столовке в самой середине урока. — Ты какой-то красный, температуры нет? — обеспокоенно произнёс преподаватель, перед тем, как коснуться мягкими губами моего разгорячённого лба. Дрожь в теле начала главенствовать. Я не мог поверить в происходящее, можно ли считать это за поцелуй? Я бы скрещивал пальцы до онемения, лишь бы ответ был положительным. — Господи, да ты весь горишь, — пробормотал литератор, ловя мой взгляд. — Я тебя отпускаю домой. — С-спасибо, Арсений Сергеевич, — я стал симулировать уставший голос. Изобразив тяжёлую, утомлённую походку, направился к выходу, ликуя внутри, всё-таки день очень даже не плохой, миниатюрный поцелуй получил, да ещё и домой пораньше уйду. — Хотя знаешь, — раздалось где-то за спиной, — как твой классный руководитель, я должен убедиться, что в таком состоянии ты доберёшься до дома в целости. Арс подошёл ближе и взял меня под руку. По телу прошёлся новый разряд тока. Сердце и без этого колотилось неимоверно быстро, а сейчас мгновенно удвоило свои деяния. Ноги слегка подкосились, и я, чувствуя, что смогу не удержать ровновесия, слегка наваливаясь, схватился за плечо учителя. — Вот видишь? — он мягко улыбнулся, снова смотря на меня своей небесной синевой. — Тебе повезло, что сегодня у меня больше нет уроков.***
Мы медленно и размеренно дошли до кабинета Попова, забрав личные вещи, направились за моим рюкзаком, а после покинули учебное заведение, уходя всё дальше во дворы.***
Наконец, мы дошли до заветной двери родной квартиры. Но никаких действий не принимаем, лишь смущённо стоим в среднестатистическом подъезде. Каждый глядит в противоположную сторону, чтоб не встретиться взглядом. Ну, знаете, Арсений Сергеевич потратил своё время, провозившись с таким хитрым прохвостом, как я, думаю будет невежливо не пригласить его в гости. Лёгкое волнение охватило меня, а сердечко вновь судорожно заколотилось. Набрав грудью побольше воздуха, я наконец нарушил тишину: — Арсений Сергеевич, может зайдёте на чай? — протароторил я, внимательно следя за реакцией сопровождающего. Попов слегка вздрогнул, словно только что вышел из своих глубоких мыслей. В преподавательских глазах блеснул лёгкий огонёк, а щёки залились немного заметным румянцем. Что-то пробубнив про неожиданно появившиеся и неотложные дела, Сергеевич метнулся к железной двери подъезда, предварительно перед этим похлопалв по плечу, бросил тихое «Поправляйся». Разочарованно выдохнув, я направился в небольшую квартирку.***
Субботний день. Огненная звезда вальяжно проходится своими жаркими лучиками по людским жилищам, нагло вторгаясь в их комнаты через прозрачные стёкла. Без стыда ощупывает стены и мебель, изредко зацепляя своё внимание на декоре. Словно некое подобие «Ревизорро». На ясном голубоватом небе присутствуют миниатюрные озорные облачка. Они словно детишки в детском саду, беззаботно плывут по небосводу и играют в незамысловатые догонялки. Лёгкий ветерок колышет веточки деревьев, ласково перебирая изумрудные листочки. Я с силой разлепляю глаза. Яркий луч моментально нападает на меня, неприятно ослепляя. Жмурясь от настойчивого света, неохотно встаю и сонно плетусь на кухню, не забыв про средство связи. Налив воды и поставив электрический чайник, я включил в мобилку. На экране блокировки высвечивается время. Двадцать минут четвёртого, эх, как же я давно так не высыпался, даже успел отвыкнуть от этого прелестного чувства. Неожиданно телефон завибрировал от входящего звонка. На экране высветился контакт «Макар», не задумываясь я тыкаю большим пальцем на зелёный круг, отвечая на вызов. — Алло? — сонно подаю голос. — Тох, у меня предложение, от которого ты не имеешь права отказаться, — бодро начинает повествовать собеседник. — Я весь во внимании. — Мой дядя устроился охранником в клубе, ну, в который ты ещё хотел попасть в прошлом году, — начал, торопясь, говорить блондин, — короче, я договорился, он нас пропустит, так что завтра вечером посидим, отметим окончание десятого класса. Моя сонливость моментально исчезла. Сердце усилило свою работную деятельность. Я никогда не бывал в заведениях такого типа, один раз правда пытался, но тогда удача не улыбнулась мне. Ох, я даже не сомневаюсь, что под фразой «посидим, отметим» таится «наклюкаемся в зюзю, пока есть повод и возможность». Честно, я и алкоголь сильно не пробовал, только шампанское на новый год, но когда нибудь в жизни нужно что-то менять! — Я в деле. — Отлично, тогда завтра в пол двенадцатого на нашем месте, — протолкнув важнейшую информацию, Илья быстро покинул звонок. Что ж, друзья это, конечно, хорошо, но ароматный чай всегда главенствует надо мной, поэтому все дальнейшие действия были адресованы ему.***
Воскресенье. Остаётся единственный час до полуночи и наступления такого ненавистного дня, как понедельник, хотя шикующие школьники могут наконец отбросить страхи и беззаботно наслаждаться трёхмесячными каникулами. Небеса приняли тёмно-синий оттенок с небольшими «каплями» фиолетового. А маленькие мерцающие звёздочки заполонили всё пространство, сгруппировавшись в созвездия, словно компания подружек-сплетниц, собравшихся пообсуждать новейшие скандальные новости и перемыть многим косточки. Ночная дева с пафосом оглядывает простое людо, смотря на них с высока. С ветром на сегодня затишье. Я стою под уличным фонарём, что неимоверно тускло освещает маленький кусок территории, и с небольшой переодичностью моргает, оставляя меня на мгновения ощутить все прелести тьмы. Вдруг я замечаю тёмную фигуру, надвигающуюся на меня. Слава богу, это был Макаров, ждать его, находясь одному в тёмном парке, освещённым единственным фонарём с тускловатым светом, немного не безопасно. Я и мой друг, которого я обскакал в росте на целых два сантиметра, направились в заветное местечко.***
Нас безоговорочно пропустили. Мы с трепетом в душе зашли в зал. Громкая музыка больно ударила по ушным перепонкам. Помещение было освещенно лишь мигающими и постоянно перемещающимися разноцветными полосками света, исходившими из небольшой пластмассовой коробочки, прикрученной к потолку. А также лёгкий свет падал из бара, погружённому тьмой помещения, «алкогольный рай» был хорошо заметен из любого угла, где бы ты не находился, взглядом всё равно зацепишься. Я даже более чем уверен, что владельцы это сделали специально, для хорошей продажи спиртных напитков. Если дать глазам привыкнуть, то можно даже узреть неплохой ремонт со вкусом. Пока я восторженно оглядывал окружающую среду, Макаров заказал спиртные лакомства и уселся на диванчики, шумно пытаясь подозвать меня. Как только я заметил своего друга, пулей метнулся, желая присоединиться к нему. Плюхнувшись на кожанное изделие, я кинул взгляд на миниатюрный стеклянный журнальный столик. На нём уверено расположились два аккуратных шота с долькой апельсина сверху. Я кинул вопросительный взгляд на лучшего друга. — Ну, это для разогрева, — уловив мой немой вопрос, начал повествование, — попробуй, тебе обязательно понравится. Я вновь взглянул на напиток. Волнение охватило меня, руки стали немного подрагивать и покрываться пеленой пота. Я нервно сглотнул, от чего мой кадык слегка дёрнулся. — Не волнуйся ты так, просто посмотри на меня и повторяй, — уверенно промолвив, Макар припал к шоту. Взяв ароматную дольку цитруса в правую руку, а миниатюрное стеклянное изделие с обжигающим напитком в левую, он резким рывком опустошил его. Немного поморщившись, моментально поднёс четверть апельсина, вдохнул дивный аромат, а после начал поедать. Полностью насладившись состоянием от послевкусия, выпалил: — А теперь ты. Ох, чёрт. Дрожащими руками я поднимаю свой первый в жизни шот. Сердцебиение моментально начинает менять бит на более быстрый. Резко выдохнув накопившийся воздух в лёгких, я вливаю дрянную жижу в себя. Вкус чистого рома Бакарди приятно растекается по моему организму. Фруктово-пряный вкус с нюансами специй и тропических фруктов переходит в мягкое, слегка пряное послевкусие. Я метаюсь к маленькому кусочку апельсинки и начинаю терзать фрукт зубами. Алкоголь быстро поступает по венам, прямо в кровь, приятно расслабляя тело.***
Опустошив парочку стопок, я расслабленно сижу на диванчике, слушая очередную смешную историю блондина. Поскольку я в первый раз пробовал подобные напитки, мой девственный разум отдал штурвал алкоголю почти сразу. Соображать я стал меньше. — Слушай, Тох, я сейчас отолью и вернусь, — вставая, проговорил Макар и направился в сторону туалетов. Сидеть просто так было скучно, поэтому я стал рассматривать окружающую меня обстановку. Танцпол был битком набит молодыми и не очень трезвыми телами. Они хаотично двигались и иногда выкрикивали слова знакомых песен. На кожаных диванах напротив сидели большие и шумные компании друзей. А на кресле, что находится в углу помещения, находилась любвеобильная парочка. Они жарко целовались, отдаваясь моменту и не обращая никакого внимания на остальных людей. Мне стало жутко неловко наблюдать за ними, поэтому я переместил взгляд на барную стойку. Там лишь сидела грустная молодая брюнетка, что часто заказывала один и тот же коктейль. И Арсений Сергеевич, что держал стеклянный сосуд с виски и слегка пьяным взглядом осматривал шумную толпу на танцплощадке. П-погодите, АРСЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ?! Да ну. Не может такого быть, это опять проделки моего организма. Но сердце было не остановить. Его стуки заглушали кричащую музыку из колонок. Я резко замотал головой, но мираж не пропал, лишь слегка смочил горло, дорогим напитком. Всё тело стало приятно покалывать. Я начал уже привычно залипать на Арса. Я ненароком вспомнил свои эротические сны. Честно, я был бы не против воплотить их в реальную жизнь, но неимоверно боюсь признаться частому гостю своих мыслей. А так хотел бы не только хаотично и беспорядочно осыпать тело Попова своими жаркими поцелуями, но и уделять платоническую любовь. Приобнимать сзади, обвивая руками талию, и мягко целовать в макушку. Лежать рядом и, держась за руки, смотреть фильм. Слушать его журчащий голос и смотреть словно на божество. Вот это и есть настоящая любовь. Пока я витал в своих раздумиях, Арс допил свой ароматный коньяк и, отдав бармену деньги, устремился к выходу. Я, грустно вздохнув, закусил щёку изнутри, проводил его взглядом. Вдруг в мою голову с неистовой силой вновь ударил алкоголь. Находясь под градусом, люди способны на безумные поступки, так чем я хуже? Догоню его и просто попробую поддержать беседу, выудив личной информации, окажусь немного ближе к нему. Уже наплевав на Макара, кинув на журнальный стол свою часть за шоты, я пулей метнулся к выходу, ища взглядом Попова повсюду. Выбежав на улицу, я узрел удаляющийся знакомый силуэт. Ни минуты не мешкая, я подлетаю к любимому и вжимаю в ближайшую стенку кирпичного здания. Арсений Сергеевич испуганно поднял взгляд на меня, а после он мгновенно сменился на удивление. — Шастун? Что ты делаешь? Я ничего не ответил, лишь продолжал плавиться от преподавательского взгляда, не имея даже шанса пошевелиться. Щёки предательски густо залились краской. Тело пробила сильная дрожь. В голову стали забираться ненужные, но такие настойнивые мысли. Я пытался не поддаваться их напору, но быстро сдался. Левая рука нежно легла на Поповскую щёку, внимательно следя за реакцией. Он моментально покраснел, а в глазах заплясал задорный огонёк. — Антон, — шёпотом выдал литератор. Шумно выдохнув через нос, я припал к желанным губам, тут же жадно сминая и посасывая их. Арсений словно на секунду завис, а после стал моментально проявлять инициативу, углубив поцелуй. Тут мне окончательно сносит крышу. Я увожу левую руку на затылок, начинаю притягивать ещё ближе к себе, пробираясь жарким языком в поцелуй. Пройдя им по ряду зубов и слегка пощекотав кончиком нёбо, я сплёл наши полыхающие языки в желанном танце. Мы целовались долго, страстно, жарко, вкладывая в него не офишированные чувства. Наконец, оторвавшись друг от друга, мы стали шумно дышать через рот. Я не мог до конца поверить в происходящее. Это словно очередной эротический сон, который обломает меня на самом интересном моменте. Но нет, всё кажется таким реальным. Как вдруг Сергеевич приземляет свою руку на моё плечо, а после начинает медленно вести её к шее. — Тоша, а пойдём ко мне? Я здесь недалеко живу, — игриво произносит Попов. Ах, ему невозможно отказать, особенно с такой интонацией. Я судорожно одобрительно замотал головой.***
Наконец добравшись до квартиры, я тут же был мгновенно прижат к стене в прихожей. На губы снова опустился жадный поцелуй, а после нетерпеливые причмокивания и покусывания начали заполнять периметр всей молочной шеи. Несдержанные стоны блаженства начали вылетать из моей гортани. Быстро стащив ненужные футболки и кинув в ближайший угол, мы снова припали друг к другу, соприкасаясь разгорячёнными телами. Волна тока пробежалась по нашим туловищам. Тут же шаловливые ручки напарника пустились в пляс, по-хозяйски блуждая по голому торсу, а после, подхватив за бёдра и не разрывая пылающего от страсти поцелуя, меня понесли в ближайшую комнату. Оказавшись кинутым на двуспальную кровать, на меня вновь отправилась армия поцелуев, бездумно блуждающих по телу. Частенько Арс закусывал бедную кожицу, а после моментально проходился языком, зализывая укус. В эти моменты меня словно подбрасывало, я улетал из реальности, шумно дыша через рот, закатывал глаза от удовольствия. Как вдруг я услышал звук открывающейся ширинки. А после с меня моментально стащили джинсы вместе с трусами. Член уже болезненно стоял колом. Арсений, заглотив сразу всю длину, начал сосать. Я тут же оповестил о своих эмоциях, блаженно застонав. А после, схватив за тёмные волосы на макушке, начал набирать свой темп, иногда толкаясь бёдрами вперёд. Вскоре липкая слюна стала стекать со ствола на яйца. Окончив минет, Попов подносит свои пальцы к моим искусанным губам. — Оближи, сладкий, — хриплым голосом выдаёт преподаватель. Я моментально вбираю в рот сразу три пальца. Жарко играюсь языком, и слегка посасываю. Любовный напарник на мои деяния выдаёт тихий полустон. Наконец выпускаю из сладких оков пальцы, они обильно смочены слюной. Закинув мои длинные ноги себе на плечи, Сергеевич ласково заглянул в мои глаза, невербально спрашивая согласие. В шумном ожидании, я коротко кивнул, на что получил головокружительную улыбку. Расслабившись, я стал принимать пальцы. Первый проходил туго, поэтому пришлось погружать медленно, по фалангам. После погрузился второй, он сопровождался незамысловатым жестом «ножнички», сладко расстягивая девственную дырочку. Я, находясь под жёстким экстазом, шумно дыша, яро сжимал простыни в кулаках. Третий палец вошёл легче и пробыл там не долго. Достаточно меня расстянув, Арс вынул длинные музыкальные пальцы. Попов быстро стянул оставшиеся на нём предметы одежды. Из головки его вставшего члена уже сочилась естественная смазка, но её было недостаточно, поэтому он нахально залез пальцами ко мне в рот. Собрав нужное количество слюны он размазал её по головке, а после снова закинул мои ноги на острые плечи. — Тош, всё будет хорошо, — очень ласково прошептал Арсений, нежно погладив моё бедро. Подставив свой ствол к пульсирующей дырочке, он вошёл на четверть и остановился, давая мне привыкнуть. Резкая боль пронзила всё моё тело, я, недовольно зашипев, нащупал руку Попова и сжал её. Немного свыкнувшись с болью, я кивнул, сигнализируя о продолжении. Войдя во всю длину, литератор стал медленно набирать темп, постоянно меняя угол, ища заветную сладкую точку. Когда Попов попал по простате, я сильно выгнулся в спине, удивляясь своей гибкости, и громко застонал во весь голос. Одна нога слетела с плеча. Обрадовавшись находке, преподаватель начал ускорять темп. Разогнавшись до бешеного ритма, моя вторая нога полетела с высоты, на мягкую постель. Решив не лежать как бревно, я обвил талию любовника своими длинными конечностями, пододвигаясь и насаживаясь сильнее. В глазах загорался огромный адско-блядский огонь. Мои громкие и несдержанные стоны настолько шумные, что, наверное, завтра я буду с сорванным голосом. Но если это плата за эту ночь, то я даже не против. Мы кончили почти одновременно, с интервалом в пару секунд. Такие усталые, растрёпанные, красные и со сбитым дыханием мы лежим звёздочкой на кровати и голодно хватаем ртом воздух. — Арс, — неловко я нарушаю тишину, — я, кажется, люблю тебя. — Я тоже тебя, Тоша, — с улыбкой произносит Попов, утаскивая меня в жаркие объятия. — Я тоже.