Решение

— «Гори, не гасни, кого еще назвать ты хочешь своим счастьем…» — зазвучала вдруг знакомая песня из динамиков. Женя вздрогнула. Затем протянула руку и переключила радио на другую волну. Жанна удивлённо посмотрела на дочь. — Ты чего это, Жень? Зачем переключила? Я от этой песни не вешаюсь, у меня на неё иммунитет выработан. Дочь что-то буркнула в ответ, типа: ладно, мам… — Вы поссорились, что ли, с Даней? — Мам, ну как мы могли поссориться, если мы даже не виделись? — Так, может, в том и дело? Позвони ему, посидите где-нибудь, потанцуете… — Ага. Натанцевались уже, на «Ледниковом»… — Жень, чего ты завелась так? — Жанна притормозила и взглянула на дочь. Они ехали домой после окончания шоу «Чемпионы на льду», который проходил в «Мегаспорте». — Ничего, мам, просто устала. — Так, а Даня-то тут при чём? За что ты его выключила? Жень, я может, чего-то не знаю? Он тебя обидел чем-то? Но, ты же сама говоришь, что вы не виделись… — Иногда чтобы ранить, — ответила дочь, — совершенно необязательно видеться. — Так, понятно. Точнее не совсем. Может, расскажешь? Не как маме, а как подруге. Что у вас случилось? В чём провинился Даня? Или ты опять не то увидела, не то додумала и себя накрутила? — Да нет, — дочь явно не желала откровенничать. — Но эта песня пробуждает воспоминания. — Ты скучаешь о тех временах? Женин взгляд был красноречивее всех слов. — Что было, то прошло. И уже никогда не вернётся, — последние слова она произнесла с особенной горечью. — Но, Жень, вы ведь не потерялись, вы общаетесь, пересекаетесь на мероприятиях… Вы остались друзьями, так ведь? — Да, друзьями, — монотонно повторила дочь. — Насколько я помню, это было вашим общим решением? Или только твоим? — Жанна начинала о чём-то догадываться. Похоже, дочь жалеет о каком-то спонтанно принятом решении. — Мам, ну что ты меня достаёшь? Да, мы с Даней друзья, мы сами так решили, и он согласился. — Чего? Мы решили и он согласился? Это как так? Скорее это похоже на то, что ты приказала, а он согласился. Уж я знаю, как ты можешь пригвоздить человека словом, а тем более такого, как Даню. — Мам, ну хватит. Даня теперь сам по себе, а я сама по себе, нас больше ничего не связывает, — сказала, как отрезала Женя. Но маму не обманешь. Мама всё видит. И Жанна прекрасно видела, что дочь страдает. Страдает без Дани. И там не только дружба. Там всё гораздо глубже и серьёзнее. И маме ещё предстояло в этом разобраться. Очевидно, что дети влюблены друг в друга. Да, именно дети. Даня для Жанны стал в какой-то степени как сын родной. А сам он относился к ней с большим уважением, всё же мама Жени. Хотя и побаивался её немного. Жанна вспомнила, как застала их за поцелуем в гримёрке у Жени. Это было после записи их номера «Dark Times». Жанна долго ждала Женю на скамейке возле катка. Потом решила поторопить. Приоткрыла дверь гримёрки, и увидела сию картину. Парочка увлечённо целовалась. Руки Жени лежали на плечах Дани, а его руки блуждали по её талии, задирая и без того короткое чёрное платье. Жанна покачала головой, улыбаясь про себя, и стараясь не скрипнуть дверью, шмыгнула обратно на скамейку, ждать дочь. Дочь явилась через несколько минут. — Ой, мам, прости, что я так долго… — Ничего, ничего… А ты что такая взволнованная? Щёки горят, глаза блестят… — Да это всё эмоции от номера… — Ну да, ну да, — кивнула Жанна. — Даня где? Уже уехал? — Не знаю, наверное, умчался уже, а что? — Да нет, ничего, просто спросила. Номер у вас получился шикарный, прямо как у взрослых… Женя слегка покраснела. — Ладно, мам, пошли уже… И теперь, вспоминая этот эпизод, Жанна ещё больше убеждалась в том, что у Жени и Дани возникли те самые чувства и желания, которые они уже не в силах были контролировать. — Жень, друзья не целуются в гримёрке после выступления, — осторожно заметила Жанна. — Мам, ты о чём? — Я увидела вас однажды за этим занятием. Помнишь, когда ждала тебя долго? Ты ещё подлетела потом такая вся горящая… Да, Женя помнила тот момент. Ещё бы ей не помнить. Даня вошёл к ней в гримёрку за каким-то пустяком будто бы… А дальше… дальше они помнили смутно… Его руки оказались на её талии, её руки зарылись в его волосы, а горячее дыхание обоих обжигало губы… Легкий поцелуй перешёл в более глубокий, языки переплелись, дыхание сбилось. Его руки уже поглаживали её по внутренней стороне бедра и груди, её руки тянули вверх край его рубашки, и тут какой-то яркой вспышкой у девушки промелькнула мысль: «нас могут увидеть». Она нехотя оттолкнула парня. — Всё, всё, Дань, хватит… Нас могут увидеть. — Давай закроемся. — Там внизу, — она сглотнула, — меня мама ждёт. Будут ненужные вопросы. Или она сама сюда придёт. — Ок, я понял. Прости, Жека, сам не знаю, что на меня нашло. Не смог удержаться. Ты такая красивая… Женя кинула на него взгляд, полный страсти. В коридоре уже послышались голоса, и Женя быстро вытолкнула Даню за дверь… — Это был минутный порыв, — пояснила маме Женя. — Всё из-за того номера… Мы были слишком близко друг к другу… — Только ли из-за него? Женя, признайся уже сама себе, что ваши чувства с Даней давно уже перестали быть дружескими. — Мам, у нас что сегодня, вечер воспоминаний? — вспылила дочь. — Что было, то было, прекрасно потусили на «Леднике» и разбежались в разные стороны. — От себя не убежишь, дочь. И если ты сама всё обрубила на корню, то вряд ли от этого вы оба выиграли. Женя долго молчала, потом сказала, чуть ли не шёпотом. — Дане хорошо и без меня. Он встречается со своей бывшей девушкой. — Это точная информация или слухи? — Точно не могу утверждать, но их видели вместе. — В этом и есть причина твоей злости на него? Женя, это называется ревность, и она отнюдь не дружеская, как ты утверждаешь. Если ты сама сожгла все мосты, то что оставалось делать Дане? Хотя, честно сказать, не верю я в то, что ты сказала насчёт его бывшей девушки. Они крутятся в одной среде и конечно, где-то могут пересекаться. Но, думаю я, там уже ничего не воскреснет. — Ты правда так думаешь? — с надеждой посмотрела на маму Женя. — Да, я так думаю. Даня тебя не забыл. И ты ещё можешь вернуть те самые отношения, которые были у вас на «Леднике». — Прошло уже много времени, и я не уверена, что это ему нужно. Да и зачем мне лишний раз ворошить то, что я с таким трудом в себе погасила? — А вот и не надо было гасить. Ты приняла неверное решение, и наверняка под влиянием эмоций, так ведь? — Ну, почти… — Эх, горячая ты голова! Ну, ничего, придумаем что-нибудь… Наконец, они доехали до дома. Выгрузили все цветы и подарки, среди которых были медведи и единороги. Память о Дане. И Женя ложилась спать в своей любимой пижаме. Тоже с единорогом. Даня переезжал на новую квартиру. Пока что только съёмную. Обзаводиться собственной квартирой вроде пока было ни к чему. Перевозить вещи ему помогала верная подружка Аня Покров. Из ДТХ они все пока временно выехали. А может, и совсем выехали, пока этого никто не знал. — Слушай, Дань, ты чего в эту сумку напихал, признавайся? Я еле её донесла. Даня почесал затылок. — Я и сам не помню. Я просто туда всё подряд скидывал. — Сейчас посмотрим, чего ты туда накидал, — Аня стала расстёгивать сумку, у которой тут же отлетел замок. Первое, что выудила оттуда Покров, была боксёрская перчатка почему-то в одном экземпляре. — О, перчатка! — Даня забрал её у подруги, примерил. — А вторая где? — Там же, наверное. Следующим трофеем был конструктор. Затем последовали вторая боксёрская перчатка, подарки, подаренные поклонницами, шайба, вещи вперемешку с обувью и самая главная тяжесть — роликовые коньки. — Даня, я тебя сейчас ими зашибу, — Покров замахнулась на друга. — Да ладно тебе, у меня рюкзак ещё тяжелее, потому, что там фигурные коньки, — отбивался Даня от разъярённой подруги. — Ладно, давай рюкзак разбирать. Разобрав рюкзак, набитый под завязку, Покров вспомнила о каком-то плоском свёртке, который тащил в руках Даня. — А там у тебя что? Друг немного смутился — Тоже подарки. — Милохин, у тебя, мать твою, уже вся комната в единорогах, причём во всех видах. Картины только не хватает. Или это как раз она? Распечатав свёрток, Аня достала рамку со знакомым рисунком. То был подарок Жени. — Дай сюда, — Даня бережно взял картину в руки, посмотрел на неё и поставил на подоконник. — О, на самом почётном месте, — заценила Покров. Она, конечно, знала, чья это картина. — А я бы даже повесила её на стену. — Пусть пока тут стоит, потом повешу. — Желательно перед глазами. — Я и так наизусть её знаю. — Не сомневаюсь, — улыбнулась подруга. Следующим трофеем был плакат, нарисованный поклонниками: «Даня+Женя», мишка и единорог с сердечком посередине. — О, круто! Поставь рядом с картиной. Заключительным стал ещё один плакат с надписью: «Медвелохины» — Дань, да у тебя тут как дом-музей по «Ледниковому периоду», — рассмеялась Покров. — Ну и что, мне, может, нравится это вспоминать. — Да я ничего против и не говорю. Знаю, как на тебя повлиял этот проект и особенно Женя. При упоминании Жени у Дани невольно дрогнуло лицо. — Давай сейчас не будем о Жене. — Ок, не будем, но когда захочешь поговорить, я всегда готова тебя выслушать. — Да нечего говорить. Она вычеркнула меня из своей жизни. — Не неси бред. Не вычеркнула она тебя. Уж мне поверь. Просто у вас теперь меньше общего стало. У Жени другой мир, и если ты хочешь быть с ней, туда надо просто постучаться. Она же постучалась в наш мир, и мы её приняли. Теперь она и наша подруга, а не только твоя. — Вот именно, подруга, — мрачно подытожил Даня. Покров внимательно на него посмотрела. — Таак, а давай с этого места поподробней… — А что там подробней, если Женя мне ясно дала понять, что мы друзья и не более. — А ты хотел большего? Даня неопределённо кивнул головой. — Это сложно объяснить. — Дань, я не буду лезть со своими советами, но один всё же дам. Женя классная девчонка, невероятная просто, для тебя она именно то, что нужно. Но к ней нужен особый подход. Ключик к её сердцу ты нашёл, теперь двигай дальше. — Куда дальше, если я закинут во френд-зону. — Ну, уже что-то. Многие пары создались из друзей. А вы, мне кажется, да и не только мне это кажется, чуть больше, чем друзья. Как вспомню ваш новогодний поцелуй на «Ледниковом»… — Он не единственный был, — помолчав, ответил Даня. — В смысле? — Ещё были. Вне камер. — Таак, ясно всё… Влипли вы короче, причём оба. Доигрались в дружбу. Я так и думала. — Да, а потом Женя сказала, что мы друзья, и ими останемся. — Наверняка она это сказала не просто так, а были на то причины. Всему есть свои причины. — Не знаю, может быть. Но с тех пор она держит меня на далёком расстоянии. — Ну, вы же виделись на той кинопремии, и я бы не сказала, что она холодна к тебе. Я видела ваш тик ток, и Женя очень на нём счастливая. — Да, а потом они с Яной укатили, мне даже ничего не сказав. — Ну, Дань, в девчачьих разговорах парень лишний. Вы всю церемонию вместе просидели. — Жаль, что не на последнем ряду, — усмехнулся Даня. — Нуу, тогда бы Урганту пришлось вас звать оочень долго, — рассмеялась Покров. — Он и так спалил нас, назвав Милохиными. — Ну, он тот ещё шутник. Но в каждой шутке есть своя правда. Вас с Женей друзьями назвать немного сложно. Я ведь наблюдала за вами со стороны. Вы смотритесь как пара. — Смотрелись, — поправил подругу Даня. — Я не думаю, что у вас всё в прошлом. Наберись терпения. Но и не давай повода, чтобы Женя подумала о тебе плохо. Иными словами, не таскайся ни с кем. — Боюсь, что я уже накосячил. — В смысле? — В клубе с Юлей встретились, и это разлетелось по всей сети. — Я надеюсь, было без продолжения? — Без. — Ну, хоть так. Не надо больше создавать таких ситуаций. Разбитое зеркало склеивать, только пальцы порежешь. А с Женей, я думаю, у вас ещё не окончено. Она ещё появится, вот увидишь. Даня улыбнулся. — Я трек ей новый посвятил. Не знаю, поймёт ли. — Поймёт. Женя девушка умная. Чувство, которое у вас есть, приведёт вас друг к другу. Только подожди. Даня крепко обнял подругу. — Какая ты всё-таки классная, и как я тебя люблю, по-дружески. — Конечно, по-дружески. Не по-дружески будешь Женю любить. А теперь давай, я помогу тебе немного тут всё расставить. А то придёт Женя к тебе в гости, а у тебя тут такой бардак… Друзья рассмеялись и принялись за дело. Жене не спалось. Вообще никак. Она крутилась, вертелась, то ныряла в сон, то просыпалась, а один раз даже так подскочила во сне, что напугала спящую Тофу. Собака с недоумением уставилась на хозяйку. — Прости, что разбудила, — Женя погладила любимицу. — Черт, уже скоро утро, а я не сплю. Вспомнив, что ей снилось, а точнее кто, Женя взяла подушку и со словами: «Милохин, мать твою, хватит уже приходить ко мне по ночам», — кинула её в угол. На часах было половина пятого утра. Сон ушёл окончательно, и настроения от этого у Жени не прибавилось. Разговор с мамой разбередил её душу. Всё, что было связано с Даней, Женя упорно пыталась закопать глубоко в самый дальний угол своей души. Но проблема была в том, что Даня упорно не хотел в этот уголок втискиваться. Даже сейчас, когда они общались по минимуму, Женя все равно о нём думала больше, чем положено думать о друзьях. Хотя… какие они друзья? Помнится, Авербух им сказал: «Поиграйте в любовь. На шоу это ценится». Ну, вот они и поиграли. Да так, что сами не заметили, что любовь сыграла с ними самими, причём по своим правилам, которых они не знали. Потому и испугались. Накрывать их стало ближе к концу проекта. Они оба это почувствовали. Шутливые объятия стали вдруг не шутливыми, а сценические поцелуи вызывали большое желание стать настоящими, и в конце концов ими стали. В той гримёрке они едва не зашли дальше поцелуев. Женя и хотела этого, и боялась. И однажды решила это прекратить. Одним махом поставить точку в этих странных отношениях. Она вспомнила, как недоумённо посмотрел на неё тогда Даня. Было это уже после окончания проекта. Середина января. Они с друзьями пошли на каток. Женя в тот вечер была непривычно задумчива. А Даня наоборот веселился, как мог. Подкатывал к Жене, тискал её, пытался сделать поддержки, которые они выполняли на «Ледниковом». Женя вроде бы и поддавалась, но мысли её были далеко. Это не мог не заметить Даня. — Что с тобой? Ты какая-то не такая. — Проект окончен, Даня, — тихонько сказала Женя. — Ну и что, мы свой проект замутим прямо сейчас. Давай выучим новую поддержку, — он подхватил на руки Женю, но она прошептала ему: «И мы тоже». — Чего? — не понял Даня. — Проект окончен, и мы тоже, Даня. Вот, как-то так. На улице было не холодно, но Даня вдруг почувствовал, что замёрз. Он опустил Женю на землю и заглянул ей в глаза. — Я тебя не понимаю. Что ты хочешь закончить? — Наши странные отношения. — Но почему? — Потому, что мы зашли в тупик. И выход из него может быть только один. — Не один, — заметил Даня. — А какой ещё? — Ну… мы будем дружить дальше… — И целоваться по углам? — Не, ну а че, плохо что ли? — Это уже не дружба называется, — усмехнулась Евгения. — Когда нам хорошо, совсем неважно как это называется, — заметил Даня. — Для меня важно. Мне нужна какая-то определённость в отношениях… Даня мотнул головой. Он вроде бы и понимал её, но к такому повороту событий был не готов. Его как будто ударили под дых. — Ты хочешь, чтобы мы расстались? — он смотрел ей в глаза. Выдержать этот взгляд Жене было сложнее, чем проиграть Олимпиаду. — Я хочу, чтобы мы были просто друзьями, — Женя отвела от него взгляд. — Ок, друзья, так друзья, — Даня выпустил её из рук, и заскользил быстро-быстро от неё. Но разве можно убежать от чемпионки мира? Женя в два подката догнала его и взяла за руки. Лицо Дани было мрачнее тучи, и он не смотрел на неё. — Ну пойми ты, так будет лучше, для нас обоих лучше. Так как у нас, не может дальше продолжаться. — Дело, конечно, твоё, — выдавил из себя ответ Даня, — но я тоже имею право на своё мнение, и оно отличается от твоего. А я не хочу того, на чём настаиваешь ты. — А чего ты хочешь? Вместо ответа Даня порывисто обнял её и крепко поцеловал в губы. Женя не сопротивлялась. Просто была не в силах. — Вот этого, — оторвавшись от неё спустя несколько мгновений, ответил парень в смешной шапке с единорогом. — Я так не могу. Прости. Или мы друзья, или мы никак. Прости, — и Женя, развив сумасшедшую скорость, помчалась от него. А может, от себя? И теперь, вспоминая это, она думала, что, возможно, её решение было поспешным, необдуманным. И думала о том, что теперь можно сделать, чтобы всё исправить. Ей так его не хватало. Новый трек Дани вызвал шквал эмоций. Фанатский мир несколько суток обсуждал в соц.сетях, кому же посвящена песня. Из предположений были Юля и Женя, поскольку смысл песни был схож с обеими: «ты в моём сердце, мы не можем быть вместе, но ты в моих мыслях постоянно» и всё в этом роде. Юля, посмотрев этот трек, постаралась тут же о нём забыть. И о Дане тоже. Тогда, в клубе, они с Даней, уединившись, долго разговаривали, вспоминали прошлое. Но возвращаться в прежние отношения никто из них не захотел. Женя тоже увидела этот новый трек. И мучилась в сомнениях, кому же всё-таки посвятил его Даня. Она даже лайкать его не стала. Хотя Даня так ждал хоть какую-то реакцию от неё. Комментарии она ему никогда не писала, они общались в основном в Whats App. И если раньше она ему присылала своё мнение о новой песне, то сейчас была полная тишина. И Даня решил, что это всё, конец. Не нужны ей ни песни, ни он сам. И решил сегодня пойти с друзьями в клуб, отвлечься, забыться… К Жене в комнату заглянула Жанна. — Видела новый трек Дани? О тебе ведь… (она тоже была подписана на него). Дочь отмахнулась. — Да брось. Вовсе не обо мне. Упрямство дочери порой было невыносимым. — Ну, о ком же тогда? — Ему виднее. — Что-то я не вижу никого с ним рядом. — Ой, мам, всё, давай не будем про это, мне собираться надо, — Женя заметалась по комнате. — У меня встреча, а потом репетиция, завтра ещё одно выступление на шоу. — Напиши хотя бы ему, я уверена, он ждёт. Ну, хотя бы лайк поставь. — Поставлю… потом. — И комментарии почитай, там много пишут о вас с Даней. — О нас всегда много пишут. — Потому, что вы не такие, как все остальные пары. — Мам, мы парой были только на «Леднике». — Ну, ну, — покачала головой Жанна. — Ладно, собирайся… Только не забудь лайк поставить, а то я это за тебя сделаю и напишу кое-что… — Например? — «Люблю, целую. Женя». — Мама! — Женя рассмеялась. — Не смей, слышишь? — С вами иногда так и надо, — Жанна обняла свою непокорную дочь, поцеловала её в макушку. — Ну, всё, беги… Звони только. А про себя подумала: «Если будешь с Даней, можешь не звонить, я всё пойму». Дане позвонила его менеджер Яна. — У тебя завтра передача, ты не забыл? Честно сказать, Дане хотелось послать к чёрту и все передачи, и Ярослава, и Яну, ему всё осточертело. Осточертело соответствовать придуманному образу и отвечать на одни и те же вопросы, один из которых, по-любому, будет про Женю. Мысль о Жене занозой сидела в его сердце. — Ян, а отменить никак нельзя? — Милохин, ты сбрендил что ли совсем? Как я отменю за сутки? — Не знаю, скажи, что я в горы ушёл и пропал без вести. — Какие горы? Дань, с тобой всё нормально? — Да… или нет… Короче, всё, ладно, надо значит надо. Но Яне совершенно не нравилось его настроение. — Эй, Милохин, ну-ка встряхнись! Не кисни. Заболел ты, что ли? — Лучше бы заболел. Ладно, пока, я вечером в клуб. — Какой, мать твою, клуб? Завтра запись передачи, и какой ты придёшь? — Старушка, всё ок будет, я ненадолго пойду. Разве я хоть раз тебя подводил? Яна признала, что нет. Но она по голосу чувствовала, что её подопечный может сорваться и уйти в пике, как сбитый вертолёт. Нельзя было этого допустить. — Ладно, только обещай мне, что не уйдешь в отрыв. Кстати, с кем идёте? — Да всё те же. Анька, Бабич, Юджин… — Понятно, ладно. Пока. — Пока, старушка, лю тебя! Бросив телефон на кровать, Яна крепко задумалась. Она догадывалась в чём, а точнее в ком, причина такого состояния Дани. Нужно было что-то делать. И она знала, что. Женя уже ехала на репетицию, когда ей позвонила Яна. — Жень, привет. — О, Янчи, привет! — Занята? — Ну, на репетицию еду, завтра выступаем. А что, ты хотела встретиться? Давай после. Но Яна не могла вечером, было много дел. — Да я, собственно, — Яна прокашлялась. — Я насчёт Дани звоню. — Что с ним? — невольно вздрогнула про себя Медведева. — Не знаю. Что-то странное. Он не похож на себя. — По-моему, это его обычное состояние. — Слушай, Жень, я не знаю, что у вас там произошло или происходит, но ему, похоже, нужна помощь, и желательно твоя, — Яна пересказала Жене разговор со своим подопечным. — Ян, ну и что, мне съездить ему настроение поднять? — съязвила Женя. — Тебе виднее, но я бы поехала. — Ну, так съезди. — Есть одна проблема. — Какая? — Я — не ты, — отчеканила Яна. — Ян, а может он сам как-то перенастроится? Вот сейчас сходит в клуб с ребятами, и всё у него пройдёт. — Ему только хуже от этого будет, как ты не поймёшь? Короче, Жень, я помчала, а ты всё-таки позвони ему, а лучше съезди. Сейчас кину адресок его новой хаты. — Что… ехать? К нему? — Женя, мать твою, хоть ты меня не зли. Ты сама на всю страну твердила о том, что вы друзья. Вот и докажи это, — и Яна отключилась. Через пару минут Жене прилетело сообщение с адресом Дани, и PS: «в клуб они идут в 22.00». Женя тихо выругалась про себя. Прикинула время, успеет ли после репетиции. «Только на несколько минут», — убеждала она себя. — «Вправлю ему мозги и помчу домой». Всё же они с ним назывались друзьями. Ключевое слово «назывались». Москва — удивительный город, он никогда не засыпает и не окунается в темноту даже с наступлением ночи. Стоит только краю солнца на закате скрыться за горизонтом, как зажигаются огни московских окон, витрин, по улицам и проспектам города начинает течь поток света автомобильных фар. У подъезда одной новостройки в центре Москвы уже полчаса стояла машина, а сидящая внутри неё темноволосая девушка всё никак не могла из неё выйти. Хотя время уже неумолимо приближалось к 22.00. Казалось бы, что такого было в том, чтобы пойти и побеседовать с другом? Если бы это был Крис, или любой из её многочисленных друзей, Женя давно была уже у него, они пили бы кофе на кухне и болтали. Но это было другое, это был Даня, тот самый тиктокер, который безраздельно завладел её сердцем полгода назад. Женя не знала, как он её встретит, и вообще один ли он там, в этой квартире… Она сначала хотела позвонить ему, предупредить как-то, но потом передумала. Будь, что будет. Женя вышла из машины, и уверенной, грациозной походкой направилась к подъезду. К счастью, домофоном пользоваться не пришлось. Дверь сама открылась и оттуда вышла парочка с собакой. Они удивлённо на неё посмотрели и зашептались. «Узнали», — подумала с досадой девушка. Чтобы не столкнуться ещё с кем-то, Женя решила пойти пешком. Поднявшись на 7 этаж, и подойдя к двери с нужным номером, она вдохнула, выдохнула и нажала на кнопку звонка. Даня как раз заварганил себе кофе, когда услышал звонок в дверь. «Ребята за мной зашли», — подумал он, и прямо с кружкой пошёл открывать дверь. А когда открыл, кружка вместе с кофе полетела на пол, потому, что на пороге стояла Она, его Женечка. Даня подумал, что ему это снится. Женя слегка смущённо улыбнулась и поглядела на пол. — Ну вот, всё разлил… — Жень… Ни фига себе! А… как ты… — Тут оказалась? Яна позвонила, пожаловалась на тебя. — На меня пожаловалась? Да ты заходи, — Даня всё ещё не веря своим глазам, пропустил Женю вперед, и закрыл скорее дверь, чтобы никто их не увидел. Конспирация прежде всего. Женя рассмеялась. — Поздно. Меня уже заметили. Завтра жди в инете новых заголовков. — Погоди, я сейчас уберу это, — Даня заметался по квартире. Убрал осколки и всё тщательно вытер. Женя наблюдала за всем этим с улыбкой. Сразу исчезла её недавняя скованность. Сейчас она поняла, как на самом деле по нему соскучилась. — Ты собрался уходить куда-то? — Да, мы в клуб с ребятами. Пойдешь с нами? Женя покачала головой. — Нет, я и к тебе-то ненадолго, — она по-прежнему стояла на пороге, не зная, остаться ли тут, или проходить в квартиру. Даня понял её замешательство. — Да ты проходи, проходи. Прости только за бардак, я только недавно заехал, — а про себя поблагодарил Покров, что помогла ему более-менее всё расставить. Как в воду глядела. Женя скинула свои сапожки, но осталась в пальто. — Тапочек у меня тоже нет, — развёл руками Даня. — Я в кроссах вообще хожу. — Да забей, я могу и так, — Женя прошлась по квартире, с любопытством осматривая всё вокруг. Порядка, конечно, было мало, но от Дани его вряд ли можно было ожидать. Она подошла к окну и сразу увидела на подоконнике свою картину. — Ты её сохранил, — она взяла в руки рамку. — Конечно, а ты как думала? — Я никак не думала, но мне приятно. Женя повернула голову и увидела постер «Медвелохины». — У меня почти такой же, — улыбнулась она. Даня всё ещё стоял посреди комнаты, не зная, что ему делать, чтобы как-то задержать Женю. Про клуб он уже забыл. — Я не понял, что там Яна про меня сказала? Женя повернулась к нему. — Она сказала, что беспокоится за тебя, и отправила меня к тебе в качестве скорой дружеской помощи. Но раз с тобой, как я вижу, всё в порядке, то я пошла, а ты можешь отправляться в клуб. Ребятам привет, пока-пока! — Женя направилась к двери, но Даня догнал её и слегка обнял за плечи. — Погоди, не уходи, пожалуйста! Яна тебя не обманула, мне правда было очень хреново. И в клуб я собрался, чтобы забыться, и не думать. — Не думать о чём? — О… тебе. — А что обо мне думать, Дань? Я вот, перед тобой стою, можешь сказать всё, что хочешь. — Думаю, тебе это не будет интересно. Так же, как и мой новый трек, который о тебе, — он слегка отошёл от Жени. — Блин, Дань, ну я не поняла, прости. Спасибо, я обязательно лайкну. — Не в лайке дело, Евгения Медведева. — А… в чём? — В том, что здесь, — он показал на голову, — и здесь, — показал на грудь в область сердца, совсем так же, как Женя в одном из программ. — Но раз тебе это неинтересно, можешь идти, я тебя не задерживаю. Спасибо, что пришла. Даня отошёл к окну. И стоял там неподвижно, пока не почувствовал её руки на своей спине, а потом и на талии. Она обняла его сзади и прижалась к нему. Совсем как тогда, на «Леднике», во время одной из репетиций. Только если тогда он сомкнул свои руки на её спине, то сейчас стоял как ледяной Кай из «Снежной королевы». Он очень хотел её обнять и поцеловать, но она ведь опять напомнит ему, что они друзья, а друзья в губы не целуются. А Женя, прижавшись к нему, медленно сходила с ума. Чувства в ней бурлили не меньше, чем в нём, а решение, которое она приняла в тот раз, клеймом жгло сердце. Сейчас она уже не думала, что оно было правильным. Даня всё же сомкнул руки на её спине, и по телу Жени сразу прокатилась тёплая волна. Она прикрыла глаза, а он покрепче прижал её к себе. Они просто стояли и молчали, и даже от этого им было хорошо. Просто стоять, просто чувствовать… Но тишину эту нарушил звонок телефона, причём сразу обоих телефонов. Ребята вздрогнули и нехотя разомкнули объятие. Дане звонила Покров, а Жене — мама. Не сговариваясь, Женя и Даня просигналили друг другу глазами никоим образом не выдавать абонентам их совместное присутствие здесь. Пусть это будет их маленькой тайной. Даня убежал говорить на кухню, а Женя так и осталась стоять возле окна. — Да, мам… — Жень, ты где? На репетиции что ли ещё? — Нет, я тут… с Яной встретилась. — Аа, ясно. Долго ещё будешь? — Не знаю, мам… — Дане-то позвонила? А лучше бы вам, конечно, встретиться и поговорить. Женя усмехнулась про себя: «как раз сейчас этим и занимаемся». — Позвоню обязательно. Ладно, мам, пока, — Женя прикрыла динамик рукой, чтобы та не слышала отдалённый голос Дани. — Пока, пока. Разговор с дочерью показался маме немного странным, Женя свернула разговор уж очень быстро и голос какой-то загадочный. Значит, там была не одна Яна. Если она вообще была. Интуиция подсказывала Жанне, что происходит что-то, скрытое от чужих глаз, и мысленно пожелала Жене удачи, удачи, удачи… Аня Покров оказалась не менее проницательной. — В смысле ты в клуб не пойдёшь? Договаривались вроде… — Ну, я не могу сейчас, у меня гости. — Да ладно? И кто же? Неужели Женя? Попадание было прямо в десятку. Отрицать было бесполезно. Но и подтверждать он не спешил, просто промолчал. — Слушай, Дань, а мы холодильник твой не забили продуктами, чем угощать-то Женю будешь? — Разберусь. Ладно, ты это, не болтай там только никому. — Не переживай, я тебя прикрою, а вам удачи, не тормози только, слышишь? — Ага… понял. — Держу за вас кулачки. — Всё, всё, пока! — Пока! — Тебе привет от Ани. Но я не говорил, она сама догадалась, — сообщил Жене Даня, вернувшись в комнату. — Мама, по-моему, тоже, — усмехнулась Женя. Она так и стояла у окна, не зная уходить ей или пока остаться. Они ведь ещё не закончили тот разговор. — Ну, раз мама догадалась, значит, мне точно хана будет, — почесал затылок Даня. Оба рассмеялись. Возникшее напряжение сразу как рукой сняло. — Да, будет тебе хана, Данила Вячеславович. Если кофе мне не сделаешь. — Ок, понял, — Даня заметался по кухне. — Только с едой у меня не густо, — он уныло изучил содержимое холодильника. — Оно и видно по тебе, — измерила его критическим взглядом фигуристка. — Признавайся, сколько килограммов потерял после «Ледника»? — Да я… ну… чуть-чуть может. — «Чуть-чуть», — передразнила его Женя. — Теперь и поддержку небось сделать не сможешь, — это было сказано явно с умыслом подразнить. — А вот и смогу, — Даня подскочил к Жене и, перевернув её, водрузил себе на плечо. — Молодец, — похвалила его Женя. — Но на льду точно не сможешь. — Да с чего? Сейчас увидишь, — Даня стал что-то усердно искать. Наконец нашёл то, что нужно. Ролики. И через минуту въехал на них в комнату. У Жени глаза полезли на лоб. — Ты прикалываешься что ли, Дань? — Ничего подобного. Правда, места тут мало. Пошли на крышу. — Куда? Нее, я высоты боюсь, забыл что ли? Даня и вправду забыл об этом. — Тогда я тебя тут покатаю. — Ок, давай. И мгновение спустя по квартире на роликах ездила очень странная, но очень счастливая пара. Даня бережно держал Женю на плечах, переворачивая её и так и эдак. И пусть у них не было ни коньков, ни льда, а были пол и ролики, но им, похоже, больше ничего и не нужно было. Они были вместе здесь и сейчас, и это было самое-самое главное. Спустя некоторое время Даня и Женя пили кофе и перекусывали наспех приготовленными бутербродами. — Сказала бы, что придёшь, я бы пиццу заказал. — Да я вообще не планировала, — пожала плечами Женя. — Я вообще-то с репетиции ехала, завтра у нас шоу. Придёшь хотя бы посмотреть? Раз участвовать отказался. — Ты же знаешь почему. У меня совсем времени не было из-за этих съёмок. Это же надо было опять на репетиции ездить… — Ну, один номер мы бы могли с тобой восстановить. Хотя бы для шоу Татьяны Анатольевны. — А ты бы какой хотела повторить? — А ты? — Я первый спросил. — Ладно, отвечу. Либо где ты Джокер, а я Харли Квин, либо… — она опустила глаза, — который назвали 18+. — А я «Человека-паука», и да, можно было бы 18+ повторить. — Мы с тобой и так его однажды повторили, в гримёрке. Нас, кстати мать моя засекла и только недавно призналась. — О, ни фига себе! Ну всё, мне точно хана будет. — Да не будет тебе хана. Мы ведь ничего не сделали такого, — Женя смутилась. — Мы можем его и здесь повторить. Мамы ведь тут нет, — Даня сам офигел от того, что сказал. Но близкое присутствие Евгении Медведевой сводило его с ума. У Жени щёки опять запылали. — Это ты всегда так гостей встречаешь? — съязвила она, чтобы прийти немного в себя. — Милохин, да ты маньяк… — Не, я паук, вот сейчас окутаю тебя паутиной и сожру, — юмор всегда помогал Дане выйти из щекотливой ситуации. Женя рассмеялась. Она уже вообще забыла, зачем она пришла и что времени уже натикало с того момента порядочно. Но встать и уйти сейчас она уже не могла. Покончив с бутербродами и кофе, парочка переместилась на диван. У Жени оставался вопрос, на который она хотела и боялась услышать ответ. — Можно тебя спросить? Только ответь честно. — Ок, спрашивай. — Ты сейчас встречаешься с кем-нибудь? — Нет, а что? — Я слышала… вы с Юлей встретились? В клубе каком-то, да? — Ну да, на вечеринке пересеклись. — А, понятно. Дальше спрашивать было неудобно, но Даня понял, о чём она переживает. — Больше встреч не было, всё осталось в прошлом. А тебе это правда было интересно? — Ну, иногда прошлое само нас находит и может возникнуть искушение снова в него вернуться. — Тогда я можно тоже задам тебе вопрос? — Задавай. — Ты в кино ходила со своим другом-певцом. Он тебе точно друг? — Крис? Конечно. — А он тебя не целовал никогда? — ляпнул вдруг Даня. — Дружески только, чмок в общем. — Так, как я? Я же тоже дружески. — Нет, не как ты, — покачала головой Женя. — Говорю же, Крис мне друг и всегда им останется. — Как и я? — Блин, Даня, что за вопросы? Ты — это ты. — А ты для меня больше, чем подруга. Подруга для меня это Анька Покров, ну и девчонки с «Дрима», — Даня сел поближе к Жене. Женя не нашлась, что ответить. Она просто распахнула свои прекрасные карие глаза, а сердце застучало часто-часто. — Дружески поцеловать тебя можно? — Даня пытался перевести всё в шутку, но глаза его уже загорелись страстью. Женя кивнула. Он потянулся к её таким желанным губам и запечатлел на них нежный, сладкий поцелуй, который как-то мало походил на дружеский. Но Жене этого показалось мало, и через мгновение она, сложив руки на его плечах, целовала его сама, тоже отнюдь не дружески. Интимность момента нарушил телефон Жени. На секунду мозг у неё включился. — Не бери, — прошептал ей в ухо Даня. Звонила снова Жанна. — Жень, тебя сегодня вообще домой ждать? — Не знаю, мам, я в гостях у Янчи, и тут ещё девчонки пришли. — А чего так тихо у вас? — Вруби музыку, — прошептала Женя Дане. — Быстрей! Даня кивнул, нашёл в телефоне какой-то трек, и через мгновение маме Жени едва не заложило уши. — Ладно, мам, я короче не знаю, когда приду. — Понятно. Ладно, отдыхай. Дане не забудь позвонить. — Что, мне позвонить? — удивился вслух Даня, за что тут же получил нехилый такой шлепок от Жени. Неизвестно, расслышала ли мама, но Женя поспешила скорее отключить телефон. — Убью тебя сейчас, болтун! — Я не понял, что там мама твоя сказала? Позвонить мне? — Ну да, ей трек твой понравился, и она просила сказать тебе об этом. — Он, между прочим, о тебе был, но я же не мог этого открыто написать. Сама знаешь, что бы сразу началось в сети. — Да, проснулись бы шипперы Медвелохиных, — улыбнулась Женя. — И опять стали бы нас женить. — Ага. — Так, на чём мы там остановились? — вновь потянулся к ней Даня. Женя почувствовала, что ей очень жарко. — Открой окно, пожалуйста, душно как-то… — Пошли на крышу лучше, там прохладно и очень красивое небо. — Я высоты боюсь. — Так мы же не будем вниз смотреть. А если ты боишься, я обещаю, что не выпущу тебя из рук. — Точно обещаешь? — взглянула она на него. — Слово даю! — Ну, тогда пошли! — Пошли! Одной из невероятно красивых зрелищных картин представляет собой звездное небо. Несмотря на самочувствие или настроение ни один человек не может оставаться равнодушным к темной бездне с миллионом небесных светил. Небесный свод в темное время суток притягивает взгляд и завораживает настолько, что человек начинает верить и в то, что падающие звезды являются знаком того, что загаданное желание обязательно исполнится. На крыше одной из новостроек Москвы стояла пара и смотрела на звёздное небо. Красивая темноволосая девушка стояла, тесно прижавшись спиной к светловолосому парню, его руки нежно обнимали её за талию, а голова лежала на её плече. — Жень, смотри, падающая звезда! Загадывай скорее желание! — Ты правда веришь в это? — Да! — Ладно, тогда загадаю, — Женя сосредоточилась, глядя на падающую звезду. — Загадала. Теперь ты давай. — А моя звезда в моих руках, — прошептал он ей. — Как ты сказал? Повтори, — Женя тоже почему-то перешла на шёпот. — Моя звезда — это ты. Ты появилась в моей жизни и осветила её, — Даня сам не ожидал от себя таких слов. — И если ты исчезнешь, то моя жизнь снова померкнет. — Я не исчезну, — пообещала Женя. — Обещаешь? — Обещаю. — Честно сказать, я и не думал, что смогу вот так снова стоять с тобой. Когда ты провела границу между нами, что мы можем быть только друзьями. — Тогда мне казалось это правильным. — А сейчас? — Сейчас, — Женя пыталась подобрать слова, — сейчас я не совсем так думаю. Я запуталась и решила, что лучше обрубить всё сразу и остаться друзьями, чем потом страдать нам обоим. — Почему обязательно страдать? Разве по-другому не бывает? — Ну, ты знаешь мою историю, и чем она закончилась. — Ты мою историю тоже знаешь. — Поэтому я заранее решила обезопасить нас обоих. Да и характер у меня не сахар. — Я заметил, — улыбнулся Даня. — Но если ты думаешь, что я испугался, то ты ошибаешься. Я не боюсь тебя, Евгения Медведева. Женя прижалась щекой к его щеке. Самым удивительным было то, что только с ним она становилась другой. Из эмоциональной, импульсивной, а порой и взрывной Евгении Медведевой, она вдруг превращалась в нежную и чувственную, любящую Женечку. — Жень! — окликнул её на ушко Даня. — Мм? — Ну, так что делать-то будем? — Сейчас? Домой пойдём, вернее, я пойду, ты-то дома. — Да я не про сейчас. Я про вообще. Опять скажешь будем друзьями? Женя задумалась. На самом деле их отношения дружбой можно было назвать с большой натяжкой. Друзья не целуются в гримёрках после номера. Друзья не стоят вот так в обнимку на крыше, глядя на звёздное небо. И Женя прекрасно догадывалась о том, куда могут привести такие отношения. Но, с другой стороны, сколько ещё можно наступать себе на горло и лишать себя счастья? Сколько можно жить по правилам? Она всю жизнь по ним жила. И только познакомившись с Даней, поняла, что можно ещё жить как-то по-другому, наплевав на эти чёртовы правила. Жить здесь и сейчас, жить в моменте. А там будь, что будет. Может, у них и получится быть счастливыми. — Ну, если ты пообещаешь держать всё в тайне, возможно, я и изменю своё решение. Даня ушам своим не поверил. — Жека, да конечно, о чём речь, я буду молчать как этот… как его… солдат! — Партизан! — смеясь, поправила его Женя. — Да, точно, партизан! — Для публики мы друзья и бывшие партнёры по «Леднику». — Да, да, конечно, я так всем и говорю. — Так и продолжай говорить. — А мама твоя? С ней как? — Ой, Дань, насчёт мамы не парься, она уже давно всё просекла. — И мне хана будет. — Ну, это от тебя зависит, — рассмеялась фигуристка. — Она сейчас опять наверно, тебе позвонит, ты же типа у Яны. — Мне кажется, она уже всё поняла. — А Янчи я завтра подарю большущий букет цветов, за то, что благодаря ей, ты сегодня здесь. — Ну, вообще-то я и сама хотела тебя увидеть, — потупила взгляд Женя. — Я тебя тоже, — крепче обнял её за талию Даня. — Анька кстати как в воду глядела, когда мне вещи помогала перевозить. Она сказала, что ты скоро придёшь. — Покровушка наша чудо просто. Она обо всём догадалась раньше нас самих. Но, знаешь, когда Янчи мне позвонила, я думала, что там с тобой такое случилось. На тебя не похоже впадать в какой-то депресняк — В депресняк я не то, чтобы впадаю, но с катушек могу слететь. Сегодня бы наверно тоже слетел. — Яна, видимо, это предчувствовала. — Скорее она переживала, как я завтра на запись программы пойду. — Что за программа? — Не помню. «Детектор» какой-то. — Как, опять? — Да не, это не тот, что у Даника. — Где ты сказал про меня «не моё», — сдвинула брови Женя. — Ну не злись, ты же знаешь, почему я так сказал. Чтобы остановить шип в нашу сторону. — Ладно, прощаю. Но если ты сейчас мне докажешь обратное, — кокетливо взглянула на него Женя. — Докажу что? Что ты не «не моё», то есть ты моё… моя, — совсем запутался в словах Даня. Женя рассмеялась, и Даня вслед за ней тоже. Ему было сейчас так классно, так кайфово. Она рядом, он чувствует её, ощущает её тело руками, гладит через одежду её соблазнительные формы, нос зарывается в её волосы, а губы прикасаются к её губам. Женя прикрывает глаза, смакует его поцелуй, и сама его углубляет. Она уже ни о чём не думает, она просто чувствует. Чувствует биение их сердец, их прерывистое дыхание, его руки на своей талии, а потом и чуть ниже. По телу проходит дрожь, но отнюдь не от холода. Она вдруг резко отстраняется от парня. — Что такое? — не понимает Даня. — Номер-то пойдём репетировать? — произносит она совершенно будничным тоном, как будто они находятся на «Леднике». Даня даже опешил от такой резкой перемены. — К-какой номер, ты о чём? — «Дарк», Даня, 18+ или ты уже передумал? — Нет, нет, не передумал! — Даня быстро закивал головой — Но… я не уверен, что смогу остановиться, а Авербуха здесь нет, — зачем-то ляпнул он. — А он нам разве нужен? — прошептала Женя. — Нет, — прошептал ей в губы Даня. - Но тогда я за себя не отвечаю. — Стол твой вряд ли нас выдержит, — хихикнула Женя. — Похрен, новый купим, — махнул рукой Даня. Они оба рассмеялись. У Жени опять завибрировал телефон. «МАМА» отразилось на дисплее. — Дай я сам отвечу, — выхватил Даня телефон. — «За Женю не переживайте, она со мной. Обещаю любить и жаловать. Даня», — настрочил он смс. Женя взглянула на текст и покачала головой. — Ну, ты даёшь. Даня снова сомкнул руки на её талии. — Ты моя, и только моя. Чемпионка моего сердца. — Как ты сказал? — Чемпионка моего сердца, ведь ты же его завоевала, и значит оно твоё. — Мм, в таком случае я хочу сполна насладиться этой наградой, — подыграла ему Женя. — Ну, пошли тогда вниз, то есть ко мне, то есть домой, — всё собрал Даня. Она погладила его по щеке. Он прикоснулся губами к её шее. И, взявшись за руки, они пошли вниз… А ночное небо сияло звёздами, будто благословляя Женю и Даню, которые, наконец, обрели друг друга. И высшие небесные силы обещали со своей стороны им всяческую поддержку… Вот так решения, которые мы принимаем, влияют на нашу жизнь. Поддавшись эмоциям, Женя приняла однажды неверное решение, от которого страдали и она, и Даня. И изменив его сегодня, сейчас, она в один миг сделала их обоих счастливыми. И как прав был Конфуций когда сказал: «Одно слово может изменить твоё решение. Одно чувство может изменить твою жизнь. Один человек может изменить тебя».