Герои былых эпох, говорите?

Земли у северных границ Россалийского княжества всегда были неспокойным местом. Окруженное со всех сторон врагами — Лоралийским королевством с юго-запада, Оркхаймскими степями с востока и Эрнгардским, или как его еще называли — Проклятым, лесом с его маготварями с севера — княжество находилось в состоянии постоянной войны. Но с людьми еще можно было договориться. С орками… Ну, если подобрать правильные аргументы — тоже можно. А вот с тварями способ «договориться» был лишь один — огнем и мечом. Укрепленные бастионы стояли практически по всей границе княжества, окружая его неприступным кольцом. Это Кольцо возводилось, укреплялось, а порой и отстраивалось чуть ли не с нуля на протяжении всей истории Рассалийска. И все равно в нем еще оставались слепые зоны, в которые порой умудрялись просачиваться орочьи мародеры или залетные стаи тварей. Наш кортеж был снаряжен со всей тщательностью — все-таки, две особы королевской крови направлялись из крепости у северной границы в столицу княжества. У правящего рода испокон веков было заведено так — первые три потомка посвящают себя управлению княжеством, а все остальные — военному делу. На пол не смотрели — мужчины становились рыцарями, девушки же посвящали себя магии. Мы с сестрой были пятым и седьмым ребенком соответственно. И вот уже два года жили в крепости Айсвербельн, отбивая непрекращающиеся атаки тварей из Проклятого леса. Теперь пришло время вернуться в столицу, дабы отдохнуть и дать отчет перед Княжеской Палатой. Это была уже не первая подобная смена на моем счету. В свои двадцать лет я успел дважды побывать у северных границ и единожды — у восточных. Жители западных королевств могли бы ужаснуться подобному, но суровые условия восточных земель, в которых разместилось наше княжество, диктовали свои условия. Уже в 5 лет ребенок брал в руки меч, либо бормотал под диктовку наставников свое первое заклинание. В четырнадцать — он уже был полноправным взрослым, готовым к военной службе. Так было во всем княжестве и для правящего рода исключений не было. Именно в четырнадцать я отправился в свой первый двухлетний караул. От размышлений меня прервал шорох в кустах у дороги. Сигнал я подал сразу — лучше ложная тревога, чем нападение тварей на неподготовленный отряд. И мои опасения оказались не напрасны. Повезло, что твари очень редко пытались устраивать засады или нападать исподтишка — большинство были слишком тупы для этого. Не повезло, что их было раза в четыре больше, чем нас. Странно, на моей памяти еще ни разу не случалось такого, чтобы за Кольцо пробирались настолько крупные отряды. Да и в хрониках ничего подобного я не видел. Но к демонам хроники. Я перехватил свой полуторник поудобнее, не переставая отдавать приказы бойцам отряда. У покрытых шрамами мужиков не возникало никаких проблем с подчинением такому юнцу как я. У меня шрамов было ненамного меньше. Все шесть лет службы я за спинами не отсиживался, успев заслужить уважение солдат и зарекомендовать себя одним из лучших мечников княжества, бойцы которого считались лучшими на континенте. Сестра направляла силы наших магов. Всего лишь четыре заклинателя, считая ее саму — слишком мало для подобной толпы. Но они все еще оставались главной нашей огневой мощью, так что задача моих бойцов сводилась лишь к тому, чтобы прикрыть их, пока те выжигают тварей. Наконец, твари добрались до наших порядков. Отбросив мысли, я взмахнул мечом, отсекая голову первой твари. *** Я просчитался. С двумя сотнями простых Проклятых тварей мы бы справились. Это была бы просто неорганизованная толпа на скотобойне. Но их вел Вожак — редкая тварь, куда более хитрая, способная управлять остальными. Мы уже потеряли половину бойцов, а прорвавший-таки оборону с одной из сторон отряд тварей сумел загрызть одного из магов и серьезно ранить сестру. Та сейчас лежала, пытаясь исцелить порванное плечо и не переставая отдавать приказы двум оставшимся магам. Мы были обречены. Только если… Я сжал зубы… если не убить Вожака. Тогда бы остаток тварей вновь превратился в неорганизованную толпу. Но эта скотина стояла позади остального строя, не подставляясь под магию и наши клинки. Но один умелый боец под прикрытием магов мог бы прорваться… Силь, прикрой! — крикнул я сестре, и не выслушивая ответ, влетел в строй тварей. Сестра поняла мой замысел сразу. Маги начали точечным заклинаниями выносить лезущих на меня тварей, давая мне пространство для маневра. Подрубить ноги одной. Кулаком в зубы второй. Пригнуться под прыжок еще одной. Стиснуть уже свои зубы, когда чьи-то клыки вцепились мне в голень. В следующий момент тяжесть с ноги пропадает, осыпаясь прахом от заклинания одного из магов, а я продолжаю нестись вперед. И не сводить глаз с Вожака. Они были умными тварями, но все еще оставались зверьми. Взгляд в глаза — это агрессия. Агрессия — это Вызов. А Вызов должен быть принят. Наконец-то вырвавшись из оцепления, я резко ускоряюсь. Бойцы продолжают падать один за другим, истощенные и израненные. У меня мало времени. Плевать на раны, главное добраться до Вожака. Ухожу под взмах лапы, взмахиваю мечом в ответ, стараясь отсечь конечность. Сил хватает лишь на подрубить. Застрявший клинок заставляет на секунду замешкаться, а взвывшая тварь в этой момент бьет по мне второй лапой. Отхаркивая кровь, качусь по земле. Меч остался в ране. С трудом поднявшись на ноги, несусь вновь — меча у меня теперь нет, но выколоть глаза можно и кинжалом. Запрыгиваю на неуклюже опустившуюся лапу, густая шерсть служит отличным зацепом. Забраться на макушку яростно мечущейся твари оказалось уже сложнее. Едва держась и продолжая харкать кровью, втыкаю нож в один из глаз твари. Громогласный рев глушит меня на мгновение, заставляя разжать руки. Все тело уже превратилось в сплошной комок боли — считать сломанные кости устану — но я снова несусь к Вожаку. Выдернув меч, подрубаю вторую лапу твари, вынуждая ту опустить морду, и втыкаю меч на всю глубину во второй глаз. И давлю, давлю, давлю что есть сил, стараясь добраться до мозга — длины клинка должно хватить. Спустя, наверное, целую вечность Вожак подо мной наконец-то перестает дергаться, а я с трудом оборачиваюсь. Остальные твари впали в ступор, потеряв направляющего, чем и пользовалась оставшаяся десятка бойцов, вырезающая беззащитных тварей одну за другой. Сестра была жива, даже сумела подняться на ноги, и сейчас неслась ко мне, выжигая замерших в ступоре тварей. У них все в порядке. Я сел, хотя, скорее свалился рядом с Вожаком, продолжая сжимать покрытый какой-то дрянью меч — кажется, это был его мозг — крайне ценный алхимический ингредиент так-то. Немного отдохну и пойду к отряду — надо понять нашу боеспособность. «Просто немного отдохну» — успел подумать я, прикрывая глаза. А потом была Тьма. Чувство падения, длившееся… Час? День? Год? В этой Тьме вести счет времени было довольно проблематично. И когда казалось, что лететь мне так вечно, Тьму озарила яркая вспышка… Света? Нет, точно не света. Просто тьма другого, скорее, пурпурного оттенка окутала меня, впиталась в меня и вновь погрузила разум в сон. И вот, наконец-то, пробуждение. Довольно болезненное, стоит признать. «Как-то слишком уж голова болит для того, кто умер» подумал я, внешне оставаясь недвижим. Хотя разум и не верил в то, что я умудрился выжить после такого, но инстинкты продолжали делать то, что умели лучше всего — не давать телу сдохнуть. В данном случае — притворяясь мертвым. Прислушался к себе и округе. Судя по всему, я не на старом месте. Лежу не на траве, а, скорее, на кровати. Вокруг не слышно звуков леса. Зато слышится вдалеке странный многоголосый рокот, похожий на рычание зверей. Незнакомых мне зверей, а повидать я их успел немало. Теперь медленно приоткрыть глаза. Из-под ресниц вижу лишь потолок какой-то комнаты. А еще покоя не дает какое-то странное ощущение. Словно, неотъемлемая часть меня была… Отдельно от меня. Где-то… — Вы наконец-то очнулись, — произнес незнакомый голос прямо рядом со мной. Заставив меня резко подорваться, и потянуться за мечом на спине. Меча не было. Да и доспехов тоже. Только какая-то странная одежда из мягких сортов ткани. Но все это я отметил краем сознания, продолжая следить за незнакомым человеком, спокойно сидевшем на стуле рядом с кроватью, в которой я только что лежал. Русые волосы коротко стрижены на висках. Остальные зачесаны назад. Короткая борода, голубые глаза и черты лица, свойственные больше жителям островных королевств запада. Лет тридцати пяти. Свободная белая рубаха с закатанными до локтя рукавами. Стеганые штаны, укрепленные кожей у паха и коленей, и высокие кожаные сапоги. Кожаный же пояс. За спиной виднелись две рукояти коротких мечей в ножнах, веревочной сбруей крепившихся к спине. На груди висел амулет. Овальной формы камень непроницаемо черного цвета, отдающего легким оттенком пурпура, в серебряной оправе. — Где я? — спросил я, пытаясь понять — враг он мне или нет. — Сложный вопрос… — протянул незнакомец, продолжая спокойно смотреть на меня. — Но для начала все же предлагаю успокоиться и присесть. Хотел бы вас убить — сделал бы это, пока вы спали. — Не поспоришь, — признал я, медленно опускаясь на кровать. Голова все еще давала о себе знать. Особенно после таких резких движений. — Тогда другой вопрос — кто ты такой? — Кхм, — смущенно кашлянул собеседник. — Понятия не имею, — ответил он мне слегка смущенным взглядом. — А если серьезно? — мне вот сейчас было вообще не до шуток. — Единственное, что я знаю о себе, так это то, что меня зовут Рэймонд. — покачал тот головой. — Все остальное для меня — загадка. Хм, странно. Но у всех свои тайны, хотя и не похоже, что он врет — мог бы в этом случае придумать что поубедительнее. Но убить не пытается, так что закроем на это глаза. — И возвращаясь к вопросу о «где я», — продолжил Рэймонд. — Насколько мне позволяют судить мои знания, слова «Япония, двадцать первый век» вам ни о чем не скажут. — Мне знакомо королевство Ильгония, а летоисчисление у нас ведется от дня Раскола Империи и насчитывает 3756 лет. — ответил я ему. — М-да, это будет сложнее, чем я думал… — почесал тот бороду. — Я знаком с этим миром. Более того, я воспринимаю его как родной. Однако не сам этот мир, а его более… Древний аналог. А вот вы, как я понял, из совсем другого мира. — И как ты это понял, если из знаний у тебя только собственное имя? — приподнял я бровь. — Из знаний о себе — только имя, — покачал тот головой. — Но вот об этом мире знаний больше. Хотя они ощущаются не совсем родными. Словно кто-то в меня их запихнул, — слегка поморщился Рэймонд. Видимо, голова болела не только у меня. — Ну и я также осознаю, что вы — выходец не из этого мира. И каким образом я после смерти оказался здесь — ты тоже не в курсе? — спросил я его, уже не рассчитывая на ответ. Тот лишь покачал головой, прикрыв глаза. — Ну, — вздохнул я, примиряясь со своей судьбой. Всяко лучше, чем смерть. — Тогда расскажи хотя бы, что это вообще за мир. *** Рассказ затянулся. Мир был не то чтобы совсем уж чужд мне. Но отличий многовато. Для начала, в нем не было магии. По крайней мере, Рэймонд о таковой не слышал. Дальше — кроме людей других разумных рас тут тоже не было. Ну и развитость. Тут Рэймонд, устав говорить, просто поводил меня по месту, где мы оказались. Деревянному двухэтажному дому. Правда, дом был куда больше большинства домов в столице княжества, но это наименьшее из того, что меня удивило. Вода, льющаяся из металлических труб. И горячая, и холодная. Температуру воды, конечно, можно было менять с помощью магии. Ну тут-то ее не было. Да и вообще тут было довольно много альтернатив нашей магии: морозильный ящик, свет, зеркала и стекла кристальной чистоты тут были повсюду. Сам материал, из которого был сделан дом, был обработан намного лучше, чем его аналоги из моего мира. А рокот снаружи оказался шумом самоходных повозок, которые тут назывались «автомобили». Затем Рэймонд вновь пустился в пояснения. На этот раз затрагивая уже частности, вроде географии, законов, народов и устоев местного общества. Упор делал именно на страну, в которой мы оказались, а именно — Японии. Довольно закрытой и консервативной в прошлом страны. Небольшая территория, а также скудный запас природных ресурсов не помешали, однако, трудолюбивым японцам стать одним из мировых центров технологий в этом мире. Когда он закончил, местное светило уже давно зашло за горизонт. Из того, что мы смогли откопать в морозильной камере, которую Рэймонд называл «холодильником» сумели сделать неплохой ужин, после чего разошлись по комнатам — их здесь было в избытке на нас двоих — переваривать ужин и ощущения от новой для нас обоих реальности.