изнасилуй меня

это произошло в один солнечный летний день. птицы заливались чудесными, ласкающими слух мелодиями. дуновения малосильного ветра лишь изредка беспокоили листья деревьев, создавая приятный шум, наполняющий город и леса в нём. прелестная картина. я проснулся в заброшенном здании. мои конечности были связаны прочной верёвкой, рот заклеен куском скотча. всё тело ныло от ощущений в местах ушибов. в лёгких оседала пыль с бетонного и очень холодного пола. неприятно. я попытался освободить руки от витого изделия, перепробовав всевозможные способы, но всё тщетно. лишь сильнее сдавил вены на запястьях. тогда, набравшись, казалось, совсем покинувших меня сил, я приподнялся и повернул корпус в сидячее положение. прижавшись к колонне, что стояла в самом углу, я стал блуждать взглядом по окружающей меня местности в поисках чего-то.. интересного. еды, например. от голода хочется на стены лезть. но, кроме нескольких десятков окурков, лежащих буквально везде, я ничего не нашёл. «что ж.. наверное, стоит попытаться вспомнить, как я сюда попал. давай, кир, вспоминай, вспоминай! Господи, как сложно. я ничего не помню. и голова кружится.» — я правда старался напрячь её, но собрать мысли в кучу казалось просто невыполнимой задачей. мозг плавится. внезапно я уловил шаги. тихие, аккуратные, медленные, но отчётливые и знакомые. неизвестный ступил ещё семь раз, прежде чем очутился прямо передо мной. а я думал, что больше не увижу тебя. — ох, ты уже очнулся, — арти окинула меня длительным взором, рассмотрев все раны, что не были скрыты под одеждой. на её лице появилась злорадная улыбка, а зрачки расширились. хозяйке нравится. определённо. — как тебе здесь? — не имея возможности и слово вымолвить, смотрю на неё и приопускаю веки, делая взгляд виноватым. — ну да, я совсем забыла. ты же немой котёнок. слабый, беззащитный, немой котёнок — девушка засмеялась, а я скривился и стиснул зубы. её эмоции тут же переменились. — эй, кто там мне заливал, что ему будет приятно от моих действий? так какого чёрта ты сейчас выражаешь своё недовольство? — молчу, пытаясь сдержаться. — грязная шлюха. умеешь только пиздеть, да? — её злость нарастала с каждым оскорблением. я не выдержал, и слёзы полились прямиком до подбородка, оставляя за собой влажные дорожки. — ахахах, да. наконец я вижу то, что хотела. эй, смотри-ка, всё прямо как я и писала: ты связанный, побитый и плачешь. получается, моё желание исполнено! ура! — арти начала хлопать в ладоши, продолжая издевательски заливаться смехом. — слушай, ты, конечно, хорош, когда молчишь, но я хочу услышать твой мерзкий голос, — сказав это, она нагнулась ко мне и резким движением руки отлепила скотч со рта, но не поднялась, оставшись сидеть на корточках. — давай, говори, дружочек. я слушаю тебя — мне больно.. прости.. меня. — пытаюсь выдавить из себя я, шмыгая носом. — блять, че ты там мямлишь? ублюдок, я не слышу тебя! говори громче! — пощёчина. сильная. очень. уверен, на ланите остался красный след. — мне больно, арс.. прошу тебя, прости меня.. умоляю..— всё, что я смог отчётливо произнести. — ах, тебе больно, мой маленький мышонок? — удар. на этот раз в грудь. всё такой же мощный. — мне похуй. ты получаешь то, что хотел. я получаю то, что хотела. ведь так? — киваю, съёживаясь от хруста в шее. — знаешь, я рассуждала над тем, буду ли тебя насиловать, — арти поймала мой ошарашенный, но тут же отведённый взгляд. сука. — рассуждала, но благо почти сразу же пришла к выводу, что оставлю твои органы нетронутыми. твоё отвратительное тело, наверное, даже трахать противно. пришлось бы переодически прерывать процесс, чтобы проблеваться. а ты, небось, расстроился? думал, что хоть какое-то удовольствие сегодня получишь? наивный дружочек, — я опустил голову. казалось, самое худшее и неприятное позади. осталось перетерпеть ещё парочку физических актов, и всё это закончится. — я ненавижу тебя. ты — существо, не заслуживающее жизни. отродье. уёбище. бездушная материя. ты будешь гнить в аду — девушка поднялась и ударила меня ногой по животу, дождавшись падения полностью обессиленного тела. — прощай, кир — это было последнее, что она сказала перед тем, как исчезнуть с моих глаз. вот и день подошёл к концу. птицы уже не заливаются чудесными, ласкающими слух мелодиями. дуновения малосильного ветра уже не беспокоят листья деревьев, создавая приятный шум, наполняющий город и леса в нём. веки уже не поднимаются. сердце уже не бьётся. маленький мальчик уже не мешает взрослой девочке своим существованием. взрослая девочка уже не желает смерти маленькому мальчику. желание взрослой девочки сбылось.