*
Проходит не так много времени, прежде чем они оказываются в душе, окутанные облаком пара. Кастиэль прижимается к спине Дина, трахая его медленными, глубокими толчками. Его пальцы переплетены с пальцами Дина и прижаты к стене душа, костяшки побелели от напряжения. — Прости, — шепчет он на ухо Дину. Дин вздрагивает, член дёргается у него на животе. Член Кастиэля соприкасается с довольно чувствительной железой в теле Дина, и из-за этого Дину трудно по-настоящему понять, о чём, чёрт возьми, говорит Кастиэль. — Что? — Я просто хотел ещё раз извиниться, — говорит Кастиэль дрожащим, но серьёзным голосом. Он отпускает левую руку Дина, его пальцы скользят вниз к груди, животу, ниже… — Кас, нам действительно не нужно говорить об этом прямо сейчас, — пыхтит Дин. — Я знаю, но я… Я ненавижу, что расстроил тебя. — Ты не расстроил меня, ситуация расстроила. И ты заглаживаешь свою вину передо мной. — Дин хватает блуждающую руку Кастиэля, толкая её вниз к своему заброшенному члену. — Сделай это для меня, Кас. Дин чувствует, как Кастиэль кивает позади него, а затем толчки становятся более резкими. Дин вскрикивает, ударяясь ногой о забытую бутылку смазки на полу душа, когда он переходит в позу с бóльшим балансом. Он чувствует, как зубы Кастиэля едва касаются его шеи и плеча, и горячий прилив адреналина проносится сквозь него. Кастиэль кусает, и Дин дёргается вперёд, громко постанывая от острой боли. — Хорошо? — тихо спрашивает Кастиэль, отрывая зубы от кожи. Теперь его рука обхватывает член Дина, поглаживая в противоположном его толчкам ритме. Дин никогда не будет не впечатлён сексуальными способностями этого парня к многозадачности. — Угу, — произносит Дин, потому что это все усилия, которые он готов приложить к разговору прямо сейчас. Есть более важные вещи, на которых нужно сосредоточиться; рука Кастиэля, которая прокладывает себе путь вверх по члену Дина, зубы, сильно впивающиеся в то же самое нежное место, грязное скольжение Кастиэля внутри него. Он закрывает глаза, отдаваясь мириадам ощущений, пока не начинает повторять имя Кастиэля и жёстко кончает, тело сотрясается, голос срывается. Кастиэль сильно толкается в последний раз, входя в Дина с чем-то, что звучит как нечто среднее между хныканьем и рычанием. Они стоят так по крайней мере три минуты, Кастиэль прислоняется к Дину, Дин прислоняется к стенке, а душ обдает их тела медленно остывающей водой. Кастиэль, наконец, отстраняется, и Дин поворачивается к нему лицом, ухмыляясь. — У тебя всё ещё патока в волосах.*
(25 декабря, 2014 г.) Дин просыпается от звука собственного стона, резко открывает глаза и смотрит на Кастиэля. — Что... — он замолкает, оценивая ситуацию по мере того, как приходит в себя. Дин лежит на спине, одеяла на кровати сдвинуты в сторону, а Кастиэль у него на коленях. Голый, если не считать шапочки Санты. — Счастливого Рождества, Дин, — тихо и весело говорит Кастиэль. Он слегка двигает бёдрами, и Дин снова стонет. О. Кастиэль не просто на коленях у Дина, член Дина у него в заднице. Он обхватывает руками бёдра Кастиэля, большими пальцами потирая аппетитную загорелую кожу перед ним. — Что ж, и тебя с ёбаным Рождеством, детка, — говорит Дин, на пробу покачивая бёдрами и ухмыляясь тому, как глаза Кастиэля на мгновение закрываются. — Люблю вот так просыпаться, ебать. — Он держится за Кастиэля чуть крепче, снова толкаясь вверх. — Я знаю, что любишь, — отвечает Кастиэль, потирая большим пальцем сосок Дина так, что по его телу пробегает медленная, головокружительная дрожь. Кастиэль медленно приподнимается, опускаясь обратно, в то же время Дин толкается вверх, и они оба тихо стонут. Сейчас ранний час, и Дин только что проснулся, кажется, что тишина — это лучшее решение. Они легко выстраивают ритм, тёплые тела идеально подходят друг другу и работают в унисон, приближаясь к своему пику. Быстро, но неторопливо, тихо, но не бесшумно. Через некоторое время Дин, наконец, садится, чтобы поцеловать своего парня, улыбаясь вкусу сахарной тростинки во рту Кастиэля. — Удивлён, что у тебя на члене нет банта, — бормочет Дин, просовывая руку между ними, чтобы обхватить член Кастиэля. — Я пробовал. — голос Кастиэля теперь немного задыхается, Дину это нравится. — Но я не мог заставить бант выглядеть правильно, и я начал терять терпение. — И ты даже не сделал снимок для меня? Кастиэль ухмыляется и наклоняется вперёд, обнимая Дина за шею. — Проверь свой телефон. Дин прикусывает губу, продолжая одной рукой обнимать Кастиэля, пока тянется к тумбочке. Одно сообщение от Кастиэля, и, конечно же, это снимок члена с милой изогнутой лентой, обвязанной вокруг твёрдого члена Кастиэля. — Пиздец, я, блядь, люблю тебя, — рычит Дин, бросая телефон на кровать и притягивая Кастиэля к себе для жёсткого толчка. Он начинает дрочить Кастиэлю, желая приблизить его к оргазму, потому что он уже близок. — Дин, — скулит Кастиэль, прижимаясь крепче. — Ага, Кас, давай. Внезапно Дин слышит глухой удар, и, как будто это происходит в замедленной съемке, дверная ручка поворачивается, и дверь распахивается. — Просыпайтесь, сони, БЛЯДЬ. БЛЯДЬ, ГОСПОДИ, НЕТ, БЛЯДЬ, ТОЛЬКО НЕ СНОВА! — Сэм кричит, спотыкаясь о собственные ноги и захлопывая дверь спальни. Дин слышит, как Сэм сбегает по лестнице, осыпаясь ругательствами. Он смотрит на Кастиэля, чьи глаза широко раскрыты от ужаса, а щёки покрыты красными пятнами. — Я не могу поверить, что это только что произошло, — стонет Дин. — Снова. — Я не беру на себя никакой ответственности за это. Он уже должен знать, что нельзя врываться в нашу комнату только потому, что у него есть ключ от дома, — говорит Кастиэль, свирепо глядя на дверь. Дин облизывает губы, глядя на дверь, затем вниз, туда, где его рука всё ещё сжимает эрекцию Кастиэля. — Должны ли мы э-э… прерваться? — Ты хочешь остановиться? — Ну... прерывание не изменит того, что только что произошло, так что... Кастиэль кивает в знак согласия, снова крепче обнимая Дина. — Тогда заставь нас кончить, чтобы мы могли привести себя в порядок и пойти утешить твоего брата. Дин возвращается к тому моменту, быстро работая, чтобы вернуть их туда, где они были до того, как их так ужасно прервали. К сожалению, в то время как траханье Кастиэля продвигает дело быстрее, это также делает их обоих громче. Через пару минут Кастиэль кричит от оргазма, и Дин слышит, как хлопает входная дверь, поскольку Сэм, по-видимому, полностью покидает дом.*
Быстро приняв душ, Кастиэль идёт в спальню для гостей, чтобы приготовить подарок Сэму, в то время как Дин выходит на улицу, чтобы забрать своего брата. Укутавшись, Сэм гуляет во дворе. Дин никогда раньше не видел, как угрюмый великан лепит маленького снеговика, но это довольно забавное зрелище. Он пытается придать своему лицу менее сардоническое выражение, приближаясь к Сэму, и, судя по взгляду Сэма, ему это не удаётся. — Мне нужна кошачья терапия, — ворчит Сэм. — Ну, я не видел Иезекииль, когда встал, так что предполагаю, что кричащий йети загнал её в укрытие, — говорит Дин, пожимая плечами. Взгляд Сэма становится ещё более угрожающим. — Не смотри на меня так, ты должен был быть здесь в одиннадцать. Ещё даже десяти нет. — Ну, — ворчит Сэм, сердито вылепливая туловище снеговика, — Джесс хранила мой подарок у родителей, поэтому я пришёл сюда, пока она ходила за ним. — И ты не подумал, что, возможно, тебе стоит позвонить или воспользоваться дверным звонком? — Я подумал, что было бы забавно напугать тебя, ты обычно спишь допоздна в свои выходные. — Что ж, если ты ожидаешь получить от меня сочувствие, тебе чертовски не повезло. Ты надеялся напугать меня до чёртиков, а вместо этого стал свидетелем естественного и красивого акта. — Я ненавижу тебя. Дин улыбается, похлопывая Сэма по щеке. — Я собираюсь приготовить поздний завтрак, а ты можешь сидеть здесь и дуться, пока не придёт твоя жена, если хочешь. — Я ненавижу тебя!*
Джесс и глазом не мигает, когда появляется с большим завёрнутым подарком, а Сэм начинает причитать о своей недавней травме. — Да ладно, Сэм, почему ты не позвонил? Это дерьмо для новичков, — говорит она, аккуратно кладя подарок Сэма к остальным у ёлки. Их рождественская ёлка немного хаотична. Здесь есть украшения из старого барахла Кастиэля, украшения из старого барахла Дина, украшения, которые Мэри привезла на прошлой неделе, а также лампочки, мишура, ленточка из попкорна, ленточка из клюквы, гирлянда и очень традиционный золотой ангел на верхушке. Ничего из этого не сочетается, и выглядит так, как будто кто-то выблевал Рождество на ёлку, но Дин всё равно сделал тонну снимков, когда они устанавливали её в начале этого месяца. Это огромное бельмо на глазу, и Дин его очень любит. Под ёлкой лежит куча подарков, хотя большинство из них для людей, которых они сегодня не увидят. После позднего завтрака они вчетвером садятся у ёлки, готовые обменяться подарками. Дин почти уверен, что видел подарок, который Джесс подготовила для Сэма. Он приглядывается внимательнее, замечая отверстия, аккуратно вырезанные в коробке. Он морщится. Вероятно, ему следует опередить её, подарив свой подарок и Кастиэля. Джесс получает смехотворно мягкий свитер от Дина (такой мягкий, что Дин продолжал трогать свитер после того, как купил его, жалея, что он не его размера), бриллиантовую подвеску от Сэма и довольно искусный набор для скрапбукинга от Кастиэля. — Ты помнишь! — Джесс визжит, притягивая Кастиэля в объятия. Дин и Сэм обмениваются слегка удивлёнными взглядами. Что помнит? Кастиэль и Джесс общаются? Они друзья? Они болтают о скрапбукинге? Срань господня, Дин такой ненаблюдательный. Он думал, что Кастиэль выбрал этот подарок наугад. После Джесс очередь Дина получать подарки. Он получает дорогой новый набор инструментов от Сэма и Джесс, что потрясающе, потому что домашний набор инструментов Дина полон случайных старых инструментов из гаража. От Кастиэля он получает… — Что, э-э-э… что это? — говорит Дин, глядя на огромный клубок пледа, который он достаёт из своей подарочной коробки. Кастиэль пожимает плечами. — Открой его. — Я думал, что уже открыл, — говорит Дин. Он разворачивает фланельку, обернутую вокруг подарка, чтобы раскрыть... ещё одну фланельку другого цвета. И ещё одну фланельку. И ещё одну. Пока рядом с Дином не лежит стопка из десяти новых фланелевых рубашек, а в руке у него фигурка. Фигурка... самого себя. Маленький Дин одет в джинсы, коричневые ботинки, чёрную футболку и кожаную куртку. В одной руке он держит что-то похожее на крошечный швейцарский нож, и его ухмылка очень похожа на настоящую. — Очевидно, я не сам это сделал, — говорит Кастиэль, ёрзая. — Есть места, где их можно изготовить. Эм… Я знаю, что история с медведем — не совсем хорошее воспоминание для любого из нас, но ты пытался расправиться с этим медведем. Швейцарским ножом. Ради меня. Героически, на мой взгляд. Дин вытирает полосу слезы в уголке глаза. — Мне нравится, Кас. Это чертовски круто, мой внутренний ребёнок прямо сейчас сходит с ума. Блядь, как и мой внутренний взрослый. Я — статуэтка! — Тебе правда нравится? — Да, и я надеюсь, ты любишь меня достаточно, чтобы не смеяться надо мной, если когда-нибудь придёшь домой и застанешь меня играющим с этим, — говорит Дин, фотографируя фигурку на свой телефон. — Всё, чего не хватает, — это фигурки Каса, чтобы я мог заставить их заниматься гейским дерьмом вместе. Кастиэль хихикает, передавая Дину ещё одну обёртку. — Так и думал, что ты это скажешь. Дин ухмыляется, взволнованно вскрывая упаковку. Конечно же, внутри лежит фигурка Кастиэля, на этот раз одетая в джинсы, серую футболку и фартук с рисунком кексов. — Это так охуенно, Кас. Дин поворачивается к Сэму, который с тоской смотрит на фигурки. — Я уверен, что Кас скажет тебе, где он их сделал, Сэм. Сэм смотрит на Кастиэля, щенячьи глаза активированы. — Ты скажешь, верно? Кастиэль кивает. — Конечно, Сэм. Дин раздумывает, не снять ли одежду с фигур, чтобы посмотреть, насколько они анатомически правильны, когда Сэм прочищает горло. — Теперь очередь Каса, Дин. — О, точно. Другие люди, — говорит Дин. Сейчас он чувствует себя немного не в восторге от подарка, который он приготовил для Кастиэля. Эти фигурки потрясающие и, вероятно, дорогостоящие. К тому же они были завернуты в совершенно новые фланельки. Сэм и Джесс передают свой подарок Кастиэлю, и он выглядит тяжелым. Это набор посуды из двадцати предметов, и они выглядят намного лучше, чем потрёпанное и поцарапанное дерьмо, которым они пользовались с тех пор, как переехали. — Это… прекрасно, — говорит Кастиэль, счастливо вздыхая. — Означает ли это, что мы можем выбросить к чёртовой матери те сковородки с антипригарным покрытием, у которых всё покрытие поцарапано? — с надеждой говорит Дин. Кастиэль усмехается и кивает. — Я думаю, мы можем избавиться от всего, кроме моих чугунных сковородок. Мне не терпится показать тебе, как правильно переворачивать яйца, Дин, — говорит он, указывая на маленькую сковородку в наборе. Дин передает Кастиэлю два завернутых подарка, нервно покусывая губу. — Хорошо, так, сначала открой этот, — говорит он, тыча зажигалкой в один из двух. Кастиэль повинуется, осторожно разворачивая коробку, и его глаза расширяются, когда он открывает её и видит, что внутри. — Это крайне неуместно, — говорит он, ухмыляясь Дину. — Ну, теперь ты должен нам показать, — говорит Джесс. — Если только это не вибратор или что-то в этом роде, — вмешивается Сэм. — Особенно, если это вибратор. Кастиэль достает из коробки подушку кремового цвета, показывая Сэму и Джесс, где Дин старательно вышил причудливым почерком слова «Я бы трахнул тебя в приёмной похоронного бюро». На ней также вышиты цветы и виноградные лозы, потому что Дин решил, что ему нужно больше красоты. — Чувак, ты облажался, — говорит Сэм, глядя на подушку. — Дин сказал мне именно эту фразу в ту ночь, когда мы встретились, — с гордостью говорит Кастиэль, — и я пошутил, что это так романтично, что я бы с удовольствием вышил её на подушке. Ты сам это сделал? Дин краснеет. — Да. Моя мать научила меня. Она также смеялась до слёз, когда я сказал ей, что хочу поместить на подушку. — Оу, почему ты никогда не даришь мне такие романтические подарки, Сэм? — говорит Джесс, подталкивая мужа локтем. Сэм свирепо смотрит на него. — Так ты хочешь, чтобы я забрал это ожерелье за триста долларов обратно? Джесс кладёт руку на то место, где кулон покоится у неё на груди. — Не подходи! Это моё. Кастиэль разворачивает подарок который гораздо, гораздо больше. — Дин! — восклицает он, вытаскивая большую картину из коробки. — Только не говорите мне, что он и это сделал, — говорит Сэм. Дин закатывает глаза. На картине изображен матадор с изломанным телом, распростёртым на пропитанной кровью земле, в то время как бык стоит над ним на задних копытах, торжествуя над своей добычей. — Ладно, только не говори мне, что ты считаешь это романтичным, — говорит Сэм Джесс. — Хватит издеваться над моими подарками, — говорит Дин, протягивая руку и сильно щёлкая Сэма по уху. — Это... точная копия? — говорит Кастиэль, улыбаясь, глядя на абсолютно ужасную картину. Дин качает головой. — Нет, оказывается, владелец мотеля пишет их сам. Я купил её у него. — Мне нравится, Дин, — говорит Кастиэль, наклоняясь, чтобы быстро поцеловать Дина. — Ну же, вы должны это объяснить, — говорит Джесс, указывая на ярко раскрашенное чудовище. — Это тоже с той ночи, когда мы встретились, — весело говорит Кастиэль. — В нашем номере в мотеле «Матадор» было множество ужасных и отталкивающих картин, но эта действительно привлекла моё внимание. — Ты можешь повесить её где угодно, только не в спальне, — говорит Дин. Через мгновение он добавляет: «или в любом месте, где мы едим». — Я думаю, что мог бы повесить её в своем кабинете в пекарне, — говорит Кастиэль. — Ох, Габриэлю понравится эта картина. А потом настаёт очередь Сэма. Он с интересом разглядывает две большие подарочные коробки с его именем. Сначала он разворачивает коробку от Дина и Кастиэля, разворачивает бумагу, снимает крышку с коробки и издает сверхзвуковой визг, когда видит внутри спящего серого котёнка. Джесс тоже издает странный звук, прикрывая рот рукой. — Срань господня! — восклицает Сэм. Котёнок открывает один жёлтый глаз, коротко смотрит на Сэма и снова засыпает. Крошка невероятно непринужденна, собственно, именно поэтому Дин и выбрал её. — О боже, вы, ребята. Спасибо. Это потрясающе. Смотри, Джесс! — Сэм говорит взволнованно, как маленький ребёнок. Дин чувствует, как его сердце медленно превращается в кашу от радости на лице брата. Однако Джесс выглядит обеспокоенной, и Дин уже догадался почему. — Ты должен, гм, открыть свой подарок от меня очень быстро, — говорит она, морщась. Однако Сэм слишком взвинчен, чтобы заметить это, и просто кивает и открывает свой подарок. — СВЯТОЕ БЛЯДЬ ДЕРЬМО! — Сэм практически визжит, доставая из коробки извивающегося серого котёнка с белыми лапками. Дин действительно узнает этого котенка. Он и Джесс, по-видимому, откликнулись на одно и то же объявление на Крэйгслисте. Сэм переводит взгляд с одного на другого, потом на котёнка в своих руках, потом на другую коробку. — Это не было запланировано, не так ли? — Мы можем вернуть одного? — говорит Джесс, хотя это, вероятно, не вариант. Сэм отшатывается. — Ты что, спятила? Это судьба! Вы оба подарили мне серых котят! — Судьба, или мы с Джесс увидели в Интернете одно и то же объявление от женщины, предлагающей стерилизованных и привитых котят, — говорит Дин. — Они сёстры. — Тем больше причин для меня оставить и ту, и другую. Они должны быть вместе! — говорит Сэм, укладывая серо-белого котёнка к своей сестре. Она тут же бьёт по уху своей спящей сестры, и через несколько секунд они вдвоём катаются по коробке, борясь. — Авввв, — произносят Дин и Джесс в унисон. — Я так счастлив, что готов расплакаться, — говорит Сэм, делая фото на свой телефон. — Чувак, это будет отстойно — пытаться найти лоток в свой дом на Рождество, — говорит Дин, наблюдая, как Сэм и Джесс воркуют над новым пополнением в их семье. — О боже, я не могу дождаться, когда пойду по магазинам за кошачьими штуками! — говорит Сэм. Он улыбается так широко, что Дин не удивился бы, если бы от этого у парня болело лицо.*
Наступает конец дня. Сэм и Джесс забрали своих новых друзей Тессу и Билли домой, остатки рождественского ужина убраны в холодильник, а Иезекииль где-то внизу играет с мышами из кошачьей мяты, которых Кастиэль подарил ей на Рождество. Дин и Кастиэль лежат в постели, каждый держит в руках свои фигурки и хихикает, как школьник, заставляя игрушки целоваться. — Сегодня было здорово, Кас, — сонно говорит Дин, не сводя глаз с игрушечных Дина и Кастиэля. Кастиэль двигает руками своей игрушки так, чтобы они торчали наружу, заставляя её обнимать фигурку Дина. — У меня был чудесный день, я рад, что у нас была такая маленькая, приватная тусовка. — Да. Я тоже люблю быть в кругу большой компании близких людей, но в этом году у меня было много больших собраний, и на следующей неделе у нас новогодняя вечеринка у Сэма.… это было расслабляюще. В эти выходные мы можем доставить остальные подарки, я не могу дождаться, чтобы показать всем эти грёбаные вещи, — говорит Дин, ухмыляясь. Кастиэль прижимается ближе, кладя свою игрушку на грудь Дина. — Интересно, сможем ли мы купить игрушечному Дину пару маленьких розовых трусиков, — размышляет он. — Эй, тот Дин не единственный, кто любит встряхнуть атласом. Кажется, я припоминаю, что игрушечный Кас тоже этим увлекался. — Верно, — бормочет Кастиэль. Он быстро исчезает, и Дин ставит фигурки на тумбочку, чтобы они не раздавились ночью. — Счастливого Рождества, детка, — говорит Дин, целуя Кастиэля в щёку. Кастиэль вздыхает своим счастливым, любящим вздохом, от которого внутренности Дина превращаются в тёплую, счастливую смесь. — Счастливого Рождества, Дин.