Не повезло

Не понятно из-за чего. Может потому, что их стая слишком долго голодала. Может, потому что погода резко и неожиданно стала слишком враждебной. Может из-за нападения отчаявшихся хищников. Может ему просто не повезло. Он еле живой выбрался из-под мёртвого тела своей матери, которая до последнего защищала его собой. Еще долго он бродил по заснеженной пустыне, зовя, ища хоть кого-то из своих. Среди завывания ветра и снежных барханов, он натыкался только на недоеденные кем-то части. Можно было сколько угодно звать и слёзно скулить в пустоту, ответом ему были только колючие снежные хлопья, беспорядочно разносимые ветром. Он пристроился к чьему-то телу, прячась от холода, но, когда ветер стих, он различил едва слышный писк. Забыв об усталости, вскапывая рыхлый снег, он наткнулся на чей-то тёплый бок. Его сестра продолжала лежать бездвижно. Хоть у неё и были открыты глаза, она больше не могла пошевелиться. Он оттащил её к телу матери, с сожалением поняв, что оно уже и вовсе потеряло своё тепло. Теперь, когда погода немного успокоилась, главной задачей стало найти еду. Еще немного и он сам не сможет сделать и шага от слабости. Сестра продолжала лежать бездвижно, только изредка поднимая на него свои полные тоски глаза. Он не мог её бросить, точно так же, как и не мог тащить с собой. Им необходимо было хоть что-нибудь съесть, и он решил, что обязательно вернётся, когда найдёт еду. И он вернулся. Пусть принёс совсем немного, но они смогут выжить, а когда наберутся сил, наконец то смогут уйти. Когда он пытался её покормить, она не могла даже держать голову. Ну и пусть, зато скоро она сможет встать. Через несколько часов она стала такой же холодной, как и остальные. Когда он осознал, что больше никто из них никогда не встанет, ему пришлось уйти. Он остался один и это было не провидение свыше, не судьба, а просто череда беспорядочных событий. Они стайные животные, но снова только случайность помогла ему выжить одному. Когда он встретил другую стаю своих, даже не сразу понял. Он не знал кто он, не знал, как выглядит, не знал их. Он уже давно забыл свою прошлую семью. Они приходили к нему только в кошмарах вместе с запахом крови, чужими тяжелыми шагами и коркой льда на всех конечностях. И пусть совсем неосознанно, но что-то инстинктивное заставляло идти к ним. Они не приняли его. Хоть он и был здоров в отличии от некоторых членов их стаи, которых они тащили за собой. Он даже получил пару ран, когда всё равно поплёлся за ними, игнорируя предупреждения. Одному, в преддверии очередной суровой зимы ему пришлось стать гораздо сильнее. Он снова встретил своих, когда искал укрытие, чтобы залечить свои раны после неудачной охоты. Его, раненного, то и дело покашливающего кровью, тяжело дышащего из-за сломанных рёбер, они приняли за больного и долго гнали до самых границ своей территории. Он знал, что это грозное рычание и вой за спиной не значит ничего хорошего. Он знал, что, если не сможет убежать они не пожалеют его и убьют. Не природные враги. Не испуганная добыча. Свои. Пусть из другой стаи, но ему нужно было к ним. Одному выживать становилось всё сложнее, и он не нападал на них. Так почему. Он пережил следующие две зимы, но это было не чудо. Множество длинных дней, наполненных только отчаянным желанием выжить и борьбой. Он вскакивал от каждого шороха и никогда не мог согреться. Он плохо спал и мало ел, но четче чем кто-либо понимал, выбора у него нет. Если он будет слаб, если не сможет защищаться или охотиться, то больше никогда не проснётся. Никто не поможет и ему и раз за разом гонимый лишь страхом смерти он становился сильнее вопреки. Вопреки он пережил и непонятную катастрофу. Когда посреди ночи он проснулся от грохота и треска пламени. Когда он бросился бежать вслед за всеми остальными, дорогу еще было видно. Толпы животных разбегались больше не прячась, не заботясь о своих детях или больных. Те, кто рискнул бы притормозить, подождать, всё равно ничем бы не смогли помочь. Любые отставшие были обречены утонуть в едком дыме, быстро заполняющем всё вокруг и сверху. Горячий воздух, треск пламени со всех сторон и холодящий кровь смешанный из тысячи разных голосов отчаянный вой. Он остановился, загнанный в ловушку. Дышать было нечем. Кинувшись напролом, он врезался в стену пламени, не обращая внимания на ожоги он рванул в противоположную сторону, пока снова не встретился с огнём. Он метался так, не чувствуя усталости пока наконец вместо обжигающего дыма не встретил поток свежего воздуха. Когда он в очередной раз столкнулся с собратьями в нём уже жило четкое понимание того, что ему не нужна помощь, не нужна бессмысленная забота соратников и самое главное, в удачные дни ни с кем не приходилось делиться едой. Их было не так много, как раньше, но и десятка особей хватало, чтобы каждый раз прогонять его, забрав всю немногочисленную добычу себе. Он давно понял, что быть не таким тяжелая печать проклятья. Он смотрел в глаза их главарю и тот пятился, неосознанно занимая позицию обороны. Он был тощий и потрёпанный, всегда дышащий тяжело и со странным хрипом из-за того сломанного ребра, зажившего неправильно, но он видел согнувшегося перед ним собрата и остальных смотрящих исподлобья. Они видели его заплывшие лопнувшими капиллярами, абсолютно пустые, черные глаза, множественные ожоги и никто из них не решился бы вступать с ним с схватку. Он не был болен, стоял ровно, но вёл себя странно. Совсем не умел общаться и передвигался неестественно. Всё это вызывало в них только желание поскорее сбежать. Как только он почувствовал их слабость, он понял. На них охотиться будет легче. Особенно сейчас, в условиях голода, когда совсем недавно большая часть лесов выгорела до основания, небо заволокло серым туманом, вода и не сгоревшие трупы животных были отравлены серой, а единственными осадками были непрекращающиеся дожди из пепла. Охота на них — это то, что помогало ему выжить. Их детёныши оказались вкуснее и мягче всего, что он ел. Он смотрел в их умоляющие глаза и выбрал себя вместо них. Их было легче поймать и теперь для него не существовало понятия свои. Были только он и они, чужие для него. Он услышал шаги и доедать времени не было. Срочно нужно было спрятаться. Он рванул с места через выжженную, еще горячую землю. Выбрав жизнь вместо смерти от голода, он вынужден был скрываться. Однако, как бы он не старался, через что бы не прошел, всегда есть вещи сильнее любой воли к жизни. Внезапное нападение, нелепая смерть или сохранённая жизнь, слишком холодная зима или извержение вулкана. Вещи, над которыми он был не властен, череда ни от кого независящих случайностей. И когда они найдут его, он не сможет спастись.