Первый и последний

      Первый поцелуй — он всегда такой.       Такой нежный и сладкий. Неловкий. Запоминающийся.       Он всегда первый. И ты не знаешь, что будет дальше. И не знаешь, будет ли второй.       Для них первый поцелуй — это не просто первый раз. Это первый раз, когда они целуются. Впервые открывают виды друг друга с миллиметрового расстояния. Впервые, совсем рядышком, слышат друг у друга родные стуки где-то в области сердца.       Они первый раз ощущают слащавые вкусы помад друг у друга... вроде бы, у одной клубничный, у другой малиновый. И не представляют, какой аромат одна подберёт на следующий раз. Не знают, будет ли их этот следующий раз.       Этот поцелуй аккуратный и осторожный. Боязливый. Эмоциональный.       Для них он навсегда такой. И не помнят, какой по счёту наступает рассвет, а только схватывают друг друга налету. И они теряются друг в друге — реальность расплывается, как на нетрезвое сознание. И не знают, будет ли так ещё.       Быть может, это первый и последний раз, когда они соприкасаются клювами. Завпечатляют на память эти прекрасные виды. Чувствуют учащённое сердцебиение. Слышат горячее дыхание.       Ясность, как на чистейшем пастельном небе, пробивает сознания у обоих, кажется, сразу же. Они отстраняются, но крылья друг у друга не отпускают. Эйфорию удовольствий заменяет тоскливая тяжесть. — Я буду скучать, — гладя большими пальцами поверх крыла девушки напротив, Гейл призналась.       Горькое послевкусие поцелуя остаётся на небу от осознании проблемной реальности — ей пора в отъезд... в город. Не уверена теперь, что её дом там. — Я уже схожу с ума, — как в бреду шептала Стелла, лишь крепче держась за крылья скворчихи напоследок перед тем, как та отодвинится и развернётся в путь. Быть может, не вернётся.       Первый поцелуй — он навсегда такой.       Первый и последний.