Soft Spot

— «ЗАТКНИСЬ, ХВОСТ», — УСМЕХНУЛАСЬ НАСЛЕДНИЦА СЛИЗЕРИНА, КОГДА.ОНА ВОШЛА В КОНФЕРЕНЦ-ЗАЛ, ГДЕ ПИТЕР ПЕТТИГРЮ ПОДВЕРГАЛСЯ ПЫТКАМ. «Что он вообще сделал?» Она спросила ближайшего пожирателя смерти, которым, так уж случилось, оказалась Беллатрикс. Не обращая внимания на крики Петтигрю, Беллатрисса ухмыльнулась. «Ему не удалось сделать чрезвычайно простое: шпионить за новым министром в его анимагической форме». «Как же он этого не сделал?» — усмехнулась девушка. Малсибер фыркнул. «Это Петтигрю». Он сказал так, как будто это все объясняло; что он и сделал. Она удивленно вскрикнула, когда кто-то внезапно подхватил ее сзади. «Бродяга, опусти ее», — сказал Римус, с любовью закатив глаза. Сириус надулся, но сделал, как он сказал. «Скучал по тебе, Лекси». Он усмехнулся, взъерошив ее волосы. Александрия застонала и попыталась поправить свои длинные волосы, вздохнув, когда что-то вспомнила. Она подскочила к своему отцу, который насмехался над трусом, трясущимся на земле. «Я хочу подстричься». Взгляд Тома сразу смягчился. Он нахмурился в замешательстве. «Почему ты хочешь подстричься?» «Пожалуйста, скажи, что он поведёт тебя в салон», — безумно улыбнулась Беллатрисса. «Как будто походов по магазинам было недостаточно». — проворчал Том с больным видом. Его дочь рассмеялась над этим. «Это было весело». Том немедленно покачал головой с полными ужаса глазами. «Нет. Нет, это было не так.» «Ах, быть Темным Лордом и ходить по магазинам со своей дочерью», — сказал Рабастан с ухмылкой, которая только усилилась, когда Темный Лорд впился в него взглядом. Рудольфус покачал головой, глядя на выходки брата. «Ты получишь Круцио, Раба». «Это того стоило», — пробормотал его брат, ухмылка не сходила с его лица. «Мы поговорим об этом позже, Лекс», — сказал Том, указывая на хнычущего мужчину на земле. Глаза Александрии загорелись, когда в ее голове возникла идея. «Могу ли я пытать его?» Сказать, что пожиратели смерти гордились этим, было бы большим преуменьшением. Сириус вытащил два галеона и отдал их ухмыляющемуся Рабастану. Рудольфус, будучи единственным, кто не видел ничего особенного, но все еще гордился этим, просто улыбался. Именно такие времена показывали, что он почти никогда не бывал дома из-за своих миссий. Беллатрисса издала радостный смешок. Ремус просто с нежностью качал головой, но гордость была очевидна на его лице и глазах. Малсибер и Долохов обменялись широкими ухмылками. Том был единственным, кто не казался таким довольным. Дело было не в том, что Том был единственным, кто не казался таким довольным. Дело было не в том, что его дочь была почти точь-в-точь похожа на него, а в том, что его дочь становилась им. Он всегда был одинок из-за своей любви к власти, которая делала его безразличным и холодным… то, через что он никогда не хотел, чтобы его дочь прошла. «Лекс, нет…» «Почему нет?» Она прервала его, нахмурившись. «Я просто укажу на него пальцем и произнесу заклинание». Брови Тома поползли вверх. «Ты думаешь, что сможешь сделать это без палочки?» «Я хочу попытаться». «Иди прямо вперед». Александрия сдержала ухмылку и подошла к хнычущему мужчине, указывая на него пальцем. «Круцио». Питер Петтигрю завопил громче, чем когда-либо. Глаза у всех расширились — даже у Тёмного Лорда. «Этого достаточно, или ты убьешь его, он все еще нам нужен», — монотонно сказал Темный Лорд. Его дочь пришла в себя и остановилась, закатив глаза, когда Питер перестал кричать. «Кажется, я забыл, что у тебя темное ядро». «Похоже на то, отец». Сказала она и направилась к двери. «Пожалуйста, скажите мне, если кого-то нужно пытать. Это было самое веселое, что у меня было за всю мою жизнь». Том покачал головой, когда она вышла из комнаты.