Мне так холодно, можешь меня согреть? Можешь пожалуйста спрятать меня к себе под куртку, нет?
Видимо все журналисты собравшиеся сегодня в Пекине так не считали. Даже в олимпийской деревне она не могла почувствовать себя спокойно. Вечные уведомления приходившие на телефон, только и пестрили желтыми заголовками. Саша лишь изредко смотрела на дисплей ожидая сообщения от одного человека. От Марка. Она ждала. Ждала, что он напишет, позвонит, сделает хоть что-то. Но, видимо сам Марк не питал желание что-то предпринимать. Девочка забывшая что такое гравитация. Александра Трусова. Ракета. Победитель среди юниоров. Фигуристка подающая огромные надежды осталась никому не нужна. Не Ане Щербаковой, которая сейчас отмечала свою победу с Женей Семененко. Не тренерам, которые всё ещё пытались понять, почему сломали Валиеву, и думали что нужно сделать, чтобы хоть как-то вернуть её к жизни. Не даже своему парню. Человеку который спасал ее всегда. Спасал от кошмаров, ласково целуя в лоб, спасал от гневных взглядов Тутберидзе, когда Саша в очередной раз опаздывала, а Марк забегал к ним на лёд, и говорил, что это он простофиля ее задержал. Его не было рядом. И спасать Сашу было некому.***
- Да мне плевать! Вы меня слышите? Мне глубоко плевать, что я не могу находиться в женском крыле. Там человек, которого вы сломали, которого вы не защитили. – Совсем молодой парень кричал что-то статной женщине, явно рискуя закончить карьеру. Кондратюк знал, что у Этери Георгиевны есть связи в федерации спорта и что в любой момент, его могут лишить всего. Но Саша. Там была его Саша.Знаешь, это больно Это банально, но это больно Невыносимо слышать твои крики Затуманенным рассудком в снегу я поймаю солнечные блики Ключ от пустоты потерян Но попробуй спасти, попробуй ко мне проникнуть
- Там моя Саша! Вы слышите меня? Там моя Трусова которую вы растоптали и буквально закатали под лёд. А теперь вы мне запрещаете к ней пойти? Вы хоть выгоните меня от сюда, я через окно залезу, но моя Саша будет знать, что она не одна. – Марк явно выделял каждый раз моя. Дудаков положил руку Тутберидзе на плечо, и кивнул шатену, дабы тот шел. В этот момент, Кондратюк был готов расцеловать его, но желание укутать самое хрупкое сердечко на свете в свои объятия было сильнее. Когда наконец путь к номеру девушки открылся для парня, тот со всех ног рванул к нему. Но, стоило парню лишь подойти к номеру, как он впал в ступор. Что он сейчас ей скажет? Будет говорить о том, что судьи ее засудили, и Щербакова не заслужила победы? Или говорить, что Саша должна была взять первое место, но не смогла не по своей воли. Марк знал, знал, по уму, что Аня заслужила эту победу, но по сердцу понимал, что и Трусова ее заслужила точно также, также как и Аня. Тихий стук в дверь, а в ответ лишь тихий плачь. Совсем тихий, на столько, что его сможет услышать только человек сердце которого привязано тоненькими красными ниточками по которым буквально и доносится этот звук. Дверь в номер оказалась открыта. Вдохнув побольше воздуха, Кондратюк зашёл в номер и его тут же обдало холодным ветром. Ужасный сквозняк дул с окна, и прям под этим потоком сидел маленький, рыженький комочек. Его маленький рыженький комочек. Сердце брюнета пропустило почти предсмертные удары, казалось, что вместе с этим оборвались все ниточки, которые прикрепляли их к друг другу. Подойдя к подобию девушки, парень закрыл окно и сел рядом. Он знал. Знал, что она поняла, кто пришел. Минуты тянулись слишком тягостно. Что-то больно скребло, а они все ещё продолжали молчать, пока руки Марка решительно не взяли лицо Саши, и не повернули к себе. - Я не хочу тебя жалеть, и не буду. Ты ведь не любишь когда так делают. – Он томно выдыхает, а с ее красных глаз падает ещё одна слеза.Можешь, пожалуйста, меня обнять Можешь, пожалуйста, меня понять Можешь, пожалуйста, меня поднять Ты один это сможешь сделать Ты это понимаешь?
- Юля Липницкая, Женя Медведева, Александра Трусова. Золотое правило олимпийских игр. Фаворит никогда не выигрывает. – Он говорит это абсолютно спокойно, зная, что она не будет злиться за эти слова. Он знает, что она приняла поражение и знает, что она это сможет пережить. Но только если сейчас он не даст ей упасть в пропасть. - Саша, ты фаворит. Ты ракета. Ты девочка забывшая, что такое гравитация. И поверь, тебя никто никогда не затмит. – Его руки плавно перемещаются к ней на плечи, растирая замерзшую кожу, а она сама стирает свои слезы и смотрит не на него, а сковозь. Она видит, что из-за нее у него за ребрами что-то сломалось и не так срослось. - Я думала, что ты уйдешь. Марк, ты олимпийский чемпион, ты осуществившаяся надежда страны. А я кто? А я та, кто отчаянно падает все дальше и дальше от пъедистала. Кондратюк приближается к ней, стирает капающие слезы и обхватывает руками. - Ты чемпионка. Чемпионка людских сердец. И этого звания у тебя никто не отнимет, иначе я закатаю его под лёд. Трусова впервые улыбается за сутки, прижимается к телу парня и понимает. Понимает, что даже если все связывающие их нити оборвутся, то он будет рядом. Всегда и навечно.В виде крови, в виде пустых бутылок, в виде взоров прохожих И снова здрасьте, убитая Саша Эти звуки останутся в тайниках парковой Но никто так и не узнает откуда эти припадки