Я слышал

Мир. Прекрасный мир, полный звуков, музыки и всяких мелочей. Приятное щебетания птиц, бессмысленные обрывки разговоров людей, тихие звуки природы и шумные звуки города. Наслаждаться и расслабляться ими очень привычно для каждого. Но не для них. Парень быстро перебирал пальцами, складывая буквы, слова, предложения. Кивая головой и внимательно смотря на губы и руки собеседника — он общался без слов. Потому-что… — Мама, а почему тот дяденька говорит, а тот мальчик — махает руками? — маленькая девчушка потянула маму за край платья. — Потому-что мальчик глухо-немой. И он не может говорить и слышать. Помахай ему ручкой, — родительница кивнула пепельноволосому парню. Ребенок последовал совету матери, в ответ получая яркую улыбку. Девочка прям засветилась от счастья. — Мама, а он мне улыбнулся! — Да, я видела. Пошли дальше. Подросток проводил женщину с дочерью и вернулся к разговору. — И часто тебя так, Леви? — собеседник быстро сложил слова, проговаривая вслух. Он, в отличии от друга, мог слышать и говорить. « — Бывает. Но чаще в негативном контексте. Бывают мадамы, которые орут и не понимают, что я не слышу. Но в этот раз всё хорошо. Ты видел, какой та мелкая счастливой стала, а, Кисаме?» — Акугава задорно подмигнул. — Да уж. Казалось, ещё немного — и блёстки из ушей полезли бы. « — Такая реакция у меня не впервые. Дети впечатлительны. Я, бывает, фокус могу показать, так потом их родители за эти самые уши оттаскивают, » — Леви поднял руку, вытаскивая из-за уха монетку в 5 йен. — Я бы и сам такому удивлялся, — рассмеялся Хошигаки. « — Ну, я такой, » — Леви чуть смущённо улыбнулся. Солнце ярко сияло в небе, ветер, теплый и успокаивающий, трепал длинные платиновые волосы. Кисаме засмотрелся на профиль повернувшегося Акугавы, когда тот посмотрел куда-то в сторону. Он, внезапно, замахал рукой, кого-то подзывая. Парень невольно нахмурился, переводя взгляд, но это был лишь Итачи — их, такой же, неслышащий друг. В их немаленькой компании было тринадцать людей. Итачи быстро шагал к ним, приветливо улыбаясь. За ним показались светлая макушка Дейдары и черная Тоби. А следом шли остальные. Не слышали из Акацуки, как они называли их маленькую банду, лишь Леви, Итачи и братья Зецу. Остальные члены группы знали жестовый язык, принимая парней такими, какие они есть. Но между глухонемыми была большая разница. Если у Итачи и Зецу стояли аппараты, то Акугава наотрез отказывался их ставить. На вопрос «почему» отвечал, что просто не хочет. Что ему мир нравится и таким. Тихим. Хошигаки сделал выпад вперёд, хватая Леви за руку и падая, утягивая того следом. Когда они плюхнулись на траву, сверху приземлился бежавший Учиха с Тсукури, а там и те, кто не успел в групповые объятия. Зачинщик получил возмущенный тычок в бок, недовольное «Зачем?», стрельнутое глазами, а потом ласковую улыбку. — И что вы тут разлеглись? — Сасори сложил руки на груди, — куча-малая, тоже мне. Вставайте, — он подал руку Дейдаре. — Кстати об этом. Скоро ведь каникулы. Мы пойдем купаться? — блондин скривил лицо, стараясь удержаться, но лишь поперхнулся, чихая. — Вот-вот, какой купаться? Не пойдешь никуда пока не выздоровеешь! — Акасуна стукнул того ребром ладони по макушке. — Да ладно, всё не так плохо, — пироман снова чихнул. Остальные лишь закатили глаза, усмехаясь. — Всё очень плохо, Дейдара. Твой диагноз не лечится, — Хидан ткунл его пальцем под рёбра. — Это какой ещё? — нахмурился тот. — Дебилизм, вот какой, — Мацураси захохотал, падая на землю, Леви спрятал улыбку за длинными волосами, Кисаме тихо хихикнул в кулак. « -У вас троих отвратительное чувство юмора. Мы в кафе?», — Итачи многозначительно Акугавы. «- Почему нет? Всё равно собирались куда-то сходить, а раз Дей заболел — пошли кушать. Я голодный», — парень дёрнул начинающего пререкаться с Хиданом Кисаме за руку и компания двинулась в ближайший ресторанчик. Где-то сзади жалобно вздыхал Какузу. *** — Значит так, слабохарактерная Акула. Просто скажи ему. Разве это так сложно? — альбинос тихо отчитывал Хошигаки, пока Леви прощался с расходящимися друзьями. Уже вечерело, день был насыщен разнообразными событиями, под конец все устали и в компании осталось всего пару человек. Хидан с Какузу и Кисаме с Леви. Конан ушла с Яхико и Нагато по своим делам, Дейдару почти насильно домой повёл Сасори, под возмущённое «да не болею я» и параллельное «хватит бациллы распространять». Тоби и Итачи увели Зецу под ручки, и четверо друзей остались наедине. У Хидана всё чесался язык пошутить про двойное свидание, сам-то он давно заграбастал внимание, любовь, заботу, кровать и деньги Какузу себе, только Кисаме всё затыкал его, кидая косые взгляды на Леви. — Да, гений, это сложно! Это чертовски сложно! А вдруг он не такой? А вдруг я ему не нравлюсь? А вдруг он вообще гомофоб? А вдруг… — Ша, бля! Первое — он 100% не гомофоб. Нас с Какузу он же принял? Такой он, не такой, не важно. Ты обязан сказать, а там он сам будет думать. Не нравишься? Это называется невзаимность. Та даже если не нравишься — ты ему скажешь. Всё, пошёл! — Мацураси выпнул брюнета из-за угла. Тот выглядел дико смущённым, больше напоминая школьника, который хочет признаться девушке, которая ему очень нравится. — Леви… — он медленно сложил руки, — провести тебя до дома? «Идиот», — подумалось Хидану и он уронил голову на плечо подошедшем мужчине. — Он такой идиот, Какузу, я не могу. Пошли домой, я не выдержу этого кринжа… *** Хошигаки нервно постукивал пальцами по экрану, пока набирал смс. Телефон через пару секунд пиликнул и засветился белым окошком, растягивая фотографию Леви. Спустя ещё время подключения и настройки сети показалось улыбающееся лицо Акугавы. Тот приветливо махал в камеру рукой. «Что-то хотел?» — Давай погуляем завтра? Я угощаю, — Кисаме улыбнулся в ответ, складывая слова. Говорить не решался, так как качество в видео-звонке всегда страдало. «Давай. На свидание меня приглашаешь? Я к 12 освобожусь, нормально?» — Ха-ха, да, на свидание. К тебе или ко мне потом? Ладно, если что я напишу остальным, там, по-моему, все смогут подтянуться. «Без проблем, тогда спишемся. Я пока немного занят». Леви отвёл камеру подальше, показывая незаправленную кровать и чашку рядом. — Вижу я, чем ты занят. До завтра, давай. Кисаме кликнул на отбой. Он должен это сделать. Он сделает это, он скажет, он обязательно скажет… *** …- Провести тебя до дома? — чё он сморозил. Акугава удивился, но согласно кивнул. «- Недалеко же? Да и тебе в другую сторону потом ехать», — блондин заглянул за спину другу, глядя на удаляющихся Хидана и Какузу. Те упорно делали вид, что очень спешат. — Та, неважно. Темнеет, вот, волнуюсь что что-то случиться. Ну так, идём? — брюнет неловко почесал затылок и улыбнулся, неумолимо краснея. Благо на смуглой коже было не так заметно. Леви вновь кивнул и зашагал впереди Кисаме, иногда поворачиваясь и активно жестикулируя. Его собеседник иногда махал головой, но сути «монолога» не улавливал, почти бесстыдно пялясь на парня. А смотреть было на что. Худые руки и бледная, по сравнению с Кисаме, кожа, что будто светилась в белом луче фонаря. Длинные волосы пепельного цвета каскадом спадающие по спине, точёная линия скул и подбородка, аккуратные губы и слегка вздёрнутый носик. Глубокие глаза медового цвета, в которых Кисаме готов был раствориться. В свои 22 Леви был 170 сантиметров, почти на 30 сантиметров ниже самого Хошигаки. Его было приятно обнимать, забавно слушать пыхтение, когда блондина поднимали над землёй. Яркая улыбка и живой румянец на щеках. Он был красивым, он был идеалом, который хотелось запечатлеть в камне, на картине, где-угодно, лишь бы он был рядом. В идеале — живой образец. Акугава шлёпнул брюнета по руке. «- Ты меня не слушаешь. Что я только-что сказал?» — он укоризненно взглянул на Кисаме и надул губы. «Знал бы ты, Леви, как я тебя хочу поцеловать и что ни о чём я не слушал, ты бы так не стоял», — подумал Кисаме, но вместо ответа лишь неловко наклонил голову. — Да, ты прав, не слушал. Прости, буду внимательнее. Так про что ты говорил? « — Про то, что хочу ненадолго уехать отсюда. В более оживлённый город. Вроде как меня там ждёт семья, так что я в скором времени буду собираться. Неделя, может, полторы», — Хошигаки замер. Вот это он пропустил, конечно. « — Другим расскажу уже перед отъездом непосредственно. Иначе вы меня отговаривать станете», — Леви улыбнулся. «Ещё как станем. Или я за тобой поеду. Надо ему сказать, надо, надо!» — Ну, тогда удачи тебе? Мы уже как раз подошли, — мужчина кивнул в сторону остановки. За ней находилась высотка, в которой жил Акугава, а ему, Кисаме, нужно было пройти до другой остановки в 500 метрах. «- О, точно. Пока, Киса», — Леви по букве выложил сокращение имени брюнета и обнял того на прощание. Хошигаки порывисто прижал парня к себе и зарделся ещё сильнее. Редко кто называл его так. — Да, пока, — блондин развернулся и зашагал в сторону подъезда, оставляя друга наедине со своими мыслями. Кисаме медленно поплёлся на остановку, потом остановился и резко хлопнул себя по лбу. — Слабак! — крикнул он, заставляя редких людей, что ждали транспорт, опасливо обернуться на нарушителя их спокойствия, — ты слабак, Кисаме. Такой шанс просрал. Два шанса, идиот. Мужчина достал телефон и «вычеркнул» из заметок ещё одну дату. Он снова не смог. Который раз. *** — Хидан, ну не могу я! Совсем не могу! На том конце провода злобно захохотали. — Ты знаешь, что ты лох? Подзаебал ты меня, если честно. Акула, он глухой. — Я понимаю. — Нет, не понимаешь. Он глухой, Кисаме, он тебя не слышит. — И что с того? Хидан почти зарычал. — Тебе очень повезло, кусок дебила, что сейчас я не рядом, иначе я бы тебя придушил. Вслух ему это скажи. За спиной. Тебе важна реакция или сам факт того, что ты скажешь? Если не хватает сил признаться — симулируй признание. — Но как же… В трубке послышались гудки. Видимо, Мацураси правда устал. Кисаме прижал колени к груди и задумался, втыкая в окно. А ведь и правда. Если он ему скажет — будет легче. Леви не узнает, а Кисаме признается. Решено, он ему скажет в ближайший удобный случай. *** А случай подвернулся очень скоро. Оказалось, что Дейдара всё-таки заразил Леви и тот теперь валялся дома с температурой. Кисаме, как узнал, в тот же вечер понёсся в магазин, за жаропонижающим и апельсинами. …Акугава жил на верхнем, 30 этаже, в небольшой квартире-студии с панорамным окном и тёплым полом. По всему потолку была пущена лэд-подсветка, мягким синим освещая просторное помещение. У одной из стен тихо шумел фильтрами большой аквариум, со всевозможными тропическими разноцветными рыбками. На кровати было смято постельное и не хватало пары подушек, которые валялись рядом. Леви сидел в центре комнаты, когда в прихожей мигнул свет, оповещая хозяина о гостях. Кисаме стоял на пороге с пакетами в руках, мокрый и с чуть покрасневшими щеками — бежал от остановки под дождём. Он помахал рукой парню, разуваясь. Акугава запер дверь и вернулся на место, по новой рассматривая узоры воды на стекле. Капли барабанили всё сильнее и сильнее, вынуждая Кисаме лишь тихо вздыхать. Зонтика-то он не взял. Хошигаки заварил чай, кидая туда пару долек цитруса, налил в стакан воды и взял в руки таблетку, относя блондину. Тот сидел, не двигаясь, словно мраморная статуя. Он был не столько спокоен, сколько в ожидании. Кисаме присел рядом, подавая жаропонижающее. Дождь за окном накатывал с новыми силами, где-то вдалеке сверкнула молния и через пару секунд до брюнета донёсся гром. Рыбки иногда подбрасывали камни в воде, тихо жужжали фильтры для воды. Он взглянул на Леви, что каменным изваянием смотрел в окно и приуныл. Как жаль, что он не может этого услышать. Все эти хаотичные звуки, сливающиеся в одну мелодию. Что он слышит? Просто тишину? Или какие-то помехи? Как звучат его мысли? А голос? Хошигаки сцепил руки в замок и слегка отодвинулся назад, чтобы Леви не смогу увидеть его волнение и дрожащие пальцы, чтобы не заподозрил, что он говорит. Чтобы не знал. — Леви… я хочу сказать тебе это прямо, но не знаю как. Я боюсь. Боюсь, что стану тебе не нужен, или противен, или что мы перестанем быть друзьями. Правда страшно. Но если не скажу — умру. Меня давит ощущение недосказанности. Может, ты замечал как я на тебя смотрю. Может, замечал, как я смотрю на других, и что взгляд разительно отличается. Я знаю, я трус, говорить вот так у тебя за спиной, но ты не узнаешь так, а мне станет легче… — Кисаме, набрав в лёгкие побольше воздуха, взглянул в лицо Леви, однако оно не выражало ничего, кроме вселенской скуки и спокойствия. Тогда он выдохнул и тихо шепнул в комнату: — Я люблю тебя, Леви. Повисла тишина. Казалось, даже улица, дождь и аквариум решили замолчать. Хошигаки слышал своё сердце набатом в голове. Он сделал это, он смог! Ничего не произошло, Леви всё также сидит и смотрит в окно, мир не перевернулся. Только приложив руку к груди и выдохнув, брюнет захлебнулся вздохом. Акугава, до этого мирно сидящий рядом, перекинул через него ногу и примостился на коленях, обхватывая лицо мужчины руками. Блондин внимательно посмотрел на него и кашлянул, будто прочищая горло. — Да, Кисаме, ты прав. Ты трус. У Хошигаки сердце упало в пятки. Слышал. Он всё слышал. И говорил. Всегда мог слышать, но не делал этого. Но это сейчас не было главным. Он слышал его постыдное признание. Признание в спину. Кисаме схватился руками за чужие плечи, пытаясь удержать себя в реальности. — Я всё думал, когда тебе рассказать. Хотел, чтобы ты признался, а потом я бы сделал тебе такой сюрприз. Я не могу ответить тебе тем же. Не из-за того, как ты это сделал, я просто не люблю мужчин. Леви говорил тихо, с расстановкой, но голос у него был с хрипотцой, словно он действительно всегда молчал. Даже дома. У Кисаме хлынули слёзы и Акугава аккуратно стёр их большими пальцами, а после прикасаясь губами ко лбу, к щеке, мягко целуя в уголок глаза. — Прости меня, Леви, я такой слабак, — Хошигаки скользнул руками на талию парню и чуть сжал её, позволяя себе такую фривольную слабость. — Всё в порядке, — блондин секунду мешкался, а после легко прижался к сухим губам Кисаме. Он целовал осторожно, словно боясь причинить вред, сцеловывая тихое, удивлённое «ох». Губы Хошигаки были еле солёными и очень горячими. Леви оторвался, оставаясь лёгким привкусом, и мужчина потянулся следом, чтобы продолжить желанное, однако блондин встал и отвернулся. — Считай это утешением, Кисаме. Давай останемся друзьями, — брюнет сглотнул ком в горле и поднялся. — Спасибо. Я сохраню твой секрет, Леви. — Я уезжаю через неделю. Это уже точная информация. — Хорошо. Будь осторожен. … Кисаме осмотрел холодный камень. Он был осторожен, а вот другой водитель — не был. — Я всё ещё храню твой секрет.