зима

луна открылась призраком сквозь свинцовые тучи. огонь в камине танцует свою партию да поет жаркими нотами. федор балластом размещает свои холодные пальцы на белых ступеньках пианино, но не играет. а вьюга за окном отыгрывает свой спектакль театрально. тишина не пугает, она просачивается под кожу, а потом заставляет медитировать каждого, кто почувствует ее мертвое дыхание. — твоим глазам так идет луна. пара слов бросаются в адрес федора. дазай стоит поодаль и молчаливо наблюдает за картиной, достойной занять своё почетное место в музее. исконно русским грустным взглядом и умением плавать в бездне апатии достоевский поднимает свою голову. от дазая веет мраком, сыростью, пропавшей надеждой и толикой жажды быть вместе с ним. чувства льются электричеством по венам. любовь неприятна, зато отрезвляющая. федор подносит руку дазая к своим губам, соединяя созвездия на ней, пока тот безмолвно сообщает, что постарается навек сохранить этот вечер в сердце.