Ты когда-нибудь целовалась?

      День рождение моей подруги проходил шикарно. У всех девочек было прекрасное настроение (оно и немудрено), мы веселились как всегда — бурно, искренне, до упаду. За один вечер, успев побывать в ресторане и покрасовавшись там своими элегантными платьями и неповторимыми макияжами, мы сменили несколько образов: дам из высшего общества, как завещал Меладзе, на простых девчонок, собравшихся на ночёвку. На остаток вечера и ночи девочки пригласили ещё нескольких друзей, в том числе Диму. Самое странное, скорее даже страшно неловкое, то, что они мне постоянно напрямую говорят, что на этих тусовках он только из-за меня. Говорят, что приглашают, только чтобы мы с ним провели время вместе. Это же неправильно, и мне за него обидно, но эгоистичная часть моей личности рада итогу в виде встречи с ним, а на способ достижения данной сомнительной цели — наплевать.       Я никогда не знаю, что к нему чувствую — без него я вроде в абсолютной норме, честно, очень хорошо живу, но нередко какая-то предательская мысль пробирается в моё сознание и заставляет думать о нём. А когда я его вижу — радости полные, кхм, серые клеточки мозга. Вот и на этом празднике мы как обычно были рядом почти всё время, причём по абсолютно разным причинам, однако таковые всегда находились. За пару дней до вечеринки я узнала, что девочки уже всё распределили и ночую я с Димой в одной кровати. Не подумайте, я совсем не против, всё-таки уже не в первый раз мы проводим ночь вместе, без каких-либо подтекстов, просто спим в одной кровати, однако так откровенно за нас ещё никогда не решали — обычно мы сами находили поводы лечь вместе. Здесь же, я понимала, что скорее всего они преподнесут нам уже готовый, совместно проработанный план, без возможности внести в него корректировки, и эта ситуация покажется нам обоим неловкой и максимально навязанной.       Но кто же знал, что это может вылиться в такое? Точно не я.       Сколько было прекрасных возможностей для того, чтобы сделать первый шаг, сколько удачных моментов, но никогда и ничего между нами не происходило. Что же изменилось?       Было около четырёх утра, когда мы соизволили направиться в спальню, а что самое главное — не по своей воле! Все были слишком уставшие, чтобы продолжать безудержно орать и танцевать, сразу видно, возраст берёт своё (несмотря на то, что подруге исполнилось лишь 18), а потому все разошлись по своим спальным местам. Собственно, и мы тоже. На кануне, что было ожидаемо, нам объявили, что все уже определились с местами для ночёвки. Единственный вариант, предусмотренный для нас двоих — совместная ночь, хотя скорее утро, на разложенном в зале диване. Мы и не возражали, но меня не покидало чувство, будто бы он не особо этого хотел, хотя возможно просто старался не демонстрировать собственных эмоций по этому поводу. Ребята разошлись по комнатам, по дороге выключая везде свет, и начали готовиться ко сну. Не на всех хватало постельных мест, из-за чего некоторые разложили спальные мешки прямо в коридоре — ещё некоторое время шуршание ткани слышалось за дверьми.       Пройдя к дивану, Дима попросил меня отойти и самостоятельно разложил его для нас двоих. За это время я успела сходить за постельным бельём в соседнюю комнату, и уже ему пришлось отодвинуться в сторону и ждать. Я аккуратно застилала разложенный диван, нарочито медленно и дотошно аккуратно надевала наволочки на обе подушки, поглядывая на него исподлобья, стараясь сделать это как можно более незаметно. Холодный и бледный свет Луны струился по комнате, освещая лицо Димы, заставляя его тёмные кудряшки блестеть, подчёркивая длинные ресницы, обрамляющие глаза с радужкой шоколадного цвета, и довольную расслабленную улыбку. От такого его вида в моём животе начали порхать, двигая маленькими крылышками, стаи бабочек. Тень Димы чётко различалась на двери, плохо демонстрируя его по-настоящему высокий рост. Вокруг нас было тихо, за окном робко шумел ветер, слабо покачивая листочки, будто боясь разрушить созданную идиллию.       Переодевшись в разных местах, мы подошли к уже заправленной постели и, быстро определившись кто на какой стороне спит, легли под общее большое одеяло. У нас уже появилась привычка бороться за него, но в итоге всё равно каждый раз прижиматься ближе друг к другу спинами, чтобы укрыться получалось у обоих. После этой недолгой схватки, мы посмеялись и собрались уже засыпать под негромкое сопение ребят из коридора- но Дима приготовил для меня сюрприз. — Кир? — позвал он меня. Ради того, чтобы задать этот вопрос, он даже отвернулся от спинки дивана, к которой он был обращён, фокусируя всё внимание на мне. — Да? — я тоже повернулась к нему лицом, теперь смотря в его широко раскрытые глаза. В них красовались аккуратные блики лунного света, что придавало тёмному оттенку радужки необычайную глубину. — Слушай, можно я задам странный вопрос? — Дима выглядел крайне смущённым, но уголки его губ были приподняты. У меня создалось чёткое впечатление, что любопытство и ребячество внутри него взяли верх над разумом, однако я не знала, к чему приведёт эта резкая смена власти. — Ну да, давай, — я даже испугалась, но старалась не подать виду. — Ты когда-нибудь…- он малозаметно подался всем телом вперёд, очевидно предвкушая ответ на свой вопрос, однако тут же съёжился, будто осознал что-то неприятное, и отстранился обратно, почти вжимаясь в спинку дивана, — хотя забудь, бред полный. — В смысле? — эти действия меня ещё больше насторожили, — Всё хорошо? — я заволновалась, не до конца понимая, что происходит. Точнее совсем не понимая. — Да, всё в порядке, не переживай, — он поспешил меня успокоить и сам немного расслабился. Но лишь немного, — просто фигня в голову пришла, это странно спрашивать, забей. — О чём ты говоришь? — мне стало совсем неспокойно. Произошло что-то серьёзное?       Честно говоря, мои первые мысли были не самые радужные — я опасалась, что он начнёт разговор из серии: «ты когда-нибудь принимала запрещённые вещества? Ну вот чисто гипотетически, что делать если мой близкий друг стал наркоманом? Что бы ты ему посоветовала сделать — рассказать об этом семье или промолчать?». Очевидно, никакого друга наркомана и в помине не будет, а к моим словам будут тщательно прислушиваться, даже несмотря на то, что правильная модель поведения в данной ситуации априори спорная. И это всё несмотря на то, что Дима вообще не подвержен вредным привычкам — он не пьёт, не курит, да и вообще старается вести здоровый образ жизни. — Да нет, правда, — он смотрел на меня проницательными взглядом, призванным, скорее всего, меня успокоить. Не очень помогало, кстати, — всё отлично. Да честно говоря, всё просто шикарно! И тусовка хорошая, и вечер весёлый… — по прерванной на середине интонации перечисления я быстро поняла, что фраза незаконченная, что он хотел сказать ещё что-то, но вовремя оссёкся, — в общем, всё складывается прекрасно! — Дим, — я обратилась к нему с крайней серьёзностью, — ты можешь мне доверять, правда. Возможно ты считаешь, что мы недостаточно близки для того, чтобы делиться проблемами, но это не значит, что я не готова или не хочу тебя выслушивать. Как раз наоборот! Если случилось что-то плохое, я постараюсь помочь всеми возможными способами! Если ты пока не готов говорить об этом — это нормально, просто знай, что я всегда рядом и можно… — Эй, эй, эй, ты чего? — он издал нервный смешок и положил свою левую руку мне на правое плечо, которое было поднято благодаря тому, что я лежала на боку. Он немного сжал его, стараясь прервать мою речь и обратить внимание на себя, — всё правда хорошо, клянусь! Просто мне пришёл в голову один тупой вопрос, который я хотел задать, но я понял насколько он стрёмный и передумал. Вот и всё, никакого криминала, — он тепло улыбнулся, почему-то совсем не спеша убирая ладонь с моего плеча, съезжая ей чуть вниз по моему предплечью. — Что за вопрос? — я правда расслабилась под его прикосновениями, и, наконец почувствовав себя увереннее, спросила то, что само напрашивалось. — Да ничего такого, — он показушно махнул рукой и начал переворачиваться на спину, старательно глядя в потолок. — Ну так тем более расскажи мне, если в нём нет ничего такого, — я гнула свою линию, осознавая то, что просто так уже не отстану. — Это стрёмно, — он скрестил руки поверх живота, продолжая непрерывно смотреть наверх. — Ну раз сказал а, говори и б, — железный аргумент, к которому часто прибегает его старшая сестра — беспроигрышный вариант. Да и к тому же, что такого «стрёмного» может быть в этом вопросе? Я коротко хихикнула, стараясь снизить градус напряжения, хотя волновалась не на шутку.       Он повернул голову в мою сторону, обращая свой взгляд на меня, но сохраняя тело на месте. Я пристально смотрела в его глаза, пытаясь найти ответы. Что за вопрос? Почему он так стесняется его спросить? Почему сначала он всё-таки начал его задавать, а потом резко передумал? Он на секунду посмотрел ниже, куда-то в район моих губ, и вновь отвернулся, с двойным усердием всматриваясь в потолок. — Не буду, — он сказал не очень уверенным голосом, крепче скрестив руки, до сих пор лежащие на животе. — Ну Дим, — я вцепилась пальцами в его ближайший ко мне локоть и слабо потянула на себя, — ну скажи! Ты мне не доверяешь? — от высказанного вслух предположения и понимания того, что скорее всего оно верно, я резко отпрянула. Внутри меня всё сжалось, будто придавили чем-то тяжёлым. Сложив руки по двум сторонам от себя, с силой вжимая их в простыню, я приняла решение не ударить в грязь лицом и продолжила, — ничего страшного, если это так, я всё понимаю, — откровенная ложь, сказанная лишь во избежании неловкости. — Нет, нет, что ты! — он почти подскочил, за секунду поворачиваясь ко мне лицом и заключая в свои объятия. Его руки обвили меня где-то в районе плеч, а мой нос оказался прямо рядом с его шеей. Я воспользовалась таким удачным положением и поудобнее улеглась щекой у него на ключице. — Точно? — я пробурчала куда-то в его кадык, но он меня, к счастью, прекрасно услышал. — Конечно! Я доверяю тебе, — он водил левой рукой вверх-вниз по моей спине, второй прижимая меня ещё крепче. Через несколько секунд он выпустил меня из объятий, и я была вынуждена отодвинуться. — Тогда спроси, что хотел, — я старалась изобразить тоску в голосе, в перемешку со спокойствием и неким равнодушием, но что вышло в итоге сказать сложно. Однако, весь этот сомнительный спектр эмоций, на удивление, сработал.       Дима шумно вдохнул, кажется морально собираясь с силами. Он подбирал нужные слова, хотя, как позже выяснилось, иными данный вопрос не задать. — Ты когда-нибудь, — он вновь запнулся. Дима, нервно сглотнув, продолжил смотреть в мои глаза, будто стараясь почерпнуть оттуда уверенности. Я не знала чего и ждать, но делала вид, что совсем не волнуюсь. — Ты когда-нибудь целовалась с кем-то? — выпалил он, спустя несколько мгновений молчания. Я не смогла скрыть удивление, однако быстро избавилась от испуганного выражения лица, чтобы ситуация не вызывала ещё больший дискомфорт. — Нет, — практически спокойно ответила я, — и, справедливости ради, я этого никогда не скрывала. — Ага, понял, — он резко выдохнул, кажется в момент почувствовав облегчение, и вновь отвернулся, устремляя взгляд в этот раз на люстру. — А к чему ты…? — вопрос напрашивался сам собой, и я не могла не спросить его, хотя сопротивлялась данному желанию до последнего. — Просто так, узнать, — он старался говорить непринуждённым голосом, но выходило не очень естественно. — Поняла…- ничего я не поняла. Была, скорее, в растерянности. Не особо осознавая, что делать дальше, я тоже перевернулась на спину и начала глядеть в потолок, — а можно тоже вопрос? — Да, давай, — ответил он, не отрывая взгляд от белого стекла светильника над собой. — А ты… ты когда-нибудь целовался?       Я повернула голову к нему, оставаясь лежать на спине, и он наконец снова взглянул в мои глаза.       На его лице отражалась целая гамма эмоций, и я не совсем понимала, как её правильнее трактовать. — Пффф, — Дима как-то жалобно усмехнулся, кривя рот в полуулыбке, — нет, конечно не целовался, — эти слова он говорил достаточно уверенно, но пожалуй разочарованно. Создавалось ясное понимание того, что внутри этот факт его гложет. — А что смешного? — искренне удивляясь, спросила я. — Ну, я пока не встречал людей, которые хотели бы со мной поцеловаться.       Люди, которые хотят это сделать, намного ближе, чем ты думаешь.       Казалось бы, диалог подошёл к своему логическому завершению, и сейчас идеальное время, чтобы свести его на нет, со спокойной душой отправляясь спать. Однако, я была бы не я, если бы не задала следующий вопрос. — А ты знаешь как это вообще делается? — не то чтобы меня это никогда не интересовало, и только вот сейчас осенило; скорее наоборот, мне всегда хотелось узнать что и как, но не настолько сильно, чтобы прям вот так спрашивать! К тому же у него, из всех возможных людей! — Ну да, смотрел видосы обучающие… мамочки, как это наверное странно звучит, — он инстинктивно прикрыл лицо руками, стараясь скрыть лёгкий румянец, проявившейся из-за стыда. — Да нет, что ты! Это наоборот адекватно, — охотно заверяла я. — Пожалуй, — он вновь расположил свои руки на животе и задумался о чём-то. Красноватый оттенок всё ещё не сходил с его щёк. Ему так даже идёт. — Ты мне потом ссылочку на видосы кинь, а то всё-таки тоже надо учиться, — нашлась юмористка. Моя шутливая улыбка вроде бы спасала положение, но далеко не больше, чем закапывала. — А ты не умеешь? — Дима взглянул на меня. По какой-то неизвестной мне причине, он был крайне удивлён от услышанного. — Не-а, — я пожала плечами, — ну, я максимум смотрела фильмы, где люди на экране целуются крупным кадром, но это не очень-то «обучающе». — Верю, — звонкий смешок заполнил всю комнату. Мы несколько секунд смотрели друг другу в глаза, будто ожидая чего-то, — но зачем же искать какие-то там видосы? Могу тебя прям так и прям здесь научить! — нервно усмехнувшись, он ждал от меня хоть какой-то реакции. Её ожидаемо не последовало, шок — дело такое, — не, если честно, — он посмотрел в противоположную сторону, стараясь не испытать ещё большей неловкости от происходящего, — мы могли бы попробовать. Ты имеешь полное право отказаться, я не хочу тебя ни к чему принуждать или обязывать, я не обижусь и это меня не заденет, — говоря последние слова, Дима глядел на меня, стараясь предугадать, что я отвечу на его предложение, — просто я подумал, если ты не умеешь, а я никогда не практиковался, мы можем помочь друг другу!       Последовала неловкая пауза. Очень неловкая пауза. Честно, я не очень понимала шутка это или нет, а уж тем более, как стоит на неё реагировать. Его натянутая улыбка начинала потихоньку угасать, и он поспешил исправить сложившуюся ситуацию. — Прости, что за бред я несу? — он поднёс ладонь к переносице, потерев её и на несколько секунд закрыл глаза, — это твой первый поцелуй, ты явно хотела провести его не со мной. Да и вообще, что я предлагаю? Давай забудем это, ладно? Извини ещё раз, мне ужасно стыдно. — Всё нормально, — я испугано усмехнулась, — я не против, — эти слова стоили мне многого. Я очень боялась, что это какое-то тупое задание из «правды или действия» или что-то подобное, но его эмоции, такие искренние и настоящие, заставили меня поверить в то, что он действительно смущён, и это не странный пранк, зашедший слишком далеко. — Ты серьёзно? — Дима повернулся ко мне всем телом, как и я к нему своим. Он явно не ожидал такой реакции, и его вполне можно понять. Такого даже я от себя не ожидала, о чём может идти речь! Что я вообще делаю? — Да, — я скомкано улыбнулась, стараясь, при этом, дать понять, что не шучу, — всё равно надо этому когда-то учиться. — Слушай, я уверен, что у тебя будут ещё возможности научиться — поцеловаться в четыре часа утра в гостях у подруги после тусы, к тому же со мной — явно не предел твоих мечтаний. Кроме того, я сам мало знаю обо всём… этом. — У меня нет никаких предубеждений по поводу первого поцелуя. К тому же, с чего ты решил, что целоваться с тобой — это плохо? — да я окончательно сошла с ума. Срочно везите в ближайший дурдом! Это ж надо такое говорить!       Его лицо озарило счастье, смешанное с удивлением, однако он быстро взял себя в руки, чтобы продолжить разговор. — Правда, Кир, прости, что это начал, я не хочу тебя ни к чему принуждать. Я не обижусь, если ты откажешься, ты ничего не должна… — Всё нормально, — повторила я ранее сказанные слова, — я правда не против. — Точно? — он начал понемногу и очень аккуратно приближаться к моему лицу, медленно пальцами левой руки убирая одну из прядей волос мне за ухо. — Точно, — я нервно вдохнула, не зная чего ожидать. Буквально.       Дима передвинул ладонь чуть ниже, на мою шею, нежно ведя по ней подушечками пальцев. Он начал аккуратно ворочаться в кровати, придвигаясь ко мне. Адреналин в моём организме зашкаливал, дыхание сбилось, горло почему-то в момент высохло и в комнате стало очень жарко. Оказавшись всего в 10 сантиметрах друг от друга, он поднял руку чуть выше, медленно передвигая её с шеи мне на волосы, в район затылка. Он продолжал приближаться к моему лицу, к тому же немного придвигая мою голову рукой к себе, готовясь к предстоящему моменту. Мы придвигались друг другу, отклоняясь в разные стороны, чтобы не столкнуться носами. Я уже ощущала его тёплое дыхание на своих губах, рефлекторно приоткрыла их, готовясь испытать ураган эмоций. — Ой, подожди, — Дима рывком отодвинулся, убрал руку и сел на кровать столбом. Я откровенно опешила, не понимая, что сделала не так. Сердце бешено билось в груди, руки пробила мелкая дрожь, а место, где только что находилась его ладонь, как будто бы обжигало, — мне надо зубы почистить!       Такого конечно никто не ждал, но мысль в принципе разумная. — Я сейчас, туда-обратно, — я обратила внимание на то, что его голос сел и членораздельно разговаривает он с трудом.       Дима уже собирался вставать с постели, перелезая через меня, когда я ухватила его руку и уселась на кровати рядом. — Я с тобой, — произнесла я и вместе с ним начала вставать с постели. Он, к моему приятному удивлению, не выпустил мою руку, а переплёл наши пальцы и повёл за собой в ванную.       В коридоре спали девочки, в том числе его сестра. Меня охватила резонная паника: вдруг она проснётся и неплохо так вставит нам за то, что идём за ручку до ванной? Или ещё хуже, она слышала наш диалог и сейчас пошлёт брата «домой сбегать за вещами». Очень срочно. И как можно на дольше. Но нет, всё, к счастью, обошлось и мы дошли до ванны быстро и безболезненно. А главное, без потерь в виде меня и моей чести. Там мы с Димой достали свои зубные наборы и, вместе встав у зеркала, начали чистить зубы. При таком ярком освещении было трудно не заметить как хорошо он выглядит — волосы взъерошены, пижама чуть-чуть приспущена, открывая мне вид на аккуратные косточки таза, но, что самое главное, были отчетливо видны его ярко-карие глаза. Заметив, что я его изучаю, он немного смутился, сначала отведя взгляд в сторону, но вскоре начиная рассматривать меня в ответ. На такое наглое действие я решила ответить — протянув руку к его волосам, я взъерошила их, что было сил, а вторую руку, оставляя щётку держаться между зубами, намочила, и плескала стекающей проточной водой ему в лицо. Его ответ не заставил себя ждать: он сделал почти тоже самое и у нас завязалась ещё одна веселая «битва». Она достаточно быстро закончилась, и когда мы наконец дочистили зубы, я, выходя первой, проследовала в коридор. Он неожиданно взял меня за правую руку, находясь позади, развернул лицом к себе, и одним движением резко прижал к стене. Наши тела соприкасались почти везде. Вторая его рука не долго оставалась свободной — Дима уверенно расположил её у меня на талии, как-то по-хозяйнически. — Можно поцеловать тебя? — он спросил меня шёпотом, наклоняясь к уху, чтобы девочки спящие в коридоре нас не услышали. Или чтобы вызвать у меня на теле тысячи мурашек этим низким и бархатным шёпотом. В мотиве я так до конца и не разобралась. — Прямо здесь? Нас же могут увидеть, — или услышать. Я с трудом формулировала слова, и с ещё большим трудом выстраивала их в предложения. Мои мысли были заняты совсем не этим, данная фраза была сказана скорее для приличия. — Не наши проблемы, — сладко прошептал он, начиная аккуратно водить носом по моей шее. Запрещённый приём, — так делать можно? — Нужно, — успела произнести я, перед тем, как он быстро отпрянул от моей шеи для того, чтобы прижаться к моим губам. Это был быстрый и лёгкий поцелуй, но и он вызвал бурю эмоций, которые я не думала, что вообще испытаю. — Всё хорошо? — он отстранился буквально через секунду. В его глазах читалось искреннее волнение, и я почувствовала себя фарфоровой куколкой, которую оберегают с любовью и заботой, — ты точно не против, что… — Конечно всё хорошо, — я нежно улыбнулась ему, давая понять, что в порядке. Расположив свои руки на его плечах, я скрестила пальцы в замок у него за спиной, будто заявляя свои права. Хотя почему будто? — но если в фильмах происходит только это, то я не понимаю, почему так много людей жаждут поцелуя. — Почему? — Дима усмехнулся, — наверное поэтому.       В следующий момент он уже аккуратно прижимался к моим губам, настойчиво, но нежно, даря непривычное для меня тепло и уют. Моё сердце резко забилось чаще, коленки поджались, а пальцы рук опустились к вырезу его пижамной футболки, сжимая его.       Мы стояли в начале коридора, он прижимал меня к стене, целуя в губы, а я отвечала ему, стараясь сориентироваться и понять, что нужно делать во время всего процесса. Я слышала в ушах его ускоренный ритм сердца, наши громкие выдохи и слабые полустоны. Это было что-то — феерия чувств, звуков, вкусов. Он отстранился спустя секунд пятнадцать, тяжело дыша и хватая ртом воздух. Впрочем, я делала тоже самое. — Слушай, — начала я сбивчивым тоном, — я где-то слышала, что во время поцелуя можно не задерживать дыхание, а дышать через нос. — Серьёзно? — он удивился и хитро улыбнулся. Кажется он понял то, к чему я клоню и какие правила игры устанавливаю. И он был совсем не против, — ну это нужно обязательно проверить. — Думаешь? — я подняла брови, изображая изумление и радуясь тому, что он разделяет мои взгляды.       Он даже не соизволил ответить, лишь вновь приближаясь ко мне. Через секунду мы вновь стояли и целовались посреди тёмного коридора. Его руки уже начали медленно блуждать по моему телу, впрочем как и мои по его. Мы целовались так долго, что и поверить трудно, однако вскоре послышалось какое-то движение совсем рядом с нами. Мы в секунду отпрянули друг от друга, стараясь понять откуда слышны такие шорохи и спят ли ребята. Ничего подозрительно мы в итоге не зафиксировали, но ради страховки и чествуя адекватность, я взяла его за руку и утянула за собой в нашу комнату. Мы зашли, закрыли за собой двери и оба сели на постель. Я подняла колени на неё поближе к себе, обнимая их руками. Мы просидели пару секунд в тишине, смотря в разные стороны и вслушиваясь в успокаивающиеся дыхания друг друга. — Слушай, Кир, — Дима нарушил молчание, — если ты не хочешь об этом говорить, то мы можем просто забыть об этом. Я никому не скажу и … — Эй, ты чего, — я повернулась к нему лицом, отводя взгляд от кухонной плиты, которую так внимательно рассматривала, — всё прошло просто шикарно! И я совсем не хочу забывать об этом. — Правда? — он так обрадовался, что у меня от радости аж сердце защемило. — Да, правда, — мы молча глядели на друг друга, будто видели в первый раз. Он снова расположил руку на моей шее, чуть приближая к себе. — Можно? Я не против, если ты откажешься… — Нужно, — кратко ответила я и это была одна из самых приятных ночей, плавно перетекающих в утро, которые я когда-либо проводила в своей жизни.