Холод его огрубевших рук

      Верить в мечты — глупо, считает Аякс. Он пообещал себе ещё в детстве не строить воздушных замков и не искать в этом мире чуда... Даже странно, что за воздушные замки дорогих ему людей, он готов стоять насмерть, в одиночку идти в оборону против суровой и непобедимой реальности... Будь то Тевкр, Тоня, или Люмин, он будет защищать и беречь их мечты так, чтобы не вышло как с его собственными. Как в этот список особо охраняемых желаний сердец дорогих людей попали мечты путешественницы Тарталья и сам не понимает, но за мечты Люмин, почему-то, ему особенно хочется воевать. Идти в бой напролом и драться до последней капли крови. Может это потому, что мечта Путешественницы с каждым днем осыпается, словно песчаный замок на холодном осеннем ветру, может потому, что, и правда, питает к ней особые чувства, или из-за того, что просто неспособен терпеть такую несправедливость к ней со стороны её брата.       Он считает, что семья — главное в жизни. Надежда, опора, сила и... слабость. Да, потерять кого-то дорогого — невыносимая боль. Потерять веру в кого-то — ужасающая сила, разрушающая тебя изнутри.       Поэтому, когда важный для него человек грустит, Аяксу тоже больно. Нет, Люмин не из тех, кто станет демонстрировать свою боль на всеобщее обозрение. Большинство даже не заметят, что за лёгкой отстраненностью и гордым королевским взглядом кроется что-то настолько простое и человеческое как обида... но не Аякс. Аякс хорошо разбирается в людях и достаточно хорошо знает эту девушку, чтобы видеть в ней то, что так старательно скрывает и обесценивает сама Люмин — ранимость.       Случайно увидев ее на одном задании в Разломе, Тарталья ощущает себя несколько взволнованным, но, пожалуй, именно это и заставляет его идти навстречу своим желаниям. Не виноват же он, что нет в его словаре слова "струсить".       Чайльд решает подойти не в самый подходящий момент. Паймон в прямом смысле слова висит над душой увлеченной разгадыванием древней загадки Люмин и капризно заявляет, что устала от всего этого и хочет есть.       Аякс решает, что, если одно галдящее существо путешественница ещё способна вытерпеть, то два ей точно не по зубам и незаметно пристраивается над другим ухом Люмин, повторяя все то, что за секунду до этого произнесла Паймон. —ТАРТАЛЬЯ!!! ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕШЬ!? — удивляется маленькое крылатое создание, но быстро находит логичный, по ее мнению, ответ на поставленный прежде вопрос — Опять какие-то грязные делишки проворачиваешь? — И тебе привет, путешественница, — заявляет Аякс, разглядывая макушку даже не обернувшийся Люмин. — Здравствуй, — в привычной манере обрезает искательница приключений. — Эй, а Паймон для вас не существует? — возмущается феечка, расстроенная проигнорированным вопросом. — Никаких грязных делишек, — немного обиженным голосом произносит парень, поднимая вверх руки и показывая ладони в знак невинности, — Сегодня у меня выходной. Гулял спокойно по песчаным пляжам отмели Яогуан, собирал ракушки, как услышал вопли голодной Паймон из Разлома и решил помочь, пока злюка Люмин не заморила беднягу голодом. — Пришел посидеть с Паймон? — спросила Люмин, попутно разблокиров последнюю часть механизма, после чего из-под земли вылезли три огромных геовишапа. Недолго думая Паймон растворилась в пространстве, а Тарталья взялся за лук и начал целиться в слабое место одного из монстров, планируя повергнуть противника одним метким выстрелом, но неожиданно попал под удар второго. Из пальцев выскользнула натянутая тетива и стрела полетела в сторону девушки, воткнувшись в твердую, поросшую рыже-желтой травой, землю в нескольких сантиметрах от ног Люмин. Девушка схватила меч сразу же и начала атаковать это бронированное толстошкурое создание, уклоняясь от его непрестанных ответных ударов. — Ты в порядке? — как-то даже взволнованно спросила путешественница, отбиваясь от мощных атак шустрого, несмотря на свои размеры, существа. — Я последний, за кого здесь следует волноваться, — ухмыльнулся Тарталья, сменив лук на элементальные клинки из чистой воды и за минуту расправившись с одном из геовишапов и переходя на второго.       Несмотря на хваленную по всему Тейвату боевую удаль путешественницы, до предвестника Фатуи ее способности, все же, немного не дотягивают. И пока Люмин сражалась с одним противником, остальные два оказались повержены, а их победитель уже вызволил Паймон из ее потаённого мирка и увлеченно обсуждал с летающей девочкой сегодняшней ужин. — Искушение Адепта, значит... — тянет Тарталья, будто дополняя и без того уже огромный список блюд в своей голове. — И жареные креветки в кляре! — продолжает Паймон. — И шарики с креветкой... попросим Сян Лин приготовить для особого случая. Люмин, ты же любишь шарики с креветкой? Или может тебе больше нравятся кристальные баоцзы? Рыба-белка или золотистый краб? Если не любишь морепродукты, в "народном выборе" готовят очень вкусное медовое мясо с морковью...— увлеченно озвучивал свои предложения Тарталья, пока его не прервала искательница приключений. — Смотрю, ты быстро завоевал расположение Паймон, — констатировала факт девушка, наблюдая счастливое лицо феи. — Я угощаю, — улыбнулся предвестник, всем своим видом источая демонстративное благородство. — У тебя на предплечье рана, — заметила девушка, притягивая к себе руку мужчины и разглядывая след от столкновения с геовишапом, — Не глубокая, но обработать следует. — Волнуешься обо мне? — с искренним любопытством поинтересовался Аякс. — А сам как думаешь? — Люмин достала из своего походного рюкзака небольшую стеклянную колбу и вылила содержимое на открытую рану. Та начала неприятно пощипывать и постепенно затягиваться под действием лечебного зелья, — Вот и все.       Люмин плавно отпустила руку лучника, пробегаясь глазами по всему его телу, чтобы убедиться, что рана лишь одна, но стоило внимательному взгляду зацепиться за старый шрам внизу живота, под полураспахнутым серым пиджаком, как щеки Люмин порозовели и та быстро отвела смущённый взгляд. — Так что, — нагло протянул заметивший смущение на лице девушки Аякс, которому такое поведение гостьи из другого мира явно льстило, — ты закончила мною любоваться? — Идём же скорее! — не выдержала и наконец вмешалась в диалог непривычно долго молчавшая Паймон. — Идём, — улыбнулся рыжеволосый, — Люмин, не отставай...