Спирт, верёвки, рок-н-ролл

Давать концерты было невероятно тяжело. После выплеска огромного количества адреналина со сцены, усталость накатывала просто адская, поэтому каждая рок-звезда непременно должна была иметь в наличии такое место, где бы его ждали спокойствие, любовь и долгожданный отдых. Для Монти таким местом было ни что иное, как детский садик Солнца и Луны. Спокойная, стабильная обитель его возлюбленных, способная подарить басисту так необходимые ему расслабление и покой. Однако на этот раз в комнате отдыха воспитателей, куда аллигатор поднялся, миновав давно опустевшую детскую зону, определённо появилось кое-что, напрочь разрушившее Гатору все планы на тихий милый вечер… — Грёбанное стекло! Какого… — внушительное количество пустых бутылок, разбросанных по всей комнате, часть из которых так некстати оказалась у рокера под подошвой, чуть было не заставили аллигатора расстелиться прямиком на полу, одним только чудом позволив ему удержаться на ногах. — Что тут вообще происходит? — Монти-и! — непойми откуда выросший перед басистом Санни поспешно обхватил аллигатора за талию, обдав вошедшего такой жгучей смесью всевозможных ароматов, что у Гатора невольно закружилась голова. — Я так скучал… — Санни? Минуточку, почему от тебя пахнет алкоголем? — Э, я вообще-то тоже тут! Бл…бла…гоух… благоу́хаю! — явно оскорблённый игнорированием собственной персоны Мун резко привстал с дивана, в ту же секунду растеряв всё своё недовольство от внезапно пришедшего на ум заключения. — Походу, я сова… — Вы двое… — Пх-х-х, сова… — солнечный воспитатель мелко затрясся от смеха, однако попытка Монти поймать неугомонное светило в замок собственных рук мгновенно обернулась сокрушительным провалом, поскольку от выпитого алкоголя ловкость Санни в буквальном смысле апнулась сразу на несколько уровней, что без особых усилий позволило ему отскочить от басиста на безопасное расстояние. — Где вы вообще взяли столько бухла? — ГДЕ ВЗЯЛИ, ТАМ БОЛЬШЕ НЕТ! — синхронно отскандировали две вусмерть пьяные мириады, в ту же секунду повалившись на пол от непойми с чего прорвавшего их хохота. — Господи, вас что, вообще одних оставлять нельзя? — Чё это нельзя? — стремительно посерьёзневший Мун недовольно свёл брови на переносице. — Всё можно! — Да-а… — по прежнему улыбающееся Солнце с готовностью закивало головой. — Мы с Муном хоть и разные, но в тоже время прекрасно дополняем друг друга. — Ага, мы как эти… инь и янь! — Скорее синь и пьянь, — сквозь стиснутые зубы пробурчал аллигатор, чьи мечты о спокойной вечере под сериал и обнимашки с близнецами безжалостно разбились о суровую реальность бытия на мельчайшие кусочки разочарования. — Эй, Сан, по-моему, эта сердитая ящерица пытается шутить. — Хи-хи… по-моему… — поспешно воткнув лицо в ладони, засмеялся светлоликий, давно переставший задумываться над тем, что конкретно прорывало его на столь сильные эмоции. — Слышал, зелёный? Наречия смешат его куда больше, чем все твои попытки удариться в юмор вместе взятые! — Ах ты… — Монти, не зли-ись, — вновь подскочившее к басисту Солнце настойчиво сжало предплечье возлюбленного ладонями, усердно принявшись мотать им из стороны в сторону. — Во-во, не злись, а то писька будет трястись! С тяжёлым выдохом миновав очередную порцию гогота и приглушённого стука кулаков о пол, басист неспешно переместился по комнате к дивану, усевшись на него с таким видом, каким по обыкновению было принято портить окружающим всё веселье. — Пс, Санни, — проворно переместившийся к брату луноликий задумчиво скрестил руки на груди, между делом кивнув собеседнику в сторону их общего парня. — Кажется, наш зануда-рокер не в духе. — Ага. — Может это… — голос красноглазого внезапно сделался немного более заискивающим. — Оприходуем его по полной программе? — Ты имеешь ввиду… — Угу… — Эй, если вы двое думаете, что я не слышу ваши пьяные перешёптывания, то спешу вас расстроить, слышу! — Ну, ты понял, — нарочно не обратив на слова аллигатора никакого внимания, луноликий едва ощутимо толкнул солнечного подельника бедром, мгновенно вызвав на его лице понимающую улыбку. — Хи-хи, операция «Частичное затмение»? — Нет, «По-о-олное затмение». — О-о-о… — Санни нетрезво подмигнул брату сразу двумя глазами, однако уже через секунду весьма резво переместился за спину сидящего на диване басиста, с нежностью обвив руками его плечи. — Монти, я тебя так люблю… — Ну, и что вы двое задумали? — Мы хотим обнимашек, — Солнце игриво-отвлекающим жестом потёрся щекой о голову аллигатора, мгновенно прижавшись к нему в поисках ласки и незамедлительного утешения. — И на ручки… — И немного передёрнуть тебе, пока ты будешь связан. — Мун, ты палишься… — Буду что? — Ничего-ничего. — А-а, к чёрту конспирацию, крути его! Не успели оранжевые глаза Гатора недоумённо чертыхнуться бликами запоздалой осознанности, как два совершенно в дупель пьяных близнеца ловко перебросили непойми откуда выуженные ими верёвки друг другу, в одну секунду зафиксировав мощные конечности их цели в неподвижном положении. — Готово, — с гордым видом отряхнув руки от невидимой пыли, подытожил Мун, оценив проделанную работу не иначе, как на тысячу звёзд из десяти. — Браво, братец, отлично сработано! — Разумеется, это же мы, — сжатая ладонь луноликого была довольно выставлена перед его солнечным подельником в ожидании ответных действий. — Пьяный кулачок? — Пьяный кулачок! — Какого… хрена? — перекрученный по рукам и ногам, и потому тщетно попытавшийся подняться рокер, стремительно приземлился задом обратно на обивку, оказавшись прижатым к ней натиском непойми откуда взявшихся сил двух по прежнему нетрезвых мириад. — Не волнуйся, Монти, — солнечный воспитатель мягко обхватил аллигатора ладонями, поспешно плюхнувшись на диван рядом с ним. — Мы с Муном не собираемся причинять тебе вред. — Угу, максимум увечья… Слова луноликого и знакомое прикосновение чужой руки, вжикнувшее ширинкой его собственных штанов, невольно заставили басиста отреагировать: — А, ну, быстро развязали меня, пьяницы! — У-у-у, скалится… — красноглазый неодобрительно покачал головой, мгновенно опустившись перед рокером на колени. — Окей, раз нам всё равно пипец, предлагаю не медлить и как следует оторваться напоследок! — Поддерживаю, — без труда перекинувший стройную ногу через чужие бёдра Санни с готовностью уселся прямиком на аллигатора, поспешно распахнув полы его сценической жилетки для ещё большего доступа к мускулистому телу. — Вы… — стоило губам солнечного воспитателя коснуться его напряжённого торса, как до приторможенного собственным негодованием Гатора постепенно начала доходить вся суть происходящего. — Что, блин, творите? — Поднимаем тебе настроение, — довольно хмыкнувший луноликий едва ощутимо пихнул братца в пятую точку, ненавязчиво намекнув светлоликому на то, что ему не помешало бы сдвинуться немного дальше. — И не только его, да, Сан? — Ага, я вот собираюсь целовать тебя всего-всего до тех пор, пока ты не перестанешь так сурово хмуриться. — А я займусь кое-чем поинтереснее, знаю же, что простых поцелуйчиков вряд ли будет достаточно… — провалив очередную попытку проникнуть рукой в чужие трусы, красноглазый нервно подхватил мешающего ему брата под ляжки, в одну секунду переместив удивлённо ойкнувшее Солнышко на несколько сантиметров вперёд. — Эй, Санни, изловчись как-нибудь забраться тощей задницей повыше, весь нахрен путь к виброгатору загораживаешь! — Виброгатору? Монти же не вибрирует… — В каламбурном запасе есть ещё «крокодилдо», устроит? — Крокодилдо мне нравится, — тесно обхватив корпус басиста ногами чуть выше уровня его пресса, светлоликий в ожидании оглянулся на ночного подельника, точно желая убедиться в том, что теперь все вопросы, касательно его положения были улажены. — Так нормально? — Идеально, — заполучив желанный доступ к так необходимой ему зоне на теле аллигатора, красноглазый с наслаждением потянул вниз резинку чужих трусов, неспешно высвободив наружу заметно набухшую и увеличившуюся в размерах плоть. — Начнём… Прикосновения братьев обрушились на рокера практически одномоментно. Золотистые пальцы одного скользнули фалангами по груди прямиком к напряжённой шее, длинный язык второго дразнящим движением очертил контур паховой области, нарочно проигнорировав самое нуждающееся в прикосновении место, от чего по телу сидящего невольно пробежал целый каскад мурашек. — А вы вообще в курсе, что домогаться кого-либо, пока он связан — это типа насилие? — Ага… — в ответ на чужое, не то чтобы явное возмущение, луноликий с лёгкой досадой вынул изо рта налитое кровью достоинство пленника, ехидно пройдясь рукой по всей длине его ствола. — А ты в курсе, что твой член пиздецки здоровый, когда стоит? — Тебе не нравится наша игра, Монти? — взволнованный голос светлоликого, стремительно затерялся в заметно увлёкшемся движении губ своего обладателя, оставивших на шее аллигатора небольшую фиолетовую отметину. — Понравилась бы гораздо больше, будь на моём месте кто-нибудь из вас. — Ха-ха, мечтай, ящерица! Несмотря на то, что слова красноглазого по прежнему не несли в себе ничего, кроме исключительного желания поиздеваться, распалённая фантазия рокера действительно принялась мечтать с грандиозным размахом. Ну, ещё бы… Мягкие губы, непрерывно усыпающие поцелуями его грудную клетку, и горячий рот, жадно насасывающий ему между ног, вскружили голову Монти настолько, что неизбежно растворили в себе все его негативные мысли, оставив на их месте лишь безудержное желание поскорее сбросить с себя треклятые верёвки и завалить двух вконец потерявших совесть воспитателей прямо тут. Нежно прижать к диванной обивке одного, сдержано, но с чувством зарядить по заднице другому… растянуть, облизать, войти в более строптивого до самого основания, а второго усадить на лицо, чтобы даже не думал об отдыхе, и так поочереди. До тех пор, пока сами не начнут вымаливать о пощаде и не поймут, к каким последствиям могут привести их пьяные выходки… Гатор предвкушённо усмехнулся собственным фантазиям. Как-нибудь на досуге, ему всё же следовало отдать звёздным братьям должное, ведь именно благодаря их совместным стараниям, прежде упавшее настроение рокера действительно стало в разы лучше, от чего он решил действовать незамедлительно. — Санни, солнышко, — аллигатор едва заметно повернул говову в сторону дневного воспитателя, предусмотрительно негромко прошептав свою просьбу именно в его ухо. — Пожалуйста, развяжи мне руки. — Что? Н-нет, Монти, я не могу… — голос светлоликого прозвучал гораздо тише обычного, неосознанно обозначив своей интонацией явную заинтересованность мириады к поступившему ей предложению. — Ты ведь всё ещё сердишься на нас и будешь ругаться. — Не волнуйся, я не буду ругаться. И делать что-либо тоже не буду, обещаю. — Правда? — Конечно, только обниму моё маленькое солнышко, чтобы оно перестало волноваться и почувствовало, как сильно я его люблю, вот и всё. — Монти… — Санни растроганно накрыл рот аллигатора очередным поцелуем, в тот же миг переместив собственные пальцы к узлам за чужой спиной. Спешка светлоликого оказалась весьма к месту. К этому моменту, вдохновлённый реакцией обездвиженного пленника на собственные действия Мун разошёлся совсем не по-детски, от чего сдерживаться и не подаваться вглубь чужого податливо открывающегося рта стало для басиста практически невыносимо. — Хех, что, ящерка, уже готов кончить? Нет-нет, не торопись, пока рано… эй, Сантехник, не хочешь оценить результаты наших совместных стараний? А то тут такой стояк, разочаруешься, если не у… — ощутив на своей голове тяжесть до ужаса знакомой ладони, луноликий замолчал, стремительно подняв глаза на её зубастого обладателя, к этому моменту успевшего не только переместить его смущённо улыбающегося братца на одно из плеч, но и сорвать верёвку с собственных ног. — Ах ты лучезадый предатель… — Не волнуйся, Мун, Монти сказал, что не будет ругаться и делать с нами что-либо. — Ага, просто выдолбит поочереди, делов то-о-о… — перехваченный за талию луноликий так и не смог закончить собственное предположение, в ту же секунду оказавшись закинутым на второе плечо аллигатора, подобно его брату. — Связанных, — решительно добавил басист, в ту же секунду вынудив двух слегка протрезвевших мириад взволнованно переглянуться. — Вот-вот, а я о чём… встряли конкретно и всё из-за тебя! — палец Луны с упрёком ткнул светлоликого в середину золотистого лба, от чего его поникшая солнечная копия лишь жалобно приподняла брови. — Но, Мун, мы ведь этого и добивались, разве нет? — Ну-у, впринципе, да… дай пять, братец, нас ждёт охуенная ночь полная секса и бондажа! — Юху-у!