Разве это важно?

      — Давай быстрее, меня Бяша ждёт! — девочка во всю торопила брата, иногда толкая его в ту или иную сторону. Антон едва ли не летал по дому в поисках портфеля и многих учебников, вываленных неизвестно куда.       «Рома постарался», — промелькнула недовольная мысль, и Тоша остановился, переводя дыхание и заодно вспоминая, куда непутёвый парень мог закинуть геометрию.       На улице стояла обжигающая весна - противное время года для Антоши. Конечно, природа в это время оживала, всё цвело и распускалось. Блондин дивился столь красивому процессу, изредка сам проводя пальцами по мягким зелёным листикам, которые были приятны и шероховаты на ощупь. Апрель по-своему прекрасен. Но не для блондина.       Чихнув, парень кинул портфель на тумбочку, попутно надевая грязноватые от путешествий ботинки. Оля держалась за ручку двери, глядя на Антона во все глаза, следя, когда уже можно будет выйти. Дома стояла гнетущая духота, заставляющая раскрывать окна в каждой комнате. Карина стояла в дверном проёме, прищурившись.       — Я тебе говорила, чтобы ты ещё вечером собрал портфель, — причитала мама, пока Тоша хватал ключи.       — Мам, я занят был, — отмахнулся парень, кивая девочке. Та развеселилась, сразу дёргая ручку, и быстро выбежала наружу. — Пока, — кинул блондин, замечая, как Карина кивнула, проходя в глубь дома.       На крыльце стояли Рома и Бяша - в последнее время все ребята много проводят времени друг с другом, стараются помогать. На Антона легла непосильная задача - обучать двух балбесов, которые сопротивляются со всех сил, говоря, что учёба им не нужна. Но Тоша понимает, что в 9 классе наступят экзамены, и они сами забегают к нему, как миленькие. Но всё равно старается всё сделать немного пораньше.       Оля уже наобнималась с Бяшей и здоровалась с Ромой, который с ухмылкой потрепал девочку по волосам. Блондин улыбнулся.       — О, Тоха, наконец-то! — воскликнул бурят, хлопая парня по плечу в приветственном жесте. Тот кивает, подходя к Ромке и приобнимая его за плечи.       — Сегодня будет физкультура на улице, выйдешь между 4 и 5 уроком на стадион? — застенчиво спросила Оленька, хотя прекрасно знала ответ.       Иначе Бяша поступить и не мог - вовсю заботится за девочкой, развлекая и защищая. Парень осознал, что испытывает далеко не дружеские чувства по отношению к маленькой, но мужественно сдерживается, понимая, что Оле ещё даже 12-ти нет, да и не знал он, в общем, как преподнести эту новость. Ненужный страх скапливается внутри, что совершенно не нравится буряту. Страх то ли от того, что его отвергнут (Бяшка знает, что Оля это сделала бы хитро и аккуратно - уж слишком она взрослее своего возраста и знает некоторые эти психологические замашки - наверное, даже как отказать красиво), то ли, что его не поймут, испугаются - это ещё хуже, ведь тогда блондинка может его сторониться. Как он без неё то будет?       Но какая то часть в буряте надеялась на положительный исход истории, как и у его лучших друзей.       — Спрашиваешь ещё! — пустил смешок Бяшка, отвлекаясь от собственных размышлений и оборачиваясь на парочку. — Ну алё, долго ещё обжиматься будете? Мы так опоздаем.       — Ой, заткнись, — беззлобно кинул Пятифан, целуя Тошку в щеку, и довольно спешно вышел вперёд.

***

      — Ну и я ему по ебалу хрясь! И пиздец, — Ромка активно жестикулировал, чуть ли не давая в нос идящему рядом Тоше, который, к счастью, успел слегка отклониться. Поправляя очки, немного слетевшие с привычного места, Антоша понимающе кивал.       Это стало чем-то похоже на обряд на каждый день - они идут по школьному коридору вдвоём (Антон осматривается по сторонам в случае, если какой-то незаметный учитель выскочит из-за угла. Один раз уже попадались, так что обучены и знают, что это такое), Рома описывает какую-то ситуацию, произошедшую на драке, а блондин расслабляется, вслушиваясь в умеренный и до жути приятный голос парня. Лишь изредка случается, что брюнет начинает махаться руками из стороны в сторону, пытаясь показать, чтобы Антоше было лучше понимать. Тошка хихикал от этой мысли - ему всегда хватало тех или иных слов, даже состоящих из одних матов.       Драки были регулярным делом - Пятифан влезал в различного вида разборки, даже не сводящиеся к мордобою (но потом, конечно, из-за того же Пятифана они сводились в нужное русло для парня). Антон не понимал такую страсть набить лица, но ничего не говорил, подлечивал раны своего парня, но всё равно лишь иногда читал нотации (когда уж слишком брюнет заигрался), обычно длящиеся не больше одной минуты - на большее Рому не хватало, и он изображал самого страдающего в мире человека. Тоша, вроде как, смирился.       «Мой парень», — по коже блондина бегут мурашки от столь приятного сочетания слов. До конца зимы и в начале весны он скептически относился к таким мыслям. Но дальше стало лучше воспринимать это, задерживая взгляд на красивых чертах лица и родных глазах тёплого шоколада.       О их отношениях знают лишь Оля и Бяша - для остальных они лишь друзья, которые почти не отходят друг от друга. Бяшка на это качал головой, говоря, что бросили его так жестоко, устраивая драмы, на которых Антоша чуть ли не смеялся в голос, сдерживаясь, как мог. Ромка подыгрывал, оставляя блондина наблюдать за спектаклем двух актёров.       Антон не считал себя слабым, но в объятьях Ромы кое-как сдерживался, чтобы не упасть, не навалиться всем весом на брюнета. Ноги становились чересчур ватными, дыхание сбивалось.       Ромка любит приобнимать его хотя бы за плечи в любом месте. Антоша обожает находится в защите от окружающего мира в тёплых руках парня.

***

      Антон не ревнует. Господи, да он не ревнует... Да кого он обманывает?       Блондин провёл по спутанным волосам пальцами, сжимая и разжимая для успокоительного и лёгкого массажа. Не в первый раз замечает в себе слишком отрицательную реакцию на воздействие его объекта воздыхания и миловидной девушки с веснушками из параллельного класса. Возможно, он себе накручивает. Прям как волосы от нервов. А возможно...       «Какого хрена он с ней так мило общается?» — тем временем создавал логичный вопрос мозг. Действительно, Рома - никак не джентельмен и им не стал. Но разговаривает он с... Как же её?.. Точно, Аля. Но разговаривает он с Алей спокойно, в некотором смысле мило.       Висок начал беспощадно ныть.       «Что ж так плохо то?» — несчастно выдохнул парень, оглядываясь по сторонам в поисках воды.       Тоша сидит в столовой, в которую он заходил невероятно редко. Был редким гостем. Ну, не считая тех моментов, когда Полина тащила его буквально сюда, стараясь выкормить. Но не та ситуация сейчас. Сейчас Антоша сидит, как идиот, наблюдая за Ромой.       Да, ревность - это ужасно.

***

      Они выясняют всё без истерик. Просто спокойные, мирные разговоры, в добавок к ним даётся чай, греющий горло.       Тоша не держит внутри себя гадкую ревность, решаясь спросить об этом, даже если он будет выглядить максимально глупо. Хочется заглушить эти определённо не важные грызения себя. Будет слушать от самого парня.       Неожиданно Ромка заливается смехом, переходящим в гогот. Он чуть ли не давится чаем и предусмотрительно отодвигает его. Поддаётся вперёд, разглядывая анализирующий взгляд блондина, который со временем, но обязательно продырявит его - тяжёлый этот взгляд, немного обиженный.       — Глупый мой, ты чё? Неужели я настолько правдоподобно играл свою роль доброжелательного парня? Хах, я пытался съебаться, как можно быстрее, но не получилось, да? — Антон понял. Да, именно понял. Это он идиот. Видя настрой парня, Пятифан качает головой, откидываясь на стуле и устало прикрывая глаза. — Не загоняйся так, Тош. Я не настолько хуёвый человек, чтобы изменять тебе. Честное пацанское, — усмехнулся Рома, пока Петров смущённо отводит взгляд, стараясь подавить приступ стыда и вины.       Хулиган подходит, слабо поглаживая горящие алым щёки напротив грубыми пальцами. Наклонился, не разрывая зрительного контакта. И замирает, ожидая дальнейшие действия Тошки. На удивление, но в отношениях Пятифан становится терпеливей, восприимчивее к чужому мнению. Это совершенно разные личности.       Антоша тонет в той нежности во взгляде напротив, которая только возможна. И Антон точно знает - Рома на него не злится и не обижается. И касается чужих губ своими, прикрывая глаза и оглаживая чужой затылок рукой.