Ещё одна причина жить

      Камуи распахнул двери в комнату, чтобы увидеть его. Человека, недавно лишившегося всего. Человека, которого он любит. Сумераги Субару. По крайней мере бывшего Сумераги.       Сакурадзукамори. Эта чëртова фамилия громко раздаëтся в глубинах сознания. Голова начинает болеть. Камуи прижимает руку к виску, немного массируя его. Перед глазами предстала достаточно неприятная, раздающаяся неприятным покалыванием в сердце, картина.       Субару, сидящий на кресле посреди комнаты, поднял на вошедшего свои уже два глаза. Его взгляд уже не был таким нежным и заботливым, как раньше. Полное безразличие ко всему, Сумераги словно раскололся на части. Камуи подошëл ближе.       — Не волнуйся. Я цел, — Сумераги закрыл глаза и немного покачал головой.       — Ты не переоделся? — Субару дотронулся до своего некоторое время назад чистого белого плаща, на котором сейчас отчëтливо виднелись кровавые пятна.       — Не хочу, — короткий бездушный ответ, такой же, как и взгляд. Камуи, опираясь пальцами на подлокотники, навис над мужчиной и, смотря прямо в глаза, серьëзно произнëс: "Потому что это его кровь?". Субару молчаливо продолжил пялиться на воротник.       — Прости, — Широ склонился ещё ниже.       — Ты не должен извиняться за то, что забрал меня оттуда.       — Но... — почти срываясь на истерику, Камуи скатился, уже держась за колени Субару. — Ты же... Не хотел этого! — виновато, даже немного досадливо смотря в одну точку (куда угодно, лишь бы не на него), сказал Широ. Выдохнув, Камуи положил голову на его колени. — Когда ты учил меня, ты говорил про сигареты. Ты сказал, что курение увеличивает твои силы, что без этого не сможешь победить Сакурадзукамори. Тогда... Почему ты хотел, чтобы он убил тебя?       — Ты не понимаешь? Когда-то я должен был умереть от его руки, но он не убил меня. Я думаю, он всегда знал, где я, потому что на мне этот знак.       — Это...       — Это знак того, что я жертва Сакурадзукамори. Так он отмечал тех, кого хотел убить, — недолгая пауза, как Субару продолжил. — Я не понимал. Если он знал, где я, то почему не приходил за мной? Я долго думал и вспомнил. Его глаз.       — Глаз?       — Когда он собирался меня убить, то смотрел на меня с презрением. Как будто бы я был недостоин этого. Поэтому я хотел стать сильным. Чтобы моë существование мешало ему. Чтобы он решил, что меня стоит убить, — Субару поднëс руки к лицу. — Но... Я ошибался. Неужели то, что он сказал перед смертью, правда? Я не знаю, потому что больше не могу спросить.       — Субару... — Камуи мягко сжал чужую руку в своих. Сумераги быстро высвободился из не цепкой хватки и легко провëл большим пальцем по скуле парня.       — Ты должен думать только об исполнении своих желаний, — Широ напряжëнно закрыл глаза.       — А если моë желание сделает кого-то несчастным?       — Нельзя сделать всех счастливыми, — глаза парня распахнулись. В них появилась неожиданная решительность.       — Субару, закрой глаза, — Камуи опирается ладонями о подлокотники и ждëт, пока Сумераги, нынешний Сакурадзукомори, не сделает то, о чëм он попросил. Тот повинуется, выполняя чужое желание. Широ наклоняется ближе к его лицу, ставя колено между ног мужчины. — Прости меня.       Касаясь его щëк, бровей, носа, будто исследуя, будто пытаясь запомнить очертания чужого, но любимого лика, Камуи осторожно приближается. Нос к носу. Правая рука всë ещё на подлокотнике, пока левая спускается, начиная изучать шею Сумераги. Губы мужчины так и манили. Хотелось понять, попробовать, ощутить. Хотелось ответа, неважно какого. Возможно после этого Субару его возненавидит, убьëт, больше никогда не заговорит, но сейчас Камуи не хотел думать о последствиях. Он слишком устал сомневаться и корить себя за каждый проступок. В данный момент было лишь желание прикоснуться к столь манящим устам возлюбленного.       Первое прикосновение было настолько невинным и нежным, сопровождающимся неторопливыми поглаживаниями со стороны Камуи, что его даже сложно было назвать поцелуем. Парень ни разу не делал этого до сегодняшнего дня, поэтому всë казалось ему таким новым и интересным, что хотелось ещё. Особенно с этим человеком. Несмотря на ожидания, ответной реакции не последовало, Субару продолжал сидеть с закрытыми глазами и не двигаться. Камуи, не желая останавливаться, снова примкнул к таким желаемым устам, начав слегка покусывать то нижнюю, то верхнюю губу любимого. Лëгкий румянец внезапно появляется на щеках, как только Широ осознаëт, что делает.       Он достаточно быстро отстраняется, начиная глядеть по сторонам, в надежде, что никто не увидел того, что сейчас происходило. Потом он снова глядит на Субару, веки которого всë ещё на подняты. Вина поглощает Камуи с головой, заставляя думать о произошедшем, как о чëм-то ужасном и отвратительном.       — Прости, Субару, — выставив руки вперёд, он медленно пятится назад, пока не останавливается рядом с дверью. Желание остаться рядом с Субару, продолжать вот так целовать его становится всë сильнее. — Прости, — Субару впервые за пять минут открывает глаза и поднимается с кресла, подходя к Камуи.       Широ смиренно опускает голову, жмурится и с силой сжимает кулаки. Он ожидал чего угодно: удара, полноценного избиения, даже того, что Субару просто пройдëт мимо, не удостоив его и взгляда (что казалось наиболее неприятным вариантом из всех), но точно не того, что Сумераги прижмëт его к себе, забираясь рукой под рубашку, проходясь по позвоночнику, потом по бокам, старательно выцеловывая чувствительную шею, перед этим оттянув воротник и оставив весьма заметный укус.       По телу Камуи прошлась волна мурашек. Сердце так и норовило выскочить из груди, хотелось ответить, пойти навстречу, позволяя Сумераги спокойно делать с ним всë, что тот пожелает, но страх и отсутствие веры в происходящие не давали свободно двигаться или издавать хоть какие-то звуки. Субару, заметив напряжение партнёра, поднëс ладонь Широ к своему рту и ласково, словно желая приободрить, успокоить, утешить, целует тыльную сторону, потом проходится дорожкой из поцелуев по костяшками пальцев, что заставляет Камуи смутиться ещё сильнее. Взгляд мужчины стал таким же нежным, как раньше, поэтому парень расслабился, отдавшись своему желанию.       — Субару, — Камуи, высвободив руку, потянулся к лицу Субару, мягко массируя виски. Сейчас Камуи Широ наконец улыбнулся, — я люблю тебя.       Субару кивает. Драконы Земли, второй Камуи, все они подождут. Сейчас есть только они: сломанные, разбитые, но благодаря друг другу движущиеся дальше. Камуи Широ надеется, что это надолго. А Субару... Он наконец нашëл ещё одну причину жить.