В спину

Когда психолог спрашивает о том, как Мэдисон оценивает уровень стресса в своей жизни, она говорит, что давно научилась держать удар. Это, возможно, не совсем тот ответ, которого он ждёт, но она платит ему не за то, чтобы соответствовать его ожиданиям. (Ей просто нужно выяснить, как назывались те таблетки.) В остальном Мэдисон с ним честна - рассказывая о себе крупицы информации, она не перевирает их, чтобы не запутаться, просто иногда недоговаривает. Она знает, что такое предательство, и как больно могут ударить даже близкие люди. Безусловно, это ранит её - во всяком случае, ранило раньше, когда она давала им такую возможность, но она не считает, что мир на этом должен закончиться. Иначе она вскрыла себе вены ещё много лет назад. (Это тоже почти правда.) Она ощущала себя преданной, когда в клинике, где она проводила много времени в детстве, ей не рассказали правды о том, что случилось с её братом. Она ощущала себя преданной позже, когда её приёмная семья, с которыми они любили друг друга, отказывалась верить в её воображаемого друга и говорила про это порой вещи, которые звучали для неё как пощёчины. Она ощущала это и многое другое, когда муж избивал её вместо поддержки, когда уже третий её ребёнок умер до рождения. (Просто причина, по которой она ни разу не попыталась убить себя, заключается не в том, что она рассказывает). Мэдисон поняла и отпустила боль от полученных ударов, а некоторые даже простила. (Особенно легко было простить мужа, потому что такая смерть искупала многое сполна.) В каком-то смысле они сделали её сильнее. Да, она плохо спит и иногда её нервную систему сложно контролировать, если нужно, она согласна на курс успокоительных вроде тех, что ей давали в детстве. Но если ей придётся пережить новые удары, она готова встретиться с ними лицом к лицу. (Что, по-твоему, я делаю сейчас, идиот? Дай мне хотя бы название.) Вы храбрая и сильная женщина, говорит ей психолог. Но будьте осторожны, чтобы это не оказалась маска для того, что вас на самом деле пугает. Вы думали о том, что с вами будет, спрашивает он, если однажды вам ударят в спину? Мэдисон качает головой и отвечает: я не думаю, что кто-нибудь когда-нибудь сможет ударить мне в спину. Значит, вы чувствуете себя под защитой? Тогда она молчит. (Разумеется, она чувствует себя под защитой, и лучше никому извне не пробовать эту защиту на прочность.) (Он не показывался уже несколько недель - но она точно знает, что Габриэль по-прежнему прикрывает её спину так надёжно, буквально, как не смог бы ни один человек, не связанный с ней одной кровью.) (Единственный, кто сможет ударить ей в спину, это он сам.) (И ей очень нужны эти таблетки в аптечке, потому что однажды он не выдержит и попытается.) (И, разумеется, он сделает это изнутри.)