Голоса будущего

Так дети просидели очень долго, пока не заснули, поскольку вернулись они домой очень поздно. На следующий день они не выпускали друг друга из рук, пока Руру не попыталась выкарабкаться из-под сильно прижавшегося к ней Лулу, что у неё вполне удачно получилось. Приземлившись на тонкий болотный коврик и подскочив вверх, она проговорила: — ПОРА... Я БОЛЬШЕ НЕ БУДУ ЖДАТЬ... — Чего ждать?... — проснулся Лулу, который временно задремал на плече у подруги. — Ждать, когда они поймут... Ждать, когда я осмелюсь... Пора рассказать им о моей особенности... Нечего таить... Я побегу... — РУРУ!!!! — громко закричал Лулу вслед девочке, но он лишь увидел вдалеке её спину и её развевающуюся на ветру чёлку, один волосок из которой был перекрашен в цвет индиго. Он долго гнался за девочкой, бегущей вперёд, к мрачному серому убежищу, дорогу к которому она, к счастью, запомнила — сама ведь вчера прибежала сюда с парнем в шарфике за руку. Притормозив около знакомой хлипкой двери с железной задвижкой, она принялась яростно бить в неё кулаком и кричать, чтобы её заметили и впустили. Приоткрыла дверь Кики, которая преданно охраняла других членов банды. Они все столпились у двери, глядя на Руру, только Зузу немо пялилась на неожиданно прибежавшую девочку. Пройдя сквозь молчаливую стаю, Руру присела на колени рядом с Зузу со следующими словами: — Помнишь, когда ты говорила, что боялась сорваться вниз, сидя на краю крыши и изливая душу жизни и миру? Так вот, я хочу сказать, что я всё время боюсь умереть. Нет, я серьёзно. Даже сейчас. Когда ты говорила о твоём самом первом граффити, меня вновь посетили жуткие мысли. Ты говорила, что твоё граффити было лишь неудачной попыткой изобразить настоящее сердце. И вот к чему это я клоню: то, что сейчас заменяет мне жизненно важный внутренний орган, является лишь безнадёжной попыткой врачей заменить его...