Хорошо ли Онегин целуется?

Громкая музыка бьёт по барабанным перепонкам, кругом всё плывёт то ли из-за яркого света, то ли от жара, то ли от количества выпитого. Женя привык быть в центре внимания, поэтому и тут его не обошли стороной: к нему липли пьяные девушки, предлагали уединиться, но всё было не то. Да, у Жени есть девушка, но ему не достаточно. Возможно, он не любит её на самом деле; возможно, он просто сука. Перед ним, покачивая шикарными бёдрами, танцевала миловидная девушка с кудрями по плечи, такая изящная и волшебная, что Евгений сразу понял: она та, кто ему сейчас нужнее воздуха. — Здравствуй, — Женя властно обхватил её талию руками и прижал к себе. — Не хочешь развлечься с сексуальным мужчиной? — С сексуальным мужчиной? Что-то не наблюдаю, — красавица ухмыльнулась, глядя на Онегина, а потом опалила поцелуем его шею. У Жени по спине побежали мурашки, в штанах стало жарко и тесно. «Невыносимо прекрасная!» — Тогда со мной, раз уж вариантов не осталось? — Есть один нюанс, котик, — черноволосая поправила чужие светлые волосы, — я парень. Онегин ухмыльнулся и, подхватив, как оказалось, парня под бёдра, усадил его на барную стойку. — У меня был опыт с милыми мальчиками, тебе понравится, — он горячо и страстно поцеловал незнакомца в губы. Парниша отвечал, а коленкой давил на пах Онегина; мужчина же ласкал чужой член через джинсы рукой, заставляя черноволосого чувственно стонать в губы Жени, покусывая их. — Идём в мой номер? — предложил Онегин и, дождавшись кивка, унёс мальчишку к себе. Кровать в отеле просторная, двухместная, так что места им обоим было предостаточно. Студент прогибался под Женькой, который жадно целовал его и избавлял от одежды, мычал и вздыхал, охотно отвечая на жаркие поцелуи. — Тебя как зовут хоть, милашка? — спросил Онегин, подбираясь к члену парня. — Ммм… Володя Ленский, — брюнет прижимался разгорячённым телом к Онегину, тёрся о его руки, одним взглядом умолял Женю взять его. — А я Женя Онегин, будем знакомы, мой мальчик на ночь, — мужчина разделся и сам, а затем вытащил из тумбочки смазку и протянул Володе. — Я хочу видеть, как ты растягиваешь себя. — Ммм, у моего папочки такие извращённые желания? Онегин много раз видел, как парни делают подобное, но только Ленский вводил в себя так красиво, плавно, насаживаясь сверху и хлопая длинными ресничками. А его стоны, Господи, Женя готов был слушать это вечно, такие тягучие, страстные, только для него, Володя весь сегодня только для него. Онегин взялся руками за великолепное тельце и нежно, будто боясь сломать, стал зацеловывать плечи партнёра, его шейку и щёки, шептал на ушко комплименты, а Вове просто сносило крышу от такого наплыва удовольствия. — Жень, — парень вытащил пальцы из себя, — Жень, пожалуйста, возьми меня, я не могу терпеть, хочу почувствовать тебя, прошу… Онегин усмехнулся. Вова так красиво упрашивает, такой послушный и милый одновременно. Он толкнул студента на спину и аккуратно раздвинул его ножки, испещрил поцелуями и их, и только тогда брюнет почувствовал горячую головку у своего входа. Двигался Онегин медленно и нежно, не забывая про губы партнёра, из которых вырывались просьбы: «Быстрее, папочка, глубже!» Они никак не могли насладиться друг другом: после первого финиша и минутной паузы парни сменили позу на «наездника»; кончив ещё раз, Женя развернул Вову от себя и, крепко держа его за кудри, пристроился сзади, втрахивая парня в кровать. — Ты просто охуенный, — прошептал Ленский, когда, тяжело дыша, любовники лежали в постели в обнимку. — Мне тоже очень понравилось, малыш. Спать? — Спать, а то ещё раз я не выдержу. Они разошлись так же быстро, как и оказались вместе в одной постели. Ленский разбушевался, назвал их секс пьяной ошибкой, обматерил и послал Женю, а затем, возмущённый онегинским «ну тебе же понравилось, крошка», вылетел из номера прочь. Онегин же долго валялся в кровати, особо и не думая об измене, причём осознанной, когда ему позвонила «Танк немецкий❤️». — Здравствуй, милая~ — Привет, Женечка, — послышался тёплый женский голос на другом конце. — Ты помнишь, о чём мы договорились сегодня? Онегин помолчал. Он усердно пытался вспомнить, что же там такое было, но, кроме выполненного плана «хорошенько выебать кого-нибудь», ничего на ум не пришло. — Честно? Послышался тяжёлый вздох. — Сегодня будет двойное свидание: ты, я, Оля и её парень. Помнишь, она обещала нас познакомить? Жень, ну что с памятью? — Ааааа! — притворившись, что вспомнил, протянул Онегин. — Всё, понял. — Чудесно, тогда в два жду тебя у нас. Люблю тебя, Жень. — Взаимно, Танечка. Стоит ли говорить, что эта встреча Онегину никуда не упёрлась? Он бы лучше просто повалялся в кровати, может даже с тем красивым юношей (нет, определённо только с ним), но он уже пообещал, так что теперь шлёпал по холодной улице к Тане. — Солнышко, — он нырнул в тёплую квартиру, — я тут. — Женечка мой явился! — его встретила милая длинноволосая женщина и сладко поцеловала. — Я скучала. Проходи, Вова должен вот-вот придти. Онегин, поздоровавшись с Олей — младшей сестрой Тани — сразу же был впряжён для помощи с салатом. Вскоре в дверь позвонили. Оля побежала открывать, и коридор заполнили радостные возгласы и смех. — Я тоже рад тебя видеть, зайка, — послышался звонкий мужской голос, который Жене показался знакомым. Не показался: в комнату, держа Ларину младшую за руку, вошёл милый парень с чёрными кудрями до плеч, тот самый, с кем Онегин развлекался всю ночь. Ленский поднял глаза на Женю — и тут же его доброжелательная улыбка исчезла с его личика. Молодые люди просто стояли и смотрели друг на друга, не говоря ни слова. — Всё хорошо? — забеспокоилась Таня, чем заставила Женю протянуть Ленскому руку. — Женя. Онегин. Володя медленно пожал её. — Вова Ленский. Очень приятно. — Ага… Ничего не понимающие сёстры переглядывались, пытаясь въехать в курс дела. — Слушай, Володя, можно тебя на минутку? — Женя всё ещё не убирал руки от чужой. — М-можно. Девушки молчали, но обе думали об одном: их парни точно что-то скрывают. Оказавшись наедине в другой комнате, Ленский в панике затараторил: — Это пиздец! Они узнают, точно всё узнают! Это ты во всём виноват! Соблазнил меня, а я, дурак, повёлся на тебя. Оля меня точно бросит и возненавидит. Сука! Женя же закатил глаза и взял паниковавшего Володю за руки. — Так, всё, успокаивайся. Никто ничего не узнает, — Онегин пытался посмотреть Вове в его глаза цвета жжёной карамели, которые тот старательно прятал. — По-моему мы уже спалились, уйдя вот так в другую комнату. Они точно сейчас начнут расспрашивать, а я не хочу врать Оле, Жень, понимаешь? Мужчина кивнул. — Я понимаю, Володь, но как по-другому? Или врать, или сказать правду и получать по заслугам. Ленский вырвал руки из чужих и закрыл лицо руками. — Из-за тебя всё, придурок, — ругался он на Женьку. — Хорошо, из-за меня, если тебе так будет легче. Пошли уже. Парни вышли из комнаты, и их тут же встретили подозрительные и суровые взгляды сестёр. — Выкладывайте, — процедила Оля, глядя на Ленского исподлобья. Но вместо Вовы разговор начал Онегин: — Так вышло, что мы с Володей уже встретились однажды в баре. Давно достаточно. А теперь… — Отличное начало, Онегин, — заговорила уже Таня; её голос звучал очень холодно. — А теперь правду. Женя вздохнул: Таня всегда видела, когда он врал. На этот раз мужчина молчал, не в силах взглянуть ни на Лариных, ни на Ленского, который тоже совсем не знал, что сказать. — Ну? — наступала Оля. — Говорить будете, или нам придётся разойтись на ноте конфликта? И правду, ясно? Особенно тебя касается, Женя. Может, если бы не эта фраза, эта история развернулась совсем иначе, но она надавила на больное место Онегина, заставив его вылить всё, как есть. — Ах вот как? — он сильно нахмурился. — Считаешь меня пиздуном? Хорошо. Вот тебе правда. — Жень… — попытался остановить мужчину Володя, но тщетно. — Мы встретились в клубе вчера. Оба были пьяны, оба хотели секса, хотели друг друга. Поэтому я трахнул его у себя в номере, который специально снял на ночь. Все довольны? Эту правду хотели услышать? Если Ларина младшая зарядила Ленскому леща и убежала прочь, а за ней бросился Вова, то старшая просто молча стояла, глядя в пол. Онегинские объятия она не оттолкнула, но и не ответила на них. — Знаешь, Жень, а я ведь ни чем не лучше. Я столько раз врала тебе, что просто не готова, а не готова я была именно с тобой. В интимном смысле мне никогда не было комфортно с тобой, я боялась, что ты не будешь нежен или не остановишься, если будет больно, — женщина вздохнула. — Поэтому я и… Нашла партнёра специально для секса. А теперь я думаю, что самым разумным будет расстаться. Если бы ты не сказал правду, я бы так и изменяла тебе, наверное. Прости меня, Жень… Женя кивнул и мягко поцеловал Таню в лоб. — Спасибо тебе, — он отпустил возлюбленную и ушёл прочь. Наверное, впервые в жизни Онегину стало стыдно и обидно. У них же и правда было всё замечательно с Танечкой, неужели он настолько ужасен, что она боялась его всё это время? Ход Женькиных мыслей прервала громкая ссора около двери из подъезда. — Да как ты мог?! — Оль, я же говорю, это пьяная ошибка. Оль! — Знаешь что, Ленский? Мы расстаёмся! — из-за угла вылетела Ларина младшая, чуть не сбив с ног Онегина, и убежала домой. Женя досчитал до шести и вышел к Ленскому. Тот же просто молча стоял, тихо шмыгая носом. — Володь? — Какая же ты мразь! Почему, почему ты не промолчал?! — он поднял было руку на Женю, но тут же опустил её. — Ненавижу тебя, ненавижу! — по щекам юноши потекли слёзы, отчего сердце Онегина защемило ещё сильнее. Он несмело положил руку на плечо Ленского и позвал его. — Володь, мне правда стыдно очень, я даже и не подумал, что всё так оберн-… — Да потому что ты вообще думать не умеешь! — кудрявый развернулся и утопал прочь, сильно ляпнув дверью. *** С тех пор минула не одна неделя. Совершенно неожиданно, но явно ни капли не расстроившись, Женя нашёл профиль Володи в инсте, полистал, порассматривал обалдеть какие красивые фотографии Ленского, а потом вспомнил, зачем вообще открыл это приложение. — Привет, кудряшка, — написал он в директ Вовы. Ответ пришёл почти сразу: — Опять ты?! Ты следишь за мной? Что тебе на этот раз нужно? Онегин улыбнулся телефону и лайкнул две последние фотки брюнета. — Позвать тебя на кофе. Никакого подвоха, просто хочу увидеться с тобой, обговорить всё. «Просмотрено». Молчание. — Вооов, ну чего ты? Мне правда совестно, я хочу извиниться перед тобой. Блять, кофе за мой счёт. — Ещё бы! Ладно, скинь адрес. Ленский очень красивый. Эта мысль не покидает голову Онегина с самой первой их встречи, и вот опять она маячила перед глазами. На Володе был чудесный свитер с незатейливыми узорами, а на прекрасных бёдрах красовались джинсы с высокой талией. — Привет, — чуточку хмурясь, поздоровался он и тут же покраснел: Жене вдруг приспичило поцеловать его ручку. — Ну привет, прекрасно выглядишь. Тебе не холодно в одном свитере? Ленский хмыкнул и осмотрел Онегина с ног до головы. На мужчине была только футболка и пальто нараспашку, а он ещё про холод спрашивает! — Нет. И вообще, я сам разберусь, насколько мне тепло. Женя поднял руки в примирительном жесте и посмеялся. — Как скажешь, я всего лишь спросил. Пойдём, нас ждёт кофе… — И разговор, — сощурился Володя. — М? Да-да, разговор, конечно. Володя неспешно попивал свой латте с клубничной пеной, а Онегин даже не притрагивался к своему капучино. Он смотрел в окно и о чём-то усердно думал, возможно, о Ленском… Ну нет, точно не о нём! — Ты долго будешь молчать? — вдруг окликнул зависшего мужчину студент. — Ты поговорить хотел, а теперь делаешь вид, будто мы с тобой друзья и просто пришли в кафешку посидеть. — А разве нет? — лениво отозвался Онегин и хитро усмехнулся. — Мы? Друзья? Никогда в жизни! — Сразу любовники? — Заткнись ты, — Вова опять покраснел. — Просил же говорить. — Ну так по теме, а не такой смущающий бред! Женя рассмеялся, но не с издёвкой, а нежно и искренне. Вова милый, это было понятно с первого взгляда, а ещё тогда же было понятно, что они не разойдутся так просто. — Слушай, кудряш, мне правда очень жаль. У нас с Олей никогда не было хороших отношений, она меня терпеть не может, но ради Тани приходится. То есть, приходилось… — он опустил тоскливый взгляд в кофе и ненадолго умолк. Не сказать, что Ларина была той самой, которая явилась в его жизнь, и она заиграла яркими красками, но без Тани она имела уже совсем другой смысл. Жаль, что Онегин понял это так поздно. — Ты хотел доказать ей, что умеешь говорить правду, да? — тихо и боязливо спросил Ленский и, увидев лёгкий кивок, продолжил: — Ты так любишь врать? — Никто не любит врать. Так случилось, что мне часто в студенческие годы приходилось выживать всеми правдами и неправдами, когда родители отказались обеспечивать меня, ведь я поступил «не в тот университет». Потому и привык. Знаю, что это плохо, что так нельзя и прочее, прочее, — он горько усмехнулся и наконец сделал глоток кофе. — Вкусный. Тебе нравится? Ленский кивнул. — Я не знал, Жень. Но ты всё равно придурок! — студент в шутку показал мужчине язык и слизнул пенку с ложечки. — Ты пойдёшь со мной на свидание? — Чего?! — Володя опешил, глядя во все глаза на Онегина, и даже покраснел. На свидание, да ещё и с ним? Они «только» расстались со своими девушками, так нельзя, но, с другой стороны, Женя ничего такой, когда не выпендривается или когда говорит честно. Тем более, Вова всегда успеет уйти, почему бы не попробовать? — Ну пойду, — смущённо пробурчал он. — А если это будет свиданием? — Ну, к такому надо готовиться, вообще-то… — Зачем? Ты и так очень красивый. Давно это в тебе заметил. — Дурак, — Володя улыбнулся, не в силах сдерживаться. — А ты, типа, ухаживать за мной будешь? Ленского никогда не любили мужчины, не ухаживали за ним, не звали на свидания и, тем более, не целовали. Интересно, Женя хорошо целуется? Вдруг он ужасно кусается? А в щёки поцелуи ему нравятся? Просто Володя такое очень любит, а вдруг Онегин откажется делать такие нежности. Стоп, Ленский ещё обижен, он не готов прям встречаться с ним, но так интересно узнать всё это… — Буду, — вырвал его из мыслей блондин. — Ты встречался с парнем? — Ты можешь перестать задавать такие вопросы? — Но мы ведь хотим узнать друг друга получше? — Мы? Женя вздохнул. — Ну, нет так нет, — и неожиданно смолк. Вова поднял глаза на Женьку, изучая его профиль с хищными острыми чертами и прелестной шевелюрой, которую уж очень хотелось потрогать. «Ладно, красивый. Очень». — Не встречался. А ты? — Было дело, — мужчина самодовольно усмехнулся. — А почему вы расставались? — Ну… — Онегин помолчал, будто боялся продолжить. — Разные причины были, в основном — сейчас будешь смеяться, — бросали меня. То замену находили, то я наскучивал, даже изменили однажды. Немного не повезло в этом плане, но меня это не расстраивает, всего лишь жизненные уроки, — он улыбнулся. Володя видел, что Женя опять врал, видел его тоску в глазах, чувствовал, что ему очень холодно и что ему больно, но сказать напрямую не решился: всё придёт позже. — Понятно… А какие книжки ты любишь? Они больше не говорили о романтике в тот день, углубившись в познание друг друга, и нравились собеседнику всё больше. Так странно, ещё два часа назад Володя был готов сломать Онегину позвоночник, чтобы тот вылез через грудную клетку, проткнув лёгкое, а теперь смеялся вместе с ним и всё не переставал думать, хорошо ли Женя целуется. — Ого, уже довольно поздно, — удивлённо сказал Онегин, глядя на часы. — И правда… Блин, у меня на ужин ничего не готово, — обеспокоенно проговорил Ленский и, будто ища помощи, завертел головой. — Эй, — Женя накрыл руку студента своей, — пошли ко мне? У меня курица очень вкусная будет, лапши сделаем, как в Японии прямо. Хочешь? Володя слегка смутился. Его впервые приглашали к себе, обычно он сам это делает, но так приятно быть званым гостем… — Хочу. Ты обещаешь не делать ничего странного? — Обещаю. На кухне всё шипело, шуршало, стучало и очень вкусно пахло. — Володь, — позвал Женька кудряшку, который разбирался с овощами к ужину, — подай соус вон тот, пожалуйста. Ленский кивнул и, взяв бутылку чилли, повернулся к Онегину. Они вдруг оказались лицом к лицу, так что Вова слегка покраснел, но не отпрянул. — С-соус… — Ага, — Женя забрал бутылочку и аккуратно поцеловал брюнета в губы. — Жень, это ничего не значит, — прошептал страшно смущённый Ленский. — Мы ещё не вместе. — Я знаю. — Поцелуй ещё, — сказал младший так, что ясно было одно: возражений он не потерпит. — Давай, когда я с ужином закончу. Точно поцелую, будь уверен. Это не было похоже на полноценные поцелуи, скорее касания, хотя и приятные. Володя был заключён в мягкие объятия и поддавался абсолютно всем манипуляциям со стороны Онегина, особенно когда речь шла о чмоках в щёки. Женя же проявлял самую нежную нежность, на какую только был способен, стараясь сделать Ленскому приятно. — И всё же по-настоящему мы поцелуемся уже в отношениях, ты понял? — хитро усмехнулся Ленский, только больше раззадорив мужчину. — Слушаюсь и повинуюсь, душа моя. Пойдём ужинать, лапша стынет. — Онегин, ты что? Эй, отпусти меня! — хохоча, пытался отбиться от Жени Володя. — Щекотно, ну перестань. Мужчина нависал над Ленским, крепко прижимая его к дивану, целовал и покусывал юношескую шею. — Нет, не пущу. Я страшный и голодный зверь. — Только не ешь меня, я сделаю всё, что угодно! — Володя поднял Женино лицо обеими руками, заглянул в его голубые глаза и притянул к себе поближе, чтобы проще было поцеловать. — Тебе так понравилось? — Нет, — Вова вспыхнул и отвернул голову. — То есть, ты нормально делаешь это, но мне не понравилось, я так, от н-нечего делать… — Ты сам меня поцеловал. — Говорю же, от нечего делать! — Ленский покраснел ещё сильнее. — Вот прицепился. Ты тоже целовал. — И мне понравилось. Хотя, с языком и дольше было бы лучше. — Смолкни уже, — юноша задержал губы на Жениных, но только чтобы он замолчал. — Всё, хватит с тебя. — Останешься на ночь? — Онегин погладил мягкую щёчку брюнета и уронил туда чмок. — Останусь, но никакого секса, обещаешь? Даже не приставай, — он помолчал и робко добавил: — Пожалуйста. — Что? — мужчина удивлённо глядел на Вову. Он сейчас показался ему ещё меньше и был похож на маленького испуганного зверька. — И в мыслях не было, ты чего это? Ленский вдруг закрыл лицо руками и отвернулся от Онегина, тихонечко всхлипнув. — Какой кошмар, — прошептал он. Перепуганный такой реакцией Женя улёгся рядом и бережно обнял кудряшку за плечи. — Малыш? — Прости, ужас, я столько херни сморозил за эти несколько минут. Мне так стыдно, что же ты теперь подумаешь обо мне? — лепетал юноша, боясь повернуться к Жене, словно тот мог укусить его за лишние слова. Женя не укусил. Он мягко поправил волосы студента и чмокнул прямо в ушко, вызывав у Ленского невольный смешок, перемешанный с тихим плачем. — И ты меня бросишь сейчас? — Ни за что, — ласково отозвался Женечка. — Ты просто себя накрутил, солнце, а ещё устал, я совсем не хочу тебя оставить. Ты мне нравишься очень. Идём спать? Ленский кивнул и повернулся к Онегину. Тонкие белые ручки обвили его шею, чтобы Вове было удобнее прятаться у мужчины под крылышком. — Пойдём. И это, Онеж… — Мр? — Ты мне тоже нравишься, очень-очень. *** Луна холодным светом проникла через не завешенное шторой окно, улеглась на худую белую спину Володи, освещая каждый позвонок, каждую родинку и маленькую царапинку под левой лопаткой. — И не надоело тебе смотреть? — с нежной улыбкой спросил Ленский, чувствуя взгляд Жени на себе. — Нет, не могу оторваться. — Хочешь потрогать? — А можно? Володя легко кивнул, и Онегин набрался смелости подсесть ближе. Он провёл пальцами вдоль позвоночника, перешёл на лопатки и уже на них стал вырисовывать что-то. — Приятно? — поинтересовался он, когда у Вовы чуточку участилось дыхание. — Очень. Мне вообще нравится, как ты меня трогаешь, как обнимаешь, ты такой ласковый, такой тёплый, мне с тобой хорошо. — И мне хорошо, солнце, — Женя обнял Вовочку за талию и зарылся в кудряшки носом. — Какие они у тебя прекрасные, так люблю их, знал бы ты только. — Не слишком они пушатся? Хочешь, могу подрезать, — Володя через плечо глянул на Онегина, но почему-то ужасно смутился и отвернулся назад. — Нет, не пушатся, правда замечательные, Вов. — А Оле не нравились, — тихонечко протянул Ленский, закинув голову на плечо Женьки. — Она говорила, что их чересчур много, вот я и хотел недавно срезать… — Оля дура, — хмурясь, пробурчал Женя. — Не много их, они очень красивые. В конце концов, как партнёр, она должна принимать твои решения относительно самого себя. Володя посмеялся. — Ты такой серьёзный… Тебе идёт, но Женечка-романтик больше, — он уложил ладонь на онегинскую щёчку, на которой легко пробивалась щетина, и звонко чмокнул её. Юноша действительно задумался насчёт Лариной. Она, может, и красивая, и рассмешить её всегда было легко, и так горячо всегда шептала Вове на ушко, как его любит, но всё это теперь казалось таким пустым, ненастоящим (хотя от признаний в любви Ленский бы не отказался), будто и не было никогда никакого счастья, никаких мечт о будущем, никакой романтики. Теперь был только Женечка, его прикосновения, комплименты и глупый-глупый флирт, без которого Вова уже отказывался жить. Так наивно и быстро влюбиться мог только Ленский. Ну и что? — Мы общаемся по-настоящему, без желания убить друг друга, всего несколько часов, — вздохнув, проговорил студент, — но ты уже успел забраться в моё сердце, Онеж. Женя легонько прикусил мочку ушка Володи, мягко обвёл языком и, только когда услышал желанный смешок брюнета, отпустил. — Ты так скоро влюбился? — Онегин нагло усмехнулся. — Чего? Вот ещё! Ничего я не влюбился, ты слишком высокого мнения о себе. И вообще, давай спать, — Вова вылез из объятий мужчины и, улёгшись на левую сторону кровати, гордо отвернулся от него. — Спокойной ночи. И не вздумай лезть. Однако Женечке закон не писан: он залез под одеяло поближе к Ленскому и уткнулся носом в его плечо. — Ну малышик, куда ты от меня отвернулся? Обними меня тоже, будем греться, что думаешь? Володя только картинно закатил глаза и, перевернувшись, обнял Онегина покрепче. — Прилипала, — пробурчал он и чмокнул мужчину в губы. — Спи. *** — Ммм, Жень, стой, — из последних сил пытался отбиться от настойчивого блондина Вова, но выходило крайне плохо. Онегин непослушно лез поближе к Ленскому, покрывал его личико поцелуями, а потом долго-долго, слушая его мычание и вздохи, целовался с ним. — Блин, ну договорились же, Онегин, — ворчал юноша, но кроме этого особенно не противился ласкам мужчины. — Пока не начнём отношения. — А сейчас мы просто друзья? — Женя усмехнулся. — Нет, ну… — Тогда давай встречаться. — Женя! — Ленский вспыхнул и закрылся одеялом. — Ну так же нельзя, я романтично хочу, а не просто сдуру. И теперь такое ощущение, что ты предложил, только чтобы меня поцеловать. — Неправда, — мужчина погладил смоляные кудри Вовочки. — Но, если ты так хочешь романтики, я исполню любое твоё желание, милый. Ленский залился звонким хохотом и крепко обнял Женьку за шею. — Ты замечательный. Онегин потёрся носом о щёку Вовы. — Пойду в душ, а потом приготовлю покушать, хорошо? — Буду ждать, котик, — студент нехотя расцепил объятия, и мужчина скрылся в ванной. Ленский, мечтательно вздохнув, запрокинул голову, рассматривая потолок и витая в мечтах о Жене. Такой волшебный… Из радужных мыслей Вову вырвал телефонный звонок: это был его лучший друг, Андрей. — Привет, — лениво поздоровался кудрявый. — Доброе утро, Володь. Извини, что так с налёту, но что у вас с Олей произошло? — послышался чуть хрипловатый голос на другом конце. — Да расстались вот… — Это я уже понял. Она мне весь мозг вынесла: «Володя, я по нему скучаю, я такая дура, он меня не захочет слушать…» Ленский усмехнулся. — И правильно, я не хочу с ней больше видеться. — Между прочим, ты ей изменил. — Я не люблю её больше! — вдруг сорвалось с языка, и Ленскому от этого стало так хорошо и свободно, что он повторил ещё раз: — Не люблю. — О как… — по голосу Андрея было понятно, что он явно не ожидал такого исхода. — И вообще, у меня есть другой человек. Мы пока не вместе, но, думаю, всё получится. — Быстро ты. Хотя, полтора месяца прошло, если уже не больно, то пора бы найти кого-то. И как же её зовут? — Его, — с улыбкой поправил друга Володя. — Женечка. Я таких мужчин никогда не встречал, Андрюш, честное слово. Он такой ласковый, милый, романтичный, правда, флиртует постоянно, но мне нравится. — Я так рад за тебя! И давно вы общаетесь? Вова помолчал. — Целые… сутки? Андрей аж подавился чем-то. — Сколько блять? — возмутился он откашлявшись. — Это просто первый встречный, который тебе сделал комплимент, я угадал? Ленский опешил. С одной стороны, он ужасно разозлился, ему захотелось бросить трубку и больше ни за что с Андреем не разговаривать, он ведь не знает Женю, сам бы точно влюбился. Но с другой, стало неловко и страшно: неужели он правда выглядит как шлюха? — Неправда, Андрей! — Эй, ну не кипятись, — намного мягче сказал парень, чувствуя, как Вова начинал заводиться. — Я рад, что он особенный для тебя, может, так и есть. Но ты уверен, что ты для него такой же, а не просто увлечение? — Конечно уверен! Он ведь… Он ведь не может просто поиграться. — Хорошо. Но, если он тебя обидит, приходи ко мне, будем наводить на него порчу, — Андрюша рассмеялся. — Обещаю. Пока. Вова закрыл лицо руками. В сердце закралась неуверенность: что, если Женя действительно решил просто поиграться с Володей? Или он ему нужен просто для секса? Нет, Онегин не поступит так, никогда в жизни, он хороший, самый-самый. Но всё же этого было недостаточно. Володя буквально подорвался с кровати и быстро очутился на кухне, где Женя уже ставил еду на стол. — Онеж, — позвал студент, — обними меня. Онегин, не задавая лишних вопросов, оставил бутерброды с индейкой и исполнил желание кудряшки. Ленский уткнулся в шею Женечки носом и поцеловал несколько раз, поднялся к щекам и, привстав на носочки, чмокнул в лоб. — Что-то случилось? — шепнул Онегин. Володя только покачал головой. — Ничего, просто успел соскучиться, милый… «Нет, когда не любят, так крепко не обнимают. Я ему нужен, точно нужен!» Женя вдруг закружил Ленского вокруг своей оси, заставив его пискнуть и прижаться к мужчине ещё крепче. — Жень, ты меня уронишь! — Володя рассмеялся. — Ну ты что? — Не уроню, ни за что, — Онегин поставил любимчика на пол. — Садись кушать, а после я поведу тебя на самое романтичное свидание, на котором ты только мог очутиться. Ленский никогда ещё так тщательно и долго не приводил себя в порядок. Как оказалось, его кудри могут быть ужасно мягкими, если их помыть Жениным шампунем и сразу же посушить, и совсем не раздражать Володю. — Мышонок, — Онегин постучался к парню. — Ты скоро? — Минутку, Жень! — черноволосый осматривал себя, чтобы понять, всё ли в нём понравится Женечке, и, не найдя ничего лишнего, вышел из ванной, но тут же впечатался в широкую онегинскую грудь. Несколько секунд они стояли молча, разглядывая друг друга. Им обоим открылась, словно в первый раз, их красота, к которой тянуло, которой хотелось завладеть и присвоить себе, утверждая, что: «Это мой и только мой мужчина». Онегин провёл пальцами по мягкой щеке Ленского, взял его за подбородок и чуть приподнял, накрыл его губы своими и сразу же отпустил. — Ты просто великолепен, — прошептал Женя. — Т-ты тоже, — робко протянул Вова. — Идём? На улице было прохладно, но с Женей за ручку, как обнаружил Володя, идти было и теплее, и безопаснее, в каком-то смысле. Онегин вывел их к ещё работавшим фонтанам, которые подпрыгивали и переливались на солнце, и заявил, что это очень красиво. Ленский рассмеялся: — Очень, Онеж, очень. — Хочешь поцеловаться на их фоне? — Женя! — Володя вспыхнул, но, опустив глаза в пол, тихонько добавил: — Хочу, но давай пока в щёки, мне неловко при людях. Они не видели, как прекрасно смотрелись на фоне сверкавших брызг воды, не видели, как несколько прохожих остановились посмотреть на них, но видели их любовь, чувствовали тепло, которого обоим так не хватало всю жизнь. — Жень, — Ленский заглянул в прекрасные глаза мужчины, — я тебя… — Володя! — послышался звонкий голос за спиной младшего, и ему на шею бросилась девушка. — Вовочка, миленький, я так по тебе соскучилась, где же ты был? — она горячо целовала кудряшку в лоб, глядя на него глупыми наивными глазами. Онегин же смотрел на эту картину с высочайшей степени презрением. — Оля, — юноша покраснел и попытался отцепить от себя Ларину младшую, — прекрати. Что ты делаешь? — Как же? Я тебя обыскалась, Андрюша сказал, ты меня ещё любишь, с утра тебе звонил, и ты подтвердил. Пойдём домой, Вов. Ленский поднял глаза на Женю и встретился с его взглядом. В нём пылало множество чувств и эмоций: и страх, и гнев, и разочарование, и надежда. Володя медленно покачал головой, одними губами произнося имя Онегина. — Вот как, значит, — Женя отвернулся от Ленского, будто тот стал ему противен. — Мне домой пора, рад был повидаться. — Нет, Онеж, п-подожди! Это всё совсем не так, — Володя попытался ухватиться за руку возлюбленного, но тот отмахнулся от него. Как Ленский стал ему безразличен всего за миг? — Солнце, пойдём, пойдём домой, — Оля прильнула к груди брюнета и снова попытался поцеловать. — Отстань, Оль, — едва сдерживая слёзы, прошептал студент. — Отстань и больше не появляйся в моей жизни. Всё кончено, всё разрушено, так и должно быть. — Я тебе надоела? — Ларина всё пыталась надавить на жалость, но Вова будто не слышал её. — Нас больше нет… *** Ленский потерялся. Нет, не в супермаркете в молочном отделе, случайно отпустив мамину руку, не в городе, где ему была знакома чуть ли не каждая улица, не в университете, где он первое время не мог запомнить расположение туалетов. Он потерялся в самом себе, в одиночестве и отвратительной липкой безысходности. Он хотел позвонить Жене, узнать, как он там, помириться, даже думал поехать к нему, но не решился, представив, как Онегин выставляет Володю за дверь или, ещё хуже, как находит Женю с новым любимым человеком. Две недели не было Вове покоя, он плакал, бранил себя, пытался утопить панику и одиночество в дешёвом алкоголе, о чём с утра жалел, а сегодня решил поехать в бар, где они с Онегиным познакомились, с немой надеждой найти его там. Стоило Вове стать посреди пьяной толпы и начать выискивать глазами любимую светлую макушку, как на его плечо легла чья-то рука. — Бонжур, красавчик, — это был какой-то симпатичный юноша с зелёными волосами, что держал в руке бокал вина. — Ты один? — Д-да, извините, я тут… — начал Вова, но его довольно грубо перебили: — Тогда составь мне компанию, ничего же не станется, — незнакомец отвёл Ленского к барной стойке и взял ему коктейль покрепче. — За мой счёт, милашка. Как тебя хоть зовут? — Володя, — брюнет тщательно осмотрел напиток и только тогда решился попробовать. — Вкусно, спасибо большое. Парень улыбнулся. — Меня Ромой звать. Слушай, Володь, а у такого красивого парня есть кто-нибудь? — он заправил волосы Ленского за ушко. — Н-ну… Нет, вроде как нет. — Я думал, к такой красоте липнут и липнут, разве нет? Вова растерялся. Конечно, Онегин не раз говорил ему, что он красивый, милый, чудесный, но от него это звучало так нежно и искренне, что студент готов был растаять в объятиях Жени, послушно поддаваясь всем его действиям. Комплименты Ромы тоже звучали приятно, однако как-то натянуто и приторно, вызывая у Ленского чувство незащищённости и лёгкой тревоги. — Липнут, прямо сейчас, например, — съязвил Вова, а незнакомец только рассмеялся. — Какой ты очаровательный, — он попросил бармена повторить их напитки. — Так что, говоришь, тебя занесло сюда? Коктейль за коктейлем — и слова Ромы стали постепенно теряться, не доходя до пьяного мозга кудряшки, тревога исчезла, а руки зеленоволосого лезли всё ближе к телу Вовы, у которого уже не хватало ума и сил остановить его. — Руки убрал, — Рому с силой одёрнули от Ленского. — Э, товарищ, мы тут развлекаемся, не видно? — пытался противиться юноша. — Ты кто вообще? — Парень Володи, — прибывший ухватился за тонкое запястье брюнета. — Едем домой. — Н-но… — Молча. То ли от вечерней прохлады, то ли от самого присутствия Онегина Ленскому удалось чуточку протрезветь, и теперь он тихо сидел возле Женечки на заднем сидении такси, изредка боязливо поглядывая на него. «Мне пиздец дома». Но обещанный самому себе пиздец никак не наступал. Женя помог Вове раздеться, заварил ему чай и расстелил постель, а Ленский радостно отметил, что уснёт опять с Онегиным в одной кровати. — И в кого ты такой безалаберный? — полушёпотом поинтересовался мужчина, пока Вова пробовал горячий чай, лёжа у старшего на плече. — Я не безралабаберный, я тебя искал. Почему ты мне не писал? — Не хотел и злился, — Женя легко поцеловал Ленского в лоб, чем заставил его прижаться к блондину покрепче. — Давно ты заливаешься алкоголем? — Пошему заливаюсь? Так, выпил, чу-у-уточку, — Володя наглядно показал пальцами, как мало он выпил. — Какого цвета мой галстук? — Женя хитро усмехнулся и поправил ворот рубашки, на которой не было и в помине никакого галстука. — Голубой? Как твои глаза, — Ленский хотел было продолжить, но сорвался с места и, спотыкаясь о воздух, помчался в туалет. Ему было ужасно плохо, казалось, что с коктейлями наружу сейчас вылезет желудок, а Онегин держал его кудри, поглаживал по спине и утешал, иногда не злостно ругая за то, что напился. — Женя, — тихо позвал его Вова, когда они лежали вместе в кровати, — ты меня простишь? За Олю и всю хуйню. Блондин тепло улыбнулся. Ленский такой единственный, это и так было ясно, но теперь Онегин понял, что больше всего на свете боится потерять его. Сейчас он лежал перед Женей, близкий, родной, искренний, лежал и плакал, а Онегин готов был отдать всё на свете, только бы его солнцу никогда не было больно. — Я давно тебя простил. Давай с утра всё обсудим, — мужчина вытер слезу со щёчки Ленского. — Спи, мышонок мой, я люблю тебя. *** — Не догонишь! — дразнился Володя, убегая на всех парах от Жени, и хохотал. Они выбрались на пикник в парк, решили использовать долгожданное солнечное тепло по максимуму. В листве деревьев копошились маленькие воробушки, пока их перья нежно поглаживал ветер, неподалёку шумела река, в траве медленно раскачивались одуванчики, путаясь в ногах черноволосого поэта, а солнце уже постепенно пряталось за горизонт. — Ах ты хитрюга! У меня корзинка, так не честно! — Женя пытался догнать стремительно удалявшегося студента. Ленский выбежал на безлюдный пятачок без деревьев и только там остановился. — Как тут хорошо, — он обернулся на запыхавшегося Онегина. — Извини, что заставил бегать, — и виновато улыбнулся. — Да ничего, мне… ух, мне полезно размяться, — мужчина поставил корзину с едой на землю. — Расстилаем плед. Теперь они молчали: наслаждались домашней пиццей, которую испекли с утра, и прохладной колой. — У нас золотые руки! — улыбнулся Женя, доев корочку последнего кусочка. — Очень вкусно, соус такой сладкий и сыр тянется, — Ленский опёрся спиной о Женино плечо. — Ты хочешь съехаться? Володя поднял удивлённый взгляд на Онегина. — Серьёзно? — Абсолютно. Юноша теперь сел напротив возлюбленного, чуточку хмуро глядя ему в глаза. Он молчал всего несколько секунд, а Женя начал переживать, ничего ли он не сморозил лишнего. — Я до последнего думал, для тебя это всё просто отвлечься, временно, — Володя обнял Онегина за шею, — а ты действительно меня любишь ужасно. Мужчина крепко прижал к себе кудряшку. — Разве я недостаточно часто говорю тебе об этом? — Достаточно, я просто не знал, что сам Евгений Онегин полюбит простого студента, — Володя расхохотался. — Будто я принц какой-то, — Женя подхватил смех любимого. — Лучше, в миллионы раз лучше, — Вова поправил прекрасные пшеничные кудряшки Онегина и снова стал серьёзным. — Я согласен с Вашим предложением о совместной жизни, Евгений Александрович. — Ого, может, и выйти за меня согласитесь через года два, Владимир Львович? — Соглашусь, — прошептал Ленский и, взяв Женечкино лицо руками, вовлёк его в поцелуй. Онегин, что до тех пор крепко держал юношескую талию, перевёл руки на красивые бёдра Володи, погладил его мягкие ягодицы, а поэт забрался к мужчине на колени, поближе к паху. Иногда их языки сплетались, иногда соприкасались только самыми кончиками, иногда и вовсе льнули к нёбу, скорее из любопытства. — Жень, — выдохнул Ленский на ухо мужчине, — пошли домой, не мучай меня. У Онегина вырвался из груди смешок. — Ах, Володя, Володя, у тебя встал только от поцелуя? Так мило. Юноша зарделся, стараясь спрятать в объятиях любимого и красное личико, и стояк. — Не смешно, Онегин, ты меня облапал. — Ты прав, стоит уйти домой. Не боишься? — Перестань издеваться, — Ленский поднял глаза на Женю. — Никому нет дела до этого. — Я обещаю завести тебя ещё больше в метро, буду говорить всякие пошлости. — Придурок. Домой они доехали действительно без лишних взглядов, а сами, перешёптываясь и флиртуя при каждой возможности, были чуть ли не на пике возбуждения. До кровати добираться пришлось вслепую: оба не могли отпустить губы партнёра, наслаждаясь горячими поцелуями, потому Ленский не успел понять, как оказался без футболки прижатым к к кровати. — Ты девственник? — задал вопрос Онегин, ехидно усмехаясь. — Не делай вид, что не помнишь той ночи. — Ну, а если назвать её случайностью? — Опыт с фалоимитатором считается? — Володя стащил с Жени майку и хитро усмехнулся, разглядывая удивлённое лицо мужчины. — Не ожидал или завидуешь? — Всё и сразу, — блондин вдруг резко перевернул Вову на грудь и подтянул к себе его бёдрышки. — Нежнее? — Грубо, но не до потери сознания, можешь даже за волосы взяться. Володе рассказывали, что стояк может быть болезненным из-за слишком сильного возбуждения, но он привык справляться с ним сразу же, а сейчас Ленский готов был или умереть, или кончить, желательно несколько раз. Пальцы Онегина плавно скользили в кудряшке, до дрожи приятно массировали простату, а коснуться себя, довести до оргазма не позволял Женя. — Т-так не честно, — пытался возмутиться юноша, но за это только получил увесистый шлепок. — Я сам решу, когда можно будет войти в тебя, — Женя мягко поцеловал место удара. — Умоляю, ну Онеж… — Ленский чуть ли не плакал, и только это заставило Онегина сжалиться. Чего блондин не ожидал, так это такой тихой реакции партнёра, когда он вошёл в поэта на головку. — Даже не стонешь? — А ты вставь поглуб-… — речь Вовы была прервана протяжным стоном из-за Жени, который резко вошёл до середины. — Так? — Да-а-а, Женечка! — Володя крепко впился ногтями в простыню и слегка поёрзал от нетерпения. Мужчина, как и просил Ленский, взялся за его кудри и чуть потянул на себя, двигая бёдрами быстрее. Вздохи, всхлипы, стоны возбуждали Онегина всё больше, а Вова, вымаливая у Женечки что-либо или называя его папочкой, только подливал масло в огонь. — Жень, пожалуйста, шлёпни меня, — попросил он и, страшно смутившись своей развратности, покраснел. — Кто бы мог подумать, что ты, — Онегин сильно шлёпнул красивую ягодицу Ленского и наклонился к его уху, — такая потаскушка, Володя. — Не правда, я вовсе… — новая волна удовольствия накрыла юношу с головой, заставив его сильно закусить губу, чтобы не закричать, но это не помогло. Наверное, Женины соседи или терпеливые святые люди, или надели наушники или беруши, ведь этих двоих нельзя было не слышать даже через стену. Первое время Женю тоже немного смущали крики, а затем он вошёл во вкус, понимая, что без них было бы не так горячо. — Папочка, можно мне кончить? Умоляю, я не могу терпеть, — Вова, будто на зло, сжал Онегина в себе посильнее, заставил тихо застонать. Женя же взялся за мокрый член любимого, стал быстро двигать рукой, лаская головку и иногда переходя на яички, слушал, как Ленский хныкал и скулил, а кончил чуточку раньше Онегина. С минуту они лежали молча, приходили в себя. Первым очнулся Женя, подполз к кудряшке и аккуратно обнял за плечи, поцеловал пару раз в шею. — Ты как? — Чуть дышу, — Володя усмехнулся и повернулся лицом к Онегину. — Это мы так отметили начало совместной жизни? — Ну, что-то вроде того, — мужчина уткнулся лбом в лоб поэта. — Понравилось? — Очень, только зад болеть будет долго. Женечка только прыснул и снова поцеловал Ленского, только в этот раз нежнее. — Знаешь, каким вопросом я задавался с первого нашего свидания? — Володя провёл пальцем по груди любимого. — Хорошо ли Онегин целуется. — И хорошо ли? — Настолько, что может поцелуями меня и завести, и успокоить, — студент чмокнул блондина в щёчку. — У тебя немного отросла щетина. — Колется? — Совсем немного. — Обязательно сбрею. — Теперь мне спать ужасно хочется. — А в душ? — Только если ты отнесёшь меня на руках.