***
Тецуя проснулся очень рано. За окном только начало светать, но мальчик уже мог слышать шум забурлившей городской жизни. Он не помнил сегодняшний сон, однако его все же беспокоило неизвестное чувство, будто что-то должно произойти. Подросток был полностью уверен, что ничего хорошего из этого не выйдет, а потому мысли путались, он не мог сконцентрироваться на чем-то одном. Очередной школьный день. За дверью очень тихо, что не умаляло нежелания выходить из комнаты. Новый день — новые возможности. Вот только день отливал противным мутно-желтым оттенком. Кисе Рёта притягивал взгляд, вечно приставучий, вечно энергичный, такой жизнерадостный. За то короткое время, что они были знакомы, голубоволосый успел привыкнуть к вечно болтающему однокласснику. Рядом с мальчиком-солнышком вечно крутились какие-то девчонки, пытаясь добиться его внимания, что нередко смущало Куроко. Смущало до тех пор, пока они не встретились на баскетбольной площадке. Один на один, без каких-либо посторонних глаз. Парень ясно помнит, как запнулся о свою же ногу и рухнул перед соперником на колени. Блондин долго смотрел в его широко раскрытые глаза, а потом улыбнулся и протянул руку. — Кисе-кун, ты никогда не замечал за собой черты нарциссизма? — Куроко-ччи, это обидно, — надул губы мальчик, а потом провёл ладонью по волосам.***
Бессонная ночь не оставила Куроко без последствий и сегодня: темные мешки под глазами, нездорово бледное лицо. Ярким пятном выделялись алые губы, покусанные, все в ранках. Даже глаза потускнели и начали отливать не голубым, а более серым оттенком, впрочем, мальчик старался не поднимать голову лишний раз. Противно яркое солнце било в итак раздраженные, чувствительные глаза. Жутко хотелось спать, но он не мог позволить себе такого блаженства во время урока. Тецуя взглянул на правую руку, которую так не к стати пробрала дрожь. Вряд ли хоть кто-то сейчас обращал на него внимание, но он все равно быстро сунул её в карман и постарался сосредоточиться на речи преподавателя. Очень вовремя, потому что в следующий момент прозвучало его собственное имя. — Куроко Тецуя в паре с Кисе Рётой. О чем говорил учитель? И почему его поставили в пару с мальчишкой, которого он только вчера встретил на старой баскетбольной площадке? Куроко мельком оглядел класс в поисках того самого мальчика-солнышка. Кисе Рёта, в свою очередь, не сводил глаз с самого Тецуи. Когда тусклые серые очи встретились с мерцающими звёздами Кисе, последний растянулся в улыбке и показал палец вверх. Весь его вид кричал о том, как Рёте не терпится подбежать и обсудить все детали с застывшим парнем. Куроко все еще пялился на Кисе, думая о чем-то своем, когда у него затекла шея и пришлось сменить положение, отвернувшись. — Итак, все разделены по парам. Надеюсь на ваше усердие и изобретательность. Постарайтесь выполнить данное задание не только быстро, но и внимательно. Не забывайте об аккуратности. В проектах больше всего поощряется креативность и умение работать в парах. Помните, что ваши оценки также зависят от данного типа работы и приложите все усилия. В вашем расположении одна неделя, — учитель еще раз прошелся глазами по списку, чтобы убедиться в том, что никто из учеников не остался без пары, затем окинул взглядом класс и вышел. Блондин первым сорвался с места, подлетев к своему напарнику. Откинув волосы со лба, его рот растянулся в широкой улыбке. Он лукаво протянул: — Судьба вновь свела нас, Куроко-ччи.***
Куроко Тецуя чувствовал безысходность, признаться, не впервые, но в данной ситуации он не бывал никогда. Казалось, что в голове крутились шестеренки, глаза бегали туда-сюда, не желая останавливаться на однокласснике. Привести Кисе к себе домой было самой ужасной идеей. Его не успокаивали даже мысли, что родители сейчас точно на работе. В последнее мгновение он догадался, что можно было бы попросту позаниматься в библиотеке, что не вызвало бы никаких казусов, но они уже стояли перед зданием, в котором и находилась квартира семьи Куроко. Тецуя поторопился, сильно поторопился, возможно, одноклассник просто сбросит всю работу над заданием на его плечи. Они были плохо знакомы, но то, что Рёта не убежал сразу после уроков, говорит о многом. Рёта же оглядывался по сторонам, он явно был в этом районе впервые. Ему с большим трудом удалось переставить запланированную съемку на другой день, потому сейчас он спокойно ожидал, когда новоиспеченный друг пригласит его войти. Голубоволосый допил воду, которую ему так любезно купил Кисе, и, набравшись смелости, ступил в подъезд. Только приобретенное чувство уверенности улетучилось как только они поднялись на нужный этаж, где на лестничной площадке их встретила мать Тецуи. Вокруг неё витал противный запах алкоголя, а в руках она держала еще не допитую бутылку. Голова Куроко закружилась, виски начали пульсировать, доводя его до почти обморочного состояния. Хотелось слететь обратно по лестнице и убежать как можно дальше, но женщина уже заметила сына. Они пришли слишком рано. — Тецу, привет, милый, как день в школе? — произнесла она заплетающимся языком, не вставая со стула, на котором сидела все это время. — Мама? Почему ты здесь? — после недолгого молчания произнес мальчик. Он всеми силами пытался выровнять голос, чтобы он ни в коем случае не дрогнул, но у него не вышло. Тецуя боялся обернуться, боялся реакции Кисе. Давление все еще бахало по вискам, вызывая боль даже в зубах, но он мог только сжать руки в кулаки, оставляя на ладонях полумесяцы от ногтей. Безвыходная ситуация. Что думает об этом Кисе? Хочет ли одноклассник так же сбежать из этого места, как и он сам? — Здравствуйте, меня зовут Кисе Рёта, я одноклассник Куроко-ччи, мы совместно работаем над школьным проектом, — подал голос Кисе, который, по правде говоря, опешил от такой встречи, но взял ситуацию в свои руки. Не то чтобы мальчик не видел пьяных людей, скорее, его больше удивила и напугала реакция Куроко, который стоял перед ним. Его лицо было таким бледным, что казалось он потеряет сознание в ту же секунду. — Ох, Тецу, ты привел друга… Проходите, — мать неуклюже махнула рукой в сторону квартиры, но, к счастью, не встала, чтобы лично проводить. Кисе тронул Тецую за руку, выводя из оцепенения. Куроко кивнул, и они быстро проскочили в квартиру. Куроко рвано выдохнул, осознавая, что встреча с матерью — не самый плохой вариант развития событий, нежели если бы на ее месте был отец. Рёта молчал, понимая, что не должен сейчас говорить хоть что-то. Между парнями повисло неловкое молчание, в котором одному было неуютно, а другому — до ужаса стыдно и страшно. Спокойно было только до прихода отца домой. Вновь послышались крики, на сей раз Куроко хотел закрыть уши не только себе, но и Рёте по совместительству, но понимал, что не может ничего с этим сделать. Мальчик содрогался при каждом дверном хлопке, а потом продолжал прерванный разговор. Кисе чувствовал себя не в своей тарелке. Ему нравилось проводить время с Куроко, но его родители очень пугали. Он видел, как партнер пытается не обращать внимания на крики за стенами комнаты, как своим голосом пытается перекрыть их, но все его попытки не увенчались успехом. Блондину было очень неловко и неудобно, он не мог сосредоточиться на словах одноклассника, потому что мысли крутились только вокруг происходящего. Он не собирался подслушивать, это произошло невольно. Рёта был благодарен за то, что эти люди не ломились в дверь, но каждый раз, когда слышались шаги, он невольно съеживался. — Кисе-кун, извини за это, — начал неожиданно Куроко, в висках все ещё стучало, он чувствовал, как подкатывает истерика, но держался. — А? Нет-нет. Я слушаю тебя, — замахал руками Рёта, натягивая улыбку. Он нервно поёрзал в кресле. — Я провожу тебя, когда они успокоятся, — Тецуя потер лицо руками, сдерживая слёзы. — Думаю, нам лучше встретиться в библиотеке в следующий раз. — Ты прав…***
В тот день Куроко чувствовал себя ужасно. Ему было стыдно, страшно, он хотел как обычно спрятаться под одеялом, он хотел разрыдаться, рассказать все однокласснику, чтобы хоть кто-то его утешил. Но он продолжил терпеть. В тот день он первый и последний раз пригласил кого-то домой. А потом он случайно познакомился с Акаши Сейджуро. Акаши ни капли не был похож на Кисе, даже наоборот. Сейджуро был неоднозначным человеком, которого очень сложно описать. Некоторые боялись его, другие — уважали. Он никогда не находился в одной постоянной компании друзей, но его также редко видели совершенно одного. Акаши источал ауру уверенного в себе человека, потому многие следовали за ним. У парня были очень строгие родители и полностью забитый график. Несмотря на то, что у него практически не было времени на отдых, Акаши Сейджуро никогда не выглядел уставшим. Дополнительные занятия и секции он умудрился совмещать с идеальными оценками. Он по своей натуре был очень стойким человеком, но усталость, не отражавшаяся на его лице, пряталась в глазах, во взгляде, в вечно нахмуренных бровях. Парень не мог расслабиться ни на мгновение, вынужденный держать лицо. Все должно быть идеально. Идеальная внешность, идеальная одежда, идеальные решения, идеальные оценки, идеальные поступки. Именно поэтому на него было страшно смотреть. Но для Куроко Акаши выглядел совсем иначе. Мальчик нашел в нем отдушину. Впервые открылся кому-то. С Сейджуро было спокойно. У Куроко сложилось впечатление, что они чем-то похожи, что этот красноволосый мальчик понимает его. Каждый раз, когда Тецуя решается рассказать что-то или банально вставить свое слово, ясные алые глаза обращаются на него. Акаши всегда внимательно слушает его, а затем дает тот или иной совет. Куроко даже завидовал мышлению друга — он всегда мог ответить не раздумывая, всегда находил решение, которое впоследствии казалось таким легким и банальным. Сейджуро же просто было спокойно в компании этого тихого мальчика. Порой они могли просто сидеть в тишине, думая каждый о своем, но наслаждаясь компанией друг друга. Акаши был проницателен: он догадался о проблемах в семье Куроко ещё до того, как Тецуя решился рассказать о них. Несмотря на свое влияние, с этим он ничего не мог поделать, а потому оставалось утешать подростка только морально. — Акаши-кун, ты слишком загружаешь себя. Отдохни хорошенько на этих выходных, встретимся на следующей неделе. Сейджуро закрыл глаза.***
Куроко снял наушники, но одеяло не откинул. В доме воцарилась подозрительная тишина, видно, родители в конце концов разошлись по комнатам. Мальчик взял в дрожащие руки телефон и постарался написать сообщение, но его сердце застыло, а дыхание прервалось. Телефон затерялся где-то на кровати. Подросток старался не дышать. Послышался стук в дверь, Тецуе показалось, что стук исходил снизу. Возможно, это стучала мать, сидя на полу. Она что-то пыталась сказать сквозь слёзы, и мальчик знал, что она говорила даже не слыша слов. Мать всегда говорила одно и то же. Скоро всё изменится. Скоро станет лучше, надо лишь пережить этот период жизни. Извинялась. Просила впустить. Куроко весь сжался, не отвечая. Она скоро уйдет и заснет, а он еще долго будет пялиться в стену и думать о черной полосе своей жизни, пытаясь заглушить боль, страх и отчаяние музыкой. А потом настанет утро. Новый день. Голубые глаза вновь наткнулись на светящийся экран, который вынырнул из-под одеяла. Он сам не заметил, когда успел отправить сообщение Акаши. Было очень поздно, Сейджуро должен был уже спать после очередного загруженного дня. Куроко сморгнул слёзы. За дверью послышался шорох, а затем громкий шлепок — мама встала и, опираясь рукой на стену, пошла к себе. Тецуя почувствовал вибрацию со стороны телефона и, взяв его в руку, расширил горящие от слез глаза. «Рассказывай, Куроко». Акаши не спал.