И снова он здесь. Стэн пробирается через железные ворота, легко проскальзывая через цепи, которые когда-то были серьёзной преградой. Он беззаботно шагает по протоптанной им тропе, видит знакомые здания, соединенные аркой, которую все называли подворотней. Самая родная фигура в зелёной шапке-ушанке и в растегнутой оранжевой куртке уже ждала его, заботливо расчистив «их место» от мусора.
***
Когда-то давно, года два назад, вся их банда –Эрик, Кенни, Кайл и Стэн— пробралась в это, уже не действующее, общежитие, в надежде найти обещанный Крейгом косяк.
—Да тут ничего нет! Нас наебали! —
сказал Картман, обойдя переулок вдоль и поперёк.
—Не нас, а тебя, —поправил Маккормик через капюшон.
В это время Марш осматривал обшарпанные стены домов, скрепящие ворота и ржавые трубы, которые тогда казались ему довольно эстетичными.
Это была та самая заброшка, которая слишком новая для сталкеров, и слишком огороженная для бездомных.
Поэтому территория была абсолютно безлюдной, тихой, и удивительно уютной для Стэна. Он приметил местечко под крышей со старым торговым автоматом, где был самый ровный асфальт, самые чистые стены и самый приличный запах. Подросток заметил, что Брофловски смотрит туда же, а позже встретил его взглядом. Тогда они поняли друг друга без слов. Они начали встречаться тут почти каждый день, дабы обсудить накипевшее за этот срок. Иногда это было что-то социальное: политика, их одноклассники, какие-то мероприятия; а иногда что-то личное, не доступное даже самым близким.
***
Марш уселся рядом с другом на свой законный трон из газет.
—Что ж, рассказывай, —начал рыжий, —Что беспокоит на этот раз? Какие проблемы?
„Проблемы?“
Знал бы Кайл, что Стэна уже давно не беспокоит ровным счётом - ничего, а его единственной проблемой были слишком назойливые мысли о его «супер-лучшем друге» , но и тут он не сильно возражал. Каждый день парень шёл рука об руку с ненавистью ко всему, которую ранее могли унять лишь сигареты или стаканчик виски, но сейчас хватало времяпровождения в привычной подворотне и любимого Кайла рядом.
—Хватит думать обо мне, чувак.
Брофловски слегка напрягся, будто бы его раскрыли.
—Как сам-то? Бессонница ещё мучает? — спрашивал брюнет.
Наблюдая бесконечно недовольное лицо и синяки под глазами в течение всей недели, ответ напрашивался сам.
—Да... Даже больше, чем раньше...
Но не волнуйся, —сказал Кайл, опережая вопросы друга,—это мой единственный «недуг».
Оба тяжело вздохнули.
—Вот бы не было ни школы, ни людей, —нарушил молчание Стэнли, — я бы всю жизнь был здесь.
Он забыл самое важное. Марш добавил:
—С тобой, вместе.
—Пф! Если бы ничего из этого не было, я бы не стал тратить время в этой дыре. Дома лучше.
Кайл не сказал вслух, но он также не согласился бы быть дома совсем один, только
с ним, со Стэном.
—Я думал, тебе тоже тут нравится.
„Тогда что ты делаешь здесь, Кайл?“
Спустя полминуты молчания, словно услышав этот мысленный вопрос, зеленоглазый сказал:
—Я здесь только ради тебя, Стэнли...
Никогда Марш не слышал
от своего друга от кого-либо своё имя, произнесенное с такой нежностью.
—Да ты всегда первее меня приходишь! —с насмешкой сказал брюнет.
—Мне не нужна помощь, но я всегда знаю, когда за ней захочешь прийти сюда
ты, —Кайл говорил серьёзным тоном, —В последнее время, хоть и оказываюсь прав, ты никогда не рассказываешь о своих проблемах.
Брофловски словно что-то заподозрил, в то же время скучая по тем временам, когда был полезен другу в роли слушателя. В голове всплыл вопрос:
„Что случилось, чувак?
Дело во мне?“
Марш вспомнил тот момент, когда впервые пришёл сюда «поплакаться».
...После паршивого дня, когда лучшие друзья неимоверно докучали, а от прекрасной погоды тошнило. Ведь первое, что он увидел, был Кайл, которого он и ожидал увидеть.
Стэн понял: это не он угадал, что Кайл придёт сюда, а Кайл предвидел его появление.
Небесно-голубые глаза встретились с темно-зелёными. Они с самого детства слишком понимали друг друга.
Будто телепатически, Брофловски задал тому очередной вопрос:
„Зачем ты приходишь сюда?“
Тот ответил так же:
„А ты?“
Каждый понял для чего — чтобы обрести хоть и не вечный, но такой же желанный покой, который каждый получал по окончании этой «терапии». Но было ли дело в этом месте? Ведь никто не ждал поддержки и любви от него, смысл был в другом человеке, приходящем за тем же.
Рыжеволосый, как честолюбивый человек с большой любовью к справедливости и правде, посчитал своим долгом разузнать всё здесь и сейчас:
—Нам нужно это обсудить.
И вмиг бушующее море в глазах напротив успокоилось, наполнившись чем-то новым.
—Определённо.
Марш, словно змея, поддался вперёд, своими руками хватая
чужие такие родные запястья, немного опрокидывая любимое тело назад. Тот приоткрыл рот, чуть не ахнув не только от неожиданности, но и от надвигающихся на его душу бесконечное множество бабочек. Воспользовавшись этой возможностью, язык брюнета проникает внутрь, встречаясь с другим.
Стэн окончательно роняет тело Брофловски на асфальт, все так же держа его руки. Он желает углубить поцелуй, он буквально пытается поглодить своего возлюбленного.
Никогда прежде Кайл не ощущал подобного; сквозь перчатки он мог чувствовать холод голых рук, а через поцелуй — всю ту любовь, которую могло вместить в себя юное тело Стэнли.
Стэн, желая большего, отрывается от прелестных губ и опускается к шее:
целуя и кусая—кусая и целуя.
Рыжий позволяет себе негромкий стон, который лишь раззадоривает его патенциального партнёра; он продолжает оставлять слабые засосы и, отпуская запястье в зелёной перчатке, водит пальцами по горячей груди его «друга» , постепенно переходя на талию.
Брофловски не желает оставаться в стороне: свободной рукой он расстегивает куртку брюнета, и, прежде чем проникать под футболку, легко снимает перчатку зубами.
Стэн ощущает подушечки пальцев, которые осторожно двигаются и рисуют круги в районе пресса.
—Вошёл во вкус? —с ухмылкой спрашивает Марш.
С минуту две пары глаз смотрят друг на друга. Обычно, после таких взглядов в голове появляются пошлые, немного грязные фантазии, а далее следует их воплощение в реальность, но Стэнли опускается на локти и, словно по-детски, оставляет лёгкий поцелуй на красной щеке. Кайл, чувствуя новое сближение тел, не дает ему подняться вновь: он заводит свои руки за спину другого, надёжно скрепляя своими пальцами.
Тела непринуждённо лежат в объятиях друг друга, приводя самих себя в чувства.
—Знаешь, Кайл, —начал немного хриплый голос, —похоже, у меня новая зависимость.
Подросток поднимает голову и чмокает мягкие губы рыжеволосого.
Брофловски был расстроен и возмущён, что после месяцев тяжкой борьбы с зависимостями Стэна, он не смог уберечь его от появления новой, но факт того, что зависимость его любимого - он сам, его немного успокаивал.
Марш приподнимается и поддерживает подбородок рукой, мечтательно смотря на (по его мнению) лучшее сотворение руки Божьей.
—Прошу, давай встретимся завтра здесь же, —начал умолять он, —... и повторим это ещё раз.
—Нет уж, —не дав голубоглазому удивиться или расстроиться, Кайл продолжил, — я предлагаю новое место жительства.
Брюнет продолжал смотреть на него, но уже с интересом в глазах.
—Мой дом.
Стэн расплылся в самой искренней улыбке. Теперь у него есть не только сигара и мрачная подворотня: в его распоряжении будет целый дом, предоставленный его прекрасным хозяином — Кайлом Брофловски.
—Идёт.
