Одинокая душа забытого города

Было уже за полночь, когда Женя наконец сдалась и решила приготовиться ко сну. Когда она стояла в ванной, рассматривая свои усталые глаза в зеркале, она на мгновение подумала о том, чтобы позвонить Олегу и немного с ним поговорить, но эта мысль очень быстро покинула её голову. Затем она услышала жужжание из второй спальни. Она просунула голову в дверь ванной и увидела, что её телефон загорелся и отчаянно вибрирует на столе. Она бросилась к нему и, как только увидела имя Этери на экране, схватила его. - Алло? Тери? - Женя, - счастливо вздохнула Тутберидзе, и вот так просто плохое настроение брюнетки исчезло. - Я так рада, что застала тебя. - Правда? - спросила Медведева, присаживаясь на край кровати. - Конечно, я… Мне жаль, что звоню так поздно. Ты спала? - Нет, только собираюсь ложиться, - сказала девушкв, проводя рукой по волосам. После сегодняшнего разговора с Туктамышевой она чувствовала странную нервозность и лёгкость. - Я… скучала по тебе. Напрягшись, она ждала, что блондинка отшутится от этого комментария или, может быть, даже проигнорирует его, но вместо этого она вздохнула. - Я тоже скучала по тебе. Это безумие, мы расстались всего на один день. Я чувствую себя немного нелепо из-за того, что так сильно хочу, чтобы ты была здесь рядом со мной. Медведева улыбнулась. - Хотя ты примерно в несколько километрах от меня. Думаю, это нормально - немного скучать по мне. - Совсем чуть-чуть? - сказала Этери, и Женя услышала, как она ухмыляется. - О Боже. Тогда мне лучше не говорить тебе всей правды об этом. - Почему это? Ты настолько скучаешь по мне, что не вникала в суть беседы с Трусовой и поэтому чувствовала себя неудобно? - Нет. Но я поймала себя на том, что довольно много думаю о тебе. Женька со счастливым вздохом откинулась на подушки. - Это в некотором роде очаровательно. Однако не позволяй моей природной харизме испортить все твои важные посиделки с подругами. - Не волнуйся, с этим проблем не возникнет. - Чем ты сегодня занималась? - неожиданно спросила Тутберидзе, улыбаясь всей ситуации. - Посидела с Сашей и Лизой, - вздохнула Женя. - Я так давно хотела с ними посидеть, но мыслями я всё равно возвращалась к тебе. - Может быть, это и хорошо, что меня нет рядом, я хотя бы не отвлекаю тебя и ты можешь спокойно погулять, а не всё время со мной быть. После долгой паузы, которая говорила о многом, Женя сказала: - …да. Может быть. - Девушки свели свою болтовню к минимуму, чтобы я не слышала ваши темы? - Их здесь нет. Они уже спят в других комнатах. - О, - сказала Тутберидзе. Последовала пауза. - Значит, ты одна? - Ну, не считая всей компании моих мягких игрушек, которых я когда-то купила и получила от фанатов, да. - Забавно, - сухо сказала блондинка. - Не могла бы ты попросить свою компанию уйти на минутку? Ты должна была бы уже знать, что я не люблю делиться. Брюнетка усмехнулась. - На самом деле, не знаю - ты не так часто мне это демонстрировала. - Хм, - хмыкнула женщина, её голос был низким и дразнящим. - Верно. Хотела бы ты тогда услышать, что бы я сделала, если бы представилась такая возможность? В тот же миг всё тело девушки розарилось тысячью крошечных искр. Она крепче прижала телефон к уху. - Да, пожалуй. - Ну, - начала Этери. - Во-первых, если бы мы были на улице и я увидела, что кто-то пытается клеиться к тебе, я бы не разозлилась. - Нет? Мне кажется, обычно происходит по-другому. - Конечно, нет. Я не могу винить их за то, что они заметили, насколько ты привлекательна, - холодно сказала она. - Я бы обняла тебя за талию и прошептала что-нибудь тебе на ухо, потому что мне действительно нравится, когда ты смущаешься и ёрзаешь. - Я не смущаюсь и не ёрзаю, - запротестовала Женя. - Поверь мне, так и есть, - немедленно возразила Тутберидзе. - Твои щёки розовеют, и ты уставляешься вниз на свои руки, потому что слишком взвинчена, чтобы смотреть в глаза. Младшая почувствовала, что краснеет, но всё же сказала: - Ты лжёшь. - Неужели? - спросила Этери неожиданно нежным голосом, и Женя сразу почувствовала, как у неё подогнулись пальцы на ногах. - …да. - Что ж. В таком случае, возможно, мне даже не стоит продолжать то, что я бы сделала дальше. - Нет, - выпалила Медведева. - Пожалуйста. - Ты собираешься слушать, не споря? - Да. Прости. - Хорошо. Итак, - Этери продолжила, как будто её не прерывали. - Как только я заставила бы тебя чувствовать себя смущённо, я положила бы руку тебе на ногу, немного чуть выше, чем следовало бы. И ты могла бы оттолкнуть меня, а может и нет - думаю, это зависит от того, насколько нуждающейся ты себя чувствовала бы. - Хорошо, - сказала брюнетка. У неё пересохло во рту. - Допустим, я не оттолкнула бы тебя. Гипотетически. В голосе Тутберидзе послышалась ухмылка, когда она сказала: - Ну тогда, гипотетически, я бы передвинула её чуть выше. Другие люди могли бы это увидеть, но мне было бы всё равно - пока все знают, что ты моя, это не имеет значения. Клитор Жени начал пульсировать, и она медленно раздвинула ноги. Её пижамные штаны были свободного покроя, и она поймала себя на том, что жалеет, что уже сняла джинсы, чтобы можно было потереться о жёсткий шов. - Потом что? - Потом я бы наклонилась и заправила твои волосы за ухо. Ты бы всё ещё смотрела вниз на стол и очень резко вдыхала, когда я прикасалась бы к тебе. Кстати, мне нравится, когда ты это делаешь. - Правда? - М-м. Обычно ты такая уверенная в себе, поэтому я обожаю, когда ты вдруг начинаешь стесняться. Женя хотела опровергнуть этот факт или даже поспорить, что она была способна заставить Этери чувствовать себя одинаково неуверенно и смущённо, когда того хотела, но сейчас было неподходящее время. Вместо этого она просто закрыла глаза. - У меня было подозрение. - Тебе это тоже нравится? - Иногда, - призналась Медведева. - Мы по-разному занимаемся сексом… Иногда ты главная, а иногда я, а иногда мы на равных, и мы обе просто доставляем друг другу удовольствие. Мне они все нравятся. Это зависит от настроения. - Соглашусь, - тихо сказала Тутберидзе. - Но если бы мы были в баре, как ты сказала, - продолжила младшая, пытаясь вернуть их к тому восхитительному блюду, которое они смаковали ранее. - Тогда думаю, может быть, ты права. Из трубки донёсся тихий взрыв смеха. Как ты думаешь, если бы я наклонилась к твоему уху и сказала тебе, что хотела бы встать на колени прямо здесь и вылизать тебя на глазах у всех, ты бы не сдержала стон? Девушке пришлось прикусить губу, чтобы не сделать это прямо в тот момент. - Может быть. - А что, если бы я схватила тебя за руку и потащила в уборную? - медленно продолжала блондинка. - Чувствовала бы ты себя главной тогда? - Вероятно, нет, - ответила Медведева, её голос дрогнул. Она наклонилась и накрыла ладонью свои пижамные штаны, дрожь наслаждения пробежала по ней от этого бестелесного прикосновения. - Думаю, что, вероятно, подчинилась бы тебе. - Это очень великодушно с твоей стороны, - сказала Тутберидзе. - Ты трогаешь себя? - Не… совсем, - ответила Женя. Они обе слышали сдержанность в её голосе. Этери усмехнулась. - Что это значит? - Это значит, что я трогаю себя через одежду. - И почему же? Брюнетка прерывисто вздохнула, сильнее прижимаясь к себе и приподнимая бёдра к своей собственной руке. - Потому что я хочу насладиться этим как можно дольше. - М-м, - промурлыкала блондинка. - Я ценю это. Жаль, что я об этом не подумала. Жене потребовалось мгновение, чтобы понять, что она имела в виду. - О, Боже. Ты трогаешь себя? - Может быть, - сказала Тутберидзе низким и хриплым голосом. - Спроси меня, что на мне надето. Тяжело сглотнув, Медведева выдавила: - Что на тебе надето, Тери? Она знала, что Тутберидзе собиралась сказать, ещё до того, как та пробормотала свой ответ. - Абсолютно ничего. - Боже, - простонала младшая, сильнее сжимая свою промежность. - Ты была голой всё это время? - Именно. Я хотела позвонить тебе по фейс-тайм, но предположила, что с тобой сейчас Трусова. - Но ты всё равно позвонила мне, рассчитывая, что я буду вести этот разговор, пока она находится в той же комнате? Мне действительно нравится бросать вызов, - задумчиво произнесла блондинка. - Сними с себя футболку. Живо. Женя бросила телефон на матрас и стянула футболку через голову. Она уже была без лифчика, и её соски были твёрдыми и жаждали прикосновения от одних только слов женщины. - Сделано. - Хорошо. Я хочу, чтобы ты обвила круговыми движениями вокруг своих сосков. Медленно. Брюнетка сделала, как ей было сказано, описав указательным пальцем правой руки петлю. И тут же она снова услышала голос Тутберидзе у себя в ухе: - Медленнее. Женя издала натянутый смешок. - Как ты можешь даже… - Я знаю тебя, - перебила старшая. - Притормози. Закатив глаза, Медведева сделала, как ей было велено. Она мгновенно задрожала, по её груди и рукам побежали мурашки. - Какого это? - томно спросила женщина. - Приятно. - Ты чувствуешь, что становишься мокрой? Женя захныкала от этого вопроса. - Да. Ещё больше. - Как ты можешь знать, что ты была мокрой, если ты не трогала себя там? - Я знаю, что твой голос делает со мной, - сказала девушка, зажмурив глаза. - Я уверена. - О, медвежонок , - промурлыкала Тутберидзе. - Я действительно успела соскучиться по тебе. Это вызвало робкую улыбку, дрожащую на лице девушки. Она перевела дыхание. - Что теперь? - Будь терпелива, - ответила Этери, её голос едва не стал резким. - У тебя есть наушники? - Да. - Возьми их. Я хочу, чтобы у тебя были свободны обе руки. Женя вскочила и заперла дверь, просто чтобы исключить возможность того, что кто-то из подруг забредёт в самый неподходящий момент, затем схватила наушники. Она снова легла на кровать и дрожащими руками вставила их в телефон. - Итак, - сказала она, сделав глубокий вдох. - Я готова. - Хорошая девочка. Что на тебе сейчас надето? - Только мои пижамные штаны и трусики. - Оставайся в этом. Продолжай играть со своими сосками, но пока не зажимай их. Только лёгкие прикосновения. Женя лишь усмехнулась самой себе, когда подняла обе руки к груди, представляя, как блондинка садится на неё верхом и проводит руками по передней части её тела. Она издала слабый стон, когда провела кончиками пальцев по своей груди. - О чём ты думаешь? - спросила женщина. - О тебе, - ответила Женя, не открывая глаз. - Как ты делаешь это со мной. - Обычно тебе не нравится, когда я слишком нежна, - заметила Этери. - Ты ноешь. - Я знаю, - выдохнула девушка, когда дрожь наслаждения снова пронзила её. - Но иногда поныть приятно, когда я знаю, какой будет отдача. - Ты всегда думаешь о награде, - рассмеялась Тутберидзе. - Я восхищаюсь этим. Ущипни свои соски для меня. Брюнетка сделала это с жадностью, крутя их между пальцами и громко постанывая. Её пальцы ног вцепились в простыни. - Хорошо, - подстегнула её Этери. - Сделай это снова. На этот раз сильнее. Женя сделала, как ей было велено, и почувствовала сильную пульсацию удовольствия между ног. Когда голос женщины шептал ей на ухо, было почти возможно поверить, что она была там и делала это с ней. - Боже. - Тебе это нравится? - Да, - захныкала фигуристка, выгибая спину и снова ущипнув себя. - Я бы хотела, чтобы ты была здесь. - Я тоже. А теперь раздвинь для меня ноги, дорогая. Почти задыхаясь, Медведева ответила: - Уже. - Тогда я хочу, чтобы ты положила одну руку спереди своих трусиков, а другую держала на груди. Женя снова ущипнула себя за сосок, когда её правая рука скользнула в штаны. Когда она положила ладонь на свою промежность, то не удивилась, обнаружив, что ткань её нижнего белья уже была горячей и влажной. - Ты чувствуешь, какая ты мокрая? - спросила Тутберидзе. - Да, - простонала девушка, её ноги ёрзали на простынях. - Ты… ласкаешь себя? - Я, - холодно ответила Этери. Её голос был таким будничным, что Женя поверила бы ей, если бы она сказала, что всё ещё была в ресторане. - Я бы с удовольствием показала тебе, насколько я мокрая прямо сейчас. - Я, вероятно, могла бы услышать это, если бы ты поднесла телефон достаточно близко, - намекнула Медведева, наполовину ожидая, что блондинка воспротивится этому предложению. Вместо этого она просто усмехнулась. - Я обожаю твои грязные мыслишки, - сказала она. - Но нет. Прямо сейчас меня больше интересует твоя мокрая киска. Женя захныкала. - Что ты хочешь, чтобы я сделала? - Проведите пальцем по центру своего влагалища. Оставайся за пределами своих трусиков. Я хочу, чтобы ты почувствовала, как ткань натягивает твой клитор. Вздохнув, брюнетка сделала, как ей было сказано. Она двигалась как можно медленнее, оказывая на себя самое мучительное давление, и не могла не выгибаться и не стонать от всплесков удовольствия, которые это посылало по её конечностям. - Тери, - вздохнула она. - М-м. Мне нравится этот звук, - сказала Тутберидзе. - Сделай это снова. Девушка так и сделала, водя пальцем ещё медленнее, потому что хотела услышать, как её женщина прерывисто дышит ей в ухо. От одного этого звука всё её тело затрепетало. - Держу пари, ты выглядишь потрясающе прямо сейчас, - сказала Этери, дрожь в её голосе, наконец, выдала её волнение. - Извиваешься полуголая, твои трусики медленно наполняются собственной влагой. - Этери, - выпалила Женя. Иногда она забывала, какой впечатляюще пошлой могла быть Тутберидзе, когда того хотела, и напоминание об этом всегда вызывало в ней вспышку желания. - Ради всего святого. - Я ошибаюсь? - Томно прошептала в телефон старшая. Женя снова провела пальцем по своим трусикам. Теперь они были насквозь мокрыми, ткань прилипла к её бёдрам. - Нет. - Тогда перестань жаловаться. Если только ты не хочешь, чтобы я повесила трубку и оставила тебя там с торчащими сосками и нуждающейся маленькой киской, всё ещё умоляющей о помощи? Медведева издала низкий стон, когда запретное удовольствие поползло вниз по её позвоночнику. - Прости. Больше не буду. - Умничка. Сними свои штаны. Брюнетка вывернулась из них ещё до того, как женщина закончила фразу. Она отшвырнула их через всю комнату и снова легла, затаив дыхание. - Сняла. - Твои трусики всё ещё на тебе? - Да. - Хорошо. Обхвати их и тяни. Женя сделала паузу. - Что? - Возьмись за переднюю часть ткани и потяни её вверх. Я хочу, чтобы ты натянула их. Со слабым всхлипом младшая сжала руку в кулак спереди и потянула. Внезапное, резкое давление на её клитор заставило её громко застонать. - О… Чёрт. - Прижмись к ним бёдрами, - сказала ей Этери. Женя услышала, как её голос дрогнул. Она сделала, как ей велели, и застонала, когда поняла, как она, должно быть, выглядит - топлесс, зажмурив глаза, одной рукой отчаянно хватаясь за собственную грудь, пока она судорожно натягивала своё промокшее нижнее бельё. От этой мысли ей стало жарко, и она снова простонала имя Этери, не задумываясь. - Вот так, - прошептала Тутберидзе ей на ухо. - Скажи мне, каково это. - Это приятно. Так хорошо. - Ты близка к тому, чтобы кончить? - Да, - выдохнула девушка, снова приподнимая бёдра и прижимаясь промежностью к тугой ткани. Она была шершавой и липкой, и ей отчаянно хотелось заменить её языком или бедром блондинки. - Пока не надо, - сказала Этери. - Сними свои трусики. Поторопись. Женя пыталась снять их трясущимися руками. - Хорошо, - сказала она с мольбой в голосе. - Их нет. - Ты голая? - Да, - прошипела младшая, её правая рука бесцельно вцепилась в простыни. - Пришли мне фотографию. - Зачем? - Потому что я попросила об этом. Засунь пальцы между ног, а потом покажи мне. Медведева скользнула одной рукой вниз между бёдер, а другой нащупала свой телефон. Она сделала дрожащую фотографию себя сверху, растянувшись на кровати со слабым румянцем, распространяющимся по её груди, и её влажность была видна даже под таким неудобным углом. Она отправила фото Этери, постанывая, пока ждала, когда заработает паршивый Wi-Fi в комнате, а затем прислушалась к резкому вдоху Тутберидзе. Когда фото пришло, это заставило её воспарить. - Идеально, - пробормотала она. - Я оставлю это на потом. Женя натянуто рассмеялась. - Тери, пожалуйста. Мне нужно кончить. - Сначала назови меня любимой. - Чёрт, - простонала Медведева, выгибая спину. - Пожалуйста, любимая, пожалуйста, позвольте мне кончить. - Я не останавливаю тебя, - ответила Тутберидзе, и внезапно Женя услышала, как её дыхание участилось, а рука быстро задвигалась у неё между ног. Девушка задрожала, её пальцы неуверенно кружили по её клитору. - Ты трогаешь себя, не так ли? - Да, - сказала Женя, двигаясь немного быстрее. Её складки промокли до такой степени, что было трудно не соскользнуть по ним, и когда она вошла в своё лоно пальцем, он оказался слишком невыносимо тонким. Она хотела, чтобы в неё засунули что-нибудь толстое и упругое, например, три пальца Этери или, может быть, все четыре, или непристойный фаллоимитатор, который выглядел бы чертовски идеально, торчащий между ног Тутберидзе. - Скажи мне, о чём ты думаешь. - О тебе, - тут же выдохнула Медведева, грубо засовывая в себя второй палец, а затем и третий. - Я хочу, чтобы ты трахнула меня жестоко. Низкий смех Этери был опьяняющим. - О, правда? - Да, - прошипела Женя сквозь зубы. Она прижала ладонь к своему клитору и заскулила, когда напряжение начало закручиваться внутри её живота. - Я хочу, чтобы ты прижала меня и взяла так, как тебе заблагорассудится. Тутберидзе тяжело дышала, и звук этого глубоко в ушах брюнетки подталкивал её ещё дальше. - Я была бы рада этому. - Ты бы выглядела так потрясающе, - выдохнула девушка, её свободная рука снова ущипнула за сосок. Её бёдра дёрнулись раз, другой, а затем она начала задыхаться. - Чёрт. Я уже близко. - Назови меня ещё раз любимой. Медведева рассмеялась, слёзы выступили у неё на глазах. - Тери, любимая, я собираюсь кончить для тебя . Тутберидзе громко застонала от этого, и когда что-то глухо упало на пол на заднем плане, Женя, наконец, кончила. Её оргазм пронзил её, как масло, и она почувствовала, как её спина выгнулась над кроватью, когда она изо всех сил пыталась сдержать крик удовольствия. В конце концов она спустилась обратно, её глаза были водянистыми и широко раскрытыми, когда она смотрела в потолок. На другом конце линии Этери задыхалась. - Чёрт возьми, - тихо сказала Женя. Смешок Тутберидзе чуть не заставил её кончить снова. - И не говори, - согласилась она, сглотнув достаточно сильно, чтобы девушка это услышала. - Ты что-то опрокинула? - Я сбросила свой ноутбук с кровати, - смущённо призналась женщина. - Я… немного вышла из-под контроля. Медведева рассмеялась. - Ты хочешь, чтобы я извинилась за это? - Абсолютно нет. - Ладно. Боже, я действительно скучала по тебе. - Я тоже. Не могу дождаться, когда увижу тебя. Глаза младшей закрылись сами собой, и она сказала себе, что это потому, что она устала. Это было не так - это было потому, что в них появились счастливые слёзы, и ей нужно было сморгнуть их, прежде чем она смогла понять, насколько сильно она была влюблена. - Мы встретимся завтра? - спросила она, скользнув обнажённым телом под простыни. Они были горячими и мятыми, а её бёдра слиплись, но она всё равно чувствовала усталость и комфорт. - Я постараюсь быстро завершить все дела. Придёшь на ужин? - Да, - сразу же ответила Женя. - С радостью. - Хорошо. Я дам тебе знать, как только особожусь. Женя счастливо вздохнула, уткнувшись щекой в подушку. - Не могу дождаться. - У тебя усталый голос, - сказала Этери. Она ходила на заднем плане. - Ты хочешь закончить разговор? - Не совсем, - призналась Медведева, закрывая глаза. - Я становлюсь прилипчивой после оргазма. - О боже, - рассмеялась Тутберидзе. В трубке послышалось какое-то шуршание, а потом она сказала: - Я тоже сейчас в постели. Мы можем притвориться, что мы вместе. Возможно, это была самая милая вещь, которую она когда-либо говорила. Жене было бы так легко сказать ей, что она снова хочет её прямо сейчас. Когда она поглубже зарылась в одеяло, слова чуть не вырвались сами собой. Но вместо этого она сказала: - Тебе бы это не понравилось. Ты всегда жалуешься на то, что я слишком тёплая для объятий после секса. - Верно, но в моём квартире холодно. Возможно, я смогу найти тебе какое-нибудь применение. - Это действительно великодушно с твоей стороны. - Я знаю, - драматично вздохнула Этери. - Моя самоотверженность поистине невероятна. Женя рассмеялась, и они обе погрузились в приятное молчание. Если бы девушка действительно прислушалась, она могла бы услышать тихое дыхание Этери. Затем: - Ты спишь? - Пока нет, - ответила Медведева. - Хорошо, - сказала Этери, затем сделав паузу. - Ты не возражаешь, если я останусь на линии, пока ты не заснёшь? Сердце девушки смягчилось. Она улыбнулась самой себе, и её глаза по-прежнему были закрыты, когда она ответила: - Нет. Вовсе нет. Приятных снов, Тери. - Приятных, медвежонок. Наверное, это была единственная ночь за последнее время, когда Медведева действительно хорошо спала не боясь ночных кошмаров, она просто была счастлива и любима.