criminal

      Игра света в твоём бокале притягивает твой взгляд. В чуть затуманенных глазах выделяется нахальная искра, а ногти нетерпеливо стучат по отполированной столешнице.       На тебе надета вызывающая одежда, специально для этого вечера.       Ты чувствуешь на себе множество взглядов, понимая, почему же никто так и не осмелился с тобой заговорить.       Собачий ошейник из чёрной кожи символизирует то, что ты принадлежит этому месту. Все здешние стриптизёрши носят такие, и раз уж ты находишься здесь, а не на сцене с остальными, ты сейчас занята кем-то. Эдакая бронь на человека, забавно, не так ли?       • Годжо — твой новый дорогой клиент, опаздывающий на добрых двадцать минут и выкупивший тебя на весь оставшийся вечер, став твоим последним клиентом на сегодня.       • Без единого слова сопровождающая его ты и болтливый, несносный Сатору, которому всё равно куда его ведут.       • Приглушенный неоновый свет, кожаный диван и небольшая сцена с пилоном посередине, условно называемая так только из-за небольшого выступа под ней.       • Красивое тело, вынырнувшее из-под темно-красного открытого платья, в не менее прекрасном нижнем белье. Плавные изгибы и выверенные движения, словно бы на них совсем не повлиял алкоголь.       • По завершении второго танца ты спускаешься к нему, игриво покачивая бёдрами и садишься на его бедра, после чего кладёшь его руки на свою талию изящно изгибаясь на его коленях и водя руками по его животу, спускаясь ниже и ниже.       • Приподнимаешь бедра, после чего слезаешь, дразня его и возвращаешься на пилон.       • Но, пока танцуешь, внезапно осознаёшь, что нащупала что-то жёсткое в его брюках.       Нет, далеко не в том смысле, в котором можно было бы подумать.       • На всякий случай решаешь проверить свои догадки — комбинируешь движения и вновь отказываясь у него на коленях, снова проводишь руками по его телу, игриво прильнув бедром к его правому карману.       • Ты убеждаешься в том, что это что-то — пистолет.       • Беспокойство раскалённым комом скапливается внизу живота, пока ты не сбавляя темпа изгибаешься на сцене.       • Он встаёт и оглаживает руками твои бока, но ты не сопротивляешься, слыша, как он пересчитывает деньги, чтобы заложить их за один из ремешков.       • Игриво вжимаешься своей задницей в его член и до тебя доходит, что ты начинаешь возбуждаться — он может почувствовать это через тонкие стринги, а потому ты поспешно отдвигаешься от него, резким движением разворачиваясь на все сто восемьдесят.       • Он отходит на шаг, чтобы не мешать тебе. В итоге, когда время заканчивается, он предлагает тебе нечто большее, чем просто стриптиз и ты, раскрепощённая танцами и алкоголем, соглашаешься, решая для себя, что он весьма симпатичен и вполне обеспечен, по крайней мере, для того, чтобы не кинуть тебя после ночи с ним, попутно радуясь тому, что он предложил уехать отсюда — тебе не придётся отдавать часть денег заведению.       • Выходя из здания ты видишь дорогую машину, и хоть на окраине твоего полупустого сознания всё ещё теплится разум, алкоголь выветривает все опасения.       • Полупьяная, ты позволяешь ему довести тебя до неё, а после этого, ты активно поддерживаешь разговор с ним, периодически мило улыбаясь и кивая ему в нужных местах, замечая, как он рад тому, что ты наконец перестала молчать словно рыба.       • Уже будучи в лав-отеле, он берёт класс люкс на ночь.       • Ты редко бываешь в подобных местах — даже с твоей работой, возможность выдаётся редко, а потому ты стараешься скрыть то, как ты смотришь на все в этом месте, время от времени озираясь по сторонам и чуть приоткрывая рот.       • Полутьма — намного темнее, чем там, чувства обостряется и накаляются, ты чувствуешь себя чуть беззащитной, но тебе очень понравилась сама идея такой ночи. Здесь пахнет розовой водой и чем-то сладковатым, непонятным тебе. Впрочем, запах его тела и одеколон точно перебивает все остальное — жар под подушечками твоих пальцев приятно отзывается внутри тебя.       • Ты начинаешь раздевать его, пока он приспускает бретельки твоего платья, но когда твои руки добираются до повязки, он нежно отводит их в сторону и снимает её сам, надевая её на твою голову, мягко забираясь пальцами в волосы, не желая причинять дискомфорт лишний раз.       Мельком ты успеваешь заметить его глаза — такая теплая, прекрасная голубизна, приятно западающая в душу.       • Впрочем, вернувшись к нынешнему положению — ты и без маски почти ничего не разбирала в этой темноте, а потому сейчас лишь послушно доверилась Годжо, позволяя чужим рукам блуждать по твоему телу, отстёгивая ремешки.       Тихая музыка доносится откуда-то, а ты чувствуешь каждое его прикосновение, приятной дрожью разливающееся по телу.       • Чувства разгорелись ещё сильнее, и пока он грубо ласкает тебя внизу, ты похабно, громко стонешь для него, выказывая одобрение его действиям.       • Ох, детка, ты такая открытая для него. Так мило отдаёшь ему всю себя, с такой горячей радостью погружаясь в погоню за удовольствием.       А это горячее дыхание возле твоей шеи словно ещё сильнее распаляет тебя.       • Этого много, достаточно, чтобы потерять голову, но нужно ещё больше — иначе это всё стало бы невообразимо скучным, а потому руками ты проводишь по его груди, спускаясь к прессу, а после залезая рукой в боксеры, чувствуя жесткие волосы и нечто большое и горячее, отчаянно пульсирующее в твоей руке. Он резко отстраняется от тебя, тяжело дыша и подмечая то, насколько ты успела раскрепоститься.       • От желания, перекрывающего почти все твои мысли, ты разводишь ноги ещё шире, отказывая себе в мотиве сжать их — а ведь тебе так не хотелось внимать сиюсекундному порыву.       • Он резким движением спускает с тебя ненужный и промокший кусок ткани, приникает губами к чувствительному месту.       • Нежно целуя его, проводит языком от самого низа и задерживая на клиторе, игриво прикусывая его, ты сводишь бедра и зажимаешь его голову словно в тисках, хватаясь ладонью за его белые непослушные пряди, оказавшиеся неожиданно мягкими и податливыми под пальцами.       • Прижимаешь его лицо к своей мокрой киске, пока он довольно стонет, посылая лёгкую вибрацию прямо в твоё нутро и явно нахально ухмыляясь, кружит скользким от слюны и твоей смазки языком по твоей пизде, нарочно игнорируя чувствительный клитор.       • Он прекрасно знает как довести тебя до края и оставить изнывающей от желания.       • В тот самый момент, когда ты готова кончить, он тут же отстраняется, оставляя тебя разочарованно стонать и отчаянно искать хоть какое-то трение; Годжо чуть потирает твой вход, немного окуная пальца в пульсирующую дырочку и не давая твоему возбуждению спасть, пока он стягивает с себя трусы попутно вздыхая от облегчения.       • Ты, в свою очередь отчаянно прижимаешься к его руке, двигая бедрами напротив его ладони, желая наконец получить своё освобождение от томного, тяжёлого, столько мучительно медленно разливающегося чувства, буквально трахая себя чужими пальцами.       • Он приставляет свой член к твоему входу и издевательски скользит по половым губам, чуть надавливая с каждым движением и растирая естественную смазку по сочащемуся предэякулянтом стволу, заставляя тебя буквально умолять о его члене.       • После того, как Сатору кажется удовлетворённым результатами, он резко вгоняет в тебя свой член, потакая твоим же желаниям и сразу набирая бешеный темп.       • Ты кончаешь мгновенно, но он не останавливается — будет нечестно, если удовольствие получишь только ты, не так ли, маленькая, симпатичная шлюшка?       Твоя пизда горит, а ты выгибаешься от гиперстимуляции, кончая уже во второй раз.       • Скулишь и извиваешься под ним, задирая ноги и дергаясь каждый раз, когда он задевает одну из особо чувствительных точек в твоей горящей киске.       В конце концов он хватает заколенники и прижимает твоих ноги к плечам, фактически сгибая тебя пополам и проникая ещё глубже чем раньше; его член пульсирует в твоей киске, похоже, что он скоро кончит, впрочем, ты и сама вновь на пределе.       • Глаза закатываются под повязкой, ты приоткрываешь рот, почти заставляя себя дышать и стремясь ухватить как можно больше воздуха, рвано и прерывисто в воздухе слышны твои гудящие стоны и вторящее им дыхание, ты выгибаешься, чуть ли не задыхаясь от своего третьего оргазма.       • Он рывком сдирает с тебя свою маску, сразу же впиваясь в твои губы и страстно целуя спускается ниже, чуть снижая темп и прикусывая шею возле ключицы.       • Боль перетекающая в удовольствие и тонко граничащая с настоящими мучениями, даёт ещё один толчок, ты прижимаешь руку ко рту и, застонав, в который раз кончаешь на его член, жар внизу живота заставляет тебя тонко всхлипывать и извиваться, брызгая на его живот своими выделениями — волна сладкого, мучительного удовольствия поглощает тебя с головой.       Ты изгибаешься в идеальную дугу — о, да, так тебе хорошо, хорошо настолько, что ты готова рыдать до тех пор, пока он не закончит, бормоча похвалы и благодарности.       Он же изливается в тебя спустя всего пару толчков, с тихим полустоном-полурыком, прозвучавшем прямо возле твоего уха; отстраняется, чуть погодя и мягко поцеловав тебя, слезает с кровати, пока ты устало массируешь виски, попутно пытаясь отдышаться.       • Пистолет в его кармане, о котором ты вспоминаешь спустя несколько минут после того, как он уходит в душ не даёт тебе покоя и ты решаешь проверить, действительно ли это так.       • Пока он в душе, ты встаёшь с кровати и залезаешь руками в карманы его брюк, пытаясь вспомнить в каком именно кармане он был. С трудом находишь левый — видимо, всё же не он. Брюки, которые ты на ощупь нащупала где-то в темноте, из грубой, но приятной ткани.       После того, как ты нащупываешь правый карман — мягкий, но плотный, по ощущениям очень схожий с тем, что ты задела тогда, ты достаёшь окровавленный свёрток из неожиданно большого кармана и медленно разворачиваешь его.       • А ведь действительно пистолет, весь в крови, уже потемневшей и подсохшей, прилипшей к тряпке, но всё ещё ярко-алой и весьма свежей на вид.       Отвратительный кисловатый запашок железа заполняет твои лёгкие и въедается в голову, забивая ноздри.       Капли ещё не высохшей, но уже такой липкой крови, вытекающей из дула попадают на твои ноги, стекая по бёдрам и смешиваясь с потом и смазкой.       • Ох, как же жаль, что ты была слишком глупа, чтобы заметить его позади себя, слишком увлечённая своими мыслями и охватившим тебя страхом, чтобы услышать, как выключилась вода ещё до того, как ты сняла белую тряпку с окровавленного металла.       • Ты почувствовала его присутствие, лишь когда он буквально дышал тебе в спину, протягивая свою руку к твоим, держащим окровавленный пистолет.       Холодок проходится по твоей спине, ты оборачиваешься и встречаешься глазами с его, на сей раз ледяными, отдающими холодной небесной синевой.       • Твои зрачки расширяются, рот уже открывается, чтобы ты смогла закричать, но в это же время он прикладывает руку к твоему рту, зажимая нос; ты отчаянно сопротивляешься, пытаешься вдохнуть, как вдруг до тебя доходит, что его целью было вовсе не задушить тебя, а усыпить — тряпка была пропитана хлороформом, и благодаря своему идиотскому сопротивлению, ты только поспособствовала этому, жадно втягивая в себя воздух прямо через неё, тратя драгоценные минуты на выкручивание собственных рук и совсем не замечая подвоха.