Черепашки

Световые шарики плавали во мраке комнаты, словно где-то на морском дне. Эмити очень бы хотела действительно сейчас там оказаться. Она слышала музыку в наушниках, какую только что включила Луз, но ни слова не могла разобрать или хотя бы просто сосредоточиться. Звук давил, как толща воды на огромной глубине. Девушка вслушивалась в удары своего сердца, словно оно вот-вот порвётся. Луз отказалась от подушки, которую предложила Эмити. Они просто устраивались на кровати, чтобы послушать музыку. Пока одна создавала шарики, другая укладывала задремавшего после игр Короля и приготавливала комнату, стараясь не шуметь. Совершенно случайно получилось так, что все подушки оказались на половине Эмити. Она поняла свою ошибку, когда Луз доделала последнее заклинание и легла, устроив голову на сгибе локтя. В этот момент её захлестнула огромная волна стыда. Как она могла забыть о ней позаботиться? Ужасная девушка! Пока голова поднимала тревогу, язык всё же смог предложить сдавленным голосом подушку, от которой отказались. Дальше просто не было воспоминаний о том, как был принят один из наушников, как включилась музыка. Светящиеся черепашки медленно плыли куда-то. Именно на них были похожи заклинания Луз. На слепых плюшевых черепашек, если быть точнее. Те мягко отскакивали, когда сталкивались друг с другом или предметами в комнате. Один устроился как раз над лицом Эмити, в нескольких метрах, неловко освещая прижавшуюся пару растопленных пухлых свечей. Радиус света был небольшим, поэтому видно только их и кусочек полки. Всё остальное пряталось в темноте. Возможно, будь в ней немного больше смелости, они бы сейчас лежали точно также. В обнимку. Но эти мысли быстро прогнал стыд. Эмити не привыкла долго испытывать это чувство, так как начинала сразу думать. Только в случае с Луз почему-то не получалось. Никто бы не стал бросать свою девушку из-за такой глупости, особенно Луз, правда же? Посмотреть в её сторону было страшно. Эмити постаралась максимально напрячь свободное ухо и сосредоточиться. Она уловила… движения? Луз подтанцовывала музыке, насколько это было возможно в лежачем положении и бормотала (подпевала). Пока Эмити загоняется без причины, её девушка просто наслаждается моментом. От этой мысли стало очень легко. Тревога в голове стихла. Больше не было никакого давления. Черепашки казались мягкими. Музыка струилась из наушников прямо по венам, проникая в каждую клеточку. На своём месте тихо сопел Король. Эмити улыбалась. И посмотрела. Она успела заметить такую же мягкую улыбку, закрытые в удовольствии глаза, кивающую в такт ногу и свободную руку, что хаотично споровождала мелодию. Эти секунды отложатся в памяти Эмити на долгое время. Она будет пересматривать их, если соскучиться по ней или сильно загрустит. Их применение было очевидно сразу. Однако Луз заметила смену настроения и положения девушки. Улыбка не исчезла с лица, но стала совершенно другой. Эмити никогда таких не видела. Она была адресована ей, словно на чужих губах сделали гравировку. Она была такая же мягкая, дарила свет и тепло, как черепашки вокруг. Шоколадные глаза обнимали и держали в этом взгляде так, словно ничего дороже ещё никогда не знали. Улыбка Эмити исчезла, чтобы расцвести смущением и искренней любовью, в который был неисчерпаемый океан уверенности и спокойствия. Луз все понимала. Девушка перевернулась на бок. Светлую руку крепко сжала тёмная. Эмити ещё не привыкла быть девушкой Луз, но даже так она чувствовала себя по-настоящему дома.