Одуванчики

      Утро.       Прекрасное время суток. Солнце только восходит, и это очень красиво, особенно если смотреть на это, сидя на берегу лесного озера. Чем и занимался сейчас молодой обджект — нож по имени Кнайф.       Кнайф перебирал в руках сорванные одуванчики. Сдувал с них улетающие семена-пушинки. Они падали на землю, и, думал ножик, скоро из них вырастут новые одуванчики, а он снова придёт сюда, сорвёт их и сдует семена, тем самым увеличивая популяцию одуванчиков.       — «Получается, я делаю доброе дело?» — про себя усмехнулся Кнайф. И резко расстроился.       Никто из обджектов не замечал его внутренней доброты. Все считали его злюкой-букой, и даже не пытались обращаться с Кнайфом по-доброму. Особенно Брялок и Курасан.       Брялок — это подвеска в виде головы котёнка. Она очень добрая и понимающая, но и с Кнайфом не может найти общий язык. Плюс у неё проблемы с контролем гнева, у неё очень часто случаются приступы агрессии из-за пустяков.       Курасан. Круассан. Заклятый враг ножа. В отличие от Брялок, он не любит никого, кроме членов своей Банды. Он отнюдь не добрый, и обожает над всеми жестоко издеваться. Один раз он привязал Кнайфа к столбу и чуть его не поджёг.       И ножик подумал:       — «То есть, он может издеваться надо мной, а я над ним — нет?! Да я и не такое ему устрою! Вот она — сладкая месть!»       Рот расплылся в зловещей улыбке, а ноги подняли его и сами понесли назад, на родную поляну.

* * *

      Курасан спал. Рядом отдыхали Чашечка, Замазыч и Стёрка, а Нансенсу просто молча моталась из стороны в сторону.       Тут-то и явился наш Кнайф. Он постарался подойти тихо. Медленно и бесшумно, чтобы никто не услышал, пользуясь тем, что глаза у всех закрыты, нож оттащил круассана подальше. В лес. На берег того самого озера.       И началось.       Кнайф, воспользовавшись своим лезвием, отрезал Куре «рог». Тот проснулся от собственного крика.       — КНАЙФ?! ЭТО ТЫ СДЕЛАЛ?!!!       Глубокое дыхание ножа.       — Да.       ДА, ЭТО Я СДЕЛАЛ!!! НЕУЖЕЛИ ТЫ ДУМАЛ, ЧТО ЕСЛИ ТЫ СВЯЗАЛ МЕНЯ И ЧУТЬ НЕ ПОДЖЁГ, ТЕБЕ НЕ СТОИТ ЖДАТЬ ОТВЕТНОЙ РЕАКЦИИ, ТЫ ГЛУБОКО ЗАБЛУЖДАЛСЯ!!! ХЛЕБОБУЛОЧНЫЙ ОТБРОС!!!       — Ты ответишь за это!!! — заорал Курасан, но Кнайф засунул ему в рот только что сорванный одуванчик, и тот поперхнулся.       — Ох… Плохо мне…       — Получил? — злобно рассмеялся нож. — И это ещё не всё! Для того, чтобы успокоиться, я должен убить тебя.       — У тебя ничего не выйдет! — сипло сказал Курасан, и из его рта продолжали вылетать клочья порванных одуванчиков.       Вместо ответа Кнайф толкнул Куру на землю и лихорадочно начал резать его, даже не замечая, куда целится. Но ему было всё равно. Лишь бы он поскорее сдох… Кнайф поднял голову и осмотрел свою жертву.       По всему его маленькому телу фонтанами брызжила багровая кровь. Она текла с берега в озеро, и вода в озере окрасилось в багровый… Кое-где наружу вываливались окровавленные, порватые кишки.       Едва было слышно, как Курасан дышал… Вскоре дыхание стало реже и тише. И вот оно прекратилось совсем.       Курасан умер.       Нож еще раз осмотрел его. Он не мог поверить. Его мечта сбылась. Курасана больше нет. Навсегда. И никто не сможет вернуть его к жизни.       — Надеюсь, ты будешь жариться в аду, — бросил Кнайф и, гордо развернувшись, направился домой.