Три месяца

AU, в котором Бокуто - погибший когда-то друг Акааши. Tw: дереализация, депрессия Акааши не понимает, где находится. Он силится осмотреться по сторонам, но то ли его голова не поворачивается, то ли вокруг него - сплошная пустота. Тело ощущается слишком эфемерным, чтобы посметь сделать какое-то движение. Парень едва ли ощущает себя, свое сознание, свои руки. Он не может понять, сидит он, лежит или стоит. Двигает пальцами на руках - но ничего не происходит. Как будто он и делал этого. Паника начинает подступать. Её гадкие лапищи обхватывают горло, но они слишком нереальны, чтобы ощутить их присутствие. Душат, но как будто это сам Акааши душит. Он смотрит вперёд - там, вдалеке, насколько это вообще возможно для этого пустого пространства, стоит тёмный силуэт. Он стоит к парню спиной, и что-то есть в нем притягательное, чтобы Кейджи начал стремительно бежать к нему, игнорируя какую-то странную боль в ногах. — Акааши! — доносится расплывчатое эхо из глубины, и связующий понимает, что знает этот голос. Это он. Волейболист настолько не верит своим ушам, что резко останавливается, напрягая слух и пытаясь разглядеть человека впереди. Не успевает он ничего предпринять, как в мгновение ока этот силуэт уже стоит в двух шагах от Акааши. Это был Бокуто. Живой, здоровый, наполнен энтузиазмом. — Н-нет... Бокуто-сан! Я думал... Я думал, Вы... — беспомощно стонет Кейджи, всматриваясь в улыбающееся лицо напротив, которое, впрочем, тоже не ощущалось реальным. Он бросается в объятия к другу и заливается слезами, до сих пор не веря, что это всё происходит с ним сейчас. И пусть он поступает опрометчиво, но Бокуто сейчас здесь. Настоящий. Или...? — Кто такой Бокуто-сан? — ...Что? — автоматически бросает Акааши, а глаза его расширяются. Он поднимает голову, смотря на Бокуто, но тот улыбается так, словно только что не говорил ничего. Может ли быть такое, что вопрос этот задал не Бокуто...? — Бокуто уже давно нет. Ты же помнишь. Тем зимним утром ты проснулся и узнал, что Бокуто, он... У Кейджи словно открывается второе дыхание и он с бешеной силой вдыхает воздух вокруг себя, словно минуту назад ему его перекрыли. Он тяжело дышит, трогая себя за лоб и понимая, что весь в холодном поту. Глаза фокусируются на окружении: это его спальня. Акааши подрывается. Он ради надёжности прикасается к своей кровати, где лежит скомканное одеяло и влажная от пота подушка, а потом к своей шее и груди. Теперь уже тело ощущается полностью материальным, и от облегчения парень оседает, ощущая лёгкую боль в руках от резкого удара об пол. Его голова начинает по-немногу переваривать происходящее. — Черт... — негромко чертыхается связующий и прячет лицо в ладонях, пытаясь привести себя в чувства. Очередной кошмар. Шторы окна в спальне плотно закрыты: он не может сказать, ночь сейчас или уже утро. Поток времени стал для него безразличным и не имеющим смысла. Кейджи поднимает глаза на прикроватную тумбу: опрокинутый пузырёк с антидепрессантами так и манит к себе, но Акааши знает - больше ему нельзя. Он упирается взглядом в ковёр, на который так беспомощно рухнул пару секунд назад, чтобы отвлечь себя от желания взять ещё одну таблетку. Дыхание стабилизируется, густеющее чувство паники начинает растворяться. Парень хватает где-то найденую салфетку и вытирает лицо от липкого пота. Нащупывает телефон на тумбе и дрожащими пальцами набирает сообщение первому попавшемуся контакту. Краем глаза замечает время в углу дисплея: 04:49. "Мама, Бокуто снова приснился мне. Я думаю, он ждёт меня." Теперь, после того, как Акааши умылся, ему становится намного легче. Он мог бы сделать вид, что ничего и не произошло только что, да только с каждым разом игнорировать кошмары становится всё труднее. Всё это сильно давит на психику и так страдающего от депрессии Кейджи. Ночи разные, а сюжет снов всегда один и тот же: встреча с Бокуто. Иногда парень задумывается, почему он вообще продолжает верить этим, кажется, бесконечным иллюзиям, если знает, что в конце концов Котаро перед ним распадется и вновь оставит его одного? Такое чувство, что каждый его ночной кошмар в итоге бесследно пропадает из его памяти, но в итоге Кейджи все равно знает, что каждую ночь видит эти кошмары. Просто начал забывать точные события каждого из них, а, быть может, это мозг блокирует неприятные воспоминания. Парень не уверен, сколько точно прошло времени и который сейчас час. Он забыл, хоть и видел в телефоне и на настенных часах. Ему не хотелось вставать, он не знал, стоит ли идти спать дальше или выпить воды и просто смириться с очередной ночью без сна... У юноши болит голова, и он знает, что это не пройдёт, пока он не побывает там. Акааши не особо заботится о том, что сейчас 5 утра: на улице как раз светает. Он быстро одевается в первое, что попадается ему на глаза и через пару минут уже стоит на необычайно холодной остановке, ожидая автобус, из которого он выйдет только на конечной. Обычно в долгой дороге Акааши читает, но сейчас ему хотелось подумать хорошенько, наблюдая за сменяющимися пейзажами за окном. Через добрых минут 30 (все таки, город большой) двери ноющим звуком напоминают о себе и впускают внутрь почти что пустого салона не слишком густой туман. Акааши удивляется такой непонятной погоде ранним летом, но подмечает, что атмосфера, в принципе, соответствует его настроению. Этим туманным утром летняя прохлада проникала под пальто Акааши и ощущалась по-особенному неприятно. Он открывает шаткую калитку большого буйвища на окраине города и уже привычной дорогой обходит обшарпанный мрамор, минуя высокие и густые деревья тут и там. Здесь, как обычно, пусто, и пока парень хранит молчание, его слух ловит самые разнообразные звуки со всех сторон. Вот птицы суетятся на ветках и садятся на невысокие, почти что утопающие в земле плиты, заставляя зелёную листву взволнованно накренятся на лёгком ветру. Иной раз почудится чей-то голос, обрывки фраз - Акааши оглянется, но останется уверенным, что все это лишь плод его фантазии. В этом святом месте тишина и покой были, скорее, давящими, ежели приятными и умиротворенными. Он не смеет проронить и слова до того момента, пока не найдёт нужное место возле железного, высокого и шипастого забора, устало присаживаясь на рядом покоющуюся скамью. "Бокуто Котаро 1994 - 2018" Кейджи молчит. В который раз внимательным взглядом изучает уже наизусть выученные пробоины и ямы на надгробном камне, пробегается по аккуратно вырезанным буквам. Набирается сил, и, наконец, тихо, чтобы услышал лишь только он сам, выдыхает: — Я не хочу снова вспоминать тот день, когда тебя не стало. — он сжимает губы в тонкую полосочку: силится не заплакать. Нервно перебирает пальцами рук, что сложил на коленях. Стучит подушечками друг о друга. Если бы только Бо знал, с каким трудом Кейджи даются эти слова. Если бы он знал, он бы ни за что не стал исчезать. Но он исчез. — Я хочу увидеть тебя, но, прошу, только не в этих ужасных снах... Они приносят только боль. Я мечтаю о нашей встрече, но, видя тебя в кошмарах, лишь испуганно сжимаюсь. Больно. Он встаёт и нежными движениями гладит неровную поверхность лежанки. Вытирает тыльной стороной ладони немного влажные глаза, шмыгает носом. Юноша хотел бы уйти, да только это место неожиданно стало приносить какой-то необъяснимый уют. Душа как будто наконец расслабляется, хотя сердце больно сжималось ещё от самого момента пробуждения Кейджи. Парень поднимает глаза к небу, понимая, что ему придётся остаться. Не зря же он проделал такой долгий путь. Находиться в этом парке - одновременно невыносимая мука и расслабляющее чувство, словно ты в раю. Иногда он сидел здесь практически весь день, не делая абсолютно ничего. Лишь плакал. Вид этой могилы заставлял Кейджи чувствовать себя жалким. Он не помнит, сколько дней прошло с момента его смерти, но тот самый день помнит так, словно это было вчера. Всё, до единой детали. 24 февраля. Холодный четверг. Акааши, как обычно, просыпается утром в академию, вставая, почему-то раньше обычного. Он не сказать, что выспался, но, как минимум, не чувствовал себя выжатым лимоном. Парень спокойно чистит зубы, завтракает чем-то лёгким: не достаточно, чтобы быть бодрым целый день, но в самый раз, чтобы не проголодаться до обеда. Он думает о том, как во время ланча Бокуто снова сворует у Акааши морковку. Ах, какой чудила. Кейджи быстро собирается, и пока идёт в школу, подмечает, что уже настала весна: улицы были серыми, а единый снег, что ещё не успел расстаять, и то прятался по углам дорог и лишь впитывал в себя грязь. Такова уж была весна. К тому же, сейчас только восемь утра, а на улице уже вполне себе светило. Холодно не было, Акааши оделся не слишком тепло и молча шёл по дороге в учебное заведение, думая о чем-то очень далёком. По прибытию в Академию парень удивляется: возле ворот был настоящий переполох, что уж, наверное, говорить о том, какая давка была внутри здания. Все выглядят взволнованными, но что ещё сильнее настораживает, так это сочувственные взгляды знакомых и незнакомых Акааши студентов. Чего это они? Тихо шепчутся между собой, не спуская с него глаз, стоит только связующему пройти мимо них. Кейджи начинает нервничать: он ускоряется, нервно перебирая пальцами по лямкам школьный сумки на плече и спеша по лестнице на свой этаж. Возле двери кабинета топчатся ученики. Парень глазам своим не верит: да что же это такое? Что-то случилось, но ему всё никак не рассказывают. С другой стороны, если бы произошло что-то действительно важное, Акааши бы сообщила администрация школы ещё ранним утром, верно? Он хмурится. Несколько секунд смотрит на толпу напротив класса, а потом уверенно шагает прямо в неё, пробираясь сквозь кучу людей. И вот, ему уже удалось зайти вовнутрь. Все какие-то напряжённые, а возле учительського стола и вовсе полный хаос: классный руководитель выглядит очень расстроенным, он явно не настроен видеть кого-то сейчас, но все равно ведёт разговор с некоторыми педагогами и ещё какими-то незнакомыми людьми в форме. Акааши показалось, или он видел среди этих людей полицейских? Он видит небольшую группку одноклассников, что собралась в углу, облепив кругом сидящего на стуле парнишку, что горько плакал. Это стало последней каплей: Кейджи пугается, бежит прямо к ним, и бесцеремонно спрашивает: — Хей, ребята, что случилось? Объясните, кто-нибудь, пожалуйста... — под конец своей реплики связующий уже не так уверен в своих словах, и его моральных дух падает прямо на глазах. Его одноклассница с растрепанными волосами поднимает голову в сторону голоса, и её уже и без того грустные глаза наполняются болью ещё сильнее, когда она видит перед собой Акааши. Он видит: девушка плакала недавно и явно хваталась за голову, испортив себе причёску. Её голос надрывается и звучит отвратительно печально, когда она говорит те слова, что Кейджи не забудет никогда в жизни. "— Акааши-сан... Мне очень жаль, но... Бокуто-сан погиб. Пару часов назад. Его сбила машина." Так и прошло три месяца. Усиленное лечение, антидепрессанты, психологи. Ничего не помогало. С тех самых пор Кейджи впал в депрессию и уже не знает, когда выберется, потому что лишь продолжает мучать свой несчастный разум прогулками в это место. Здесь пахло смертью. Смертью его любимого друга. Тем февральским утром Акааши понял: он ненавидел тот день, всех людей, что с жалостью на него смотрели, ненавидел тот чёртов автомобиль, что разрушил все, и себя. Больше всего на свете он ненавидел себя. Его не раз убеждали - это не его вина. Что он мог сделать против автокатастрофы? Кейджи согласно кивал, благодарил за поддержку, но никогда не говорил, что хотел бы оказаться в то утро вместе с Бокуто, чтобы уйти вместе с ним. Так, хотя бы, не было бы так больно. Мечтал, но никогда не признавался. Акааши молча сидит возле своего друга уже так долго, что может услышать, как на остановку неподалёку прибывает другой автобус. Он знает, что вернётся сюда ещё не раз.