***
— Я вот не понимаю, вы вообще из ума выжили?! — взволнованный голос в очередной раз врезался в стены и уши присутствующих. Мужчина смотрел зло на подростков, обнимая себя за округлый живот. Запах цитрусовой ванили отчетливо давал кислоту, подтверждая волнение, что взрослому омеге совсем противопоказано, с его-то положением. Этим до чёртиков встревоженным омегой был папа Чимина. Пак Минсон — не менее обворожительный омега, чья внешность по большей части передалась сыну. Он смотрел с неким осуждением и злостью, но в карих глазах плескалось волнение за безрассудных несовершеннолетних подростков. — Дорогой, прошу, не волнуйся, тебе нельзя. Они же в итоге живы и здоровы. Прошу, сядь, а то лопнешь от злости, — любяще усаживая супруга на диван, пытаясь успокоить, Тэён бросает на сына взгляд. Нечитаемый, заставляющий мурашки бегать по коже и что-то неприятно оседать на легких. Чимин жутко из-за этого нервничал, и это чётко отражалось в его действиях. Парень теребил натянутые на ладони рукава, покусывая свою нижнюю пухлую губу. Ему было чертовски стыдно, и совесть скребла по грудной клетке, как и чувство вины. Он заставил нервничать беременного папу и в целом, родителей. — Мы…я-я… Простите…мы не думали, что так получится… — негромко, с виной в голосе извиняется брюнет, сильней прижимая плюшевую мятную игрушку, словно она спрячет. Как будто это плюшевое создание защитит. Украденная плюшевая зверушка из игрового автомата, сжимаемая крохотными ручками, была тому виной. Она была виной всей этой нервотрёпки, ведь автомат поглотил всё чужие наличные, так и не выдав желанной вещи, как бы клешня не ухватывала её. Это была мерзкая уловка для дураков, которые тратят деньги на безделушки, потому что клешня автомата была расшатанной. Обман самый настоящий. Ведь цель таких игрушек — содрать больше монеток с потребителя. Поначалу прогулки пара и не думала идти в магазины, романтично гуляя по парку под листвой возвышающихся стволов. Пара то и дело целовалась в малолюдном месте, что было им, несомненно, на руку. Чимин не думал после школы куда-либо идти, но ведь как отказать этому беловолосому чуду? Для мягкого омеги это было ещё тем испытанием, поэтому он согласился на недо-свидание. Уже по дороге домой им захотелось что-нибудь перекусить. Выбор пал на сэндвичи и апельсиновый сок. Они уже было вышли с магазина, как взгляд брюнета привлёк автомат с игрушками. А вернее, мятный пушистый котик, который смотрел на него через стекло кукольными глазками, словно так и прося его: « забери меня». Это была любовь с первого взгляда. Пак израсходовал всю мелочь, что у него была, но так и не смог достать зацепившей и понравившейся игрушки. Сынхун не прошёл мимо, и стал помогать омеге, выгребая с карманов собственную мелочь и даже пару раз попытавшись сам выловить игрушку. Однако и тут появилось некое препятствие. Противная кассирша-бета не давала сосредоточиться и мешала выловить злосчастную игрушку, ругаясь на парней, пытаясь их вытолкнуть из магазина, ведь время уже позднее. Терпение альфы сдало и, разозлившись, он разбил стекло надоевшего автомата, вытащив мятного кота, а вмиг подлетевшей кассирше вылил в лицо свой оставшийся сок, потому что она чертовски бесила. После этого им пришлось убегать от охраны, ведь в магазине были камеры. Естественно, сотрудники магазина вызвали полицию, и та гналась за ними аж до последующих трех кварталов. Но в итоге закоулки предали, заведя в тупик. Поэтому сейчас оба, провинившиеся, сидели перед своими родителями в доме Паков с опущенными головами. И если Чимину было стыдно, то Сынхуну было больше досадно. — Просто Чимин так хотел эту игрушку, а гребаный автомат прожрал все наши деньги. Не было другого выхода, — пожимает плечами младший Бо, получая гневные взгляды своих родителей. — Ладно… Допустим, игрушка действительно была очень нужна, но я не понимаю, зачем выливать на кассиршу сок? — вздыхая, садясь рядом с Минсоном, спрашивает мать Сынхуна. Женщина явно шокирована, но особо не удивленная выходкой сына. —Она была слишком противной и занудной. Мешала сосредоточиться. Будь она чуть добрей, то этого бы не произошло… Ау! — потирая ушибленный затылок, Хун, дуя губы, смотрит на отца, что влепил ему затрещину. — А ну цыц. — И поэтому вы, растолкав охрану и стащив плюшевого кота, убежали? — изгибая бровь, глава семьи Пак садится рядом с супругом, поглаживая животик мужа. — Ну, мы это… Так просто получилось… Мы не хотели… — вновь подает признаки жизни брюнет, поднимая невинный взгляд на родителей, кусая нижнюю губу. — Это ваше «Мы не хотели» нам ни о чем не говорит. Вот вечно вам на месте не сидится. Где нервы на вас брать, я уже не знаю. Мне порой кажется, что вам не по шестнадцать, а по шесть лет. Про тебя, Хун, я вообще молчу. У меня даже сил злиться нет, — женщина потирает устало свои виски. Было не лучшим удовольствием после работы получать звонок от полиции о том, что её сын устроил недопогром. — Ладно, фиг с вами, шпана малолетняя. Уже поздно, поэтому пошли спать. Можете остаться у нас на ночь, — махнув рукой на подростков, уставше обращается к семье Бо Тэён. Нашкодившие сразу поднимают на альфу глазки-звездочки. Эти слова явно обрадовали их. — Правда можно?! — в унисон произносит пара, так влюблено смотря на старшего Пака, который хмыкает, глядя на подростков. — Правда, правда. Идите уже, — усталость и доброта в мужском бархатном голосе означала зеленый свет для пары. — Спасибо, папочка! — вскакивая с места, Чимин радостно накинулся на отца с объятиями, целуя его в щеку. — Я так тебя люблю! — Я тебя тоже, только тише там, — мужчина попытался удержать серьезность на лице, но все же едва заметная улыбка засверкала на губах мужчины от ласки сына. — Хорошо. Спокойной ночи! — ярко улыбаясь и смеясь, омежка берет блондина за руку и тащит на второй этаж в свою комнату, о чем-то тихо с тем перешептываясь и смеясь, не забыв забрать мятного кота с собой. — Дети, что с них взять? — усмехаясь, говорит отец Сынхуна, когда парочка скрылась за дверь Паковской комнаты. — Это да. Юность — еще то шило в заднице. Мы сами такими были. Что уж о них говорить, — заключает Тэён, чуть помотав головой. Поностальгировав пару минут, мужчина вздохнул, поглаживая по бедру мужа. — Ладно, пойдемте, я вам в гостевой комнате разложу, — беременный омега встает, опираясь о диван и поглаживая свой животик. Тэён тут же поднялся следом и, приобняв супруга, целует в щеку, чуть приобнимая, глядя в его глаза с нежностью и любовью. — Милый, давай я сам, а ты иди, байки ложись, тебе нельзя напрягаться. Так взрослые разошлись по комнатам во втором часу ночи, пока виновники видели уже десятый сон. Юность — странная вещь. Порой она сподвигает нас на разные неожиданные действия. Все же непоседливая и ищущая приключения натура, многое меняет. И порой от наших действий и слов страдают другие. Но не все осознают, что способны навредить окружающим или же игнорируют этот факт.***
— Ну и я ему, значит, такой говорю, мол, куда прешь, смотри под ноги. И он мне отвечает, цитирую: «Че вякнул? Сам смотри куда прешь, малолетка», еще с таким выебоном на меня. Мне это, конечно, не понравилось и здорово взбесило. На что я ему отвечаю: «Кто тут еще малолетка?». Ну а дальше пошло, поехало. В итоге он остался со сломанной рукой, а я с фингалом под глазом, — эмоционально жестикулируя руками, рассказывает не давно произошедшее белокурый парень. — Ну ты пипец конечно, смелости и тупости у тебя не занимать, — смеясь, высказывает альфа с ярко рыжими волосами. Всего компания друзей состояла из четырех человек, и все были альфами. Разница в возрасте у них всех небольшая. Самому младшему только весной исполнилось восемнадцать, а старшему вот-вот будет двадцать-один год. — Эй! Ты тоже получишь! — возмущается блондин, показушно закатывая рукава, имитируя злость. Парень пихает локтём в плечо ржущего друга, которому вся эта ситуация казалась забавной. — Это кто ещё получит! — наигранно угрожает смеющийся. Чужое выражение лица вызывало большой порыв смеха, за что он получил по спине, но смех не убавился. — Чего ржёшь?! — А~я, да не дерись ты! Дрочун! — Сам такой! Другие шли чуть дальше, наблюдая за идущими впереди. Первый из этих двоих являлся довольно высоким альфой, метр девяносто где-то. Да и в ширине, и в мышечной массе был нехилых размеров. Смугловатая кожа, острые черты лица придавали немалой брутальности, а угольные волосы, чуть блестящие на солнце, мягко раздувал ветер. Довольно красивый, возможно, мечта многих воздыхательных омежьих душ. Парень пах карамелью и коньяком, а нотки древесного дыма подчёркивали ту самую брутальность. Змеиный разрез карих глаз завлекал многих. Второй же паренёк ему совсем противоположен, но не менее привлекателен и красив. Невысокий средний рост, метр семьдесят пять. Худощавое, но подтянутое телосложение, а сахарная кожа словно поблескивала на солнце, и казалось, что её обладатель вправду сахарный. От альфы пахло мятой с отголосками дыни. Миловидное личико, тонкие черты лица. Лисья форма кофейных глаз с густыми ресницами не единожды заколдовывали прохожих. Персиковые тонкие губы красивой формы тоже часто привлекали внимание. Внешность была простой, но по-своему очаровательной и изящной. Парня можно было сравнить с котом внешне, ведь форма глаз и черты лица напоминали хвостатых четырех лапых друзей, готовых мурчать, стоит погладить и покормить. Русые, слегка отросшие волосы паренька тормошил так же ветерок, что пробирался и под рубашку, очерчивая в меру подкаченное мраморное тело. Ни тому, ни другому не было никакого дела до идиотов, идущих впереди, особенно обладателю русых волос. Он был где-то отдельно от всего мира и смотрел куда-то вниз и одновременно в никуда. Впрочем, это было обыденно и свойственно ему. Юноша часто уходил в мысли, размышляя о своём. Брюнет наблюдал за ним с неподдельным интересом,с легкой улыбкой на губах, не смея оторвать глаз. Он пытался уловить каждую эмоцию белоснежного лица, уловить что-то в лисьих, опущенных в землю глазах. Старался запечатлеть каждый взмах густых ресниц и любое едва уловимое движение мятных губ. Пожалуй, залипать на задумавшегося друга — одно из его любимых занятий. Хотя, возможно, где-то в мыслях и мечтах ему далеко не друг. Что безумно злило и бесило. Но опять же, возможно… — Эй, мятка, о чем задумался? — слегка наклоняясь к обладателю русых волос, брюнет чуть толкает его локтем в бок, тем самым вытаскивая из мыслей. — А? Да так. Ни о чем, — поднимая на старшего взгляд, мятный пожимает плечами, наконец, подняв глаза на придурков впереди. — Если бы ни о чем, то не смотрел в одну точку, — высказывая факт, брюнет так же смотрит на идущих впереди. — Разве мне нужна причина, чтобы смотреть в одну точку? По крайней мере, она мне симпатизирует больше, чем эти два идиота, — хмыкнув и усмехаясь, русый вскидывает бровь, когда повернувшиеся к нему друзья немного надулись. — Чего уставились? Про вас говорю. — На меня, например, — думает Джи, но оставляет эти мысли не озвученными, так же переведя взгляд на рыжего и белокурого. — А~я, Юнги, где твоё уважение к хёнам? Бессовестный наглец! Мог бы хоть потише выражать мысли! — возмущаясь, рыжий с улыбкой подходит к пареньку и, приобнимая, треплет по голове. — Ой, господи, отвали. На правду не обижаются. И, пожалуй, из нас двоих взрослый явно не ты, — смеётся и уворачивается от рук друга. Мин чуть толкает его, поправляя свои волосы. — Ну ты и бука. Между прочим, обидно! — надувается рыжик, скрестив руки на груди. — Ага, смотри не лопни, — хмыкая, мятный суёт руки в карманы джинс, смотря вперёд. — Тц. Джиён, скажи этому паршивцу, чтобы он был поуважительнее к нам! Как так? Разве ты не видишь, что он нас, своих хёнов, обижает? — жалуется уже блондин самому старшему, вызывая у Джи и Юна усмешки. — А зачем? Он вас обижает, а не меня. Сам и говори, — с ухмылкой на губах, Ён смотрит на друзей, вновь оставляя взгляд на мятном. — Тоже мне, друг называется, — бубнит рыжий, а все заливаются смехом, кроме Мина. — Боже, прошу, только не начинай бубнить, — закатывая глаза, недовольно говорит самый младший, от чего Джиён и альфа взрываются смехом с большей силой, смотря на насупившегося рыжего и Юнги. — Так их! — Ён, смеясь, приобнимает мятного за плечи, трепля по волосам. Юнги чуть улыбнулся, поворачивая голову назад, смотря на ясное небо, слегка щурясь от ярко светящего в лицо солнца.***
— Я хочу, чтобы ты жил со мной. Ты же мой омега, почему бы тебе не переехать ко мне. Что думаешь? — идя по летней дороже в парке, предлагает Сынхун. Он смотрел на своего омегу, вновь ловя себя на мысли, что он невероятно красивый. А Чимин, держав в руке букетик полевых цветов, уставился на альфу, не ожидая такого. От этих слов омегу словно ошпарило. Он в удивлении и шоке поднимает взгляд на парня, просто немо спрашивает: «Серьезно?». Бо лишь уверенно кивает головой, а младший счастливо кидается на альфу с объятиями. — Конечно, я хочу! Боже, Хун, ты самый лучший альфа на свете! — восторженно пищит уже не брюнет, а такой же блондин. Проходившие мимо люди косились в сторону парочки с недовольными физиономиями. Сынхун счастливо улыбался, обнимая свое золото, так же посмеиваясь… Только его красивое сокровище и больше ничье, никому не даст… Только его омега, только его хрупкое тельце принадлежит навсегда ему и больше никому. — Ну, раз так, предлагаю эту новость заесть вкусным мороженым. Что думает моя сладость? — предлагает Хун, на что младший кивает головой, обнимая своего парня. — О, кстати, а когда пойдем по домам, зайдем в супермаркет? Я хочу мятного мороженного! Там по акции были целых два ведёрка по цене одного! Представляешь? — начинает счастливо Чимин, а Бо кивает, смеясь, трепля по светлым волосам. — Конечно, зайдем. Мятная ты душа. Хоть целый магазин тебе скуплю. — Ва-а, ура! — хихикая, Чимин улыбается, переплетая пальцы рук со старшим. Счастью омеги не было границ. Медовые самородки смотрят так влюблено на объект воздыхания. — Я так люблю тебя, — нежно, словно тягучая карамель, звучит мурчащий голос Пака, действительно полный искренности и любви. — И я тебя люблю, — целуя омегу в макушку, Хун обнимает за талию в ответ, после накрывает пухлые апельсиновые губы, страстно и жадно сминая их и невзначай проскальзывая ладонью по округлым бедрам. По крайней мере, Чимин так подумал и не придал действию значения, ведь это его парень, что плохого он может ему сделать? Любовь — вещь странная, необузданная. Не знаешь, из-за какого угла она вылезет и вскружит голову, опьянит похуже любого полу-сладкого вина. Знал бы Чимин, к чему приведёт его эта любовь, ни за что бы не встречался с этим человеком. Но омега слишком влюблен и наивен, чтоб увидеть истинные желания ненасытного альфы, доверяя полностью, что в дальнейшем приведет к страшным последствиям, о которых Пак будет долго жалеть. Сейчас восемнадцатилетнему юноше не до этого. Он счастлив, его любят, а для него это главное на данный момент.***
— Ну! Я говорю, неправильно ты делаешь этот трюк! По-другому надо, смотри ещё раз! — повторяет Инхон, пытаясь научить пустоголового друга правильно забивать мяч в ворота. — Да без тебя я разберусь, как правильно мне запинывать мяч! — на нервах, Бонсу уже запинывает злосчастный мяч в ворота, слегка рыча. Его это уже порядком достало. — Да неправильно ты это делаешь! — опять талдычит Ин, на что белокурый складывает руки на груди. Убийственно смотрит, все думая, в какую сторону будет сворачивать ему шею. — Рыжий, заколебал, — агрессивно рыкнув, Бонсу сверкает явно злыми глазами. Наблюдающий за этой картиной Джиён закатывает глаза, решая взять баскетбольный мяч. Пока два этих идиота разглагольствовали, закидывает тот в кольцо. Выяснять отношения они ещё будут долго, так что Лин развлечет себя сам. Быть свидетелем, как младшие перебивают друг друга, нет желания. Один Юнги был не в теме происходящего. Подросток сидел на лавке в позе лотоса с одним наушником в ухе, зарисовывая что-то карандашом в свой небольшой скетчбук. Тратить время на вечно срущихся придурков ему не хотелось. И на футбольно-баскетбольном поле он поймал долгожданное за последние дни вдохновение, рисуя не так далеко стоящий парк. Легкий летний ветер ворошил русые волосы, но парню это не мешало. Всё, что происходило снаружи, его совсем не интересовало. Альфа полностью отдался процессу рисования, вновь ненадолго уходя в мысли. Это было заметно по его взгляду. Он не был сосредоточенным и, казалось, смотрел будто куда-то глубже страницы блокнота. Джиен всегда отличит этот вдумчивый взгляд от всех других. Эти задумчивые черты лица, закушенная нижняя губа и легкие движения правой руки, что буквально танцевала на листе бумаги с карандашом в ней. Довольно гипнотизирующее зрелище. Вот и Джиён в очередной раз загипнотизирован, ловя себя на мысли, что младший нереален и что это все его фантазия, очередной мираж. Что угодно, но не настоящее. В такие моменты кажется, что Юнги сам нарисован, а его в меру мягкий характер и доброта щекотят легкие каждый раз, когда парнишка подкармливает бродячих кошек и собак. Чужая забота скручивала кости и была готова просто разорвать душу, разум брюнета. — К~х, — сжимая челюсти, Джиён прожигает Мина ненавистным взглядом, сжимая в руках мяч. Свои же слащавые мысли вызвали гнев. Не хотелось осознавать и принимать свою зависимость от этого человека. Джиён свободолюбив и не позволит кому-то привязывать его к себе, словно ручного пёсика. Но мысли о пареньке, пахнущего мятой, просто расклеивают всю собранность и даже наглость альфы, у которого сердечки в глазах при виде объекта симпатии, чьи лисьи глаза буду чище любого водоёма. А очередная мягкая улыбка, адресованная в его сторону, была крышесносной. Лин чувствовал себя чертовой школьницей в такие моменты, которая втрескалась в какого-нить хулигана. И черт, как же это бесит! Бесит это состояние, бесит то, что только одним своим взглядом мятный чистокровный альфа заставляет всё перевернуться внутри. От этой злобы из-за своих чувств по отношению к Юнги, в голове часто мелькали нехорошие мысли. Парнишка был чист, искренен, особенно с ним. Всегда хоть и с трудом, но делился переживаниями. В меру наивный альфочка старался быть всегда отзывчивым и мог поддержать почти каждый разговор. Но человек он закрытый от большинства. Да, хоть и общительный, но будучи рядом, порой кажется, что ты за километр от него. Юнги не подпускает никого близко к себе. Близко к своей душе. И, честно признаться, втереться в доверие Мину было довольно трудно Джиёну, но все же расположить к себе и добиться желаемого удалось. И Лин гордится собой. Гордится тем, что даже очень замкнутого человека смог притянуть к себе. — Эй, Юнги, лови! — прикрикнул брюнет, кидая баскетбольный мяч в сторону русого. Мятный лишь поднял голову в последний момент. Выдыхая, парень вытаскивает из уха наушник и кладет блокнот с карандашом на лавку. Ловит одной рукой мяч, смотря на Джи, кидает обратно, слезая с лавки. — Обязательно надо было мне кидать? — изгибая бровь, подросток смотрит на брюнета, который, усмехнувшись, кивнул, вновь кидая мяч другу в руки. — Забьёшь с этого расстояния десять мячей без единого промаха? — кидая вызов, Лин вскидывает бровь, на что Мин пару секунд думает, смотря на кольцо и, усмехаясь, переводит взгляд на Ёна. — Да не вопрос, считай, — ухмыляясь, мятный снимает с себя кофту, оставаясь в футболке. Парнишка принимает позу и кидает первый мяч, сразу попадая в кольцо, когда, наконец, остальные перестали ссориться и перевели взгляды в сторону Джиёна с Юнги. — Один!***
— Ахаха! Ну все, Сынхун! Ха-ха, пожалуйста. Ха-ха… Перестань! Ну хватит! — смеясь, омега пытается увернуться от рук блондина. Он возился по дивану, как червяк, лишь бы перестать эти щекотливые пытки, которые старший обрушил на него за то, что переключил канал телевизора. — Нет! Плохих малышей надо наказывать за плохое поведение! — альфа продолжает щекотать омегу, пока оба не валятся на пол. Как же хорошо проводить время с дорогим человеком, смотря телевизор, поедая мятное мороженое, а потом согреваться в объятиях друг друга. Это ли не рай? Вот и Чимин рад, как никогда. Наслаждаясь таким уютным и тёплым летним вечером с любимым альфой. — Ой, Господи, ты не ударился? — сразу вставая с пола, Пак взволнованно смотрит на парня, помогая сесть. Бо шипя, держался за затылок, тря его, потому что хорошо приложился головой об пол. — Айщ, да не трогай ты. В порядке я. Подумаешь, ударился. Окей всё, — получилось чуть грубее, чем блондин хотел, смотря недовольно на Пака, что виновато закусил губу. — Прости, пожалуйста, я не хотел, —Чимин все-таки пытается помочь встать и сесть обратно на диван. Но старший вырывает руку. — Да нормально всё, сказал же! — повышает альфа голос. Но блондин сразу заткнулся, завидев, как Чимин сжимается. Он тихо выругивается, понимая, что перегнул палку. Мысленно наругав себя за эту глупость, блондин прикрыл глаза. Выдохнув, Хун слабо улыбнулся, разомкнув веки смотря с виною. — Прости. Не хотел тебя обидеть. Иди сюда, — сразу смягчаясь, альфа обнимает младшего. Омега тут же обнял в ответ, прижимаясь всем телом, всем своим нутром к возлюбленному, ощущая тепло сильных рук и тела. — Я правда не хотел, чтоб так вышло, — вновь с виною говорит Пак, утыкаясь в чужое плечо. — Я же сказал, не переживай, всё хорошо, — выдохнув, Бо целует в макушку, гладя по волосам. — Давай дальше смотреть фильм? — омега поднимает свои медовые глаза на старшего. Смотрит так невинно, чуть поджав губы. Сынхун теряется в этих глазах здесь и сейчас, тонув как в собственном же болоте. Свои же блеснули чем-то непонятным. Сильные руки чуть сильней прижали омегу к себе, а во взгляде что-то меняется, что-то промелькнуло в них. Альфа встряхнул головой, прикрыв веки, кивая на слова Пака, которые не сразу услышал. — Давай, — слегка улыбнувшись, Хун садится на диван, усаживая младшего к себе на колени. Парочка усаживается обратно на диван, начиная продолжать смотреть фильм. Сынхун то и дело смотрел на омежку и перебирал его волосы, больше любуясь им, нежели смотря фильм, к которому резко потерял интерес. Сильные руки то и дело оглаживали стройные бедра, а глаза сверкали чем-то поистине искренним и темным. Жизнь — странный механизм. И люди тоже. Никогда не знаешь, к чему завернут те или иные отношения и что на них повлияет. Эта дорога полна тернистых кустов и колючек, из-за которых чаще всего люди не замечают пропасти. Чувства — туманное болото, где сделав один не верный шаг и можно потонутьь в бесконечной боли. С одной стороны, чувства — это прекрасно, но с другой они сподвигают людей на страшные вещи, обрекая других на страдания.***
— Юнги! Повернись! — верещит белокурый, а младший поднимает взгляд на друзей. Альфа недоумевает, но завидев в руках Джиёна камеру, поворачивает к тем голову, показывая у глаз два знака «V» пальцами, оголяя белоснежные зубы. Попозировав немного, мятный, смеясь, встает с травы, выходя из тенечка, что бросала уже отцветающая сакура. Подросток шёл на встречу друзьям, прикрывая ладонью объектив. Кофейные лисьи глазки сверкают от радости, а сахарная улыбка на персиковых губах была такой обворожительной. Джиён так и зависает, глядя на Юнги. Внутри сразу всё заскребло. Узловатые пальцы с силой сжимают фотоаппарат, а блондин и рыжик переглядываются, заметив это. Порой не всё истинна, что мы видим перед собой. И не всегда те люди, которым мы доверяем, открыты и искренни с нами, держат внутри страшные цели, которые в дальнейшем обрушат на нас. Обрушат лавиной боли, разочарований, что лягут тяжёлым грузом на плечи.***
— Сын… Хун…? — смотря напугано на злого Бо, омега пятится назад, соприкасаясь спиной с холодной дверью ванны, а Хун, как самый настоящий хищник, настигнул бедного Пака, прижимает к этой двери, давя на горло. Глаза блестели от гнева, пока давящий запах морозника давил на бедный испуганный разум. — Сколько раз говорить тебе, чтобы ты с ними не гулял?! — нечеловечески рычит блондин. Он был похож на самого настоящего зверя, а Чимин оказался его маленькой добычей. В медовых глазах так и застыл страх. Застыла обида. Застыли слёзы. Омега так и сжался напуганным зверьком, захрипев, пытаясь вобрать воздух, которого стало катастрофически не хватать. Маленькие дрожащие руки пытаются отцепить чужие, а по щекам моментально потекли слёзы. — С-сынхун…м-мне больно… Н-не могу дышать… О-отпусти… — хриплые мольбы срываются с пухлых губ. В эту же секунду слышится утробный рык, и альфа ударяет по стене рядом с чужой головой. Вторая рука резко разомкнулась и, захрипев, жадно глотая воздух, Чимин осел на пол. Дрожащие ладони потирают шею, а с глаз так и льются солённые водопады. Иногда горькая правда скрывается за лестными оболочками, покрытые сладкой ложью людей, в чью мы так наивно верим. Мы сами захлопываем себе капкан, к которому нас так доверчиво вели и манили.***
— Кх-кх, — начиная кашлять от очередного удара, альфа схаркивает кровью. Он поднимает плывущий взгляд на старших, сейчас полный ненависти и злости, за которыми скрывался страх и разочарование. Лин подходит, так по-кошачьи довольно ухмыляясь. Чужая беспомощность забавляет. Старший поднимает мятного за ворот к себе, смотря с усмешкой. Такой ядовитой, змеиной. Этот яд отравляет, вынуждая жертву вновь закашлять. Чужие взгляды и действия обвивались змеей на шее. Инхон и Бонсу подошли,окружив, из-за чего Юнги оказывается прижатым к стене. Вновь оказывается в ловушке из которой чисто физически выбраться не может. — Ты не переживай, мы поиграем и отпустим, — усмехнувшись, Ин достает из кармана штанов пластинку с неизвестными таблетками. Юнги не сразу соображает и осознаёт смысл чужих слов. В голове каша, а непонятный звон в ушах приглушал голоса. Люди бывают очень жестоки. Особенно к тем, кто ни в чем не виноват, и с теми, кто им доверял. Мы сами и являемся причиной своей боли, совершая ошибки. Но из-за чужих разногласий со своим «Я», мы оказываемся крайними и расплачиваемся за чужие ошибки. Один момент, способен перевернуть жизнь человека и так же вернуть на место.